В грохоте тотальной бомбежки правительства, произведенной из спецустановок типа «СП» и «СНБО» с целью возобновления действия лицензии Vanco International на разработку Прикерченского нефтяного месторождения, все то ли забыли, то ли предпочитают молчать о тех, кто имеет право и обязан стрелять по долгу службы. С целью боевой выучки. Речь об испытательном полигоне «Чауда» близ Феодосии, в границы которого «врезалась» отведенная Vanco зона разработки шельфа. Для безопасности работ полигон договорились перенести в другое место. Причем сначала — перевод части полигона, затем — начало добычи нефти. В соглашении зафиксирована и сумма, которую обязуется заплатить инвестор, на работы по созданию нового участка полигона — 37 млн. долларов.
На фоне скандала вокруг этого соглашения и переуступки лицензии, где все явственнее встает вопрос об истинных потенциях компании нефть добыть и тем самым энергозависимость Украины снизить, вполне закономерно и другое сомнение. А не получится ли так, что Украина в итоге окажется и без нефти, и без единственного в своем роде полигона «Чауда»?
И надо сказать, «Чауда» — не обычный полигон. Это, по словам Игоря Кабаненко, начальника Главного оперативного управления Генерального штаба ВС Украины, «единственный такого рода научно-исследовательский комплекс, который позволяет проводить как мероприятия подготовки, так и испытания вооружений всех видов ВС — сухопутных, военно-воздушных и ВМС. Протяженность полигона — 120 км, в принципе достаточная для выполнения всех поставленных задач. Особенно это касается испытательно-констукторских работ. И он на сегодня востребован».
Как востребована «Чауда» в последние годы — не военная тайна. Зайдите на сайт Минобороны и проследите за количеством комплексных учений и испытаний, которые там проводились. Особенно важно, что с 2006 года в сообщениях часто встречается слово «впервые»: «впервые за десять лет выполнены пуски ракет средней дальности», «впервые за 15 лет выполнены боевые стрельбы управляемыми ракетами в ночное время». Впечатляет.
Итак, сейчас дальность применения вооружения на полигоне — 120 км. Для того чтобы его зона не накладывалась на площадь, отведенную для разработки нефтегазовых месторождений (а она составляет почти
13 тысяч квадратных километров), необходимо ее сократить. «Если проложить параллель, которая проходит по участку континентального шельфа, на котором есть запасы углеводородов, то получится расстояние где-то до 40 км», — говорит контр-адмирал Кабаненко. Однако окончательное решение по испытательному полигону, по его словам, на данный момент еще не принято: «Есть соответствующее поручение Кабмина. Работает межведомственная группа, в которой есть и наши представители, и я думаю, есть смысл подождать соответствующих ее рекомендаций. Насколько мне известно, группа еще не закончила работу».
Решение не принято, но поручение Кабмина успело осенью прошлого года наделать много шума и вызвать новую волну протестов в Крыму. А также явило стране очередное доказательство того, насколько несогласованно, в силу несовпадения интересов — частных и государственных — могут приниматься решения на самом верху.
Если верить руководителям автономии, о решении по созданию нового полигона на мысе Тарханкут, что в Черноморском районе, им стало известно из подписанного тогдашним замминистра обороны Бойко письма, адресованного крымскому премьеру Плакиде. Со ссылкой на поручение КМ от 20 июня 2007 года №13774/5/1-07, которым Минобороны и Министерству охраны окружающей природной среды поручалось «отработать вопрос создания нового полигона (выделено — Авт.) филиала Государственного научного испытательного центра Вооруженных сил Украины». Далее — дословно.
«Полигон планируется разместить в Черноморском районе Автономной Республики Крым (с.Оленевка, с.Марьино, с. Красносельское). Общая площадь района ориентировочно 480 гектаров. (С указанием координат — Авт.).
На указанном земельном участке планируется создать (построить и обустроить) соответствующую инфраструктуру, которая отвечала бы требованиям проведения стрельб зенитными ракетными подразделениями, осуществлению испытаний и боевых пусков ракет и реактивных снарядов, а именно:
— научно-материальную базу;
— технические средства наблюдения;
— технические сооружения;
— жилищно-коммунальные сооружения;
— линии (средства) связи, энергоснабжение и водоотвод».
Письмо было опубликовано в ряде крымских и других газет и интернет-изданиях. Крымское руководство заявило о своем несогласии. Сельсоветы Оленевки и Окуневки приняли решение против создания на землях их громад нового полигона. Акции протеста не ограничились Тарханкутом — в Интернете развернулась настоящая петиционная кампания в защиту уникального уголка Крыма, богатого археологическими памятниками, а сейчас — многолетнего пристанища дайверов. К тому же в 70 километрах от будущего полигона окажется и детская здравница Евпатория. Экологи заявили протест и напомнили властям о планах создания на Тарханкуте первого в Крыму национального природного парка и совместно ускорили подготовку необходимых документов. Сейчас, как сообщил «ЗН» лидер крымских зеленых профессор В.Тарасенко, документы уже находятся в секретариате президента — для создания парка необходим указ президента.
Внятно и публично из Киева прозвучал только ответ министра обороны. МО не инициировало перенос военного полигона «Чауда» — заявил тогда Анатолий Гриценко. Более того, он сообщил, что Генштаб ВС и Минобороны неоднократно информировали Кабмин о расположении в районе Прикерченского участка военного полигона, но правительство не прислушалось к мнению ведомства. «Если с целью разработки шельфа нужно будет зайти в пределы полигона и будет создана проблема для безопасности, тогда правительство, а не министерство, будет ставить задачу, и оно будет решать вопрос о переносе полигона в другое место», — заявлял А. Гриценко. И уточнил, что Минобороны полностью устраивает существующее расположение полигона.
Итак, решение до сих пор не принято. И, судя по отсутствию какой-либо информации на сей счет, эта проблема сегодня мало кого заботит. Какова же теперь позиция Минобороны, которое в Крыму воспринимается главным виновником всколыхнувшихся волнений и протестов, а не Кабмин прошлого состава, таковое поручение, вопреки позиции МО, издавший.
Замечу, что Игорь Кабаненко, уполномоченный изложить эту позицию, слова «новый полигон» не употреблял вообще. Кто рассчитывал координаты, указанные в письме крымскому премьеру, контр-адмирал не знает. И в целом считает, что речь шла о проработке вопроса, рассмотрении предложений, а не о принятом уже решении.
Неоднократно говорил только о варианте сохранения нынешнего полигона «Чауда», но с урезанным расстоянием действия до 40 километров.
«Если такое решение будет принято, то мы говорим: для того, чтобы был сохранен единый комплекс, должен быть выделен в другом месте участок, позволяющий испытывать средства на дальность применения вооружения до 120 км. Где он будет; каким образом его выделят — это не наша компетенция», — говорит И.Кабаненко.
«Регулярно мы проводим комплексные мероприятия по боевой подготовке как для выучки личного состава, так и для исследований. Ежегодно, как правило, во второй половине года, на «Чауде» проводится серия учений, в ходе которых — пуски ракет, артиллерийские стрельбы, исследование всех видов вооружения. С точки зрения завтрашнего дня, существует решение по созданию перспективного многофункционального ракетного комплекса. Есть также решение о создании перспективного корабля. Речь идет о постепенном обновлении корабельного состава ВМС. Идет успешная разработка его проекта. Это многоцелевой корабль класса корвет, с современным вооружением, в том числе — разнообразными комплексами. Следовательно, такой полигон необходим, — считает Игорь Кабаненко и уточняет: комплекс должен быть сохранен. В каком варианте — не наша компетенция».
Замечательно. Кто бы еще в стране ответил на вопрос о приоритетах и рассказал, как им следовать. Например: если стране нужны вооруженные силы, то они должны свою боеготовность поддерживать на современном уровне. Где? Александр Кузьмук, тогда еще вице-премьер, заявлял, что cтроительство военного полигона на Тарханкуте — «бесперспективное и опасное». Поскольку там можно проводить только учения и стрельбы подвижными береговыми ракетными комплексами ВМС, но опасно использовать тактические ракетные и зенитно-ракетные комплексы. И сообщал, что для проведения ракетных стрельб временно будет использоваться «Чауда», а в перспективе такие учения будут проводиться на мысе Опук, более безопасном и имеющем условия для проведения стрельб зенитно-ракетными комплексами. Игорь Кабаненко с такими характеристиками полигона на Опуке — он рядом с «Чаудой» — не согласен: полигон морской, десантный, и не более того.
Есть еще вариант — ездить к россиянам для пусков с зенитно-ракетного комплекса С-300П на полигон «Ашулук», что в Астраханской области. Накладно, зависимо и неоправданно, имея собственный полигон.
Теперь о том, что соседство полигона и нефтедобычи небезопасно. Авторитетнейший в своей области специалист — экс-глава «Черноморнефтегаза» Николай Ильницкий считает, что «Испытательный комплекс трогать нельзя. Украине нужен и полигон, и нефть. Как совместить — посмотрите на мировой опыт. Безопасный вариант можно найти».
А для начала посмотреть, что и где вошло в отведенные для разработки месторождений 13 тысяч квадратных километров шельфа. Специалисты-нефтяники с большим опытом, на вопрос выгодна ли для Украины добыча углеводородов на Прикерченском месторождении в сложившихся условиях, слов не подбирали. «Позор» — самое мягкое, что довелось услышать. «Только наши барыги могли из всех претендентов, которые были за эти годы, выбрать компанию ».
Николай Ильницкий на сей счет имеет довольно пессимистичную версию: никто и не думал о том, чтобы всерьез заняться добычей нефти на шельфе. «Все идет к тому, чтобы продать эти 26 участков, продать лицензию. Причем тем, кто не заинтересован в энергетической независимости Украины. И вполне вероятно, что месторождение будет законсервировано.
Я еще в 2005-м говорил: керченский шельф может решить проблемы страны с нефтью и газом если не целиком, то процентов на 50 — однозначно, причем достаточно быстро. Но меры нужно принимать для этого неординарные. Была бы моя воля — я бы Кабмин в Крым перевел и пусть бы работал до тех пор, пока не будут обустроены керченское месторождение».
Если убрать эмоции — то идея совсем не фантастическая. Создать специальную правительственную структуру с особыми полномочиями и ресурсами, укомплектованную специалистами, а не торгашами, четко поставить задачу и сроки — и проблему можно было решить за пять лет. И эти неординарные меры не просто были бы оправданы — преступно было их не предпринимать, учитывая, что энергозависимость сегодня и завтра — главная угроза национальной безопасности страны. Наравне с коррупцией высшего уровня.
«К сожалению, на принятие решений у нас влияют те, кто присосался к российской газовой трубе, и им выгодно, чтобы Украина покупала газ и нефть, а не добывала сама. И давно уже надо было отдать лицензию на разработку месторождений на глубоководном шельфе, но только известным компаниям. У нас же, похоже, все это время искали такую, чтобы можно было проворачивать какие-то аферы», — считает Николай Ильницкий.
Теперь возвращаемся к началу материала и вопросу о том, не окажемся ли мы в ситуации, когда ни нефти, ни полигона у нас не будет? Только не говорите, что такое невозможно. В нашей стране.
Р.S. Суперпрофессионала нефтедобычи Николая Ильницкого я нашла по телефону в церкви. «До Троицы я здесь по 12—14 часов. Золотим алтарь», — сказал он, извиняясь, что не сможем встретиться.
А где вы работаете?
«В одной маленькой компании. Можно сказать, мой потенциал задействован на один процент».
Николая Карловича знают многие, но напомню, что с должности руководителя ГАК «Черноморнефтегаз» его «ушли» самым неприличным образом — даже не дав доработать до пенсии какие-то крохи. А место занял экс-родственник экс-президента Игорь Франчук. И с этого места — в отдельном материале.