Александр ГОНЧАРЕНКО, президент Центра международной безопасности и
стратегических студий, доктор исторических наук,
Рустем ДЖАНГУЖИН, ведущий научный сотрудник Института мировой
экономики и международных отношений АН Украины, доктор философских наук,
Эдуард ЛИСИЦЫН, профессор кафедры стратегии Национальной академии
обороны Украины, кандидат военных наук
Демократия есть форма правления всего народа, осуществляемая всем народом, на благо всего народа.
Теодор Паркер. Речь на съезде борцов против рабства, Бостон, 29 мая 1850 г.
Развитие гражданского общества и его демократических институтов в странах переходного периода, и в Украине в частности, объективно требует разработки и внедрения в социальную практику действенного гражданского контроля над системой национальной безопасности страны, соответствующего формам, содержанию и практике, принятым в демократических странах мира. Отсутствие политико-правового обоснования и эффективных механизмов (в том числе и юридических) такого контроля ведет к тому, что ключевые, жизненно важные для государства и нации решения принимаются кулуарно, узким, часто неконституционным кругом представителей исполнительной власти, и «закрыты» для широкой общественности, а зачастую даже для парламента и его комитетов. Такая засекреченность обычно оправдывается «высшими интересами» государства и «требованиями национальной безопасности».
Показательным примером такого подхода служит Договор между Украиной и Россией относительно условий пребывания Черноморского флота Российской Федерации на территории Украины. Ни украинская общественность, ни парламентарии Украины до сих пор не видели полного текста и условий этого исключительно важного для Украины и ее будущего документа. Аналогичная ситуация наблюдается и в вопросах военного сотрудничества, поставок вооружений в другие страны, а также в вопросах функционирования Вооруженных сил и силовых структур Украины (достаточно вспомнить инцидент и события вокруг сбитого израильского авиалайнера, расследования авиакатастрофы во Львове) и во многих других. По причине отсутствия прозрачности процедур принятия решений парламентские слушания о деятельности спецслужб, подобные тем, что недавно проходили в США относительно причин и следствий событий 11 сентября 2001 года, принципиально невозможны в сегодняшней Украине.
Отметим также принципиально важный момент, заключающийся в том, что гражданский (громадянський — укр.) контроль над системой национальной безопасности есть гораздо более широкое и многоаспектное понятие, чем гражданский (цивільний — укр.) контроль над вооруженными силами, и включает в себя идею контроля не только над вооруженными силами, но и над силовыми структурами (в том числе спецслужбами) в целом — всеми субъектами системы национальной безопасности.
Система национальной безопасности Украины: мифы и реальность
В соответствии с базовыми нормативными документами страны в данной сфере, системы национальной безопасности Украины не существует вообще. Сложившаяся ситуация достаточно символична и отражает реальное состояние вещей в государстве. В действующей редакции «Концепции национальной безопасности Украины» (той самой, что была принята парламентом после пяти лет раздумчивых дебатов 1992—1997 годов) соответствующее понятие, общепринятое в мировом сообществе, отсутствует. Зато скопировано понятие, используемое исключительно в Российской Федерации, — «система обеспечения национальной безопасности» («система забезпечення національної безпеки» — укр.). Аналогичный подход сохраняется и в новой редакции Концепции, представленной Президентом Украины на рассмотрение парламенту
13 августа 2002 года (регистрационный номер 2062) как проект закона Украины «О внесении изменений в Концепцию (основы государственной политики) национальной безопасности Украины». Более того, представленная модернизированная версия значительно уступает первоначальной как в методологическом, так и интеллектуальном плане и способна привести в недоумение профессионального аналитика своей очевидной некомпетентностью и политической заангажированностью.
Напомним, что новый законопроект был разработан в соответствии с Указом Президента Украины № 927/2000 от 28.07.2000 года Советом национальной безопасности и обороны Украины1. В нем вообще «исчезло» определение понятия «система обеспечения национальной безопасности», и это, как мы увидим в дальнейшем, далеко не случайно. В первоначальной версии Концепции данный термин определен как «организованная государством совокупность субъектов: государственных органов, общественных организаций, должностных лиц и отдельных граждан, объединенных целями и задачами по защите национальных интересов, которые осуществляют согласованную деятельность в границах законодательства Украины».2
По многим причинам трудно согласиться с дальнейшим применением термина «система обеспечения национальной безопасности», тем более без его четкого определения. Во-первых, использование в этом термине слов «обеспечение» и «безопасность», т.е. «обеспечение безопасности» (забезпечення безпеки — укр.), является очевидной лингвистической ошибкой. К такому выводу приводит семантический анализ указанного термина с использованием словарей нормативного украинского языка.
Во-вторых, само содержание понятия «системы обеспечения национальной безопасности» как «организованной государством совокупности субъектов» представляется глубоко неверным. В политических науках считается аксиомой то, что общественные, негосударственные или независимые институции не организуются государством и не входят в его состав. Между прочим, этот факт признавался даже советскими специалистами и нашел свое отражение в политических терминологических словарях тех лет: «Государство — основной, но не единственный политический институт современного общества. Рядом с ним функционируют различные партии, союзы, религиозные объединения, которые в совокупности составляют политическую систему общества».3
Разработчики Концепции (в особенности участвовавшие в создании проекта ее новой редакции), как нетрудно заметить, пошли в своих попытках установить жесткий тотальный контроль над всеми сферами социальной жизни значительно дальше идеологов советских времен.
В-третьих, даже в демократическом обществе далеко не всегда можно проследить согласованную деятельность государственных органов и общественных организаций, как это утверждается в определении «системы обеспечения национальной безопасности». В цивилизованном государстве общественные организации создают отрицательную обратную связь, которая, в целом, проявляет себя в качестве оздоровительного по отношению к функционированию государственного организма фактора и стимулятора прогресса. Позитивная функция общественных организаций напрямую вытекает из их независимости, а в ряде случаев и прямой оппозиции государству! Попытки замены независимых общественных организаций на искусственно созданные самим государством структуры, как это имело место в бывшем СРСР или наблюдается сегодня на постсоветском пространстве, неизбежно приводят к серьезной деформации демократического жизнеустройства общества.
Даже тогда, когда общественные организации действуют строго в рамках законодательного поля, в эпоху глобализации они не могут не коррелировать по своему содержанию и направленности с международными документами по вопросам прав и свобод человека. Это тоже никак не обусловливает (особенно в условиях отсутствия демократии) согласованности функционирования «государственных органов, общественных организаций, должностных лиц и отдельных граждан, объединенных целями и задачами по защите национальных интересов».
В условиях раскола национальной ментальности по множеству направлений — экономических, политических, социальных, конфессиональных и пр. — положение усугубляется тем, что в обществе существуют различные конкурирующие между собой толкования национальных интересов и национальной безопасности различными социальными группами. Это объективно приводит к социальной напряженности и конфликтам и снижает общий уровень безопасности всех без исключения социальных групп.
Наконец отметим, что и в действующей, и в «новой» версии Концепции рассматриваются исключительно объекты «системы обеспечения национальной безопасности». Вне рассмотрения осталась система законов государства и множество документов негосударственных организаций, таких, как декларации, уставы, программы и т.д. Хорошо известно, что как раз это обстоятельство в значительной степени определяет тип государства, ведь президент, премьер-министр, парламент могут быть как в демократических, так и в тоталитарных государствах, не говоря уже о государствах транзитного (переходного) типа, каковым сегодня является Украина.
Для дальнейшего рассмотрения проблемы представляется принципиально важным дать определение системы национальной безопасности.
Система национальной безопасности — это совокупность государственных структур и негосударственных организаций, функционирующих в сфере защиты прав и свобод человека, базисных ценностей общества от внешних и внутренних угроз, а также соответствующая подсистема законодательных актов государства и нормативных документов (уставов, деклараций, программ и т.д.) негосударственных организаций.
Такое определение системы национальной безопасности органично вытекает из определения национальной безопасности, которое, по мнению авторов, может быть изложено в следующей редакции. «Национальная безопасность — это степень (мера, уровень) защищенности жизненно важных интересов, прав и свобод личности, общества и государства от внешних и внутренних угроз или степень отсутствия угроз правам и свободам человека, базовым интересам и ценностям общества и государства».4
Таким образом, система национальной безопасности в демократическом государстве включает в себя в качестве полноправного субъекта отношений общественные структуры, поскольку сфера безопасности может быть монополией государства только в условиях тоталитарного режима. Подчеркнем, что в гражданском обществе неправительственные структуры и организации являются полноправными элементами системы национальной безопасности в рамках диверсифицированных механизмов демократии участия.
В Концепции национальной безопасности Российской Федерации, например, отмечается, что поддержание необходимого уровня национальной безопасности и противодействие различным угрозам личности, обществу и государству предполагают активное участие в этом процессе общественных организаций и объединений, политических партий и граждан.5 Национальная безопасность непосредственно связывается с устойчивым самоподдерживающимся демократическим развитием и рассматривается как его интегральная составляющая.
Таким образом, в правовом поле демократического государства (или такого государства, которое стремится стать демократическим) фигурируют как государственные органы и государственные должностные лица, так и независимые общественные организации, которые руководствуются своими декларациями, уставами, программами и т.д.
Взаимоотношения государственных и негосударственных (общественных) структур строятся по принципу взаимодействия и противовесов. Как следствие такого сложного переплетения институтов и их совместных действий рождается и укрепляется новое системное качество, достигается адекватная демократическим государствам степень (мера, уровень) отсутствия угроз правам и свободам человека и универсальным базовым интересам и ценностям государства и общества.
Совершенно естественно возникает отнюдь не риторический вопрос: существует ли сегодня в Украине такая система национальной безопасности? Ответ на него можно получить, обратившись к основателям теории безопасности, в частности к Томасу Гоббсу («Левиафан»), который первым проанализировал проблемы безопасности и выживания, взаимодействие между безопасностью, населением, правительством и государством. Поиск безопасности, по Т. Гоббсу, обусловливает прогресс цивилизации. Страх перед угрозами является природным состоянием человека. Именно он вынуждает человека жить в обществе («в группе», «в племени», «в стаде») и искать средства коллективной защиты в войне «всех против всех». Безопасность, таким образом, — это основа цивилизации и государственности. Центральный тезис Т. Гоббса — «Человек — это существо, цивилизованное страхом смерти».
Для того чтобы понять природу феномена безопасности и как производной природу системы национальной безопасности, необходимо найти ответ на ряд определяющих вопросов.
1. Безопасность кого? Или чья безопасность?
Безопасность государства, правительства, политических элит, кланов, криминального бизнеса или безопасность наименее защищенных слоев населения, каждого отдельного человека? В любом обществе всегда существуют параллельные конкурирующие понятия безопасности — правящей элиты, силовых структур, олигархических кланов и групп и др. В расколотом обществе, в условиях отсутствия единой национальной ментальности, формирование которой тоже очень не простой процесс и требует довольно длительного исторического промежутка времени, эти понятия антагонистичны, противоречат одно другому и ведут к перманентной конкуренции и конфликтам, к снижению общего уровня национальной безопасности.
В свою очередь постоянный конфликт относительно определяющих факторов национальной безопасности, внешней и внутренней политики между социальными структурами и группами (в том числе ветвями власти) приводит к резкому снижению эффективности функционирования основных государственных институций, массовым нарушениям законности и правопорядка, возрастанию социальной нестабильности, возникновению этнических, конфессиональных и региональных конфликтов, преступности и коррупции. В конечном итоге, к невозможности рационального использования имеющихся ресурсов, экономического, научно-технического и культурного потенциалов.
Более того, в условиях недостаточно развитой демократии и отсутствия политической поддержки населения правящая элита имеет тенденцию к подмене ключевых понятий национальной безопасности вопросами безопасности режима и вопросами сохранения власти. Эти опасные тенденции существенно усилились и стали особенно заметными в Украине после «кассетного скандала» и парламентских выборов 2002 года.
2. Безопасность от кого?
Безопасность от вопиющей некомпетентности и коррумпированности правящей элиты, которая не имеет аналогов в Европе? Безопасность от «беспредела» государственных чиновников всех рангов, возрастающих тенденций к ограничению свободы слова и прав человека, практики использования прокуратуры, налоговой инспекции, милиции и силовых структур вообще как инструмента подавления какой-либо оппозиции и инакомыслия? Безопасность от катастрофического обнищания и аккультурации большинства населения, происходящих на фоне вызывающего благоденствия узкого слоя зарвавшихся нуворишей с «мерседесами», безнаказанно разъезжающими по тротуарам центральных улиц города, поместьями и собственностью внутри страны и за рубежом, которые и не снились колонизаторам Украины польских или царских времен?
Или безопасность от собственного народа, от каких-либо проявлений неповиновения и недовольства со стороны широких масс населения? Безопасность от ответственности за действия криминального бизнеса и теневого капитала, который приобрел уже такую силу, что начинает диктовать свои «правила игры» государству?.. Сегодня речь идет уже о фактической «приватизации государства», поскольку олигархический капитал начинает контролировать базовые государственные функции, навязывая свою волю исполнительной и законодательной ветвям власти. Только один факт контроля парламента, правительства и администрации Президента политическим блоком компрадоров и государственной бюрократии, набравших на выборах менее 12 % голосов избирателей, вызывает недоумение у представителя любой демократической страны. Но это — политическая реальность сегодняшней Украины, наглядно свидетельствующая о том, что не все ладно в «датском королевстве».
Не менее важен и внешнеполитический аспект затрагиваемой проблемы, который касается места и роли Украины в международном сообществе. Конец пресловутой «многовекторности» во внешней политике сменился периодом «комплексной биполярности», имеющей реальную и мнимую составляющие. При этом реальная составляющая однозначно ориентирована на Москву, а мнимая — на Европу.6 Повернувшись на словах лицом к Европе, Украина сегодня уверенно интегрируется в СНГ и ЕвроАзЕС. Пророссийски поляризованная экономика с неизбежностью обусловливает пророссийски поляризованную внешнюю и внутреннюю политику и, в конечном итоге, ведет страну к потере не только экономического, но и политического суверенитета.
Можно сколько угодно, как заклинание, повторять, что Украина не имеет врагов в современном мире и никакую страну не рассматривает в качестве потенциального противника. Однако не определив, откуда исходят основные внешние угрозы в экономической, политической, социокультурной и информационной сферах, принципиально невозможно создать адекватную систему противодействий и нейтрализации этих угроз, провести эффективные реформы экономики, вооруженных сил, системы национальной безопасности.
Теоретическое отсутствие явных врагов и потенциальных противников отнюдь не означает, что страна не имеет жестких и прагматических конкурентов в ближнем и дальнем зарубежье, которые не преминут подставить подножку или задушить конкурента в «братских объятиях». Отсутствие прозрачной геополитической определенности, причем не на словах, а на деле, становится сегодня не только основным тормозом европейской интеграции Украины, но и главной угрозой национальной безопасности страны во внутри- и внешнеполитической сфере.
3. Безопасность за счет чего?
За счет каких механизмов может быть гарантировано достижение и поддержка адекватного уровня национальной безопасности? Очевидно, что сегодня важны не только и не столько военные инструменты, сколько инструменты экономические, политические, социокультурные, информационные и пр., которые обеспечивают достаточный потенциал сдерживания и необходимый уровень национальной безопасности.
Успешно провалив все попытки проведения экономической, административной и военной реформы (или правильнее будет сказать, попытки имитации этих реформ), оказавшись после 11 лет независимости в числе самых бедных стран — маргиналов Европы (с ВНП на уровне ежегодного продукта компании «Simens»), Украина сегодня не способна обеспечить необходимый уровень безопасности для своих граждан как на индивидуальном, так и на социальном уровнях.
Более того, сегодняшняя неблагоприятная ситуация значительно ухудшится в ближайшие 5—10 лет, когда в условиях отсутствия адекватных военных реформ и хронического недофинансирования вооруженных сил большую часть устаревшей военной техники необходимо будет сдавать на металлолом. Изношенность и старение основных фондов производства приведет к резкому замедлению ВВП и возрастанию числа производственных катастроф, сопоставимых с теми, что мы сейчас наблюдаем в угольной отрасли. Даже при сохранении текущих темпов экономического роста, что само по себе является очень проблематичным в существующих условиях, безнадежно отставшая Украина в лучшем случае через 10 лет достигнет уровня ВВП 1991 года и сможет претендовать на принадлежность к Европе лишь в географическом смысле, а поддержание адекватного уровня национальной безопасности станет невозможным в принципе.
Мощным катализатором для радикального повышения уровня безопасности в рамках провозглашенного «европейского выбора» могло бы стать присоединение к евроатлантической системе коллективной безопасности. Но Украина, крутя своей многовекторностью, по выражению одного уважаемого парламентария, «как та сука хвостом», и тут обманула саму себя. Напомним, что начиная с 1995 года на всех официальных уровнях постоянно провозглашалось: «вопрос о вступлении Украины в НАТО на повестке дня не стоит». Разработки и аналитические исследования по этой теме провозглашались «незрелыми» и «предвзятыми», тормозились или замалчивались, а одиночные попытки внедрения в жизнь курса на евроатлантическую интеграцию стоили должностей многим служащим, начиная с министра иностранных дел.
Благодаря настойчивым усилиям администрации Президента с октября 2001 года из политического лексикона и официальных документов Украины полностью исчез термин «евроатлантическая интеграция». Разрешалось пользоваться только термином «европейская интеграция». Сотрудничество с НАТО сводилось к формальному выполнению положений «Хартии про специальное партнерство», и то далеко не в полном объеме и с успехами преимущественно в сфере миротворческой деятельности (финансированной западными партнерами и международными организациями).
В результате Украина на пути сближения с НАТО оказалась далеко позади большинства восточноевропейских стран — кандидатов на участие во «второй волне» расширения НАТО. Даже традиционный противник североатлантического союза, Россия, перехватила инициативу и резко вырвалась вперед, приобщившись в результате своих действий к процессу разработки и принятия политических решений в НАТО, который сегодня является основой системы европейской безопасности.
Спохватившись и осознав свою очередную стратегическую ошибку, исполнительная власть провозгласила в апреле 2002 года скороспелое и абсолютно неподготовленное решение о желании вступить в НАТО. Однако «поезд уже ушел», как, кстати говоря, и в случае с ЕС. Во время июньского (2002 года) визита в Киев генерального секретаря НАТО и представительной делегации послов-стран НАТО в этой организации исполнительной власти вежливо, но достаточно твердо объяснили, что вступление в НАТО — это не «стометровка», а в случае с Украиной скорее «марафонская дистанция», и что Украина, как и все кандидаты на членство, должна удовлетворять пяти нормативным критериям членства, в том числе, в качестве основополагающего обязательства, относительно построения гражданского общества, обеспечения прав человека и свободы СМИ.
Поскольку Украина имеет серьезные проблемы, по крайней мере в четырех из пяти нормативных критериев, ее присоединение даже к Плану действий о членстве (MAP-Membership Action Plan) на предстоящем Пражском саммите стран-членов НАТО вызывает большие сомнения. Максимум, на что может рассчитывать Украина в Праге, это на участие в так называемом «Интенсифицированном диалоге о членстве», который будет проводиться с целью выяснения вопроса: «Готова ли Украина вообще к участию в МАР?». Это то, что было в свое время предложено разрушенной войной Хорватии, и это полностью отвечает тому состоянию, в которое сама себя загнала Украина своей «многовекторностью», безответственностью и беспринципностью.
При любых обстоятельствах Украине необходимо серьезно задуматься над состоянием и перспективами развития своей национальной безопасности, поскольку количество ошибок и проколов начало превышать все допустимые нормы, а это неизбежно приводит к стратегическому проигрышу и в конце концов к утрате независимости.
4. Безопасность для чего?
Для стабильного, свободного и гармоничного развития государства и ее граждан в условиях безопасности и отсутствия (или минимизации) внешних и внутренних угроз? Для создания и процветания общественно-политической системы, основанной на демократии участия, либерально-демократической идеологии, механизмах свободного рынка и социальной защищенности.
Альтернативой этому выступает безопасность для дальнейшего существования и процветания олигархического капитала, тотально коррумпированного, авторитарного режима, торгующего жизненно важными национальными интересами страны оптом и в розницу. Режима, за короткое время превратившего одну из высокоразвитых европейских стран в вымирающее шароварное гетто эпохи раннего феодализма, занимающего в мировых рейтингах гуманитарного и экономического развития места на уровне наиболее отсталых протекторатов, а ныне «новых независимых» государств Африки типа Ботсваны и Свазиленда. Режима, онтологически боящегося собственного народа, его волеизъявления, в целях самосохранения не останавливающегося перед показательными репрессиями, исчезновениями и «несчастными случаями» с политическими оппонентами, манипуляциями массовым сознанием и СМИ, широким использованием грязных информационных технологий и «черного» PR (в основном московского разлива), подкупом и шантажом избирателей и прямой фальсификацией выборов.
5. Какую безопасность?
Это, возможно, ключевой вопрос, стоящий перед нами, который заключается в том, какую безопасность мы хотим и какую безопасность должна защищать система национальной безопасности, которую мы строим? Безопасность раба, невольника, овцы в кошаре или безмолвного быдла в стойле, которого завтра потащат на бойню или живодерню? С многих точек зрения, социальная защищенность раба древнего мира была несравненно выше социальной защищенности жителя современной Украины. Раб имел гарантированный кров, пищу, необходимую одежду. Специально отобранных рабов обучали ремеслам, науке и искусству: музыке, скульптуре, поэзии, даже философии. Среднестатистический раб эпохи греческих полисов получал в среднем 1,5 л вина в день (как тут не вспомнить с умилением колбасу за 1 р. 60 коп. и водку за 2 р.87 коп.). Рачительный хозяин всегда заботился о своих рабах и прочей скотине, сытно кормил, при необходимости лечил и, конечно же, не допускал вымирания их поголовья с невиданной со времен голодомора скоростью. Может быть, такую безопасность мы хотим и заслуживаем?
Или мы хотим получить безопасность свободного человека, полноправного гражданина своей страны, гордящегося своими правами и обязанностями, чувствующего себя неотъемлемой частью великой европейской культуры и цивилизации и готового, подобно британцу, начертать на своем национальном гербе лозунг «Бог и мои права»?
Не менее важен вопрос о характере безопасности от внешних угроз. Мы уже говорили о том, что в условиях внутренней слабости радикальным способом повышения уровня национальной безопасности могло бы быть участие в сильном военно-политическом блоке. Это давно поняли в странах Центральной Европы и Балтии и развернули курс на вступление в НАТО, сделав его своим базовым политическим приоритетом и гарантией национальной безопасности на обозримую перспективу. Украина же, вследствие своей «комплексной» геополитической неопределенности и маргинальности, провозгласив на словах курс на европейскую и позднее евроатлантическую интеграцию, продолжает по всем направлениям стремительно сближаться с Россией. В том числе в военно-экономической, военно-технической и, как следствие, в военно-политической сферах. На фоне этого активизируется деятельность как в середине страны, так и за ее пределами по втягиванию Украины в ЕвроАзЕС и в систему коллективной безопасности стран СНГ. Между тем участие Украины в подобных союзах и сообществах (при доминировании и амбициях России) могут принести Украине лишь такую безопасность, какую принес Варшавский договор Венгрии в 1956 году или Чехословакии — в 1968 -м.
Вопрос о характере системы национальной безопасности является, таким образом, фундаментальным вопросом, во многом определяющим состояние, направление и перспективы развития государства, общества и каждой отдельной личности.
Авторы представляют читателю попытку самостоятельно ответить на поставленные вопросы в контексте реалий современного украинского общества и сделать вывод о типе и характере системы национальной безопасности, поддерживаемой и старательно насаждаемой сегодня в Украине.
По нашему мнению, ответ на эти вопросы приводит к однозначному выводу об отсутствии в Украине системы национальной безопасности, даже отдаленно отвечающей базовым требованиям демократического, гражданского общества.
Более того, у власть предержащих структур, а в значительной степени и в обществе в целом, отсутствует понимание принципов функционирования такой системы. Об этом убедительно свидетельствует проект вышеупомянутой Концепции национальной безопасности.
То, что мы видим сегодня, это всего лишь уродливый симбиоз остатков системы «государственной безопасности» тоталитарного режима «советского типа» и новосозданных структур групповой безопасности «перестроившейся» партноменклатуры, представителей компрадорских олигархических кланов и полукриминального теневого капитала. Такая система полностью несовместима с базовыми принципами цивилизованной жизнедеятельности и приоритетами развития демократического общества.
Гражданское общество и гражданский (демократический) контроль
Оговоримся, что русскоязычный вариант данного текста статьи не вполне аутентичен украинскому оригиналу в части непрямого совпадения используемых терминов, поскольку в русском языке, к сожалению, не существует семантического различия между понятиями «громадянський контроль» (укр.), т.е. контроль «громадян» (граждан данной страны) и «цивільний контроль», т.е. контроль невоенный, штатский. И тот, и другой тип контроля передается в русском языке одним словом — «гражданский».
Подчеркнем, что мы имеем в виду именно «громадянський» (а не громадський, цивільний — укр.) контроль граждан данной страны над системой национальной безопасности. Военнослужащие страны, являясь полноправными гражданами общества, таким образом, также могут и, более того, должны быть непременными участниками сети гражданского («громадянського») контроля над системой национальной безопасности. Отсутствие такого контроля со стороны общественности при участии военнослужащих и общественных организаций военнослужащих является одной из основных причин провала реформ в военной сфере и участившихся несчастных случаев и катастроф, в которых представители Вооруженных сил Украины выступают в роли «козлов отпущения» и «мальчиков для битья».
Гражданский контроль — исключительная прерогатива развитого демократического общества. Сама идея гражданского общества, как и гражданского контроля над системой и структурами национальной безопасности, является прямым вызовом тоталитарному государству и его структурам безопасности и одновременно интегральным мерилом уровня демократизации государства и общества в целом. В тоталитарном обществе любого типа (независимо от типа конкретной тоталитарной идеологии) всегда существовала абсолютная монополия государства на сферу внутренней и внешней безопасности.
Корпоративные интересы и ценности власть предержащих структур, правящих элит, кланов, олигархических групп и т.д., а ими, как правило, являются безопасность, самосохранение и процветание существующего режима, при этом выдаются за высшие национальные интересы государства и общества в целом. Мощная пропагандистская машина и контролируемые режимом средства массовой информации, тщательно лелеемые и щедро подкармливаемые государством спецслужбы и репрессивный аппарат обеспечивают дезинформацию, оболванивание и контроль над обществом с одной стороны и безопасность и сохранение господствующего положения правящей элиты — с другой.
Естественно, что в таком обществе любая попытка нарушения монополии режима над сферой безопасности воспринимается как прямая угроза его существованию и трактуется как «государственная измена» и «покушение на конституционный строй». Именно такая практика, блестяще описанная Оруэллом, наблюдалась в Советском Союзе, фашистской Германии и продолжает существовать в современной Северной Корее, Кубе, в Туркмении, Узбекистане и, к сожалению, в Украине. Даже в Российской Федерации акцент на необходимости активного участия общественных структур и организаций в разработке и имплементации стратегии и политики национальной безопасности является если не фактором реальной действительности, то, по крайней мере, непременным атрибутивным признаком президентских посланий и официальных государственных документов в этой сфере.
Принципиально иная ситуация наблюдается в демократических странах. Развитие гражданского общества и формирование эффективного гражданского контроля над сферой безопасности не воспринимается в этих странах в качестве угрозы безопасности государства. Общественные структуры и организации являются не только необходимым компонентом, но и полноправным партнером государства в разработке проблем национальной безопасности, представляя независимые альтернативные разработки концепций, стратегий и программ. В США, к примеру, в этой области существует свыше 1500 независимых центров и аналитических структур, часто работающих в тесном сотрудничестве и по прямым заказам Совета национальной безопасности США и других государственных институтов.
Другая важнейшая функция общественных негосударственных структур — осуществление гражданского контроля над деятельностью Системы национальной безопасности в целом и службами безопасности в частности. Мы исходим из того, что национальная безопасность страны является делом всего общества, а не только государственных институций, которые на самом деле являются только инструментом (хотя и очень важным) в его руках. Среди основных субъектов гражданского контроля, которые должны представлять интересы общества, можно назвать:
1. Парламентские структуры;
2. Политические партии и общественные объединения;
3. Средства массовой информации;
4. Судовые инстанции различного уровня;
5. Независимые аналитические центры и учреждения и другие неправительственные институции.
Общество должно активно привлекаться к осуществлению гражданского контроля над национальной безопасностью в таких основных направлениях:
· внешняя политика в сфере безопасности (определение стратегических приоритетов политики безопасности и контроль над их имплементацией, противодействие внешним угрозам, защита украинских граждан и их интересов за рубежом и т.д.);
· внутриполитические процессы (определение стратегии развития государства и контроль над ее имплементацией, развитие демократических процессов, прав и свобод человека, механизмов гражданского общества, контроль над эффективностью работы органов исполнительной власти, в том числе в сфере безопасности, по предотвращению внутренних угроз и конфликтов);
· функционирование, эффективность и уровень способности военной организации Украины и силовых структур гарантировать стабильное и безопасное развитие государства, свободы и права граждан в условиях симметричных и несимметричных угроз;
· Преодоление негативных тенденций в экономической жизни страны (коррупция, финансово-экономические кризисы, долговая зависимость и т.д.);
· Кризисные явления в экологической сфере и безопасность жизнедеятельности.
Принимая во внимание реально существующую объективную потребность формирования действенного эффективного контроля граждан Украины над функционированием и структурами системы национальной безопасности Украины, Центр международной безопасности и стратегических студий, который представляют авторы статьи, считает необходимым инициировать разработку проекта «Гражданский (демократический) контроль над системой национальной безопасности Украины».
Главной целью проекта, который предполагается выполнять в сотрудничестве с другими общественными организациями и аналитическими центрами, является разработка методологических, политических и юридических основ и действенных правовых механизмов эффективного гражданского контроля над системой национальной безопасности Украины, привлечение интереса общественности Украины и формирование в массовом сознании представлений о необходимости, целесообразности и оптимальных формах такого контроля.
Проект ставит также целью привлечение внимания общественности к негативным аспектам функционирования механизмов национальной безопасности вне действия гражданского контроля, разработку конкретных предложений по скорейшему внедрению отдельных элементов такого контроля уже на современном этапе.
Задачами проекта являются:
· изучение механизмов и практики государственного и негосударственного контроля над системой национальной безопасности в демократических странах;
· разработка политико-правового обоснования и легальных механизмов осуществления такого контроля в Украине;
· привлечение внимания общественности к проблеме, активизация общественного мнения путем:
— проведения соответствующих PR-акций;
— подготовки и публикации серии статей и информационных материалов по этому вопросу в ключевых средствах массовой информации Украины;
— систематического мониторинга общественного мнения по этому вопросу;
— проведения регулярных «круглых столов» и дебатов в средствах mass-media с привлечением отечественных и зарубежных экспертов, парламентариев и представителей общественности;
— организации представительных международных конференций по обмену опытом и разработке соответствующих предложений и рекомендаций;
— издания и распространения информационных материалов, результатов опросов общественного мнения и экспертных опросов, подготовки и выпуска специализированных журналов и сборников.
Презентуемый проект состоит из двух блоков — концептуально-теоретического и общественно-практического, которые органически связаны между собой и выполняются по четырем основным стратегическим направлениям:
Первое направление — анализ и изучение существующих механизмов контроля над системой национальной безопасности в контексте укрепления и развития демократии в стране.
Второе направление предполагает разработку методологических основ действенного гражданского контроля и стимулирование консолидации деятельности общественных структур в данной сфере.
Третье направлениевключает в себя подготовку, создание и апробацию политико-правового обоснования и проектов конкретных нормативных документов, регулирующих функционирование сети гражданского контроля в Украине.
Четвертое направление деятельности по проекту направлено на формирование общественной поддержки проекта Закона «Про громадянський контроль над системою національної безпеки України», популяризацию и разъяснение его положений и последствий внедрения в социальную практику.
Конечным результатом проекта должна стать разработка и подача в парламентские комитеты, прежде всего в комитет по вопросам свободы слова и информации, комитет по вопросам национальной безопасности и обороны, комитет по вопросам правовой политики, проекта закона «Про демократичний контроль над системою национальної безпеки України» с последующим обсуждением и лоббированием этого закона в парламенте, mass-media и широких кругах общественности.
Как нам представляется, имплементация в жизнь механизмов демократического контроля над системой национальной безопасности Украины может стать эффективным стимулом развития гражданского общества, продвижения Украины в направлении европейской интеграции и полноценного членства в евроатлантических институтах.
1 Анализ данного документа выходит за рамки статьи, однако представляет исключительный интерес и будет приведен в одной из последующих публикаций.
2 Концепція /основи державної політики/ національної безпеки України (схвалена Верховною Радою України 16 січня 1997 р.
3 Краткий политический словарь. – 5-е изд. – М.: Изд-во полит. лит.,1988. – с. 478.
4 Определение таких базовых понятий, как национальная безопасность, национальные интересы, стратегия национальной безопасности, сделано в работе О.М.Гончаренко, Е.М.Лисицина «Методологічні засади розробки нової редакції концепції національної безпеки України». – Київ, НІСД, 2001.
5 Концепция национальной безопасности Российской Федерации // nvo.ng.ru/concepts/2000-01-14/7 concept.html.
6 Как известно из математики, мнимая составляющая комплексного числа, умноженная сама на себя, дает в итоге отрицательную величину.