Из принятого в первом чтении и без того откровенно слабого антикризисного президентского законопроекта в пятницу депутаты вычеркнули самую непопулярную, но в то же время самую действенную норму. Верховная Рада отказалась отсрочить повышение минимальной зарплаты до уровня прожиточного минимума с 2009 на 2011 год (на этот период предлагалось ограничиться индексированием размера минимальной зарплаты на уровень инфляции). По некоторым оценкам, данное решение потребует поиска в бюджете дополнительных 50 млрд. грн., что сводит на нет надежды на принятие сбалансированного основного финансового документа страны на 2009 год. А также означает фактический отказ от одного из ключевых обязательств, взятых украинской стороной при подписании меморандума с МВФ.
Возможный срыв соглашения с МВФ в нынешних условиях может означать дальнейшее падение ее кредитных рейтингов и окончательную потерю доверия к Украине со стороны иностранных инвесторов. А значит — неизбежное продолжение девальвации гривни по отношению к доллару.
«Якби ви знали, паничі»
Прежде чем пуститься в анализ высоких макроэкономических и политических материй, почему-то захотелось рассказать читателям «ЗН» случай из жизни. Случай вполне тривиальный для маленьких украинцев, о которых призвано заботиться — и которых так часто обманывает — родное государство.
Месяц назад мою 83-летнюю бабушку среди белого дня ограбила банда (по-другому, с учетом цинизма происшедшего, не скажешь) бродячих цыган. Впрочем, не таких уж и бродячих, если учесть, что приехали они в небольшое село на Черкасщине на собственном автобусе. На глазах у беззащитной старушки, которую болячки уже склонили к матушке-земле в три погибели, из дома вынесли все скудные сбережения (и как же легко грабители обнаружили все ее самые сокровенные тайники!). Подобная участь, кстати, постигла и всех ее пожилых соседок по улице. Молодежи в селе «без сельрады» почти нет — в подавляющем большинстве там остались пенсионеры.
И через месяц обида и душевная боль не прошли. Чуть что — и на глаза матери, недоспавшей множество ночей не только ради трех своих детей, но и уже ставших взрослыми внуков, накатываются слезы.
Трагизм, конечно, не в самой потере, хоть эти деньги каким-то чудом откладывались из нищенской пенсии долгие годы (ее размер вряд ли впечатлил бы кого-то из столичных «небожителей» — так, стоимость «приличного ужина» далеко не в самом престижном ресторане). Больше всего доживающего свой век человека гнетут как неверие даже в теоретическую возможность восстановления справедливости, так и чувство полной беззащитности.
Пожаловаться, конечно, кроме детей и внуков, можно и в органы. Но в эффективность действий родной милиции бабушка не верит очень много лет. Безнаказанные мелкие кражи уже давно стали в селе делом привычным, и смысл жаловаться на них пропал тоже не вчера.
Или вон соседей помоложе летом ограбили по-серьезному: вынесли из дома почти все более-менее ценное. Влезли в дом через окно, а вынутую из рамы шибку аккуратненько прислонили к стеночке. Доблестная милиция показания сняла, стекло изъяла на экспертизу (уже три месяца не возвращает, пришлось окно тряпками затыкать). Потерпевших дважды вызывали за 15 километров в райцентр для дачи каких-то показаний. Но расследование так ни на шаг и не сдвинулось с мертвой точки.
Так что, есть смысл писать заявления?
Защиты в будущем тоже ждать особо неоткуда и не от кого. По соседству — в основном либо покинутые пустые дома, либо такие же, как она, старики. А участковый — за несколько километров в соседнем поселке, один на пять или шесть сел. Ну как и чем он вообще может помочь, даже при большом желании?
На помощь государства бабушка полагаться не привыкла — оно ее уже столько раз обманывало. Ей не было еще и десяти лет, когда в Голодомор у ее в общем-то зажиточной на общем фоне семьи отобрали весь хлеб. Отца, который пошел поменять на харчи какую-то домашнюю утварь, убили где-то по дороге — так домой и не вернулся. Еще через несколько дней голод доконал младшего брата. Крохотный был и совсем худой — только благодаря этому его до кладбища, чтобы схоронить, и дотащили. Остались они с матерью да сестрой — счастье, что каким-то чудом выжили.
Ну а в начале 90-х прошлого века ветерана труда и героиню колхозной доски почета лишила всех скудных сбережений гиперинфляция. Хорошо, что еще дали хоть какую-то, пусть и нищенскую, но все-таки пенсию, плюс огород и какое-никакое хозяйство, от которого теперь остались лишь коза да десяток кур. Дети и внуки, конечно, помогают. Но к ним до сих пор стесняется обращаться без особой надобности. И перебираться не хочет. Корни не отпускают.
О том, что не снесла свои кровные на хранение в банк, старушка тоже не жалеет. Вон у сына подруги-соседки деньги, которые он дочке на приданое на депозите складывал, на вкладе заморозили.
А доллар тем временем уже дороже шести гривен. Будет стоить никак не меньше десяти, прогнозирует соседка. Чего ж было ждать, если на 100 грн., на которые ей с прошлого года увеличили пенсию, теперь можно купить в два раза меньше продуктов. И дальше, как видно, будет только хуже — как не было, так и нет у таких, как она, стариков государственной защиты ни от насилия, ни от грабежа, ни от нищеты…
«У всякого своя доля і свій шлях широкий»
Это лирическое отступление, как вы понимаете, было сделано вовсе не случайно. Может, хоть так можно попытаться призвать к ответственности можновладцев, которым «маленькие украинцы» делегировали полномочия по защите своих интересов?
Нынешние события уж очень напоминают происходившее в стране ровно десять лет назад — в 1998 году. Тогда бюджет тоже несколько лет подряд брал на себя неподъемные обязательства. И Украина, накопившая долги (правда, государственные), после внешнего шока «вдруг» резко потеряла доверие иностранных инвесторов, оказавшись на грани дефолта. Тогда тоже «вдруг» зашаталась такая устойчивая, на первый взгляд, гривня, и пришлось в очень срочном порядке обращаться за помощью к МВФ, которым тогда тоже руководил француз — Камдессю.
Тот кризис Украине удалось преодолеть достаточно безболезненно — «всего за каких-то» два-три года. Помогла трехкратная девальвация гривни и довольно быстро восстановившаяся мировая конъюнктура на основные позиции нашего товарного экспорта. Однако же зачем об этом вспоминать, если история наших политиков все равно ничему не научила и не научит? Да и экспорт с тех пор особо не поменял своей структуры.
Доблестные представители базовых отраслей как тогда, так и сейчас лучше всех лоббируют свои интересы. Иначе откуда такая готовность властей выполнять практически все их требования? И по какой-то другой причине Нацбанк, 10 сентября стабилизировавший курс на отметке чуть выше пяти гривен за доллар, затем допустил новый курсовой скачок? Да еще какой!
Утром в четверг, 30 октября, иностранную валюту было непросто купить даже по семь гривен. Произошло это вскоре после того, как глава НБУ Владимир Стельмах вдруг утром в среду объявил, что «до конца года он (курс. — Ю.С.) будет не меньше 6 грн.»
А ведь еще недавно в НБУ говорили совсем другое. 13 октября г-н Стельмах заявил, что среднегодовой курс доллара составит 5 грн., а оптимальный наличный курс должен быть на уровне 5,0—5,1 грн./долл. Глава Совета НБУ Петр Порошенко столько раз заверял общественность, что Нацбанк как регулятор «сделает все, чтобы не допустить обвала гривни»...
И вот — доллар «по семь», что означало более чем 30-процентную девальвацию только с начала года. А ведь еще весной глава Национального банка всерьез рассуждал о перспективах обменного курса гривни к доллару на уровне «три с копейками». И президент, кстати, не раз обещал защиту обездоленным, так трогательно рассуждал о доверии соотечественников и обещал, что экспериментов с гривней никто проводить не будет.
«Семерка» оказалась лишь временным шоком (пока?). В тот же день наличный курс упал до 6,0—6,3 грн./долл., и дефицитной стала уже гривня. Есть предположения, что таким образом Нацбанк попытался припугнуть депутатов, тянувших невыносимую резину с принятием антикризисных мер. Мол, пусть ужаснутся, чем чревато дальнейшее ухудшение ситуации. Взять на испуг и сделать более сговорчивыми народных избранников не получилось. Подписание соглашения с МВФ они, кажется, таки завалили, вычеркнув из фактически пустого пакета антикризисных мер едва ли не единственную действенную.
Зато как легко Нацбанку удалось в четверг стабилизировать курс! Оказалось, достаточно объявить, что банковский регулятор будет удовлетворять все заявки на валюту по курсу 6,5 гривни за доллар без ограничений, и обязать банкиров продавать наличную валюту по цене не выше 6,30, как курс послушно зашел в соответствующие рамки.
Предоставление 16,5-миллиардного кредита МВФ, в принципе, могло бы дать определенные гарантии, что существенно выше он в этом году уже действительно не поднимется, но теперь…
Впрочем, и 6,30 — это тоже уже состоявшаяся более чем 20-процентная девальвация с начала года.
Кинули?
Могу себе представить, какие чувства испытывают сейчас заемщики, купившие за последние два года квартиры, взяв валютный ипотечный кредит по недавним баснословным ценам. Ощущения от того, что ты теряешь с таким трудом купленное жилье, должны быть поистине «незабываемыми».
Таких бедолаг наверняка немало, если учесть, что общий объем валютных кредитов, выданных населению банками на 1 октября 2008 года, составлял почти 27 млрд. долл. (это если пересчитать свыше 130 млрд. грн. валютных займов населения по тогдашнему официальному курсу). Простая, в общем-то, арифметика показывает, что всего за четыре недели эта задолженность подорожала более чем на 30 млрд. гривен. И как в таких условиях заиграло банкирское предложение ввести норму о досудебном взыскании заложенного имущества!
Могу также представить, какие чувства испытывали утром в четверг миллионы украинцев, хранящих на срочных банковских депозитах свои сбережения в гривне. Всего две недели назад, когда Национальный банк своим распоряжением запретил досрочное снятие их депозитов, за доллар в обменных пунктах давали немногим больше пяти гривен. А всего два месяца назад — в самом конце лета — и вовсе 4,60.
По состоянию на 1 октября с.г. в банках хранилось почти 127 млрд. гривневых вкладов, или около 2/3 от их общей суммы в 204 млрд. грн. За октябрь, конечно, эта сумма стала значительно меньше, да и пропорция между валютными и гривневыми вкладами наверняка значительно изменилась. По последним озвученным главой Нацбанка данным, только за 20 дней октября вклады физлиц в банках сократились на 13,6 млрд. грн.
Но если в начале октября те вклады стоили порядка 25 млрд. долл., то в конце месяца, даже если по официальному курсу, — только немногим более 20 млрд.
Конечно, мы понимаем всю условность подобных расчетов. Но подобные рассуждения вовсе не тривиальны, если учесть, насколько долларизированной остается украинская экономика. Ведь на 1 октября с.г. на иностранную валюту приходилось около трети хранящихся в банковской системе депозитов и более половины выданных ею кредитов. По итогам октября эти пропорции значительно возрастут в валютную сторону.
Все эти «маленькие украинцы» вовсе не безучастно, но без участия наблюдали, как в четверг вдруг исчез доллар в обменных пунктах. Получается, государство не в состоянии защитить людей, доверивших сбережения родной банковской системе? Доверие пошатнулось, нет, уже почти растаяло, и когда теперь восстановится?
Страсти не на шутку накалились и в банкирской среде. Во-первых, банкам теперь угрожает массовый невозврат валютных займов. По данным «ЗН», в ходе состоявшегося в четверг совещания у президента между руководством НБУ и одним из самых авторитетных украинских банкиров в присутствии главы государства состоялась довольно серьезная стычка.
Суть озвученной претензии заключалась в весьма селективном и ограниченном доступе участников рынка к валютным ресурсам Нацбанка. Говорят, нацбанковцы вроде бы отбились от нападок, но не слишком убедительно.
По ходу конфликт на этой почве получил и другое развитие. В четверг президентская пресс-служба распространила достаточно скандальное официальное заявление первого заместителя главы президентского секретариата Александра Шлапака, в котором сообщалось, что секретариат президента обеспокоен признаками неэффективной и непрозрачной политики Национального банка на межбанковском валютном рынке.
«За три недели регулятор потратил почти 5 млрд. долл. из золотовалютного запаса страны, но рынок не почувствовал позитивного влияния этой колоссальной интервенции, курс гривни и далее падал. Очевидно, Нацбанк применил далеко не оптимальную формулу адресации этих средств. Более того, критерии распределения этих огромных ресурсов не понятны не только общественности, но и самим субъектам рынка. Это вызывает справедливые подозрения в коррупционной составляющей в действиях НБУ», — передала пресс-служба слова первого замглавы СП.
Также было заявлено, что г-н Шлапак «считает такие меры НБУ неэффективными и непрозрачными» и «выступает за отчетность НБУ по объемам проданной валюты из резервов страны, а также за обнародование названий тех финансовых учреждений, которые приобрели эти средства».
Чем обоснованы подозрения насчет коррупционной составляющей в действиях НБУ? Все просто: существованием одновременно нескольких валютных курсов. Дело в том, что в последнее время Нацбанк удовлетворял далеко не все заявки участников рынка. В результате курс, по которому валюту могли покупать у НБУ избранные счастливчики, был значительно ниже того, по которому это приходилось делать остальным участникам рынка.
К примеру, в среду Нацбанк продавал доллары из резервов по курсу 5,7 грн./долл., тогда как на рынке, если верить данным системы UkrDealing.com, доллар котировался в диапазоне 6,5—7,0 грн.
Несложные подсчеты будоражат воображение. Это ж какую прибыль может дать покупка «скромных» 10 млн. долл. с практически одновременной продажей каждого из них приблизительно на гривню дороже! Хотя, конечно, надо еще исхитриться оформить все сопроводительные документы так, что носа не подточит ни комар, ни представитель прокуратуры...
И как же отреагировало на столь серьезные обвинения руководство НБУ? По данным «ЗН», там считают, что заявление Александра Шлапака продиктовано личными мотивами. Мол, еще с 2005 года человека гложет обида за несправедливое, на его взгляд, увольнение с должности заместителя главы Национального банка.
Однако же, по данным «ЗН», ситуация намного пикантнее, и корни произошедшего немного глубже. На самом деле г-н Шлапак вовсе не желал, а был вынужден подписаться под процитированным выше заявлением вовсе не по своей воле, а по инициативе своего непосредственного шефа. Якобы главу президентского СП взбесила полученная им накануне информация от одного из видных регионалов — членов совета НБУ, с которым г-н Балога поддерживает практически бесперебойную телефонную связь. А к самому представителю Партии регионов то ли проверенная, а то ли нет информация вроде бы поступила из стен самого НБУ, где за последнее время вызрела тихая, но очень обиженная оппозиция первым лицам…
Сие обстоятельство заставляет задаться еще одним немаловажным вопросом — будет ли и дальше президент Ющенко покровительствовать Стельмаху, с которым его связывает многолетняя работа еще во времена председательства нынешнего главы государства в Национальном банке? Ведь кому-то за происшедшие скачки курса не мешало бы и ответить.
А поскольку Владимиру Стельмаху скоро семьдесят, должность главы Нацбанка становится даже больше, чем когда-либо, выгодной разменной монетой. Ведь среди подходящих кандидатур на замену Стельмаху — главе НБУ возвышается фигура нынешнего спикера парламента Арсения Яценюка. Который в своей нынешней должности не проявил особых талантов. И который в глазах президента вполне может сойти как наиболее лояльный и надежный ставленник на столь ответственный пост, где сходятся рычаги контроля и управления такими тонкими и важными сферами, как денежно-кредитная и валютно-курсовая политика, а также банковский надзор.
А кресло главы парламента — именно та должность, на которую мог бы вполне покуситься лидер блока своего имени Владимир Литвин, согласившись войти в новую парламентскую коалицию с участием «Нашей Украины». И коалиции вовсе не обязательно быть формальной: третьим участником могли бы стать как регионалы, так и БЮТ.
Беда только в том, что видеть Юлию Владимировну премьером президенту ой как не хочется. Хотя… Если ситуация в экономике будет так же стремительно ухудшаться и дальше — то почему бы и нет? Кому-то ведь придется отвечать не только за упавший курс гривни, но и за не предотвращенный экономический кризис, выйти из которого до президентских выборов, судя по принимаемым мерам, вряд ли удастся.
Так что в нынешних условиях даже премьерский пост может не показаться регионалам достаточно сладким пряником. Куда комфортнее набирать рейтинговые очки, критикуя действия власти из оппозиционных окопов.
Ну а интересы страны, ее граждан? Они пока подождут.
За дополнительными разъяснениями об условиях, на которых Международный валютный фонд и украинская власть 26 октября договорились о кредитной программе stand-by на сумму около 16,5 млрд. долл., «ЗН» обратилось к постоянному представителю МВФ в Украине Балашу ХОРВАТУ.
— В украинских СМИ было озвучено довольно много версий об условиях (порядке предоставления, сроках возврата и процентной ставке), на которых Украина может получить кредитные ресурсы от МВФ. Не могли бы вы предоставить более конкретную информацию, чем обнародованная руководителем миссии МВФ Джейлой Пазарбашиолу на последней пресс-конференции?
— Основной функцией МВФ является предоставление займов странам, у которых возникли проблемы с платежным балансом. Такая финансовая помощь позволит странам восстановить свои международные резервы, стабилизировать свою валюту, продолжать оплачивать импорт, а также восстановить условия для мощного экономического роста. В отличие от банков развития, МВФ не выдает займы под конкретные проекты.
После поступления заявки от страны — члена МВФ заем обычно оформляется в рамках соглашения, где указаны конкретные направления и мероприятия экономической политики, которые страна согласилась внедрять для разрешения проблемы платежного баланса. Экономическая программа, положенная в основу этого соглашения, формулируется самой страной во время консультаций с МВФ и презентуется Совету директоров МВФ. После принятия соглашения Советом директоров МВФ заем предоставляется в виде траншей, по мере осуществления программы.
Соглашения «стэнд-бай» (stand-by arrangements — SBA) предназначены для того, чтобы помочь стране разрешить краткосрочные проблемы с платежным балансом. История фонда свидетельствует, что большинство ресурсов МВФ использовалось в рамках соглашений «стэнд-бай». Продолжительность этих соглашений обычно составляет 12—24 месяца, а возврата средств, как правило, можно ожидать в течение двух лет и трех месяцев — четырех лет. В случае обеспечения доступа к крупной сумме начисляется дополнительный сбор.
К расчетам по соглашению «стэнд-бай» применяется рыночная ставка МВФ, известная как «ставка сбора», на некоторые соглашения, как мы уже отметили, может начисляться дополнительный сбор. Ставка сбора (на текущий момент она составляет около 3,75%) базируется на ставке по специальным правам заимствования, пересматриваемой еженедельно с тем, чтобы учесть изменения в краткосрочных процентных ставках на основных международных денежных рынках.
— Какие из взятых Украиной обязательств по получению кредитной поддержки МВФ вы считаете наиболее действенными и почему? Какие из предложенных в последнее время антикризисных мер вы считаете малоэффективными или бесполезными?
— Как объяснила г-жа Джейла Пазарбашиолу во время пресс-конференции, основными направлениями экономической политики, которые были согласованы, является гибкий обменный курс (как вам известно, на этой неделе Совет НБУ решил отменить коридор вокруг официального обменного курса); взвешенная фискальная и монетарная политика; мощная политика относительно финансового сектора, в том числе обеспечение четкой базы для проведения рекапитализации банков и решения проблем банков; повышение адресности мер в системе социального обеспечения для обеспечения эффективной защиты наименее обеспеченных слоев населения, при этом избегая чрезмерных суммарных затрат; а также постепенная унификация цен на газ собственной добычи с выведением их на рыночный уровень за несколько лет.
— Является ли, на ваш взгляд, кризис хорошим временем для проведения реформ? Если да, то какие реформы вы считаете наиболее срочными для осуществления в Украине?
— Структурные реформы играют важную роль в обеспечении стабильного роста, и нельзя медлить с их внедрением, особенно с учетом того, что многие из них дадут свой результат с определенным лагом во времени. Важным вопросом в сфере реформирования — что также отмечала г-жа Джейла Пазарбашиолу на пресс-конференции — будет усиление существующей базы для решения проблем банков с тем, чтобы сделать ее более системной, прозрачной и ускорить ее процедуры. В этой сфере необходимо предоставить в распоряжение НБУ дополнительный инструментарий, а правительству позволить решать проблемы банков (что часто должно происходить быстро) с минимальными затратами.
Вместе с тем мы, а также Всемирный банк и другие международные финансовые институты, сотрудничаем с правительством при разработке дополнительных реформ, в соответствии с направлением нашей специализации. Примером этого может служить создание работающего рынка земли, а также улучшение адресности социальной помощи.
— Некоторые местные наблюдатели высказали предположение, что одним из непубличных условий предоставления кредитной поддержки от МВФ было обеспечение в Украине политической стабильности, а значит — отказ от проведения досрочных парламентских выборов. Не могли бы вы прокомментировать подобные заявления?
— Фонд является техническим институтом, сосредотачивая свою деятельность в основном на вопросах макроэкономической и финансовой стабильности. Хотя мы видим, какую важную роль играют политические процессы в развитии экономики, мы не можем предъявлять и не предъявляем требований, которые ставятся в зависимость от развития политических процессов, например, проводить досрочные выборы или нет. Эти вопросы должны решать политические партии и наконец — украинский народ.
— Не могли бы вы подробнее рассказать об условиях согласованного между Украиной и МВФ введения режима гибкого курсообразования (в какие сроки оно должно осуществляться и какими критериями определяется понятие «гибкий»)?
— Фонд отстаивал необходимость внедрения более гибкого обменного курса в течение нескольких лет — предлагаю вам почитать отчеты экспертов фонда за 2008-й и предыдущие годы, обнародованные на интернет-страницах МВФ.
Аргументом в пользу более гибкого обменного курса может служить необходимость справиться с внешними шоками, такими как изменения в условиях торговли, а также изменения в доступе к внешнему финансированию, таким образом, чтобы смягчить негативные последствия этого шага для объемов производства и занятости. Мы убеждены в том, что НБУ способен гибко проводить политику относительно обменного курса, чтобы обеспечить — при наличии скоординированной поддержки со стороны политики правительства — необходимое изменение реального обменного курса.