Россия ведет против Украины агрессивную войну, не соблюдая правил боевых действий. Армия врага убивает гражданское население, уничтожает ракетными и артиллерийскими ударами целые города. Мариуполь, Северодонецк, Изюм и Соледар почти дотла разрушены оккупантами. Масштабы военных преступлений россиян станут окончательно понятны только после полного освобождения всех оккупированных территорий. Сейчас же украинские правоохранители расследуют более 65 тысяч таких преступлений, и это только то, что было зафиксировано за время полномасштабной агрессии. В то же время с 2014 года зарегистрировано еще до 30 тысяч преступлений, связанных с вооруженным конфликтом.
В этом материале мы расскажем, что такое военные преступления, почему их сложно расследовать и зачем Украина продвигает идею создания Специального трибунала по преступлению агрессии.
Что такое военные преступления?
Военное преступление — это серьезное нарушение норм международного гуманитарного права, направленных на защиту гражданского населения от произвола, который несет с собой война. За совершение таких преступлений предусмотрена уголовная ответственность на международном и национальном уровнях. Их перечень содержится в статье 8 «Военные преступления» Римского статута Международного уголовного суда.
Согласно указанному документу, военным преступлением является, например, умышленное убийство, пытки или нечеловеческое обращение, умышленное причинение сильных страданий или телесных повреждений, или вреда здоровью, нападение на гражданское население, незаконная депортация или перемещение, уничтожение и повреждение имущества, убийство или ранение комбатантов.
Военным преступлением также является использование запрещенных видов оружия, в том числе для атаки по гражданским объектам. Здесь можно привести примеры Мариуполя, Северодонецка и Соледара, которые Россия, используя тактику «артиллерийского вала», бомбила и обстреливала неточным оружием. Как следствие, эти города разрушены дотла.
Кроме определения военных преступлений, Римский статут регулирует деятельность Международного уголовного суда (МУС), который является постоянным органом и имеет полномочия осуществлять юрисдикцию в отношении лиц, подозреваемых в особо тяжких преступлениях, вызывающих обеспокоенность мирового сообщества. 2 марта Офис прокурора МУС объявил о начале расследования совершенных на территории Украины военных преступлений, преступлений против человечности и геноцида. Впрочем, этот суд может привлечь к ответственности только должностных лиц высшего уровня.
«Когда мы говорим о юрисдикции МУС, то должны понимать, что он может привлекать к ответственности только «крупных рыб», то есть топовых должностных лиц. Этот суд не будет заниматься рядовыми комбатантами или другими людьми, совершившими военные преступления на территории Украины. Поэтому расследование подавляющего большинства военных преступлений и преступлений против человечности подлежат национальной юрисдикции, а привлечение к ответственности проходит в рамках национального законодательства», — объясняет советник по правовым вопросам Гражданской сети «ОПОРА» Павел Романюк.
Как Украина расследует военные преступления?
В Украине ответственность за совершение военных преступлений предусмотрена статьей 438 Уголовного кодекса Украины (УКУ) — «Нарушение законов и обычаев войны». В соответствии с ней, военные преступления определяются как жестокое обращение с военнопленными или гражданским населением, направление гражданского населения на принудительные работы, разграбление национальных ценностей на оккупированной территории, применение средств ведения войны, запрещенных международным правом, другие нарушения законов и обычаев войны, предусмотренные международными договорами, согласие на обязательность которых предоставлено Верховной Радой, а также отдача приказа о совершении таких действий.
В 2019 году в ОГПУ появился отдельный профильный департамент, занимающийся сопровождением расследований военных преступлений. На 31 января Генеральная прокуратура Украины осуществляет процессуальное руководство расследованием 65 141 военного преступления. Среди наиболее резонансных из них можно выделить ракетные удары по гражданской инфраструктуре Украины. Так, 24 января Генеральная прокуратура Украины объявила подозрение командиру 52-го гвардейского тяжелого бомбардировочного авиационного полка российской армии.
По данным следствия, он отдавал преступные приказы об обстрелах мирных украинских городов. В частности, приказ нанести ракетный удар по Днепру 14 января этого года, вследствие которого погибло 46 человек. Также именно он приказал обстрелять ракетами Кременчуг — торговый центр «Амстор» — и Сергеевку на Одесчине, вследствие чего погибло 42 человека.
Россиян, совершивших военные преступления в Украине, ждет суровое наказание. Согласно Уголовному кодексу, военные преступления наказываются лишением свободы на срок от 8 до 12 лет. Впрочем, если они связаны с умышленным убийством, за них предусмотрено лишение свободы на срок от 10 до 15 лет или пожизненное заключение.
Что касается ракетных атак по Днепру, Кременчугу и Сергеевке, генеральная прокуратура квалифицирует эти действия как умышленное убийство, поэтому ответственность за них может быть самой высокой — пожизненное лишение свободы.
Впрочем, добиться, чтобы люди, совершавшие военные преступления, были непосредственно привлечены к ответственности в Украине, будет сложно. Это связано с тем, что у украинских правоохранителей нет физического доступа к подавляющему большинству подозреваемых, поскольку те не находятся на территории Украины. Именно поэтому таких военных преступников осуждают заочно.
По словам Павла Романюка, эти люди все же должны быть привлечены к уголовной ответственности по украинскому законодательству. Здесь есть и юридическая и политическая составляющая. «Юридическая составляющая заключается в том, что мы здесь можем применить заочное осуждение. Это позволит Украине вносить военных преступников в базы Интерпола и Европола. Потом мы сможем работать над тем, чтобы этих людей, если они пересекут границу с какой-то европейской или другой страной, выдали Украине. Возможно, для этого придется заключить ряд межгосударственных или многосторонних соглашений, например между ЕС и Украиной. Это нужно для того, чтобы этих людей выдали именно Украине, а не вернули в Россию», — говорит юридический советник «ОПОРЫ».
Павел Романюк поясняет, что политическая составляющая ответственности заключается в том, чтобы ограничить возможность въезда этих людей на территорию отдельных стран путем включения их в санкционные списки. Для этого человека даже не обязательно осуждать за военное преступление — достаточно иметь информацию о причастности к совершению его.
Другая проблема заключается в том, что справиться с расследованием такого количества преступлений, которое еще и постоянно увеличивается, очень сложно. Именно поэтому в экспертной среде сейчас активно обсуждают идею усиления национальной системы международным элементом. Это гибридный, или, как его еще называют, «специальный», механизм правосудия.
Суть его — в приобщении на уровне следствия или суда иностранцев, имеющих опыт именно в расследовании международных преступлений. Введение такого подхода будет способствовать повышению легитимности украинского судебного процесса, состоятельности украинской правоохранительной и судебной системы и повысит доверие к нему со стороны международного сообщества.
Кроме военных преступлений, украинские правоохранители также расследуют преступления, связанные с пропагандой войны (ст. 436 УКУ) и планированием, подготовкой, развязыванием и ведением агрессивной войны (ст. 437 УКУ). Они вместе с военными преступлениями относятся к группе преступлений против мира, безопасности человечества и международного правопорядка.
Генеральная прокуратура сейчас расследует 45 таких дел. Украинское законодательство понимает пропаганду войны как публичные призывы к агрессивной войне или военному конфликту, а также изготовление или распространение материалов с призывами к совершению таких действий. Ответственность за это — исправительные работы на срок до двух лет, арест на срок до шести месяцев или до трех лет лишения свободы.
Отдельно следует упомянуть о «преступлениях агрессии». В Уголовном кодексе за этим типом правонарушений закреплена статья 437. Правоохранители сейчас расследуют 66 таких преступлений. Планирование, подготовка или развязывание агрессивной войны или военного конфликта, а также участие в заговоре, направленном на совершение таких действий, наказывается лишением свободы на срок от 7 до 12 лет. За ведение же агрессивной войны или агрессивных военных действий предусмотрено заключение на срок от 10 до 15 лет.
Но в украинском законодательстве нет определения преступлений против человечности.
Почему, чтобы наказать высшее руководство России, нужен специальный трибунал?
Именно за преступление агрессии, а не за военные преступления, могут быть осуждены Владимир Путин и руководство России, начавшие полномасштабную войну против Украины. Согласно Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН №3314 «Определение агрессии» от 14 декабря 1974 года, агрессией является применение вооруженной силы государством против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства, или каким-либо другим образом, несовместимым с Уставом ООН.
Также определение преступления агрессии содержится в Римском статуте: «планирование, подготовка, инициирование или совершение лицом, способным фактически осуществлять контроль над политическими или военными действиями государства или руководить ими, акта агрессии, который по своему характеру, тяжестью и масштабами является грубым нарушением Устава ООН».
Павел Романюк объясняет, что это преступление является фактически «матерью» всех других преступлений, выделенных в международном уголовном праве. Преступлениям против человечности, геноцида, а также военным преступлениям всегда предшествует преступление агрессии. «Это позиция Украины, в том числе адвокатская. Наша страна пытается доказать миру, что Россия начала против Украины неспровоцированную агрессивную войну. И эта агрессия началась не в 2022 году, а в 2014-м, когда Россия оккупировала Крым и часть Донецкой и Луганской областей Украины. Так мы хотим доказать, что Россия совершила преступление агрессии», — говорит юрист.
Как свидетельствует опыт, украинские дипломатические усилия приносят результат. 24 января Парламентская ассамблея Совета Европы признала, что агрессия России против Украины началась в 2014 году. «С февраля 2014 года РФ ведет агрессивную войну против Украины, которую она возобновила 24 февраля 2022 года массированным вторжением в Украину», — говорится в резолюции. 25 января Европейский суд по правам человека признал, что Россия оккупировала часть Донбасса с мая 2014 года.
Кроме этого, 26 января ПАСЕ приняла резолюцию, в которой призвала страны-члены и страны-наблюдатели Совета Европы создать в Гааге специальный международный трибунал по преступлению агрессии против Украины. В документе подчеркнуто, что неспровоцированную агрессию против Украины осуществляют Россия и Беларусь, и именно они несут ответственность за совершенные в Украине зверства (военные преступления, преступления против человечности и возможный геноцид).
Идею создания специального международного трибунала поддержали и в Европарламенте. Кроме этого, 12 января на открытых дебатах Совета Безопасности ООН заместитель министра иностранных дел Украины Эмине Джапарова анонсировала вынесение на голосование в Генеральной Ассамблее ООН резолюции о создании специального трибунала по преступлению агрессии России. «Мы призываем все ответственные государства поддержать резолюцию о создании трибунала, которую мы намерены вынести на рассмотрение Генеральной Ассамблеи», — сказала она. А 26 января в Праге представители 20 стран собрались на заседание группы по созданию Специального трибунала по преступлению агрессии России против Украины. По словам министра иностранных дел Украины Дмитрия Кулебы, работа группы была сосредоточена на путях достижения справедливости.
По словам Павла Романюка, чтобы привлечь высшее руководство России и Беларуси к ответственности за преступление агрессии, действительно нужно создать специальный трибунал. Это связано с тем, что юрисдикция Международного уголовного суда по «преступлению агрессии» ограничивается государствами-участницами Римского статута.
«Поскольку ни Украина, ни Россия как стороны конфликта не ратифицировали Римский статут, то юрисдикция Международного уголовного суда сейчас не распространяется на преступления агрессии России против Украины. В связи с этим Офис прокурора МУС уполномочен расследовать все категории международных преступлений, совершенных на территории Украины с 20 ноября 2013 года (преступления геноцида, против человечности и военные преступления), кроме преступления агрессии», — говорит юридический советник «ОПОРЫ».
Кроме того, по словам посла по особым поручениям МИД Украины Антона Кориневича, Путина и Лукашенко нельзя судить за преступление агрессии во внутренних судах Украины из-за личной неприкосновенности глав государств и глав правительств перед уголовной юрисдикцией иностранного государства. МУС тоже не может принимать решения по преступлениям агрессии против Украины из-за юрисдикционных ограничений Римского статута. Украина предлагает создать Специальный трибунал, потому что на сегодняшний день нет механизма для суда над виновниками преступления агрессии против Украины.
«Именно поэтому мы считаем, что Специальный трибунал должен быть трибуналом только для этого одного типа преступления. И только для ситуации в Украине. Мы не намерены изобретать какой-то универсальный механизм или создавать какие-то альтернативные практики. Мы считаем, что Международный уголовный суд несет основную ответственность за справедливость во всем мире, когда мы говорим о массовых жестоких преступлениях и международных преступлениях. Следовательно, одна из наших идей — это создать специальный трибунал, который был бы как дополнение к МУС, который не будет препятствовать или создавать преграды в юрисдикции и работе МУС. Вместо этого он дополнит свою важную работу юрисдикцией по преступлению агрессии», — сказал дипломат.
В то же время существует позиция, когда в качестве альтернативы Спецтрибуналу рассматривают изменения в Римский статут, а именно — к статье в отношении агрессии. Если внедрить ретроспективность наказания за преступление агрессии, а также распространить юрисдикцию на государства, не ратифицировавшие Статут, то не нужно строить с нуля новую институцию. Например, об этом 5 декабря на Ассамблее Римского статута говорил прокурор МУС Карим Хан. Впрочем, к такому подходу есть предостережение, что это сложный и длинный путь.
Больше материалов Анатолия Бондарчука читайте по ссылке.