Один из недавних лидеров Социалистической партии, 19 февраля исключенный из рядов СПУ, «вне игры» находился недолго. Не прошло и месяца, как Иван Чиж выступил «крестным отцом» нового политического проекта. Ребенок при «крещении» получил довольно громоздкое имя — «Всеукраинское объединение левых сил «Справедливость». Какой будет его судьба? Будущий лидер формирующейся организации надеется, что счастливой…
— Иван Сергеевич, в сознании избирателей ваша фамилия ассоциируется исключительно с Соцпартией. Теперь же, создавая Всеукраинское объединение левых и декларируя его превращение в партию, вы не можете не отдавать себе отчет в том, что объективно разъединяете левый фланг.
— Мне больно слышать обвинения в предательстве и расколе, тем более от вчерашних товарищей. Но скажу по Ленину: «Мнимое единство хуже всяческих расколов». Сегодня обеспечивать показательное единство, неадекватно реагируя на качественно другую общественную ситуацию, сложившуюся после президентских выборов, — ситуацию, которой и определения точного никто еще так и не дал, — это предавать и себя, и ту идею, которой посвятил себя как политик, и людей. Безусловно, для многих, уверовавших в святость ликов наших вождей, мы сейчас — то меньшинство, которое вначале «всегда не право». Для меня же совершенно очевидно, что мы сегодня абсолютно адекватно реагируем на общественные ожидания.
— Это смотря кто чего и от кого ожидает. В политических кулуарах вас называли как возможного лидера возможной Украинской компартии. Вы возглавили другую организацию, но тоже дробящую левое движение…
— На прошедших выборах ожиданием электората была именно социалистическая идея. Но булава, которую протягивал левым народ, не была востребованна. Мы были близки к победе как никогда, но чрезмерная амбициозность наших лидеров сделала ее невозможной. И сегодня необходимо укрупнение политических сил на основе определенной платформы. В правом лагере мы видим попытки перегруппироваться — в парламенте это особенно заметно. А в левом — абсолютное благодушие: мы, мол, не проиграли, мы переиграли. А есть ли перспектива у левых течений? Да, есть. Это или перспектива КПСС — если партии, как это наблюдается сегодня, будут похожи на КПСС — со всеми вытекающими отсюда последствиями. Или — стать центровой осью, стержнем всех патриотических сил, партией по-настоящему демократической, а не подавляющей своих членов, не исключающей их за инакомыслие, не выносящей своих вождей только когда уже ногами вперед. 19 февраля на политсовете Соцпартии мы не стремились ни к расстрелу, ни к суициду — мы всего лишь хотели выйти со своей позицией на партсъезд. Но этого не захотел ни Мороз, ни тем более его окружение. А ведь это в Компартию я вступал — еще в армии — по примеру старших, а Соцпартия — мой осознанный выбор. Но я не могу оставаться при названии, из которого выхолащивается сущность. Когда созданная тобой партия становится решеткой на твоей душе. Впрочем, я не буду говорить ничего плохого ни о Морозе, ни о ком-то другом из Соцпартии — кроме того, что все мы стали заложниками амбиций левых лидеров.
— А говорят, вы с Винским не поделили второе место в партии. Есть и такое мнение, что вам нужно было только первое…
— У меня нет личного соперничества с Винским. Мы очень разные люди. Я никогда не стремился в центральные органы партии, у меня нет бизнес-предприятий, как у него, я никогда людей не разделял, не интриговал… Наши разногласия имеют не личностный, а сущностный характер. У меня нет стремления к неосталинизму, которое сейчас проявляется в Соцпартии, — наоборот, я считаю, что левая партия должна объединять всех – от социал-демократов и до коммунистов. Как фракция в Совете Европы, в которой работают даже внепартийные депутаты, исповедующие идею социальной защиты. Нужно объединить национальный и социальный аспекты реализации идеи государственности. Бороться против реформ — это минус политической силе, которая так делает. И я думаю об этом, а не о карьере. Я мог бы найти свою нишу в Соцпартии и вполне комфортно там устроиться. Предлагали и престижные должности в структуре исполнительной власти. Но я сделал свой выбор. Карьерного в нем нет ничего — пока одни потери. Никаких гарантий нет, что партия быстро раскрутиться, что с ней не будут бороться — особенно удельные князья, понарезавшие себе политические наделы. Но партия — это долгосрочный проект.
— Под который нужны очень большие деньги. А они в нашей стране есть только у олигархов, которые если и вкладывают их в какую-то партию, то не без ведома власти…
— Финансы долгое время были самым слабым звеном и в Соцпартии. Сегодня эта проблема как будто решена. Ни для кого не секрет, что все партии сегодня финансируются из нескольких всем известных мешков. Яйца откладываются и в левые, и в правые корзины. Избежать этого очень тяжело. Но мне кажется, что у нас будет выбор.
— Давайте представим гипотетическую ситуацию, что на президентских выборах победил Александр Мороз. Где бы вы были тогда и как бы действовали? Возглавили бы Соцпартию и изменяли ее согласно своему видению? Или занялись бы чем-то другим?
— Мне понятен и текст, и подтекст вопроса. Хоть история и не имеет сослагательного наклонения. И еще неизвестно, хорошо или плохо то, что Мороз не стал президентом. Может, и для Мороза, и для Украины это и лучше. Почему? Я хорошо знаю и Мороза, и команду, и мне трудно даже представить, как бы Мороз команду формировал — администрацию, правительство. И я не думаю, что если бы победил Мороз, то Чиж возглавил бы партию. Ему не дали бы это сделать: там уже есть силы, которые руководят и Морозом. Однако отбросим условности: что должно было произойти, то уже произошло. Трагедия не в том, что мы не выиграли. Она даже, может быть, меньше, чем если бы мы победили.