Валерий Хорошковский |
28 ноября агентство «Интерфакс-Украина» распространило открытое письмо народного депутата Верховной Рады Валерия Хорошковского, в котором он обратился к соратникам по «Комитету за предпринимательскую политику нового поколения» с призывом перейти к открытым, демократическим формам дискуссии, и объявил о кадровом конкурсе на вхождение в избирательный список вновь создаваемого политического объединения. Содержащиеся в обращении предложения не только вызвали пристальный интерес, но и породили немало вопросов, с которыми я и обратился к автору письма Валерию Хорошковскому. Разговор начался с побудительных мотивов обращения к коллегам в такой необычной форме.
— Должен сказать, что в самом письме есть ответ на этот вопрос. Спору нет, когда идут политические дискуссии вокруг нового проекта, то сначала они проходят в узком кругу единомышленников, при этом принимаются какие-то очень важные решения. Но рано или поздно наступает момент, когда нужно открыто заявить о своей позиции. Заявить публично. Очень важно почувствовать этот момент. Думаю, он наступил.
Что же касается формы обращения, то и она не случайна: когда задумываешь такое непростое дело, не обойтись без разных позиций и некоего внутреннего напряжения в команде, которая приняла решение идти на выборы отдельным блоком. Письмо — открытая форма диалога, который снимает это напряжение.
И наконец, открытое письмо — это обращение не только к единомышленникам, но и к тем, кто может к нам примкнуть. Ведь все мы прекрасно понимаем, что должны привлечь как можно большее количество сторонников — истинно своих сторонников, тех людей, которые принадлежат к нашему поколению.
— В письме говорится о «новом поколении» — не «молодом», а именно «новом». Кто это?
— Вы обратили внимание на главный и интересный, с моей точки зрения, момент. Сегодня я вижу молодых, но старых, и вижу старых, но молодых. Когда мы говорим о «новом» — нашем — поколении, то речь идет не столько о биологическом возрасте, сколько о соответствии новым видам деятельности. Именно новые виды деятельности, возникшие после распада Советского Союза, сделали людей самостоятельными, самодостаточными, стремящимися к реализации собственных планов. Появились люди, не уповающие на помощь государства, а рассчитывающие только на собственные силы, волю и интеллект и тем самым развивающие нашу страну. Это и есть новое поколение: к нему принадлежат предприниматели, менеджеры, рабочие предприятий нового типа, предприятий, организованных на принципах частной собственности. К нему, этому поколению, кстати, принадлежат и люди свободных профессий, в том числе и журналисты…
Отличительными чертами нового поколения являются ответственность и самостоятельность. В качестве примера могу привести судьбу Ирины Гориной, участвующей в создании нашего объединения и уже упомянутой мной в открытом письме. Эта хрупкая женщина, в прошлом — ученый, вложила в открытие собственной прачечной все, что у нее было, и сумела добиться успеха. Сначала она всю работу делала сама, потом наняла первых работников. Теперь у нее сеть великолепных прачечных и химчисток в Харькове и Киеве. Таких людей в Украине очень много. Они идут на риск и выигрывают. Теперь этот риск будет сопровождать их всю жизнь: однажды рискнув, не можешь остановиться. Это как дыхание: его нельзя остановить — погибнешь! Так и здесь: я знаю много людей, которые сумели добиться успеха и принять на себя ответственность за свое будущее и за будущее своих близких. Именно на них, а не на старом промышленном генералитете, не на так называемых олигархах сегодня держится страна. И они, безусловно, должны быть представлены в украинском политическом пространстве. Именно поэтому мы и говорим сегодня о необходимости создания нового политического объединения.
— Но если есть «новые», значит, есть и «старые». Что отличает одних от других? Спрашиваю вас уже не столько как предпринимателя, сколько как политика, рискующего говорить от лица целого поколения. С чем вы сегодня не согласны? И что предлагаете?
— Скажу так: в первую очередь мы хотим придать политике смысл. Раньше мне казалось, что многие политические события, к которым я относился как наблюдатель, происходят по некоему разумному замыслу. Сейчас, когда я нахожусь в центре политической жизни, могу сказать: многое из того, что случается сегодня в нашей политической и экономической жизни, — следствие непонимания, некомпетентности, а также политических игр, во многом бессмысленных, строящихся исключительно на личных интересах и амбициях.
Для меня важно придать политике смысл. Без этого фундамента — без смысла и цели — не строится ни одно дело. Именно поэтому мы говорим старой политической номенклатуре: «Хватит, ребята, вы заигрались. Теперь мы сыграем свою, честную игру…»
Наверное, нас можно назвать идеалистами. Сегодня большинство украинских политиков заражены вирусом технократизма. Эти люди говорят об административном ресурсе, влиянии средств массовой информации на электорат, строят партийные машины, придумывают изощренные, как им кажется, избирательные технологии и уже давно не спорят об идеях и принципах. Идеи их просто не интересуют. Они считают, что придворные политологи всегда смогут подобрать им набор лозунгов и фраз, соответствующих политической и социальной конъюнктуре. Эта уловка кажется хитроумной только на первый взгляд. На самом деле идейная нищета украинского политикума очевидна для многих. В результате наиболее активная и образованная часть общества отказывается принимать участие в этом жульничестве и не приходит на выборы. Это не значит, что они аполитичны. Они просто не хотят быть болванами в чужой игре.
— Что позволяет вам рассчитывать на успех в выборной кампании? Ведь предпочтения украинских избирателей смещены влево, и либеральная электоральная ниша не очень велика.
— Это заблуждение. На прошлых выборах в Раду я выставил свою кандидатуру в округе, где основная масса людей традиционно симпатизировала коммунистам. Я победил, набрав 52% голосов, далеко опередив коммунистов. Я не применял никаких избирательных технологий, а просто объяснял людям свою позицию. Я говорил им то же, что говорю и сейчас: «Старое поколение исчерпало себя, будущее принадлежит молодым, и чем быстрее они возьмут в свои руки рычаги управления страной, тем скорее Украина встанет на путь нормального развития». Тогда за меня проголосовали и пенсионеры, и бюджетники, и селяне, то есть те, кого политологи традиционно называют «электоратом коммунистов».
Не сомневаюсь, что и сейчас люди старшего поколения поддержат наше политическое объединение. В этом нет ничего удивительного — ими, в первую очередь, движет забота о детях. Более того, знаю: именно они лучше других понимают, что мы своим появлением на политической сцене покажем верный путь молодым — их детям и внукам. Глядя на нас, старшее поколение обретает веру. «Нам многое не удалось, но они, наши дети, смогут», — так думают они о нас…
— До выборов четыре месяца, а объединение еще не имеет имени — не риск ли это в политическом смысле?
— Вопрос преждевременный. Обратите внимание: мы еще не идем — мы только собираем тех, кто пойдет вместе с нами. Своим соратникам я постоянно объясняю: мы никуда не опаздываем. Чтобы получить на выборах необходимые нам 10—15%, времени более чем достаточно. Выше я сказал, что нас можно назвать идеалистами, но это не означает, что мы безобидны. Мы хорошо понимаем, что победы не получают в подарок, за них необходимо сражаться. Жизнь научила нас добиваться своих целей быстро, жестко и хладнокровно. Так что не торопите развязку, основные события еще впереди.
Когда же мы начнем движение — название будет. Мы люди ответственные, поэтому считаем, что на подготовительном этапе не имеем права решать, как назвать поколение. Кто, кроме самого поколения, имеет на это право? Название будет рождено поколением. Мы, безусловно, можем задать некие рамки, предложить наше видение, и оно существует: есть рабочие названия, которые отражают сущность наших целей, но мы не хотим что-либо навязывать...
— Какие цели ваше объединение будет преследовать в Верховной Раде?
— Одна из главных задач — ограничение вмешательства государства в экономику. Приоритет должен быть отдан частному сектору экономики. Для этого потребуется реформировать практически всю правовую базу. Вторая задача — развитие рынков и стимулирование производства рыночными методами. В конечном счете это приведет к созданию новых рабочих мест, повышению эффективности экономики и росту заработной платы, к изменению социальной структуры страны. Соответственно изменится и психология людей, и отношение к труду. Третья задача — добиться международного признания Украины как государства, производящего смыслы, полезную информацию. Мы хотим, чтобы через 10—15 лет Украина вошла в список ведущих мировых держав и чтобы уже сегодня другие государства строили свои планы сотрудничества с Украиной как равные партнеры, а не как сегодня: с оговоркой «принимая во внимание».
— Все, что вы назвали, — перечень либеральных ценностей!
— А я и не скрываю, что принадлежу к числу людей, отстаивающих либеральные идеи, но только не через название, а через содержание. Пора, наконец, понять, что все «измы» — это рудименты прошлого века.
Давайте посмотрим на вещи проще: наша страна находится сегодня в той фазе, когда нужны люди, умеющие зарабатывать деньги, а не те, кто желает их перераспределять. Лично я к перераспределению не имею и не хочу иметь отношения. Я умею зарабатывать деньги и знаю, как сделать страну богатой. Это мое предназначение. Это миссия нашего политического объединения.
К тому же либерализм как идеология у нас в стране отсутствует, доминирует социал-демократическая идеология. Это привело к тому, что при годовом бюджете государства около 50 млрд. гривен социальные выплаты сегодня приближаются к 100 млрд. Этот перекос — результат отсутствия на политическом поле той силы, которая позволяет уравновешивать желаемое и действительное.
Отсутствие либеральной доктрины — это, если хотите, отсутствие будущего.
Знаете, какой самый трудный вопрос, на который мне как депутату приходится отвечать? Люди говорят: «Мне по закону положено, а они не дают — помогите». Но на этот вопрос нет ответа…
— Вот видите: «не дают — помогите». Не значит ли это, что либеральные ценности советскому человеку чужды. Я не оговорился — советскому — большинство граждан Украины по своей психологии — советские люди. Пример, приведенный вами, тому порукой. И вот вопрос: способно ли общество принять ваши идеи?
— Видите ли, парадокс в том, что наш «советский» человек, если исходить не из его идеологии, а из его интересов, — либерал. Давайте ответим на несколько простых вопросов.
Хотят ли люди, чтобы они и их дети имели работу? Хотят. Какая это ценность? Либеральная. Хотят ли люди, чтобы была стабильность в стране? Хотят. И это либеральная ценность. Хотят ли люди, чтобы их страна была цивилизованной? Хотят. Либеральная ценность. Хотят ли люди быть свободными? Хотят ли они иметь развитие? Хотят. И все это — либеральные ценности.
И вот когда мы так ставим вопросы и получаем на них ответы, то обнаруживаем, что даже бывшие советские люди — либералы.
Другое дело, что само слово «либерализм» воспринимается сегодня как ругательство. Но через содержание и смысл мы так или иначе подходим к тому, что если эту модель сначала реализовать на практике, то потом ее можно привязать к этому слову. Хотя, еще раз говорю: давайте не называть этого слова. Его испоганили: нашлись люди, которые вдруг заявили: либерализм — это я, и все вокруг — для меня. На общественное сознание это подействовало удручающе. И слово было отвергнуто. А потом на это слово навешивалось все что угодно: и цинизм, и дикое отношение к рабочему, когда работодатель — «хозяин» — имеет безграничные права. Появились и политические клоуны, которые стали действовать под знаменем либерализма, хотя их фиглярство никакого отношения к этой идеологии не имело…
— Поговорим о конкурсе — ведь это тоже неожиданное предложение. Вы «открываетесь» не только в диалоге с единомышленниками, но открываетесь, если так можно выразиться, до конца: приглашаете в политику рядового гражданина, которого не знаете. Ваш конкурс сродни конкурсу в институт: поступят те, кто лучше других сдал экзамен.
— Сравнение с экзаменом в вуз принимаю, но при условии, что за экзамен и за поступление у нас не нужно платить. Конкурс дает возможность победить достойнейшим. Предлагая его, мы преследуем простую цель: найти молодых людей, уже сумевших добиться успеха в разных областях деятельности. Мы не сомневаемся, что они окажутся способны собственное понимание задач по реформированию страны преобразовать в реальную законодательную деятельность.
Мы хотим найти и ввести в политическую жизнь, если можно так выразиться, новых звезд. Путь от неизвестности до реального политического лидерства можно пройти за несколько месяцев, если человек внутренне готов к этому. Люди устали от круговорота одних и тех же лиц, они готовы отправить на пенсию поколение политической номенклатуры, сформированное в 90-е годы. В то же время в стране уже созрело и встало на ноги новое поколение. Конкурс дает возможность его лучшим представителям ворваться на «политический олимп» и сыграть свою игру без компромиссов.
— И какими же вы видите победителей конкурса? Что от них ждете?
— Спросите сегодня любого избирателя о власти. Первое, что они скажут, — власть оторвана от народа и живет своей собственной, малопонятной для окружающих жизнью. Конкурс позволит устранить этот разрыв и привлечь в наше объединение представителей наиболее активной и дееспособной части общества, сегодня относящейся к политике как к фарсу, в котором выступают бездарные актеры. Победители конкурса войдут в нашу команду, которая довольно скоро станет командой звезд.
— Почему вы употребили термин «антикризисное управление»?
— Обратите внимание: кем является любой участник «Комитета за предпринимательскую политику нового поколения» — кто он по сути? Оказывается, что это, как правило, антикризисный менеджер. В свое время он пришел на предприятие — разворованное, разграбленное, потерявшее рынок и людей — и превратил его в рентабельный, развивающийся организм, в лидера рынка. Не случайно я упомянул в своем письме Вадима Гуржоса, который четыре года назад пришел на такое предприятие и сделал из него передовое, известное сегодня всей стране...
— Итак, находящееся в кризисе государство — как предприятие, на которое должно прийти «новое поколение» управленцев?
— Недавно я читал лекцию студентам и задавал им такой же вопрос: относитесь ли вы к государству как к предприятию? Просил обосновать: если «да», то почему, и если «нет», то почему? И получил массу интересных ответов. Если сравнить количество ответивших «да» и «нет», то будет 50 на 50. Поэтому от категорического ответа воздержусь и я. Конечно, государство — это особый субъект права, оно обладает совершенно особыми функциями, которые в корне отличаются от любого, даже самого крупного предприятия. Вместе с тем, если подходить к вопросу с точки зрения экономики, то сравнение правомерно. Государство, если хотите, должно быть прибыльным и успешным. Это дает возможность развивать ту часть функций, которые мы называем социальной сферой, внутренней политикой. Если нет первого, то нет и второго. Пример из быта: стоят рядом два солдата, получающие разную зарплату, — солдат НАТО и солдат независимой Украины — и все видят: на воине, получающем гроши, — печать ущербности. В этом смысле мы хотим, чтоб ощущение ущербности у нас ушло раз и навсегда…
— А что для вас чувство долга перед страной?
— Я всегда с большой осторожностью отношусь к таким вопросам. Говорить о долге — значит хвалить себя. Скажу так: те люди, о которых я говорю, — патриоты. Потому что это они платят налоги, которые потом идут на социальные нужды. Потому что это они строят заводы и дома в нашей стране. Это они дают работу десяткам и сотням тысяч рабочих, которые уже не жалуются на жизнь, ибо деньги, которые зарабатывают, позволяют достойно жить им и их семьям. Это они, люди, о которых я говорю, прикладывают сегодня максимум усилий для того, чтобы в нашей стране наконец появился так называемый средний класс. И если о патриотизме говорить в этом плане — я ответил на ваш вопрос.
Но говорить о том, какие чувства питают наши люди к Украине, я не могу — думаю, это вопрос глубоко личный. Могу лишь высказать свое мнение. Я родился и вырос в этой стране, я здесь живу, и для меня очень важно, какая она будет для меня, какая она будет для моих детей, в общем-то, через короткий период времени…
— И последний вопрос: что движет политиком «нового поколения»? Что придает ему силы?
— Политика — сложное дело. Особенно, когда создаешь новое взамен отжившего. Так вот, силы дает уверенность в том, что мы делаем нужное дело. Хочу сказать, что мы, помимо всего прочего, технологичны. В данном случае мы основываемся на ряде системных исследований. И, конечно, на чувстве локтя, на чувстве команды.
И еще скажу: в политике, очевидно, должно быть, как в бизнесе: честность и открытость — незыблемые условия успеха. И основа устойчивости. Неустойчиво себя чувствует тот, кто лжет, кто пытается идти путями зыбкими…
Мы провозгласили полную открытость — она защитит нас и даст силы.