Во время однодневной рабочей встречи на этой неделе министра обороны Украины Александра Кузьмука со своим польским коллегой Янушем Онышкевичем в приграничном польском городке Жешеве как-то очень легко и без каких-либо заминок было решено обкатать на практике совместный украинско-польский миротворческий батальон и на деле продемонстрировать, что взаимосовместимость, к которой так трепетно относятся в Брюсселе, не является пустой декларацией.
Возможно, это событие не было бы таким заметным, если бы не внезапная активизация в последние две недели военного сотрудничества в виде развертывания и развития многонациональных батальонов и если бы не явный политический контекст батальонотворчества.
Глава украинского военного ведомства официально сообщил, что создание другого совместного военного подразделения — украинско-грузинско-азербайджанского батальона в рамках ГУУАМ – перестало быть болезненным вопросом. Несмотря на то, что А.Кузьмук не поторопился ознакомить общественность с задачами этой структуры, она в общем-то понятна. Не имея более никаких других весомых аргументов в пользу выбора украинского пути транспортировки кавказской нефти, кроме довольно убедительного военного довода, Киев однозначно готов играть роль первой скрипки в обеспечении транспортного коридора Баку—Супса, с тем чтобы реализовать на деле пресловутую диверсификацию энергопоставок. А учитывая недавнее заявление президента Азербайджана Гейдара Алиева о том, что в перспективе Азербайджан может вступить в НАТО, и пронатовские настроения в Тбилиси (подкрепляемые финансовыми вливаниями из Вашингтона и Анкары), направленность политики Киева станет абсолютно понятной. Кроме того, не лишены основы надежды, что Киев сможет найти в лице Варшавы доброго союзника. Во-первых, уже в конце прошлого года, выступая в Сейме, военный министр Онышкевыч недвусмысленно намекнул, что основная угроза национальной безопасности Польши исходит от России. Во-вторых, Варшава имеет обещания украинских официальных лиц о достройке трубопровода Одесса—Броды до конца 2001 года с одной стороны и формальное согласие Словакии участвовать в строительстве новой ветки российского газопровода, который пройдет по словацкой и польской территориям в обход Украины, с другой. Поэтому неудивительно и желание западного соседа подстраховать себя от непредсказуемости России, тем более в год президентских выборов. В качестве предупредительного выстрела в водоворот большой политики брошены батальоны...
СТРАТЕГИЧЕСКОЕ МАНЕВРИРОВАНИЕ
Небезызвестная заокеанская консалтинговая структура Stratfor недавно пришла к выводу, что попытки Украины лавировать меж двух огней (между Россией и Западом. — Авт.) являются даже менее рискованными, чем, например, откровенная ориентация балтийских государств на НАТО с принятием от Брюсселя соответствующей помощи. Интересно, что с развитием страсти России к возрождению супердержавности не просто отдельные государства, но целая полоса стран от Прибалтики до Азербайджана (за исключением, правда, Беларуси) оказалась в буферной зоне между Западом (в лице НАТО или США) и Россией. И чем больше желание первого изолировать Россию, тем больше сопротивление второй и тем большая угроза для стран новой геополитической прослойки испытать систему своей национальной безопасности.
Что касается Украины, то, очевидно, не случайно в Национальном институте стратегических исследований считают, что щитом от таких угроз должно стать практическое движение навстречу Западу с одной стороны и оживление субрегиональной системы безопасности в рамках объединения ГУУАМ с другой. В Украине все больше помалкивают о стратегическом сотрудничестве с Россией, а от президентских выборов ожидают больше подвохов, нежели ослабления давления. Как результат — совместные батальоны появляются практически на всех направлениях по периметру Украины (даже невзирая на языковой барьер и упорное сопротивление парламента), лишь на восточном и северо- восточном направлениях сохраняя пустоту...
Еще в 1995 году Киев договорился с Варшавой о создании совместного миротворческого подразделения, две половинки которого де-факто появились в июле 1997-го. В начале 1998 года Украина выступила с инициативой создать совместное подразделение для нужд Кавказского региона (тогда еще в рамках ГУАМ), что реально получило развитие лишь в текущем году. В декабре 1998 г. украинские генералы предложили создать инженерно-саперный батальон и с Румынией (позже к инициативе присоединились Венгрия и Словакия), и несмотря на определенные трения в отношениях с Бухарестом, а также благодаря красивой идее нашли взаимопонимание и там. Наконец, на этой же неделе первый украинский дипломат Борис Тарасюк остался доволен обсуждением инициативы Турции о создании общего многонационального военно-морского соединения «Силы «по вызову» в Черном море», в которое, как ожидается, войдут Турция, Болгария, Россия, Румыния, Грузия и Украина. (Последний случай — единственный, где предусматривается совместное участие в многонациональной структуре Украины и России. Но, правда, инициатива турецкая.)
УКРАИНСКО-ПОЛЬСКОЕ БАТАЛЬОННОЕ БРАТСТВО
Главной проблемой на пути украинско-польского военного сотрудничества стало удивительное упорство украинского парламента, в течение нескольких лет отказывающегося ратифицировать договор о создании военной структуры теперь уже со страной НАТО. Военные пошли на хитрость.
Так, объявив решение о замене в июле текущего года украинского и польского миротворческих контингентов украинско-польским миротворческим подразделением, украинский военный министр заметил, что раз Верховной Радой утверждено участие украинской миротворческой миссии в Косово, то и замена ее на половинку от совместного украинско-польского батальона будет вполне легитимной.
Другое дело, что теперь будущий контингент поучаствует в совместных с польской половинкой учениях, как штабных, так и в рамках всего формирования. В составе украинской части батальона будет 260 человек, польской — 530, командовать батальоном будет польский офицер, а его заместителем будет украинский военнослужащий.
По словам А.Кузьмука, «наступит конец существованию батальона в виртуальной реальности» и он начнет выполнять конкретные задачи. Кстати, и содержать такую структуру будет подешевле — если украинский вертолетный отряд, обслуживающий весь KFOR, нуждался в бесперебойных поставках топлива, то теперь контингент ограничится конкретным сектором. Однако если раньше Украина получила на содержание своей миротворческой миссии около 4,5 млн. долл. американской помощи в рамках «Варшавской инициативы», то теперь Киев пойдет даже на собственное финансирование контингента, ибо дело не только в имидже страны, но и в реальных шансах поучаствовать в восстановлении на Балканах, где уже можно заработать. Кроме того, по мнению источника украинского Генштаба, благодаря такому батальонотворчеству отрабатывается не менее важный вопрос — достижение реальной взаимосовместимости войск. В Генштабе ВСУ уверены, несмотря на то, что польская армия скоро перейдет на натовские средства связи, а Украине это пока не по карману, главные корни совместимости — психологические. Что касается полевых карт, средств связи и калибров, при необходимости, наличии соответствующего политического решения и финансов, эти проблемы будут решены быстро. Кажется, что армия, несмотря на ее сегодняшнюю убогость, заглядывает на Запад гораздо дальше, чем многие отечественные политики. Так, для углубления взаимосовместимости с НАТО в ВСУ уже работает специальная программа оценки сил (Planning and Review Process), любезно поддерживаемая альянсом. В нее включены 16 подразделений различных видов Вооруженных сил Украины, которые уже могут полноценно взаимодействовать с НАТО.
Что же касается украинско-польского военного взаимодействия, то, без всякого сомнения, это реальный форпост отношений Украина—НАТО. Только в прошлом году на территории Польши состоялись три крупных совместных учения с участием Украины. К этому можно добавить, что Польша уже ремонтирует боевые самолеты в Украине и заинтересована в повышении с помощью Украины ресурса авиадвигателей своих истребителей МиГ-29. Существует и ряд совместных проектов в военно-морской тематике. И не исключено, что очень скоро украинские офицеры поучатся в Национальной академии обороны Польши, а военнослужащие Польши — в Национальной академии обороны Украины.
ВОЗРОЖДЕНИЕ ГУУАМа?
После срыва официальной встречи министров обороны стран—членов ГУУАМ в Тбилиси в конце января с.г. и замены ее рабочей встречей замов начальников генштабов в марте (с отсутствием узбекского партнера) сообщение А.Кузьмука о том, что в результате президентского визита в Грузию и Азербайджан принято окончательное решение создать совместный трехсторонний батальон, прозвучало почти что сенсацией.
Уже завершена разработка структуры этого совместного военного подразделения, а сейчас изучается возможность подбора кадров в состав батальона и даже вопрос подготовки этих кадров в Одесском военном институте Сухопутных войск. Каждая страна самостоятельно будет финансировать деятельность своей части батальона, не превышающей одной роты с соответствующей техникой. Батальон, по решению трех сторон-участниц, будет действовать в рамках мандатов международных организаций ООН и ОБСЕ.
Несмотря на то, что многие эксперты обвиняют сегодняшних лидеров государства в опоздании на несколько лет с реализацией этого проекта, Украина все еще может претендовать на роль способного охранника транспортного коридора. Можно вспомнить, что весной прошлого года в Грузии уже отрабатывались совместные действия украинских, грузинских и азербайджанских военных по ликвидации возможных аварий нефтепровода Баку—Супса. Без всякого преувеличения, Украине тут принадлежит исключительная роль, так как лишь в ВСУ имеются силы и спецсредства для борьбы с авариями на трубопроводах с высоким давлением и оперативного проведения обводных путей вокруг поврежденных участков. Поэтому неслучайно военные наблюдатели связывают появление «гууамовского» батальона именно с необходимостью обеспечения безопасности нефтепровода Баку— Супса и решения проблемы энергетической безопасности страны. Вполне логично, что на переднем крае снова оказались военные.