Обособление расследований финансовых преступлений от Службы безопасности Украины, Нацполиции и Государственного бюро расследований — нужное дело. Вспомним, что, по данным Офиса генерального прокурора, в 2019 году в Украине зарегистрировали 1287 уголовных производств только в отношении уклонения от уплаты налогов (статья 212 Уголовного кодекса Украины). Из них до обвинительных приговоров суда довели всего десять дел, еще в восьми делах суд встал на сторону налогоплательщиков. То есть ничего как следует не расследовалось. Но расследуется ли сейчас, когда уже есть и специальное Бюро экономической безопасности, и первые результаты его работы? Тоже нет, и я объясню, почему.
Сомнительное начало
Самой большой угрозой в процессе создания БЭБ были кадры, ведь они на самом деле решают все. И началась эта история по созданию абсолютно подконтрольной офису президента конкурсной комиссии, которую возглавил Тимофей Милованов, друг главы ОПУ Андрея Ермака. Избрала эта комиссия бывшего налоговика Вадима Мельника.
Сейчас сложно утверждать, что именно фигурант расследования НАБУ Олег Татаров принимал ключевое решение о назначении Мельника. Тогда сложилось впечатление, что последнее слово сказал все же Андрей Ермак. Но с Татаровым Мельник точно был знаком. Не против Мельника был и ключевой на тот момент советник офиса без официального статуса Сергей Шефир. Почему это важно? Потому что когда профессиональность подменяется лояльностью, от такого органа правопорядка не стоит ждать хоть каких-то результатов.
По сути, уже на этапе отбора руководителя можно было оставить надежды, что этот орган правопорядка начнет работать независимо и с акцентом на аналитическую работу, а не на традиционные для их предшественников силовые и грабительские методы.
Внутренние конкурсы в БЭБ не лучше
Прежде всего соответствующие отборы аналитиков и детективов Бюро проходили без предварительного утверждения необходимых нормативно-правовых актов. На заседании временной следственной комиссии, куда я вхожу на правах профильного эксперта, мы узнали, что Регламента работы конкурсной комиссии нет. Отсутствовало и Положение о порядке прохождения службы лицами, имеющими специальные звания (часть 6 статьи 19 закона). Не было также ни Перечня должностей, которые подлежат замещению лицами, имеющими спецзвания и граничные звания на этих должностях, ни Порядка присвоения и лишения спецзваний. Зато были зафиксированы безосновательные отказы в допуске к участию в конкурсном отборе по формальным признакам.
Проводились формальные конкурсы, подтвержденные членами конкурсной комиссии, а иногда за день члены комиссии проводили по 80–100 собеседований на замещение должностей. Представьте, комиссия должна уделять по 30–40 минут на кандидата, — это 500 часов беспрерывной работы. Фантастика! Но объяснение более прозаичное: собеседования были по 5–10 минут, а потому это 16 часов работы. А еще должен быть перерыв на обед. Почти сутки комиссия проверяла кандидатов. Дешевый цирк.
Для сравнения, когда я был главой конкурсной комиссии по отбору кадров в ГБР, наш дневной максимум составлял 20–25 собеседований. При переаттестации прокуроров, где я был советником генерального, — аналогично. Больше их проводить априори невозможно, члены комиссий просто объективно не в состоянии воспринимать больше информации о кандидатах.
Об огромных проблемах в проведении конкурсного отбора в БЭБ говорили даже представители Консультационной миссии ЕС, указывая на явное несоответствие не только процедур, но и состава комиссий, ведь члены Совета общественного контроля (СОК) при БЭБ просто отказались участвовать в этом фарсе. В дополнение, в БЭБ не придумали ничего лучше, чем проводить внутренние закрытые конкурсы при переводе на должности уже трудоустроенных сотрудников.
К слову, члены СОК при БЭБ даже писали письма премьеру Денису Шмыгалю в конце декабря 2022 года и обращались с просьбой провести независимую институционную оценку эффективности деятельности БЭБ. Результат — ноль.
Еще один интересный момент. В соответствии с Законом «О Бюро экономической безопасности Украины» (статья 24) кандидаты на должности в Бюро, предусматривающие спецзвания, по согласию проходят полиграф. Большая часть этих кандидатов от прохождения отказалась. Хотя результаты такого исследования не являются основанием для отказа в занятии должности, а используются во время проведения собеседования как информация вероятного характера, которая способствует формированию характеристики будущего сотрудника. Как всегда, процессы у нас проходят «через тернии к звездам». Несмотря на закон, Вадим Мельник утвердил решение об изменении очередности процесса проведения конкурса, — сначала были собеседования, а уже потом полиграф. Плевать они хотели на установленный в законе порядок.
И последний, самый громкий, аккорд конкурсного отбора (ведь продолжается война и можно не учитывать довоенную прозрачность процедур), — директор БЭБ Вадим Мельник назначает двух одиозных персон. Первый — экс-руководитель ГСУ МВД времен Януковича Николай Чинчин, который непосредственно работал с Олегом Татаровым и до недавнего времени находился под люстрационным запретом (но ему «помогли» в ОАСК). Второй — экс-прокурор Виталий Гагач, ставший заместителем Мельника. Во времена ВСК глава этой структуры нардеп Ярослав Мельник назвал Гагача «кумом» Татарова. А под Гагачем, руководителем подразделения детективов оказался Александр Ткачук, который также работал с Татаровым в структурах МВД.
Следствием назначения целой плеяды «татаровских» представителей стало увольнение тех, кого называли ставленниками предыдущего «смотрящего» за БЭБ от ОП Андрея Гмырина. Почти все его кадры сейчас уволены. Аномальную тенденцию увольнений можно отследить с середины лета 2022 года.
В результате заместитель главы офиса президента «обставил» директора БЭБ своими людьми, которые и руководят непосредственно Бюро. Мельник стал «фунтом», который уже не руководит БЭБ. Виталий Гагач отвечает за подразделение детективов, Николай Чинчин, даже будучи простым аналитиком в одном из подразделений, после увольнения заместителя Мельника — Александра Кучеренко, руководит аналитической составляющей.
Основной причиной низкой эффективности работы БЭБ стало политическое влияние при избрании главы этого органа и непрозрачные процедуры формирования кадрового состава органа.
Так, предусмотренные законом конкурсные процедуры позволили:
- назначить со значительными нарушениями и непрозрачными правилами главу БЭБ, который фактически до этого возглавлял предыдущий орган (налоговую милицию), хотя БЭБ создавалось именно для замены налоговой милиции и коррупционных практик там;
- непрозрачно сформировать кадровый состав БЭБ за счет политического влияния со стороны нескольких политических групп. Так, временная следственная комиссия установила, что при формировании кадрового состава был нарушен ряд законов, а сами конкурсы проходили с заведомо определенными руководством БЭБ победителями. Установлено политическое влияние посторонних лиц на формирование органа;
- сформировать вроде бы новый орган исключительно через старые кадры: сотрудников налоговой милиции, прокуратуры, полиции и СБУ. Так, экс-правоохранители составляют больше 80% от состава БЭБ.
Влияние на принятие решений в БЭБ оказывает негативные последствия как на деятельность органа правопорядка, так и на отсутствие результатов борьбы с экономическими преступлениями, которые им подследственны по статье 212 Уголовного кодекса Украины.
А теперь о результатах…
О неэффективности работы БЭБ свидетельствуют также официальные данные, полученные во время заседаний ВСК. За год работы БЭБ начато около пяти сотен производств, но подозреваемых в них — всего 40 человек, обвиняемых еще меньше — 26, а в суды переданы только 12 дел, приговоров — 0. Напомним, что НАБУ за первый год работы вышло на 12 приговоров, а ГБР — на 1016. Сумма компенсированных средств в бюджет по результатам работы БЭБ — всего 33 млн грн. Сумма, потраченная государством за год существования БЭБ, вдесятеро больше.
Кроме этого, парламентская ВСК получила ряд жалоб от бизнеса на незаконное давление БЭБ. Чаще всего жалобы касаются незаконных арестов имущества и блокирования работы предприятий без проведения надлежащего расследования, или наоборот отсутствия расследований как таковых. Буквально на днях следователи ГБР задержали старшего детектива БЭБ столичного теруправления при получении взятки «за невмешательство в работу игорного заведения». Ну, то есть вменяют БЭБ все то, на что годами жаловался бизнес, сталкивавшийся с налоговой милицией.
А что касается аналитической составляющей, достаточно будет вспомнить, что БЭБ в этом году перевело своих людей на четырехчасовой рабочий день, потому что при составлении годового бюджета не учли увеличение штата в разы и денег на восьмичасовой день просто не хватило. Потому что кадры все же решают…
Выходом из ситуации должно стать принятие нового законопроекта, которым будет изменен подход к формированию конкурсной комиссии по избранию нового директора БЭБ при обязательном участии международников с блокирующим или даже превосходящим пакетом голосов. При этом конкурсная комиссия должна избрать не трех лучших кандидатов, а одного победителя, не давая дискреции Кабмину избрать самого лояльного из указанных трех. А дальше — полная переаттестация всех аналитиков и детективов в центральном аппарате и территориальных управлениях с дальнейшей перезагрузкой всего Бюро. Иначе это все просто не будет иметь смысла.
Больше статей Александра Леменова читайте по ссылке.