Опросы общественного мнения показывают — 70% украинцев уверены: результаты выборов будут сфальсифицированы. Что это — результат личного опыта, миф, неприятие результатов волеизъявления других людей или реальный прогноз? Именно такое настроение стало одной из движущих сил революции 2004 года, равно как и многих подобных технологий, примененных в других странах до украинских оранжевых событий или после них. Прямая фальсификация результатов народного волеизъявления является одним из тягчайших преступлений. Конечно, незаконная агитация, административный ресурс или черный пиар тоже влияют на результаты, однако согласно международным подходам считаются меньшим злом, чем подмена бюллетеней или протоколов. Во время последних избирательных кампаний в Украине наблюдатели говорили о подкупе избирателей, неравных шансах разных партий, проблемах с доступом оппозиции к СМИ. Что же касается прямой фальсификации, то мы надеялись, что она уже давно в прошлом. Ведь даже в раскритикованной всеми демократии по-туркменски эта проблема не стала основной.
Действительно, на последних выборах у нас все было решено на этапе выдвижения, когда альтернативные кандидаты просто не были номинированы и зарегистрированы в ЦИК. Потому фальсифицировать не было смысла. Однако накануне внеочередных выборов-2007 проблема возможной фальсификации результатов становится не только общественным мифом, но и возможным сценарием. Суммарный рейтинг условно оранжевых снова равен суммарному рейтингу партий действующей коалиции, и борьба за каждый голос обещает быть кровавой. Штабы инициируют негласные соревнования и обещают «призы» за лучший результат во вверенной области, округе, что заставляет менеджеров искать возможные и невозможные пути набора процентов. Уровень доступных технологий является одинаковым для всех партий, ресурсов основным игрокам хватает. Поэтому кампании будут проведены ярко и на грани нарушения закона.
В общем, в схеме классического планирования избирательной кампании «День выборов» выделяют как отдельный пункт: это целое большое направление, которым занимается специальный отдел в штабе, и работа его весьма специфическая. В день выборов в бой вступают члены избирательных комиссий, наблюдатели, мобильные группы, привлекаются дополнительные структуры безопасности и охраны, проводятся и срываются экзит-поллы, держат наготове бригады провокаторов и бандитов. Ведь именно в день выборов можно провести операции, которые или перекроют допущенные ошибки в агитационной кампании или, наоборот, приведут к потере добытых в ходе кампании голосов.
Как именно фальсифицируются выборы? Как ни странно, до сих пор многие даже серьезные политики уверены, что на уровне ЦИК кому-то можно одолжить или отобрать полмиллиона голосов. Должен разочаровать, сейчас это невозможно: все партии имеют доступ к протоколам окружных и участковых комиссий и могут все пересчитать сами. Потому миф о всемогущем транзитном сервере является фикцией. С его помощью невозможно менять результаты, он всего лишь вспомогательное устройство для притормаживания подачи данных из отдельных окружных комиссий, поскольку показывает контрольные цифры, по которым видно, сколько голосов нужно вбросить, чтобы получить в сумме нужный результат.
Так где же можно добросить? Уровень окружной комиссии тоже отпадает. В 2004 году единственная такая попытка — в сотом округе в Кировограде — была немедленно разоблачена, и, вполне возможно, еще до 30 сентября этого года виновникам огласят серьезные судебные приговоры. Окружная комиссия, формирующаяся из опытных бойцов разных партий, составляет детальный протокол с указанием результатов на каждом участке, и каждый может проверить контрольные цифры. Следовательно, ОИК используют для других целей — задержки передачи данных, рассмотрения жалоб, влияния на формирование кадрового состава УИК и т.д.
Единственным местом, где возможна фальсификация, остается избирательный участок. Простейший способ — банальное вбрасывание бюллетеней во время подсчета голосов, предусматривающее преступный сговор всех присутствующих членов УИК, когда после закрытия участка председатель комиссии, тяжело вздыхая, говорит, что нужно помочь хорошей партии, поскольку, дескать, на другом конце страны — мы ведь все об этом знаем — вбросят наверняка, следовательно, мы только выровняем ситуацию. Остальные члены комиссии могут согласиться на это как по идеологическим мотивам, так и, иногда, за дополнительные материальные стимулы. В местах компактного проживания электората одной партии вбросить бюллетени могут только за нее. Если в комиссии представлено две силы, маржу дополнительных бюллетеней могут поделить между ними. Представителей третьих сил, так сказать, лишних пассажиров, просто вытесняют или грубо выгоняют из комиссии. В 2006 году за такое могли даже отменить результаты по соответствующему участку, а теперь этой нормы нет. Поэтому наблюдатели знают: если из комиссий выгоняют местную оппозицию — жди вбрасывания и явки 99%. К счастью, в комиссиях у нас работают все же в большинстве своем порядочные граждане, и такую тотальную фальсификацию удается применить нечасто.
При наличии перекрестного контроля, реального представительства от конкурирующих партий, высокопрофессиональной работы независимых наблюдателей махинаторы вынуждены прибегать к более хитрым способам.
1. «Петля» или «карусель» — это когда агент махинатора выносит из участка пустой бюллетень, после чего за углом вербуются люди, которые получают «правильно» заполненный бюллетень, а взамен выносят из участка новый. Поскольку в этом году будет один бюллетень (до референдума дело не дойдет), то проблемой будет украсть именно первый бюллетень. Однако развитие коммуникационных технологий дает возможность изобретательно усовершенствовать модель. Месяц назад на выборах городского головы Ирпеня студенты фотографировали отметку в бюллетене на камеру мобильного телефона, а оплату за свой голос получали иногда тоже виртуально — на счет того же мобильного. В этом случае доказать факт преступления практически невозможно.
2. Голосование за пределами избирательного участка, то есть на дому. Опыт работы избирательных комиссий показывает, что при выездном голосовании группа членов комиссии может посетить двух-трех избирателей на протяжении часа. При многоквартирном заселении — до четырех-пяти избирателей, но не больше. Планируя такое голосование, комиссия так и высчитывает необходимое время. То есть, имея список из 20 желающих проголосовать на дому, три члена комиссии выезжают по указанным адресам в 15.00 и возвращаются до 19.00. В 2004 году фиксировались случаи, когда группа выходила на маршрут со списком из 150 человек или вообще без него и возвращалась через 40 минут. Только формирование группы из представителей действительно конкурирующих партий и сопровождение группы наблюдателями может предотвратить вбрасывания или влияние на избирателей. Для выборов 2007 года Рада отменила требование о предоставлении медицинской справки для того, чтобы проголосовать на дому. Частично предотвратить угрозу массовых голосований за пределами избирательного участка можно было бы путем разъяснений ЦИК относительно того, что в заявлении избиратель должен указать причину такого намерения и предоставить любой документ в подтверждение невозможности прибыть на участок. В 2006 году поступило немало жалоб от инвалидов, от которых требовали свежие справки о том, что отрезанная 10 лет назад нога перед выборами не отросла. Следовательно, в 2006 году требования были слишком жесткие, в 2007-м — слишком мягкие, и это создает почву для манипуляций во время надомного голосования.
3. «Платочек» — голосование на участке вместо лиц, которые точно не проголосуют или выехали из города. Специально подготовленные люди подходят на участке к «своему» члену комиссии, имеющему специальный знак («платочек»), показывают любой документ, получают бюллетень и голосуют. При надлежащем уровне актерского мастерства возможно вбросить до 20—50 бюллетеней на одном участке. Хотя внимательный наблюдатель может разоблачить эти ухищрения не только внутри участка, но и вблизи его.
Остальные методы обычно являются комбинациями перечисленных или их разновидностями. Манипуляции в ходе подсчета (порча бюллетеней конкурента или подмена пачек подсчитанных бюллетеней) не столь эффективны.
После подсчета и получения оперативных результатов можно ожидать как попытки отменить результаты по отдельным участкам и опротестовать общие результаты выборов, так и призывы к новым Майданам. Но это уже другие, революционные технологии. А фальсификации — они или станут уже фактом, или мы все же сможем их предотвратить. Решение за штабами — или победа любым способом, или защита честно полученных процентов. Общество же в любом случае узнает, были ли фальсификации, — даже если этого не докажут в самом гуманном в мире Печерском районном суде. Шила в мешке не утаишь.