Два года назад, 4 октября 2001 года, украинские войска ПВО сбили российский лайнер Ту-154, на борту которого погибли 78 человек. Но только сейчас мы можем восстановить хронику этой постыдной истории с помощью официальных материалов по расследованию катастрофы, которые впервые попадают в открытую печать. Сенсационные подробности уголовного дела раскрывают некомпетентность и непрофессионализм наших генералов, которые привели к гибели людей. Генеральная прокуратура пока не торопится передавать в суд уголовное дело, резонанс которого, скорее всего, затмит даже расследование катастрофы на авиабазе Скнилов и повлечет серьезные правовые последствия для многих отставных и действующих высокопоставленных офицеров.
«Пусть знает враг, ракеты ПВО всегда бьют в цель
и промаха не знают…»
Сегодня можно установить подробности злополучных учений с помощью отчета государственной комиссии. В работе комиссии приняли участие все стороны — первый вице-премьер О.Дубина, первый заместитель министра обороны И.Бижан, секретарь Совета национальной безопасности и обороны Е.Марчук, начальник центра судебных экспертиз Минобороны В.Сухой, заместитель госсекретаря Минюста А.Пасенюк и другие.
Также служебное расследование было проведено самим Минобороны, и его результаты полностью подтверждают основную версию происшествия.
Итак, по замыслу организаторов маневров, боевые стрельбы должны были получить статус экспериментальных и показательных. Учитывая крайне низкий уровень боевой подготовки зенитчиков, это был очень рискованный эксперимент. Командование и личный состав 96-й зенитно-ракетной бригады, дивизион которой произвел роковой пуск, не имели (и не имеют) сколько-нибудь достойной учебной практики. Впрочем, вся система боевой подготовки в Вооруженных силах носит очаговый характер — энергия армии уходит на собственное жизнеобеспечение. Реальные боевые стрельбы становятся событием, участия в котором удостаиваются немногие части, где еще сохраняется сносный уровень боеготовности. Летом 2001-го, за два месяца до трагедии, несколько комиссий командования ПВО проверили готовность 1-го дивизиона С-200 96-й зенитно-ракетной бригады к маневрам. Зенитчики получили оценку «удовлетворительно», что в общем-то успокоило отцов-командиров. Но командный пункт бригады из-за низкой слаженности боевых постов получил «неудовлетворительно»! Тем не менее решение направить бригаду уже было принято, не менять же его! Поэтому провести работу над ошибками и быстренько переэкзаменовать бригаду поручили командующему 49 корпусом В.Калинюку. Он исправил «двойку», выставленную своим подчиненным «посторонними» экспертами, на «тройку». Боевые расчеты на маневрах были доукомплектованы только перед самыми стрельбами. На полигоне Опук войска ПВО организовали «показуху» с громкими выстрелами, которыми военные так любят пугать штатских.
Показывать-то, откровенно говоря, в сфере ПВО нам нечего. Ну кого могут удивить давно устаревшие, разработанные 35 лет назад ракетные комплексы
С-200? Эти системы, находившиеся на вооружении ПВО в ходе недавних войн в Ираке и Югославии, не смогли сбить ни одного американского самолета. Современная техника ушла вперед семимильными шагами.
Как отметила комиссия, «подготовка боевых расчетов не предусматривала их работу в условиях, когда техника и вооружение допускают сбои и ракета не поражает цель». Стрельбы были организованы в условиях, близких к идеальным, и ожидалось, что все мишени будут уничтожены по плану. Не учитывалось, что стрельба устаревшими ракетами не давала никаких гарантий поражения мишени ВР-3 «Рейс». Комплекс С-200В имеет минимальные шансы поразить современные воздушные цели, малозаметные, идущие на небольшой высоте, даже если условный противник не выставляет никаких помех. Управление стрельбой производилось с помощью также устаревшей системы автоматизированного управления «Байкал». В ходе учений «Дуэль-99» в 1999 году другой наш комплекс С-200 в аналогичных условиях по тому же самому «Рейсу» выпустил две ракеты, и обе «ушли за молоком». Увы, выводов из этого никто не сделал. Как отметила комиссия, промах по мишени при стрельбе 4 октября был весьма вероятен, поскольку сам пуск проходил «в условиях, близких к критическим».
Очень серьезной ошибкой организаторов стало применение ракетных комплексов с дальностью стрельбы до 260 км при том, что была закрыта воздушная зона площадью 144 на 140 км. Таким образом, международная трасса Б-145, по которой летел российский лайнер, оказалась в секторе стрельбы.
Государственная комиссия пришла к выводу, что командование маневрами не подготовило необходимой методологической базы для проведения учений и не предусмотрело простейших вариантов возникновения нештатной ситуации. Математическое моделирование результатов боевого применения отсутствовало. Несмотря на это, командование предположило, что ракеты будут наводиться на цели под таким углом атаки, чтобы в случае промаха они не улетели далее 40 км от стартовой площадки.
Пожалуй, одной из самых тяжелых улик в деле ТУ-154 является доклад главного военного инспектора министерства обороны В.Радецкого, который выступил категорически против проведения маневров войск ПВО на данном полигоне и в данном формате. Его замечания министр обороны А.Кузьмук счел несущественными и этим решением взял на себя полную ответственность за нарушение норм безопасности при организации маневров. Для министра учения были прекрасным имиджевым поводом продемонстрировать якобы высокую боевую готовность армии. Кроме того, проводить стрельбы в Крыму было приятней и дешевле, чем на российском полигоне под Астраханью, где не раз тренировались украинские зенитчики.
Атака «фантома»
Почему С-200 поразил не мишень, а гражданский самолет, который летел далеко за пределами зоны маневров? В настоящее время доказана единственно возможная версия инцидента.
Подтверждением ее служит магнитофонная запись переговоров между боевым расчетом, командным пунктом бригады и руководителем ракетных стрельб В.Дьяковым (он также являлся заместителем главнокомандующего войск ПВО по боевой подготовке), изъятая сотрудниками военной контрразведки.
Смертельной ошибкой военных стало грубое пренебрежение правилами безопасности в момент пуска ракеты. После старта воздушной мишени и ее входа в зону стрельбы оператор наведения 1-го дивизиона доложил о том, что его радар «захватил» не одну, а сразу три цели! Определить, что собой представляют эти воздушные объекты, оператор не имел технических возможностей. Но «целью №1» стала мишень «Рейс», «целью №2» — российский ТУ-154 и «целью №3» — армянский самолет АН-24! Точно идентифицировать цели могли только на командном пункте учений, и теперь все зависело от решения руководителя стрельб, который обязан был правильно оценить обстановку!
На командном пункте учений принимают доклад: «На экране три цели!»
Приказ генерал-лейтенанта Дьякова прозвучал незамедлительно: «Пошли их в сраку! Огонь!»
Для системы наведения мишень «Рейс» оказалась очень сложной. «Рейс» вышел к зоне «захвата» 4 октября в 12.36. Радар С-200 не мог четко «захватить» первую цель, однако с помощью наведения с командного пункта бригады началось автоматическое сопровождение всех трех целей. В 12 часов 41 минуту 20 секунд был произведен пуск, при этом дальность цели №1 составила 26—28 км. Ракета 5В28 комплекса С-200В стартовала в заданном направлении, развивая скорость свыше 1 км в секунду. На свою беду, в то же самое время, с теми же курсовыми координатами, в том же направлении, только на дальности в 260 км, летел по открытой международной воздушной трассе самолет ТУ-154 — цель №2. Его присутствие в зоне стрельбы командование учений по-прежнему игнорировало. Через 29 секунд после пуска командир 1-го дивизиона Ю.Венгер доложил, что наведение сорвано. В 12 часов 42 минуты 28 секунд старший технический руководитель С-200 М.Жилков (он также являлся начальником направления отдела подготовки войск ПВО) доложил обстановку Дьякову. Дьяков решил, что С-200 промахнулся и приказал уничтожить мишень комплексом С-300, но запуск не был произведен. Почему-то генерал не запросил данные радиолокационного контроля, и никто ему не доложил, что промахнувшаяся ракета полетела дальше с набором высоты, чего по условиям учений не допускалось. Причем 1-й дивизион продолжил автоматическое наведение на оставшиеся в зоне «радиолокационного захвата» цели. «Цель №2», которой по плану учений не существовало, двигалась далеко за границами зоны учений на предельной дистанции стрельбы в 250 км. Этим «фантомом» был ТУ-154! Никто на командном пункте не обратил на это внимания. Не обратили внимания и технические руководители автоматизированной системы управления «Байкал» на КП бригады — А.Лунев и Н.Алпатов (оба — высокопоставленные офицеры штаба зенитно-ракетных войск), хотя не заметить, что наведение на незапланированные цели продолжается, было непросто.
Времени оценить обстановку и принять решение было достаточно, поскольку результаты пуска поступают на командный пункт в реальном масштабе времени. Достаточно отключить питание, и ракета станет совершенно безопасной!
Впрочем, на КП учений царила вальяжная обстановка: море, солнце, напитки. В благодушной идиллии, выслушивая бравые доклады о поражаемых целях, почетные места рядом с А.Кузьмуком и В.Ткачевым занимали хозяева полигона — российские военные во главе с командующим Черноморским флотом Комоедовым и командующим ВВС Корнуковым. Корнуков широко известен всему миру и как российский военачальник, и как командир дивизии ПВО, которая 1 сентября 1983 года сбила южнокорейский пассажирский лайнер Б-747. Адмирал Комоедов через оптический прибор лично наблюдал за пуском С-200. По словам очевидцев, сразу же после рокового пуска Комоедов, следивший за восходящей траекторией ракеты, обратился к Кузьмуку: «Александр Иванович, что-то не туда твоя ракета улетела…». Министр попросил коллегу не беспокоиться: «Цель поражена».
В 12 часов 45 минут 4 секунды радиолокационная отметка ТУ-154 российской авиакомпании «Сибирь», следовавшая по маршруту Тель-Авив — Новосибирск, исчезла с экранов российских авиадиспетчеров...
Ракета 5В28 преодолела 245 км за 220 секунд. Почти все это время, более 3-х минут, она наводилась именно на пассажирский самолет. Ракета совершила маневр и догнала ТУ-154 сзади на высоте 11100 метров. Прямо в 15 м над лайнером дистанционный взрыватель боевой части 5Б14Ш осуществил подрыв. Тысячи стальных шариков разорвали самолет от носа до хвоста. Большинство пассажиров погибло без мучений, мгновенно. Члены экипажа наблюдали этот кошмар более минуты, до конца, пока самолет не рухнул в море. Одновременно со взрывом магнитофон российского центра управления воздушным движением «Стрела», который вел лайнер, записал фрагменты выходов на радиосвязь экипажа падающего самолета. Через 13 секунд после взрыва на фоне криков и помех была четко расшифрована последняя фраза одного из пилотов: «Куда попало?!»
Не туда попали
В комплексе С-200 ракета наводится на цель в полуавтоматическом режиме. То есть сама по себе она никуда не попадет. Наведение осуществляется оператором и только при радиолокационной подсветке цели. Если подсветку выключить, ракета, как телеграфный столб, будет лететь прямо, пока топливо не кончится. То есть «цель №2» была сбита совершенно осознанно! Но у самих исполнителей приказов ответственность минимальная, ведь все их действия полностью контролировались и одобрялись сверху. Командование бригады и учений, которое контролировало обстановку и параметры пусков, не обратило внимания на улетевшую ракету и на то, что, промахнувшись по мишени, дивизион С-200 продолжает вести с кем-то воздушный бой.
Что самое скандальное в этой истории? Генерал армии Кузьмук, генерал-полковник Ткачев и другие отметились в этом позорном деле предоставлением лживой информации, которая уронила и без того «околоплинтусную» репутацию Украины еще ниже.
Мы обратились за комментарием к одному из авторитетных военных специалистов — генерал-лейтенанту А.Чаповскому, в октябре 2001-го — заместителю министра обороны по проведению организационных мероприятий в Вооруженных силах. «Я прибыл в район учений на следующий день — 5 октября. Примерно в 7.00 в военном санатории в Феодосии министр А.Кузьмук проводил совещание по расследованию катастрофы с участием всех заместителей министра и командиров корпусов, чьи части принимали участие в стрельбах. Перед совещанием еще один заместитель министра, В.Банных, поделился со мной, что, как ему кажется, лайнер сбила наша ракета. Однако все ответственные лица в один голос заявили, что сбить самолет наша ракета не могла. Комкор Калинюк заявил, что даже ощущал взрывную волну от подрыва зенитных ракет, которые поражают цели! Затем Дьяков принес большую красивую карту, которую он потом демонстрировал на пресс-конференции, и показал траекторию пуска — получилось, что ракета упала в 70 км. Дьяков заявил, что 21 пост наблюдения подтвердил эти данные. Насколько я помню, там даже был какой-то российский офицер, который тоже подтвердил слова Дьякова. Понимаете, Кузьмуку хотелось верить, что это не мы сбили, и он поверил. Позвонил Президенту, доложил… Я очень уважаю Александра Ивановича Кузьмука, это душевный и очень умный человек, но полностью разделяю мнение Радецкого — стрельбы на полигоне проводить было нельзя! Никаких выводов из ракетного обстрела Броваров Минобороны не сделало. Я неоднократно говорил Кузьмуку, да и выводы многих комиссий показывали, что в ПВО и ВВС — дикий завал! Но он полагался на людей, которые его неоднократно подводили, и этим взял ответственность на себя. И руководство министерства, и руководство Генерального штаба, я имею в виду Шкидченко, полностью нарушили действующие нормативные и уставные документы по организации боевой подготовки. Кузьмук полагался на людей, чья профессиональная пригодность и тогда вызывала сомнения — те же Шкидченко, Ткачев, Дьяков. Министерством были выпущены ведомственные инструкции, вводящие в круг обязанностей заместителей министра некое кураторство различных направлений работы. Это совершенно размыло понятие «ответственности», и первой жертвой стал сам Кузьмук. Трагедия произошла абсолютно закономерно!
Прежде всего, не был назначен руководитель учений, а был только руководитель стрельб. При том, что стреляли четыре вида Вооруженных сил, а не только ПВО. Именно руководитель учений должен был отвечать за все. Если бы был человек, отвечающий за безопасность, Дьяков и Ткачев не смогли бы устроить показуху и стрелять как попало. В советские времена стрельба боевыми ракетами проводилась только когда была полная гарантия, что куда бы она ни полетела, все равно упадет на полигоне. Руководитель учений должен отвечать за обстановку. Если на экране три цели, то Дьякову надо было не ругаться, а подождать 15 минут и запустить новую мишень. Но у него была основная задача: отстреляться. И никто его действия не контролировал. Здесь огромная вина не столько Кузьмука, он ведь только утверждал порядок учений, сколько начальника Генерального штаба Шкидченко, с которым данный порядок учений был детально согласован».
По словам очевидцев, обстановка на командном пункте учений прояснилась почти сразу. Всю ночь с 4-го на 5 октября во всех окнах Министерства обороны горел свет — шло обсуждение ситуации и работа специалистов. Уже все было понятно россиянам, чьи радары зафиксировали ракетную атаку. Все было понятно и американцам, разведывательные спутники которых наблюдали за ходом маневров и результатами пусков, и мировым средствам массовой информации, куда США сразу предоставили эти данные. Уже вечером российские СМИ передавали версию об украинской ракете как основную.
До сих пор непонятно одно: почему даже спустя несколько дней после катастрофы руководство Министерства обороны приняло решение лгать и отрицать очевидные факты. Ткачев провел пресс-конференцию, где на красивых картах и схемах показывал, в каких районах упали все наши ракеты, и давал честное слово, что все они поразили мишени. И доказывал, что его подчиненные не могли сбить самолет даже теоретически. Его полностью поддержал Кузьмук, который, специально выступая на высокой трибуне Верховной Рады, поклялся — мы не сбивали ТУ-154. Украинское телевидение транслировало это невероятное вранье, в то время как во всем мире шли репортажи, где Украину называли «Верхней Вольтой с ракетами» и демонстрировались поднятые спасателями трупы и обломки, пробитые поражающими элементами нашего ракетного комплекса.
В аэропорту Сочи россияне выкладывали обломки самолета, чтобы восстановить картину происшествия. Расследование российской стороной проводилось предельно быстро. Председателем комиссии по расследованию авиационных происшествий был назначен один из крупнейших в мире специалистов Р.Теймуразов, заместитель председателя Межгосударственного авиационного комитета СНГ. Мы связались с г-ном Теймуразовым накануне второй годовщины трагедии. «Ситуация была прояснена достаточно быстро, в течение нескольких дней, и ее расследование мы провели в соответствии с международными стандартами, привлекая зарубежных экспертов, в том числе из США. С помощью сопоставления данных объективного контроля четырех различных станций управления воздушным движением мы точно смоделировали маршрут полета лайнера и траекторию ракеты. Это однозначно показало, что пуск произошел с военного полигона. Кроме того, мы получили представление о характере полученных повреждений, поскольку нам удалось поднять на месте происшествия 15 тел, а также обломки самолета. Мы восстановили ряд фрагментов внутренней и внешней обшивки самолета, в том числе почти полностью весь пол. Он был из древесины, которая хорошо держится на воде. Мы нашли пять поражающих элементов боевой части ракеты. Мы установили точную марку и заводской номер ракеты, номер боевой части и даже номер серии поражающих стальных шариков. В работе участвовали непосредственно разработчики ракетного комплекса С-200. Дело было настолько ясным, что я был уверен в быстром разрешении всех вопросов, связанных с определением ответственности и выплатой компенсаций. Ведь украинские специалисты полностью поддержали наши выводы. Поэтому я лично удивляюсь, что в деле до сих пор не расставлены все точки».
В октябре 2001-го обстановка была накаленной. В Сочи прибыла делегация украинских военных специалистов во главе с начальником штаба войск ПВО В.Каминским. Российские следователи разговаривали с ними предельно жестко. Прямо на летном поле генерал-лейтенанта Каминского чуть не арестовал заместитель генерального прокурора России Фридинский.
Только спустя неделю, получив шквал унизительных характеристик в российских СМИ, Украина признала свою вину.
Казалось бы, логичным шагом было как можно скорее найти компромисс с пострадавшими и как можно скорее выплатить компенсации, не дожидаясь судебных исков, которые могли бы усилить негативное отношение к Украине. Но не тут-то было. В Украине государственная машина работает в ручном режиме, и факт преступления совсем не обязательно предполагает факт наказания. Отчет государственной комиссии был готов, отчет Минобороны тоже, подозреваемые названы. Во время служебного расследования были уволены генерал-полковник В.Ткачев, генерал-лейтенант В.Дьяков, генерал-майор Ю.Коротков (начальник радиотехнических войск ПВО), полковник А.Лунев, полковник Н.Жилков, подполковник М.Алпатов, подполковник В.Шевченко (командир группы зенитных ракетных дивизионов 96-й бригады). Генерал-лейтенант В.Калинюк был отстранен от занимаемой должности. Майор Ю.Венгер переведен на низшую должность. Главенствует в этом списке отставка самого Кузьмука.
Условные противники
Кабинет министров Украины отнюдь не торопился решать вопрос с компенсациями, хотя было понятно, что платить придется, и лучше договориться сразу. Процедура затягивалась без объяснений, и вскоре родственники погибших начали подавать судебные иски против Украины. Официальные органы вяло реагировали на эти процессы и постарались от них дистанцироваться. Удивительно, но факт: Министерство юстиции почему-то не захотело самостоятельно защищать интересы Украины. В письме на имя Президента Кучмы Минюст заявил, что для защиты позиций правительства вынужден прибегнуть к услугам частной адвокатской фирмы «Василий Кисиль и партнеры», которую наняли по предложению… народного депутата Кузьмука! Адвокаты сразу заявили истцам, что дело окончательно не расследовано, правовая оценка украинской прокуратурой не дана, а потому никаких компенсаций пока не будет. Нестыковка получается — Президент сделал заявление, первый вице-премьер-министр подписал отчет о признании вины и описание всех обстоятельств катастрофы, а спустя год адвокаты, нанятые государством по просьбе лица, непосредственно причастного к трагедии, заявляют о недостаточности доказательств! Получив из казны 1 миллион гривен (!) за «представление интересов Украины», юристы, похоже, избрали неэффективную линию защиты. Их иезуитская логика вызвала волну критики в России и резкое негодование родственников погибших. Авторитет Украины это никак не укрепит.
Президент Кучма подписал множество резолюций с требованием ускорить решение, однако только спустя два года он четко указал сроки выплаты компенсаций. Несомненно, Кучма не должен был допустить затяжки этого вопроса, что сыграло на руку экс-министру Кузьмуку, заинтересованному в успешном приобретении депутатского мандата весной 2002-го. Будем надеяться, что последнее заявление украинского МИД от 3 октября действительно свидетельствует о готовности быстро решить вопрос с возмещением ущерба.
Впрочем, политика — это конфликт реальных интересов, и ничего случайного здесь не происходит. Подковерные битвы вокруг скандала со сбитым ТУ-154 стали закономерным результатом борьбы за власть, которая развернулась в Министерстве обороны. Приход нового министра —
Е. Марчука — наносит ущерб интересам значительной части армейского руководства. Марчук безусловно пытается укрепить свое влияние в ведомстве, где все еще пытается задавать тон команда Кузьмука. Стороны прекрасно понимают, что ситуация с погибшим лайнером может стать орудием против нынешней генеральской элиты. Решение о выплате компенсаций ускорит процесс назначения виновных, который Генпрокуратура пока не торопится завершить. Как только встанет вопрос о правовой ответственности Кузьмука и его подчиненных, скандал может принять колоссальные масштабы. Под шелест судейских мантий Марчуку будет легко отправить в отставку еще десяток-другой генералов и полковников и назначить на их места своих людей. Не говоря о том, что ряд документов, например, тот же проигнорированный Кузьмуком доклад Радецкого, не позволят экс-министру сохранить свою репутацию. В нашем военном ведомстве подобные рокировки высших командиров происходили уже не раз. Сменяли друг друга команды Морозова, Шмарова, сменяется команда Кузьмука. И нет конца этим разборкам. Армия остается инструментом получения прибыли и властных полномочий, а конфликты групп влияния интересуют военную элиту куда больше, чем схемы боевого применения и тактические новинки.
И еще. Искренне жаль неопытных лейтенантов, пришедших в армию с благородной целью — защищать Отечество. Для тех из них, для кого маневры на полигоне Опук должны были стать первым боевым крещением, 4 октября запомнится как трагическая дата. А вера в большезвездных отцов-командиров подорвана вместе с погибшими людьми на борту ТУ-154.
4 октября — день нашего военного позора. Ракетный обстрел жилого дома в Броварах, уничтожение лайнера, трагедия на авиабазе Скнилов, взрывы в Артемовске... Армия, которая стреляет интригами, никогда не научится воевать. Это армия, у которой только один вероятный противник — она сама.