Украинские политики, а следовательно, и Украина, стали заложниками популизма и легковесного подхода к оценке состояния и перспектив развития страны. Это, по сути дела, продолжается в течение последних шестнадцати лет. И особенно видимо проявляется во время предвыборных кампаний. Не стал исключением и нынешний ход подготовки к досрочным выборам, когда фактически объявлен двухмесячник любви политиков к украинскому народу. Показательным примером в этом смысле стали соревнования между различными политическими силами по поводу того, кто больше пообещает выплату при рождении ребенка. Между тем как не было, так и нет серьезной дискуссии, реальных оценок нашего исторического развития и, таким образом, нет предпосылок для того, чтобы очертить перспективы страны.
Совершенно очевидно, что с середины 80-х годов прошлого века развитие событий в Украине, как и на всем постсоветском пространстве, определяли два диалектически связанных между собой процесса: разрушение СССР и формирование новых государств. Эти два одновременных действа вложились в короткий исторический цикл, в рамках которого, по мнению некоторых ученых, проявились, пусть и не в завершенном виде, значительные исторические тенденции.
Главное, чем характерен этот цикл для Украины, — демонтаж советской системы, произведенный фактически руками представителей Компартии с одновременным формированием каркаса нового государства на качественно новой социально-политической и экономической платформе. Несущая конструкция этой платформы — институт частной собственности, который создан путем приватизации. Если после 1917 года собственность забирали у ее владельцев и делали общенародной, то сейчас, в сущности, общенародную собственность, которую создавали многие поколения, передали отдельным людям. Не случайно сегодня мы имеем картину, когда десять украинских семей владеют богатством, которое сопоставимо с доходной частью годового бюджета страны.
Этот цикл фактически ознаменовал завершение новейшего этапа исторического развития (он приходится на XX век) и засвидетельствовал, кроме всего прочего, крах коммунистического эксперимента и окончательный распад СССР. Исторически XX век или, как его еще называют, «красное столетие», завершился только сейчас. Следовательно, мы вступили в постновейший период и, соответственно, стоим перед новыми вызовами. При этом особенно важно понять: что нужно сделать в ближайшие 10—15 лет для того, чтобы Украина не сошла с пути самостоятельной государственной жизни. Мне кажется, что символической реперной точкой для нас станет 2017 год. Думаю, к этому времени будут окончательно прояснены перспективы Украины.
Исходя из нынешнего политического расклада внутри страны и процессов, происходящих в мире, можно констатировать: если в нашей жизни не произойдут радикальные изменения, если мы не станем на путь серьезной государственной политики, Украина будет жить в состоянии неопределенности до обозначенного срока. В этой связи не менее важным является понимание Основного Закона, который присутствует в каждом обществе, переходящем из одного состояния в другое. Суть этого закона заключается в том, что изменения задумывают и конструируют политики, а осуществляет народ. Между идеалами и реальным содержанием происходящего — большая дистанция, и нужно быть готовыми к этому.
Если согласиться с этим тезисом, мы должны жестко поставить вопрос о наличии в стране интеллектуального слоя лидеров, четко представляющих себе реальные направления развития Украины с учетом ее традиций, исторического багажа, который давит на нас. С учетом конструирования новой общественной системы, которая будет характерна для человеческого сообщества завтра, а также необходимости обеспечения безопасности страны. Это во-первых. А во-вторых, необходима цивилизационная и культурная готовность общества к переменам. Лишь наличие и первого, и второго обеспечат нам перспективу.
Нам нужна концепция национального развития, проекта Украины в XXI веке. Но на этом фоне мы видим одну ключевую особенность украинской жизни, о которой нельзя не сказать. Она состоит в том, что все великие революции проходят в своем развитии три этапа, три типические фазы (а мы с 1991 года переживаем революцию). Их описал Питирим Сорокин: «Первая обычно кратковременна. Она отмечена радостью освобождения от тирании старого режима и ожиданиями обещаемых реформ. Эта начальная стадия лучезарна своим настроением, ее правительство гуманистично и милостиво, а его политика мягка, нерешительна и часто бессильна. Но вот в людях начинает просыпаться «наихудший из зверей». Краткая увертюра подходит к концу, и обычно на смену ей приходит вторая, деструктивная фаза. Великая революция превращается в ужасающий шквал, неразборчиво сметающий все на своем пути. Она безжалостно искореняет не только обветшалые, но и все еще жизнеспособные институты и ценности общества, а тем самым уничтожает не только отжившую свой век политическую элиту старого режима, но и множество творческих групп. Революционное правительство на этой стадии безжалостно, тиранично и подчас кровожадно… И если случается, что торнадо второй фазы не успевает до основания разрушить нацию, то революция постепенно вступает в свою третью, конструктивную фазу. Уничтожив все контрреволюционные силы, революция начинает создавать новый социальный и культурный порядок. Причем этот новый строй основывается не только на новых революционных идеалах, но и реанимирует самые жизнестойкие дореволюционные институты, ценности и способы деятельности, временно разрушенные на второй фазе революции, но возрождающиеся и вновь утверждающие себя помимо воли революционного правительства…».
Вывод очевидный: Украина сегодня находится во второй фазе развития. И задача заключается в том, чтобы как можно быстрее оказаться в третьей фазе. Пока же особенностью нашего современного общественного состояния является то, что переход Украины от тоталитарной к демократической политической системе лежит через сплошной общественный конфликт. Причем принятие ключевых государственных решений происходит в наиболее острых фазах этого конфликта. В этой связи можно вспомнить и принятие Конституции в 1996 году, и президентские выборы 2004 года, можно говорить и о нынешней ситуации. Отягощает этот процесс наше историческое прошлое, которое формирует соответствующее историческое наследие. Из этого следует, для нынешнего поколения отечественных политиков, воспитанных преимущественно в духе классовой ненависти, смысл существования определяется наличием врага и продуцированием поводов для противостояния и вражды. И если объявить переход к принципу мирного сосуществования, многие из украинских политиков не будут знать, чем жить и чем себя занимать. Поэтому-то у нас происходят постоянные конфликты. Я думаю, что предохранителем, сдерживающим это противостояние от перехода за пределы здравого смысла, выступают два обстоятельства. Первое — это наличие сильно развитой общественной традиции компромисса, благодаря которой, как правило, в самый последний момент достигаются даже самые неожиданные договоренности и коалиции. Второе — это заинтересованность в урегулировании ситуации, когда она доведена до точки кипения с тем, чтобы перед украинскими политиками не закрыли двери на Запад.
А теперь с учетом этого нам нужно понять, что же собой представляет Украина, которая, как любой достигший шестнадцатилетия, получила паспорт. По сути, это лишь внутренний паспорт, который выдан авансом и указывает на то, что нам нужно сегодня сосредоточиться на внутреннем обустройстве страны. Мне кажется, все, что сегодня происходит в Украине, можно охарактеризовать так: Украина — это государство, где решаются преимущественно тактические вопросы в интересах политических группировок, определяющих политику страны в данный момент. Представители этих группировок не могут определить перспективу даже для себя, не говоря уже о стране. Мы имеем каркас государства, выстроенный на основе советского видения, только с новой риторикой. У нас, в принципе, занижена планка требований к лидерству, и, следовательно, нет четкого плана строительства государства. Сегодня мы наблюдаем два подхода к строительству Украины как государства. Первый — на основе прошлого через прошлое. Мы видим попытки увести страну в прошлое, спрятать ее там. Тогда как на основе исторического опыта нужно прокладывать путь вперед. Второй подход сводится к тому, чтобы строить государство на зачищенном пространстве. Можно сказать, что первый подход демонстрирует нынешний президент, второй — действующее правительство. Им безразлично, что строить. Мне кажется, они, в сущности, космополиты. Можно сказать, что Украина сегодня остановилась в своем развитии. Это связано с тем, что руководство страны не видит, что и как нужно делать, и даже рады, когда у нас появляются проблемы. Произошла авария или стихийное бедствие — и президент, и правительство, и Верховная Рада знают, чем заниматься: ликвидировать последствия. Это говорит о том, что у нас во многом поддерживается иллюзия государства через манипуляцию. Наше государство — неукоренившееся, и мы, к сожалению, реализуем кризисные модели развития страны. По большому счету, наша государственность сегодня небесспорна, а завтра — неочевидна.
Говоря об украинской нации, нужно признать, что мы находимся еще на том этапе, когда нация собрана условно-административно. Государство и власть далеко не все еще сделали, чтобы сегодня мы могли говорить о народе как о нации. Конфликты, противостояния и отношение к политической элите говорят о том, что национальный иммунитет у нас еще не привит. Мне кажется, осуществляя то, что власть называет реформами, она забыла и не берет в расчет народ. И реформы у нас — это, по сути дела, навязывание верхами своего представления развития страны. Потому реформы не могут продвинуться, ибо нет национальной солидарности. Получается, что власть хочет осчастливить людей, не спрашивая у них на то разрешения. В результате все происходит по известному принципу: хотели как лучше, а получается, как всегда. Людей оторвали от корней, от устоявшегося способа жизни, а взамен ничего не дали. Люди брошены на произвол судьбы, они не находят для себя почвы. Думаю, тот старый стереотип, что никто не считается с мнением людей, с тем, чем они живут, приводит к тому, что Украина не может прорасти как государство цивилизованным образом. Украина как государство вследствие неумелых, глупых действий по организации внутренней жизни теряет свою субъектность. Украина теряет свое лицо, растворяется в этом беспокойном мире, все больше отодвигается на маргинес международной политики и, как само собой разумеющееся, утрачивает перспективу войти в клуб креативных наций. Наций, которые определяют исторический ход, задают темп и направление мирового развития.
Следовательно, требуется новая политика, ибо потерянное время очень быстро «доедает» то, что было наработано при старой системе. Нам нужно определить, какой будет Украина, сможет ли она вмонтировать себя в XXI столетие. К сожалению, ей не удалось утвердить себя в начале XX века, равно как и в середине XVII столетия. Сегодняшний путь развития Украины можно условно назвать восстановительным. Суть его заключается в попытках достичь уровня ВВП 1990 года как в промышленности, так и в сельском хозяйстве. И мы видим это сегодня по победным реляциям, гласящим о том, что по объему промышленного производства мы уже достигли уровня начала 90-х, а по сельскому хозяйству — 62%. Возникает вопрос: нужен ли нам такой вал, за счет чего он достигается и что это даст стране? Это попытка вернуть страну в 60—70-е годы XX века и законсервировать ее отсталость. Это попытка развивать экономику страны на основе дешевой рабочей силы, нещадной эксплуатации ее природных богатств, с расчетом на то, что у нас, как и раньше, будут недорогие энергоресурсы, а также на то, что будет удерживаться благоприятная конъюнктура на химическую и металлургическую продукцию.
Возможен другой путь развития: пытаться догнать Европу за счет внедрения инноваций, которые Украина будет закупать на Западе. Но я считаю, что при таком подходе мы должны очень быстро бежать, чтобы, по крайней мере, оставаться на месте. Поскольку развитые страны будут отдавать нам лишь уже отработавшие свои технологии, а сами пользоваться новейшими.
Третий путь развития я бы назвал концепцией скачка: Украина должна сделать скачок из индустриального общества в постинформационное, минуя стадию информационного общества. Для этого нам нужно учитывать уроки развития прежде всего европейских стран и брать на вооружение ту концепцию развития, которую применяет сегодня цивилизованный мир. Тем более что у нас для этого все есть: квалифицированные кадры, система образования, которая при соответствующей политике может адекватно реагировать на вызовы времени, мощный научный потенциал. При этом необходимо определиться, на что мы делаем ставку, понять, каковы наши приоритеты. Для этого нужно изменить государственную политику в плане формирования бюджета. Не действовать по принципу равномерного распределения расходов, а определить прорывные направления и на них сосредоточить материальные, финансовые, технические, кадровые ресурсы. К таким сферам я отношу образование, науку, высокие технологии, инновации. Ответ на вопрос о том, на каких принципах мы будем обустраивать страну, позволит нам понять, какой же будет перспектива развития Украины.
Нужно сказать, что мы пережили не одну попытку приобщить Украину, а точнее, население, живущее на территории нынешней Украины, к европейской цивилизации. Но мне кажется, что внедрение элементов европейской жизни всегда приводило к ослаблению власти. Это ее сильно пугало, и потому периоды приобщения к европейским традициям сменялись периодами ужесточения власти. Ибо власть приучена у нас действовать исключительно деспотическими методами. Кстати, перебрасывая мостик в наше время, можно сказать, что как только у нас начинают внедряться демократические принципы, власть тут же ощущает свою бесполезность, невозможность довлеть над человеком. Власть чувствует свою невостребованность и потому начинает постоянно напоминать о себе. В этом, между прочим, одна из причин того, что все попытки обеспечить государственность Украины терпели крах.
Люди, открывающие ворота для демократического развития как только начинает создаваться гражданское общество, осознают, что они остаются не у дел, что власть начинает терять свои позиции в том понимании, к которому она привыкла. Она боится, что это приведет к кризису, и начинает вновь подавлять общество. Это очень хорошо видно на примере украинских революций, которые не увенчались успехом. В этом также одна из причин того, что у нас слабо реализуется возможность для демократического прорыва сначала в 1991-м, а затем в 2004 году. Нынешний президент, шедший к победе с демократическими лозунгами, не смог побороть старые стереотипы власти — «не давать и не пущать». Он увидел, что эти традиционные рычаги уплывают у него из рук, и начал возвращать страну к прежней жизни указами. Он начинает напоминать о себе, навязывать себя, тогда как ему нужно демонстрировать лидерство, чтобы задавать тон в развитии общества, чтобы открывать новые возможности, новые направления, новые подходы к обустройству страны.
Сегодня у Украины есть возможность выбора моделей развития. Условно их можно обозначить как западную и славяно-азийскую. Западная модель требует ответа на главный вопрос: как осуществить ее с минимальными потерями, учитывая наш исторический опыт, который держит нас за ноги и не пускает вперед, а также психологию людей, готовых сносить побои от государства при условии, что это государство будет о них заботиться хотя бы на минимальном уровне. Этот путь очень сложный и болезненный, поскольку требует психологической переориентации человека и осознания им того, что государство должно его не патронировать, а создать условия для его свободного развития. Что государство и власть должны напоминать удобную, разношенную обувь, которая не давит на каждую мозоль и не чувствуется на ноге. Конечно, если мы выбираем западный путь, мы обречены на кризисные и болезненные решения. Ибо это связано с ломкой сложившихся у людей стереотипов. Но этот путь открывает возможности для реализации своих целей каждому человеку, поскольку государство предоставляет равные условия для всех членов общества. Мне кажется, это более перспективный путь. И при этом подходе мы должны реализовывать концепцию скачка, о которой я говорил.
Если же мы выбираем второй путь, при котором мы будем двигаться по накатанной схеме и реализовывать восстановительную модель, внедрять рынок в украинском измерении и при этом экономическое развитие страны будут определять мощные финансово-промышленные группы, нужно сформулировать некую национальную идею, которая бы заставляла людей терпеть. Так, как они терпели все тяготы и лишения в прошлом. Конечно же, эта идея будет оправдывать доминирование власти, а точнее, крупного капитала, над обществом, над страной и обрекать нас на отсутствие перспективы. А Украине, людям нужна перспектива. Получить они ее смогут только тогда, когда в стране будет думающая власть.