Угроза атомной войны, которая нависала над человечеством в течение почти половины двадцатого столетия, с окончанием «холодной войны», казалось, безвозвратно канула в прошлое. Противостояние могущественных свехдержав, грозившее расколоть нашу планету взрывами ядерных бомб, закончилось достаточно безболезненно. Зато агрессивность (и военная оснащенность) в конфликтах региональных вновь оживила во всем мире ужас перед вероятностью применения оружия массового уничтожения.
Я дерные испытания, проведен-
ные недавно Индией и Па-
кистаном, показали, что эти опасения вовсе не иррациональны. Да и упования на то, что угроза ядерного конфликта исчезла с распадом «империи зла», оказались по меньшей мере наивными. Более того, эксперты утверждают, что вероятность ядерного конфликта после развала СССР неизмеримо возросла. С одной стороны, предотвратить «расползание» бывших советских специалистов-ядерщиков по всему миру невозможно уже не только с технической, но даже и с формальной точки зрения, так как большинство таких специалистов последние пять лет не имели никакого отношения к секретным программам и поэтому никаких ограничений при выезде за границу встречать не должны. С другой стороны, если раньше местные конфликты в значительной степени «замораживались» под влиянием постоянной напряженности между США и СССР, то сейчас из бутылок вылезли не только джины пакистано-индийского затяжного конфликта, но и ближневосточного, и даже корейско-корейского.
Как показал пример Индии и Пакистана, недооценивать такие региональные конфликты не стоит. Хотя на данный момент лишь немногие страны всерьез намерены переступить роковой порог создания собственного оружия массового уничтожения. Одним из сдерживающих факторов является всеобщее осуждение попыток его применения. Зрелище, которое представляли собой Хиросима и Нагасаки после атомных ударов 1945 года, заставило враждующие государства с тех пор использовать ядерное оружие как меру устрашения, но не применять в ведущихся войнах. То же самое относится и к химическому оружию (хотя Ирак допустил применение ОВ как в войне с Ираном, так и для подавления своего собственного курдского населения), и к биологическому.
Тем не менее одними моральными ограничениями дело не закончилось. Режим контроля над гонкой вооружений подразумевал создание технических и материальных барьеров на пути потенциальной пролиферации оружия массового уничтожения. Индия и Пакистан показали, что действие и тех и других ограничительных мер достаточным сейчас считать нельзя.
Наиболее интенсивные усилия по контролю над оружием массового уничтожения были предприняты в отношении ядерного вооружения. Договор о нераспространении ядерного вооружения, который вступил в силу в 1970 году и просуществовал до 1995 года, разделил весь мир на две группы: страны, испытавшие ядерное оружие до 1 января 1967 года (Америка, Россия, Китай, Великобритания и Франция), и все остальные страны. Пятерка «имущих» обязалась проводить работу в направлении ядерного разоружения, а «неимущие» обязались не обзаводиться им в обмен на помощь в развитии мирной атомной энергетики. Под этим документом стоят подписи 186 стран. Однако там нет подписей Индии, Пакистана, Израиля, Бразилии и Кубы.
Действенность этого соглашения уже неоднократно подтверждена на примере тех стран, которые хотели и могли, но так и не обзавелись своим собственным ядерным оружием. В 1980-х Аргентина и Бразилия при помощи наблюдателей из IAEA (Международного агентства по атомной энергии), ответственного за выполнение условий соглашения, свернули свои конкурирующие программы по созданию ядерного вооружения. В 1993 году Южная Африка объявила о том, что она создала, но затем уничтожила 6 взрывных ядерных устройств перед тем, как присоединиться к соглашению в 1991 году и пригласить к себе контролеров из IAEA.
Правда, история знает и отрицательные примеры. После окончания войны в Персидском заливе Ирак, поставивший свою подпись под соглашением, оказался в очень опасной близости от создания своей собственной ядерной бомбы, несмотря на постоянные инспекции со стороны наблюдателей IAEA. До случая с Ираком основная функция этих наблюдателей заключалась в учете количеств обогащенного урана и плутония, которые необходимы для создания атомной бомбы и о производстве которых все страны обязаны были докладывать IAEA. Северная Корея продемонстрировала миру, что правительство может предоставлять заведомо ложную информацию, а Ирак доказал, что этой информацией можно манипулировать. В связи с этим в 1997 году вступил в силу новый протокол договора, правда, еще не все страны окончательно приняли все его условия.
Тем не менее самые энергичные усилия по обузданию пролиферации ядерного вооружения сконцентрированы вокруг Договора о всеобщем запрещении испытаний, переговоры по принятию которого начались еще в 1996 году. Хотя этот документ уже подписан 149 странами, тем не менее только 13 из них полностью ратифицировали его. Вступить же в силу договор может только после того, как его ратифицируют как минимум 44 страны, которые имеют на своей территории ядерные реакторы. В частности, ни Индия, ни Пакистан, ни Северная Корея соглашение подписывать не стали, а Израиль хотя и подписал, но так еще и не ратифицировал.
Не вступил в силу пока что еще и договор о нераспространении ядерных материалов, который оказался погребенным под шквалом пререканий на конференции ООН по разоружению в Женеве. Правда, и то, и другое соглашения не могут заставить страны, уже имеющие ядерные вооружения, отказаться от них. Зато они могут помочь предотвратить создание новых боевых единиц и испытание усовершенствованных моделей старых.
Неуловимые химикаты
Конвенция по химическому вооружению вступила в силу чуть больше года назад. Если усилия страны по созданию ядерных реакторов или по приобретению ядерных материалов обычно не проходят незамеченными, то мало в какой стране сейчас нет развитой химической промышленности. Тем более что очень многие химические вещества, применяемые в самых мирных целях, могут стать смертельным химическим оружием. В течение многих лет международные соглашения предусматривали запрет на применение химического оружия, но не на производство и накопление его. В противоположность устоявшейся практике Конвенция объявляет вне закона все имеющееся химическое вооружение и требует уничтожения всех накопленных запасов ОВ. Она также запрещает торговать определенными химикатами и ограничивает торговлю еще некоторыми соединениями. По истечении 30 дней с момента подписания Конвенции правительства обязаны предоставить полный отчет о всех имеющихся в стране предприятиях химической промышленности с правом инспекции любого из них международными наблюдателями. Причем, в отличие от соглашений по ядерному вооружению, положения Конвенции обязательны для всех стран без исключения.
Несмотря на короткий срок своего существования, Конвенция уже принесла весомые положительные результаты. Среди горстки стран, уже объявивших о своем намерении уничтожить под наблюдением сотрудников Организации по запрещению химического оружия запасы ОВ, оказались Индия и Северная Корея, которые до этого категорически отрицали наличие у себя программ по их созданию. Кроме того, Франция и Китай заявили, что уничтожили свои собственные запасы ОВ до того, как присоединились к Конвенции. Америка и Россия, которые имеют самые большие в мире запасы ОВ (33 000 и 40 000 тонн соответственно) также уже приступили к их уничтожению, хотя Россия и жалуется на то, что ей не хватает денег для проведения подобного мероприятия.
За время действия Конвенции международные наблюдатели осуществили более 200 проверок в 25 странах. При этом возникает опасение, что их деятельность может оказаться слишком дорогостоящей и малоэффективной, так как в основном они проверяют соответствие реального положения дел на действующих предприятиях заявленному в декларациях, а не пытаются обнаружить подпольные химические производства. Кроме того, на фоне общего осуждения ядерных испытаний, проведенных Индией и Пакистаном, практически незамеченным прошло принятие американским Сенатом поправки при ратификации Конвенции, согласно которой президент США может своим распоряжением блокировать доступ инспекторов на подозрительные предприятия. Так как все государства очень обеспокоены сохранностью коммерческих тайн своих предприятий, эта поправка может создать весьма опасный прецедент.
На данный момент Конвенцию подписали 168 стран и ратифицировали 110, причем камней преткновения больше всего рассыпано именно в «горячих точках» планеты: арабские государства во главе с Египтом отказываются подписывать Конвенцию из-за того, что Израиль не подписал Договор о нераспространении ядерного вооружения, а Израиль и Иордания из-за этого не спешат ратифицировать саму Конвенцию.
Дьявольские зелья
Если пытаться проконтролировать процесс создания и накопления химических ОВ - это все равно что искать иголку в стоге сена, то стремление взять под контроль производство биологического оружия может быть сопоставимо с попыткой вдеть нитку в ушко иголки, затерявшейся в стогу. По потенциальному ущербу биологическое оружие гораздо ближе к ядерному, но не требует ни реакторов, ни специальных заводов для своего производства, а те невероятно малые дозы возбудителей смертельных заболеваний, которые могут быть использованы в качестве биологического оружия, делают задачу их обнаружения практически неосуществимой.
Биологическое оружие было объявлено вне закона еще в 1925 году, а в 1972-м была принята Конвенция по биологическому и токсическому оружию. Подписали и даже ратифицировали Конвенцию 130 стран, и на очереди стоит уже вопрос о принятии нового протокола Конвенции. Пока что только Россия в 1992 году призналась в том, что в прошлом она нелегально занималась созданием биологического оружия, хотя и являлась одним из активных инициаторов заключения Конвенции. Программа создания биологического оружия была выявлена также и в Ираке. После многочисленных попыток отрицания иракское руководство все же призналось, что оно занималось созданием биологического оружия в промышленных размерах и даже оснастило некоторыми биологическими агентами боеголовки ракет, направленных против США и их союзников. И хотя некоторые признания со стороны иракского руководства были получены, страна все еще не может отчитаться о том, как она использовала несколько тонн питательной среды, которая применяется для выращивания микроорганизмов. В результате подобной неясности у проверяющих остается подозрение, что в Ираке смогут восстановить производство биологического оружия буквально через пару недель после того, как наблюдатели закончат там свою работу. Так что Америка пока запасается немыслимыми количествами разнообразных вакцин, предназначенных для гражданского населения, так как вакцины для военных были заготовлены уже давно.
Проблема усугубляется еще и тем, что для распространения биологического оружия может быть использован как обычный сельскохозяйственный самолет с распылителем, так и чуть ли не бытовая канистра с аэрозолью. Тем не менее самый быстрый и надежный способ доставки оружия массового уничтожения на территорию противника, который к тому же сложнее всего обезвредить, - это начиненные им ракетные боеголовки.
Радиусы возможностей
В 1987 году был разработан Режим контроля над технологиями создания управляемых снарядов, способных преодолевать более 300 километров расстояния и переносить груз более 500 килограммов. Сейчас этот режим принят 30 с лишним странами.
Тем не менее эта программа из всех вышеперечисленных наиболее далека от совершенства. Россия, например, подписала соглашение по введению у себя этого режима, но именно российские компании чаще всего обвиняются в своей готовности предоставить как ноу-хау, так и само вооружение любому, кто только сможет за это заплатить. В частности, именно «рука России» просматривается за созданием Ираном управляемых снарядов, способных преодолевать расстояние в
1 300 километров и поражать цели на территории Израиля, Саудовской Аравии и Турции. Много упреков по поводу несоблюдения условий режима предъявляется Китаю, Ираку, Ливии, Сирии и Северной Корее.
Все программы по ограничению распространения оружия массового уничтожения и по последующему разоружению могут стать эффективными только при условии формирования доверия между враждебно настроенными странами. После того, как в Индии и Пакистане уляжется эйфория, вызванная их недавними «свершениями», народы этих стран поймут, что они не только не укрепили свою безопасность, но и выпустили из бутылки еще одного, на сегодняшний день самого страшного джина. И только последовательное и цивилизованное разрешение любых региональных конфликтов в условиях гарантии безопасности всех участвующих сторон сможет предотвратить сползание всего человечества к пропасти рукотворного страшного суда.