Идею Зеркало недели» обратилось к юристам с просьбой проанализировать, чем может обернуться для Украины и «Нафтогаза» путинский «экспромт».
Прежде всего, напоминают юристы, ныне действующее украинское законодательство не позволяет реализовать идею о слиянии «Нафтогаза» и «Газпрома». Более того, законодательство Украины прямо запрещает подобное слияние:
1. Слияние «Нафтогаза» и «Газпрома» (или обмен активами как возможный вариант такого слияния, о чем говорил глава российской монополии А.Миллер) предполагает передачу (отчуждение) «Газпрому» акций «Нафтогаза». Акции «Нафтогаза» являются государственной собственностью. Отчуждение же государственной собственности является приватизацией, возможность, порядок и особенности проведения которой определяются Законом Украины «О приватизации государственного имущества» (закон №2163). Это означает, что слияние «Нафтогаза» и «Газпрома» возможно только в рамках и на основе приватизации «Нафтогаза». Этот вывод подтверждается также действующим уставом НАКа, п. 39 которого устанавливает, что учредитель компании (государство в лице Кабмина), владеющий 100% ее акций, не может отчуждать принадлежащие ему акции до принятия в установленном порядке решения о приватизации пакета акций компании.
При этом следует обратить внимание на то, что в соответствии с законом №2163 приватизации не подлежат объекты, имеющие общегосударственное значение, в том числе имущественные комплексы предприятий, основным видом деятельности которых является производство товаров (работ, услуг), имеющих общегосударственное значение (п. 2 ст. 5). Одновременно магистральные газопроводы и подземные газохранилища отнесены к объектам, обеспечивающим жизнедеятельность государства в целом.
2. Статья 7 Закона Украины «О трубопроводном транспорте» (закон №192) устанавливает, что реорганизация и приватизация госпредприятий магистрального трубопроводного транспорта запрещена. Этой статьей также прямо запрещается отчуждение и передача в концессию, аренду, управление или уставной фонд других юрлиц («Газпром» — не исключение) акций и основных фондов «Нафтогаза» и его дочерних структур.
3. «Нафтогаз» включен в Перечень объектов права госсобственности, не подлежащих приватизации. Данный перечень утвержден соответствующим законом №847.
4. «Нафтогаз» включен в Перечень предприятий, имеющих стратегическое значение для экономики и безопасности государства. Этот перечень утвержден постановлением Кабмина от 23.12.2004 г. №1734.
5. Даже если предположить принятие решения о приватизации «Нафтогаза», то отчуждение его акций невозможно вне конкурса. Это следует из п. 4 ст. 18 закона №2163. Более того, ст. 4 Закона Украины №2319 «О формировании конкурентных основ в процессе приватизации акций (долей, частей), принадлежащих государству в имуществе юридических лиц» прямо предусматривает, что приватизация акций предприятий, имеющих стратегическое значение для экономики и безопасности государства, осуществляется только путем продажи на конкурсе.
6. Наконец, закон №2163 (п. 3 ст. 8) определяет, что покупателями приватизируемого имущества (в том числе акций) не могут быть юрлица, в имуществе которых доля госсобственности превышает 25%. А это означает, что акции «Нафтогаза» не могут быть отчуждены в пользу «Газпрома», 50,002% акций которого принадлежат Российской Федерации (из них 38,373% — на основе прямого права собственности).
Таким образом, из вышеизложенного следует, что отчуждение акций «Нафтогаза» (в том числе при реализации сценария по слиянию с «Газпромом»), с точки зрения юридической техники, возможно либо на основе закона, который должен быть принят специально под сценарий слияния, либо на основе межправительственного украинско-российского договора, который будет подлежать обязательной ратификации Верховной Радой Украины.
Однако, с точки зрения юридического содержания, отдельного анализа должен заслуживать вопрос конституционности такого возможного закона и/или международного договора. Прежде всего, исходя из того, что сценарий слияния «Газпрома» и «Нафтогаза» может рассматриваться как представляющий угрозу национальным интересам Украины в соответствии с Законом Украины «Об основах национальной безопасности Украины» (закон №964). В частности, речь идет о том, что этот закон предусматривает, что опасный для экономической независимости Украины рост доли иностранного капитала в стратегических отраслях экономики, недостаточные темпы диверсификации источников поставок топливно-энергетических ресурсов, преобладание в деятельности управленческих структур корпоративных интересов над общенациональными (а именно к таким последствиям может привести реализация идеи слияния газовых монополистов) представляют угрозу национальной безопасности Украины, стабильности в обществе.
Для определения возможной акционерной структуры новой компании, образующейся при международном слиянии, обычно соотносятся такие показатели участвующих в слиянии компаний, как размер активов и размер чистых активов. Соответствующие данные в отношении «Газпрома» и «Нафтогаза» могут быть взяты из опубликованной аудированной консолидированной финансовой отчетности компаний по состоянию на 31 декабря 2008 года (отчетность «Нафтогаза», в отличие от «Газпрома», за 2009 год еще не опубликована). Таким образом, по состоянию на 31 декабря 2008-го:
— активы «Газпрома» оценены в 7,2 трлн. российских рублей (около 244 млрд. долл.), а активы «Нафтогаза» — в 124 млрд. грн. (около 16,1 млрд. долл.). Соотношение 1:15 в пользу «Газпрома»;
— чистые активы «Газпрома» составили около 4,6 трлн. российских рублей (около 156,6 млрд. долл.), а «Нафтогаза» — 52,5 млрд. грн. (около 6,8 млрд. долл.). Соотношение 1:23 в пользу «Газпрома».
Таким образом, в результате слияния в новой компании «Нафтогазу» может принадлежать лишь около 4,3—6,6%. Разумеется, приведенные расчеты носят лишь приблизительный характер и, к тому же, должны быть актуализированы. А сама оценка является более сложной и применяемые критерии — более комплексными. Тем не менее становится очевидным сам порядок цифр, позволяющий сделать вывод о том, что реализация «экспромта» российского президента приведет не к слиянию газовых монополистов, а к поглощению «Газпромом» «Нафтогаза», а вместе с ним — и всей нефтегазовой отрасли Украины.
Немаловажным является и то, что объединение двух газовых компаний на паритетных основах (предпочтение чему было выражено украинскими президентом и премьером) не допускается законодательством России. В соответствии с российскими законами, добыча полезных ископаемых на участках недр федерального значения относится к видам деятельности, имеющим стратегическое значение для обеспечения обороны страны и безопасности РФ. Сотрудничество в этой сфере с иностранным инвестором (тем же «Нафтогазом») возможно лишь при условии, что совместное предприятие будет контролироваться российской стороной.
И еще о «паритете». Не для того команда Путина по крупицам собирала в госпакет акции «Газпрома», чтобы теперь предложить их обменять на активы «Нафтогаза». Если до этого и дойдет, то в лучшем случае украинской стороне будут предложены активы одной (или нескольких) дочерних компаний «Газпрома».
Отдельное внимание хотелось бы обратить на позицию Европейского Союза, представители которого высказались в том духе, что слияние «Нафтогаза» и «Газпрома» является внутренним делом Украины и России и главное для ЕС — чтобы украинский газовый рынок был адаптирован к стандартам ЕС. Такая политика дистанционирования не соответствует правовым реалиям и возможным последствиям слияния. Речь о следующем:
а) слияние «Газпрома» и «Нафтогаза» будет представлять собой случай трансграничной концентрации (в значении антимонопольного законодательства), как минимум один из участников которой обладает значительными активами на европейском газовом рынке (достаточно посмотреть данные аудированной отчетности «Газпрома» о созданных им компаниях в ЕС). Исходя из этого, очень вероятной представляется необходимость получения участниками концентрации предварительного разрешения Европейской комиссии на ее осуществление. ЕК должна будет вынести решение о совместимости планируемой концентрации с общим европейским рынком и требованиями учредительного договора. Конечно же, более точный и окончательный вывод о необходимости получения согласия Еврокомиссии может быть сделан на основе детального анализа структуры и стоимости активов «Нафтогаза» и «Газпрома» и их влияния на европейский рынок. Но неужели европейская сторона проявила невиданную оперативность и уже досконально изучила вопрос? Или это тоже «экспромт», но по-европейски?
б) европейцы не могут не понимать, что деятельность «Газпрома» не отвечает стандартам европейского газового рынка (в частности, требованиям Второй газовой директивы о свободном доступе третьих лиц к газотранспортной системе, о разделении видов деятельности в газовом секторе). Неужели есть основания предполагать, что после поглощения «Нафтогаза» «Газпром» изменит свое отношение к европейским принципам и позволит их имплементацию на газовом рынке Украины, который будет находиться под его полным контролем?