Донецкий областной совет принял воистину «решение Шредингера» - одновременно придал и не придал русскому языку статус регионального в регионе. Конечно, спешно свезенные на благодарственный митинг учителя (причем привезли их школьными автобусами, предназначенными, вообще-то говоря, для других целей) и прочие экзальтированные личности в юридическую казуистику не вдавались. Сказано - «ура, товарищи!», значит - «ура!». И никаких гвоздей. Строго по рецептам «Кин-дза-дза»: «Пацаки, почему без намордников? Новое распоряжение господина ПэЖэ - всем пацакам надеть намордники и радоваться!».
Буквально же в утвержденном на спешно созванной внеочередной сессии документе говорится следующее: «Информировать жителей Донецкой области о том, что в соответствии со ст. 7 Закона Украины «Об основах государственной языковой политики», на основании данных Всеукраинской переписи населения 2001 года о языковом составе населения, русский язык в Донецкой области является региональным языком». Формулировка, мягко говоря, странноватая.
Правда, ранее Кивалов и Колесниченко в 7-й статье своего закона написали не менее запутано и противоречиво: с одной стороны, на основании данных переписи населения «региональными» считаются все языки с численностью носителей более 10% от населения территории. С другой - «в случае сбора подписей более 10% лиц, проживающих на определенной территории, местный совет обязан принять соответствующее решение в течение 30 дней с момента получения подписных листов».
В Донецкой области, понятное дело, никто никаких подписей не собирал. Является ли принятое решение «соответствующим» - вопрос к юристам. В том, что закон полон, как выражаются IT-специалисты, «багов», говорили задолго до того, как его попытались воплотить на практике. Но некоторые люди способны учиться на своих ошибках, и пока сами на грабли не наступят - не поверят.
Мы же констатируем только, что на словах защитники языков спорят, кто из них более героичен и самоотвержен, а на деле перекладывают ответственность друг на друга. Причем спихивание ответственности идет строго вертикально - областные власти, в свою очередь, «рекомендовали» городским, сельским и поселковым советам рассмотреть этот вопрос на своих сессиях и принять решение от своего имени.
Так в чем же тогда смысл внеочередной сессии Донецкого областного совета? Депутаты просто хотели подменить собой Совинформбюро? Председатель облсовета Андрей Федорук и депутаты, с которыми удалось поговорить, на такие вопросы отвечали, что это всего лишь «имплементация» норм закона об основах государственной языковой политики. «Но подождите! - воскликнет на этом месте юридически подкованный читатель. - Имплементация - это же внедрение в национальное законодательство международных договоров! Донецкая область у нас что, отдельное государство?». Семь лет назад Генпрокуратура, помнится, тоже спрашивала у участников Северодонецкого съезда нечто подобное, но никакой ясности не добилась.
Сухой остаток: единственным «региональным» языком в Донецкой области, как и ожидалось, будет русский. Другие языки депутатов не заинтересовали. Но и денег из областного бюджета «Совинформбюро» не даст. Областной администрации поручено разработать региональную программу развития региональных языков на период до 2015 года, которую депутаты, может быть, рассмотрят и утвердят к концу года.
Местным громадам, желающим какой-то другой язык, кроме русского, придется раскошеливаться на это самим. Надо признать, что это маловероятно. По результатам переписи населения 2001 года, в Донецкой области русский язык назвали «родным» 3,5 млн. человек из пятимиллионного населения региона. В том числе - 1,8 млн. жителей, назвавшихся «русскими», и 1,6 млн. «украинцев». Но и национальные меньшинства в большинстве своем родным языком тоже назвали русский. Например, из 77 тыс. греков русскоязычными отрекомендовались 70 тыс. Из 44-х тыс. белорусов - 38 тыс. Такое соотношение было учтено во всех сферах жизни, включая официальные отношения между отдельными гражданами, а также организациями и учреждениями: 48% документооборота до сих пор ведется по-русски.
Единственное, что изменилось с тех пор, - жителей в области стало меньше почти на миллион. Но печальная демографическая статистика на фоне победы языка над мозгом никого не заинтересовала.
Таким образом, в результате принятие этого исторического решения не изменится ничего. Это правильно и логично. Защита русского в Донецкой области занятие бесхлопотное, но при этом бессмысленное и бесполезное, ибо невозможно «защитить» русский язык здесь сильнее, чем он защищен сейчас. Русскоязычный гражданин Украины в этом регионе может, не пользуясь другими языками, включая государственный, вести полноценную экономическую, социальную и политическую жизнь. Более того - пользователь языка государственного оказывается в менее комфортном положении, чем «обиженный и угнетенный» представитель «национального меньшинства». Что, кстати, нашло свое отражение и во время описываемой сессии областного совета - так, защитников русского языка на митинг организованно свезли автобусами, а немногочисленный пикет сторонников украинского был запрещен судом и в корне задавлен милицией.
Масса облеченных властью людей, с серьезным видом занимающихся ерундой, - это зрелище достойно пера Кафки. Сейчас они взахлеб убеждают, что достигнута величайшая победа, и существующие в воспаленной фантазии притеснения русскоязычных граждан наконец-то закончились! Но ведь потом они еще будут проводить заседания и совещания, слать «наверх» отчеты о том, как выполняется закон, который в принципе выполнить невозможно! Сумбура в их речах и головах столько, что слушать их решительно невозможно, особенно человеку, имеющему представление о предмете и об отличиях между «родным языком», «функционально первым языком» и «языком этнической самоидентификации».
Жаль, что мнение этого сведущего «человека» никого не интересует. Ваш покорный слуга еще с момента появления законопроекта о языковой политике в Верховной Раде приставал к знакомым и незнакомым людям, официальным и частным лицам, с одним-единственным вопросом: «Кто-нибудь знает хоть одного лингвиста (член набсовета Киевского национального университета лингвистики Юра Енакиевский не считается), который принимал бы участие в разработке этого документа?». Если таковые специалисты и есть, обнаружить их мне не удалось. Регулированием тончайшего и сверхчувствительного вопроса занимались разные деятели, каждый - в меру своего понимания, но, увы, никто из них не мог похвастаться профильным образованием и опытом научных исследований.
Во время пресловутой «имплементации» закона в Донецке тенденция сохранилась: под председательством артиллериста Федорука в прениях выступили депутаты, ведающие в совете инвестициями, инновациями, внешнеэкономическими связями, экологией, и, как финальный аккорд, аграрной политикой (то ли свиньи донецкие свинячить хотят только по-русски, то ли быки настаивают на своем праве быковать исключительно на родном языке). Поэтому ораторы радовали слушателей замечательно поставленной речью - «укрАинский», «на выборАх», «средствА», а также своим примером подтверждали простую мысль, что языки следует сначала изучать, а потом уже защищать.
Наверное, это закономерно - люди, отягощенные образованием, профессиональной квалификацией, этикой, моралью и прочими рефлексиями, всегда устанавливают для себя ограничения. Например, не лезут в интимные сферы жизни других людей, к каковым относят вопросы национальной и языковой самоидентификации. А также не судят о том, в чем не разбираются, предоставляя это право компетентным специалистам.
У высокопримативных натур таких внутренних барьеров нет, «тормоз» у них один - они не способны только на поступки, угрожающие их личному комфорту и безопасности.
Все остальное дозволено и допустимо. Вот только есть обоснованные сомнения в результативности. Никто не скрывал и не скрывает, что языковая тема нужна, главным образом, для поднятия рейтинга правящей партии перед выборами в «базовых» регионах. При прогнозируемых потерях на Западе, в Центре и столице родной Юго-Восток должен был сплотиться вокруг «защитников».
И тема языка - последняя мобилизующая идеологема, ведь агрессивный блок НАТО и думать забыл о приближении к границам Украины, а «бандеровский фашизм» героически повержен. Теперь пришла очередь последнего патрона.
Патрона, который вполне может оказаться холостым. Принятые местными советами решения никоим образом не меняют качество жизни ни в гуманитарных аспектах, ни в каких-либо иных. Количество бессмысленной бюрократии не станет меньше, рабочие места не появятся, качество административных и коммунальных услуг не возрастет, уровень защиты бизнеса от государственного произвола не увеличится.
И вот за эти «пустые» решения их авторы ждут поддержки, народной любви и одобрения своего курса. Дождутся?