Драматический с многих точек зрения декабрьско-январский период мы все проводим по-разному. У каждого из нас свои "точки входа" в насыщенное событиями праздничное время. Свои ключевые даты, святые имена, кулинарные предпочтения, уровень прогнозируемого и реального ущерба, нанесенного организму, поведенческие модели и т.д. Но объединяет все эти разбросанные в течение двух месяцев процессы чувства радостной беззаботности, убаюкивающего забвения и, в некоторой степени, праздничной безответственности. Не хочется говорить ни о серьезном, ни об умном или важном, ни о каких-либо обязанностях или обязательствах.
Есть территория, где все происходит не совсем так. Особенно в тех регионах, где чтят трехэтапный рождественский цикл, процесс празднования - динамическая социальная история самоорганизации общин, которая дает богатую пищу для размышлений и поучительных выводов.
Речь идет об украинском селе. Села регионов Украины, всем понятно, отличаются между собой чрезвычайно. Традициями, обычаями, уровнем зажиточности и т.д. Есть села богатые, бедные, депрессивные, живописные, системно нетрезвые и т.д. Но объединяет их одно - все они являются примером истории коллективного выживания, того или иного уровня успешности.
Так вот есть села, где "беззаботное" прославление Господа в три захода, если присмотреться и разобраться, является яркой иллюстрацией механизмов такого удивительного выживания на ежедневном уровне. Крестьяне регионов Украины празднуют так, как живут. Благодаря тяжелому труду, дисциплине, умению быстро "ориентироваться в ситуации" и хорошо структурированным взаимоотношениям с односельчанами.
Ну, потому что, во-первых, все это празднование - все же тяжелая работа. И речь идет не только о бесконечной готовке, метании по магазинам и базарам, просто предпраздничной суете, знакомой нам всем до оскомины. Рождество в селе - серьезная штука, и относятся к нему чрезвычайно дисциплинированно, следуя всем протокольным деталям, а это предполагает недюжинные усилия, физические в частности. Например, обязательное посещение церкви может превратиться в необходимость пройти по морозу очень солидное расстояние. И это еще хорошо, если по ровному... А если батюшка обслуживает больше чем одну церковь за ночь, рождественская служба может начаться в три утра, без шуток.
Есть в селах регионов Украины традиция на все три праздника поздно вечером ходить "в коляду" целой "улицей", заходя в каждую хату. Обход хат "уличной колядой" - дело тоже не для слабых телом и духом. Все это - работа, которая выполняется с впечатляющей ответственностью и своего рода деловитостью.
"Уличное колядование" - традиция не только трогательная, но и поучительная. Регулируется оно неписаными, и вроде бы несерьезными правилами, которые, конечно, всеми выполняются исключительно дисциплинированно. Кто, с кем и как ходит по селу, колядует, и, так сказать, празднует - вопрос первоочередной. Вертеп, как таковой, считается делом детей и подростков, причем девушек старше определенного возраста там увидите нечасто - включаются деликатные понятия "солидно-несолидно". Колядование от хаты к хате целой "улицей" - дело состоящих в браке односельчан, и каждая хата должна быть представлена соответственно и т.д.
"Улица" как феномен - залог совместного выживания. Целой "улицей" крестьяне помогают друг другу косить, строиться - и колядовать. Проведение рождественских праздников - только часть, пусть и праздничная, ежедневного эффективного взаимодействия. Она же, как водится, в реальной жизни порождает сложную дипломатическую песню о том, кто с кем говорит-не говорит, пьет-не пьет, сядет-не сядет и т.д.
В колядование "улицей", естественно, эти сложные схемы просачиваются также. Нюанс заключается в том, что действует жесткое правило - "обколядованной" должна быть каждая хата. В рождественскую пору, когда базовое человеческое уважение друг к другу - святое, "улица" выработала целый инструментарий действенных схем выполнения этого правила с учетом нюансов. Ну, во-первых, есть хаты, хозяев которых "улица" просто поздравляет во дворе, однако в дом не заходит. Но поздравляет. В более запутанных ситуациях "улица" делится на несколько параллельных групп, соответственно с тем, кто в каких взаимоотношениях находится с хозяевами. Потому что текст протокольной "коляды" почти полностью посвящен разного рода пожеланием хозяину. Даже Украина практически не упоминается. Текст модифицируется - сокращается или дополняется - в зависимости от группового мнения о статусе хозяина. Результат этой, на первый взгляд, запутанной схемы, следующий - на улице нет ни одной хаты, под окнами которой несколько десятков односельчан не откричат чего-то праздничного и поздравительного, независимо от того, будет здороваться ли кто-то из них с хозяевами на следующий день.
Хореография "колядования" нехитрая, но исключительно дисциплинированная. Поют под окном, за которым елка стоит. Елка, кстати, штука статусная, и тоже должна отвечать определенным стандартам. Это не просто деревце с иголками - некоторые разновидности хвойных считаются не просто малопрестижными, но и неприемлемыми. Понять это сложно, но это еще один из примеров исключительной деловитости подхода к делу. В хату входят дословно "на одну рюмку" и микрозакусь, и уже через пять минут почти непостижимо самоорганизованные несколько десятков в основном не хрустально трезвых людей поздно вечером поднимаются и бредут дальше. И так - десятки раз. Атмосфера в тех хатах, куда все же заходят, царит деловито-веселая, волю шуткам разного уровня литературности с энтузиазмом и хохотом дают уже по дороге между хатами.
Юмор села - еще одна специфическая история. На своей территории местные зубоскалы точны и безжалостно-остроумны с мгновенной реакцией и яркими каламбурами. Попадая в город, ну - в основном в спальные районы наших городов, и теряя неуловимую энергетическую подпитку родных мест, они высыхают и начинают копировать городских с известными печальными или карикатурными последствиями. На своей же улице они неповторимы, и создают незабываемую атмосферу.
* * *
Очередные праздники прошли с очередным послепраздничным привкусом помятых невеселых размышлений по поводу года следующего. Опустошатся запасы праздничных блюд и напитков, угасает свет и немного тише становится на улицах среди ночи. Сельские мужчины разъедутся, кто куда, по заработкам. Женщины вернутся к делам будничным. Будут ругаться и мириться отдельные соседи. Но сцементированная праздниками "улица" останется там, где была. Поскольку для "улицы" празднование - это в глубине своей действо, скорее родственно-объединительное, чем религиозно-обрядовое или декоративное. Это "средотворческое" колдовство втягивает в свои орбиты новую близкую и отдаленную семью, новых соседей - близких и дальних.
Когда те из нас, кто живет в городе, делали что-либо вместе? Хорошо, пусть не улицей или проспектом, а, скажем, домом? А круто было бы.
Мораль этой истории проста. Трудно себе представить, что все сельские методы постоянно происходящего укрепления эффективной и эффектной самоорганизации общин, взаимовыгодной, в том числе, с чисто прагматической точки зрения, имеют малейший шанс сработать в городе. Мы не пойдем косить, сушить и возить сено всем домом номер 128а, чтобы помочь соседу с девятого этажа. Но, хотя бы то, как мы празднуем важнейшие для нас праздники года, может стать поводом для размышлений, которые будут важными круглый год. Традиции полезны тем, что создают своего рода форматный каркас, выстраивают событийный скелет, на который мы уже можем нанизать уважение друг к другу и способность делать что-либо вместе.
Чуть ли не самый важный удивительный урок, который вынесет из рождественских приключений не совсем равнодушный наблюдатель, следующий. Наедине (условно) с самими собой, в мире, где каждый сам по себе, мы выстраиваем пространство, преисполненное потребностями, желаниями, карьерными планами, бытовыми вызововами "первой необходимости", предметами меньшей и большей роскоши и т.д. Идя всей "улицей" под январским звездным небом от хаты к хате, осознаешь, как мало нам из этого всего на самом деле нужно…