За исключением цифр, нет ничего более обманчивого, чем факты.
Английский афоризм
Увидев забитый до отказа огромный зал заседаний Кабмина в ожидании программы «Украина-2010», я немедленно вспомнил начало века, когда автор «России во мгле» фантаст Герберт Уэллс посетил вождя революции, а тот стал мечтать о великом будущем коммунистической России. Правда, запоздавший премьер Валерий Пустовойтенко начал с того, что прибыл из Трускавца, где встречался с Президентом и в промежутках между отдыхом обсуждал не столько дела будущие, сколько текущие и, в частности, кадровые (революционеры это ужасно любят). После чего предоставил слово министру экономики Василию Роговому...
Хорошо
забытое старое
Уже с первых слов повеяло чем-то удивительно знакомым. Ну вот, например: «Выделяются следующие этапы социально-экономического развития Украины: первый этап (1999-2000 годы) - достижение стабилизации экономики и переход к экономическому росту; второй этап (2001-2005 годы) - проведение интенсивных изменений структуры экономики и повышение ее эффективности, достижение темпов прироста ВВП до 7% в год; третий этап (2006-2010 годы) - продолжение структурной перестройки экономики и обеспечение высоких (до 8% ежегодно) темпов роста». Вам это ничего не напоминает? Тогда цитата из программы Кабмина, датированной сентябрем 1995 года: «Долгосрочные задания структурной политики должны осуществляться в рамках утвержденной решением правительства программы структурной перестройки экономики, которая предусматривает три этапа: стабилизация экономики (2-3 года), активизация экономического развития (8-10 лет), становление рациональной структуры экономики (10-12 лет)».
Но, может, мы имеем дело с преемственностью экономической политики? Смущают три вещи. Во-первых, стабилизацию экономики взяли да и сдвинули на 2-3 года без пояснения, что же на сей раз позволит реализовать эту нетленную задачу. Во-вторых, из текста очередной программы совершенно не ясно, за счет каких внутренних и внешних факторов произойдет ускорение структурной перестройки (в 1995 году ее окончание виделось в 2015-2020 годах). В-третьих, большие сомнения вызывает прогнозируемое двукратное увеличение реального ВВП к 2010 году по сравнению с 1997-м.
Последнее обстоятельство связано с тем, что еще в 1995 году группа украинских ученых - Б.Панасюк, И.Сергиенко и Л.Гуляницкий - разработали модель прогнозирования реального ВВП и исследовали два варианта развития экономики: оптимистический, примерно совпадающий с условиями, принятыми в программе «Украина-2010», и пессимистический, когда радикальные преобразования осуществляться не будут. В первом случае у них действительно получилось удвоение ВВП в интервале 1997-2010 годов, при втором же сценарии этот рост составил всего 30%. Об удачно подобранной модели говорит тот факт, что предсказанные этими авторами величины ВВП 1995-98 годов отличаются не более чем на полтора процентных пункта от фактических значений, но... при пессимистическом сценарии.
О чем это свидетельствует? Очевидно, о том, что надежды на ближайшее развитие Украины по оптимистическому сценарию весьма призрачны. И прежде всего это подтверждают бурно разрастающиеся метастазы пресловутого кризиса неплатежей. Кстати, вниманием к нему новая программа существенно уступает старой. Если три года назад этой проблеме был посвящен целый раздел, в котором говорилось о ее комплексности, то в нынешнем документе задаче преодоления кризиса по сути посвящена одна строчка: «разрешение проблемы неплатежей, в т.ч. через конверсию задолженностей предприятий в ликвидные ценные бумаги».
Между тем, речь идет не просто о комплексной проблеме, а об особом типе хозяйственной системы со своими неписаными законами и правилами. Где еще, кроме стран СНГ, вы найдете экономику, в которой своевременно не производится подавляющая часть платежей? Где устанавливаются цены, которые почти никто не оплачивает в денежном эквиваленте? Где начисляется зарплата, которую почти никто не выплачивает? Где долги по налогам, несмотря на грозные окрики власти, растут не по дням, а по часам?
В плену
вечных истин
Хотя председатель Госкомстата Александр Осауленко заявил на заседании, что его ведомство к разработке программы не привлекали, он глубоко ошибается. Без данных, которые лучше всего характеризуются знаменитой фразой британского премьера Дизраэли «Есть три разновидности лжи: ложь, гнусная ложь и статистика», упомянутый тип хозяйственной системы существовать бы просто не мог. Проверим это на «воспроизводственных пропорциях ВВП и их динамике», которые, по программе «Украина-2010», «характеризуют наиболее существенные качественные свойства экономической модели общества и обусловливают эффективность стратегии социально-экономического развития».
Киевская группа Гарвардского института международного развития (ГИМР) проанализировала официальные отчетные данные за 1997-98 годы и рассчитала использованный ВВП по двум формулам: 1) как сумму всех видов потребления и инвестиций и 2) как разность между официальным ВВП и чистым экспортом. В итоге оказалось, что почти треть официального ВВП пребывает, так сказать, в виртуальном пространстве. Этот факт можно также доказать, утверждают специалисты ГИМР, анализируя размер инвестиций. Так, в период 1995-98 годов среднегодовое уменьшение ВВП составляло 7%, тогда как валовые инвестиции достигали в среднем 22% ВВП, а чистые - 10% ВВП в год. Но инвестиции, которые приводят не к росту, а падению ВВП, т.е. не создают, а разрушают стоимость, являются опять-таки виртуальными. Что же происходило в действительности?
Видимо, инвестиции в большинстве случаев были реальными, но либо по-социалистически проеденными, либо канувшими в «теневую Лету». Например, львиная доля инвестиций в тяжелую промышленность создает негативную (виртуальную) добавочную стоимость, ибо затраты на импорт энергоносителей и другого сырья обычно выше, чем поступления от продажи готовой продукции в Украине и за рубежом. По данным программы «Украина-2010», на создание ВВП стоимостью $1 Украина тратит 3,25 кг условного топлива против 0,6 кг в Западной Европе. Еще одно подтверждение попыток компенсировать работу в убыток - данные об индексе оптовых цен в 1998 году: черная металлургия - 150,7 %, цветная металлургия - 155,7 %, химия и нефтехимия - 130 %, стройматериалы - 126,1 %, машиностроение 123,5 %, пищевая промышленность - 114,8 %. То есть чем больше зависимость от сырьевого импорта, тем менее конкурентоспособной является искомая продукция. Это означает, что используемый реально ВВП намного ниже официального и составляет, по оценке ГИМР, примерно 60-65% от цифры, приводимой Госкомстатом.
Виртуальная модель экономики Украины
Эту оригинальную модель предложили американцы Клиффорд Гарди из института Брукингса и Барри Айкес из Пенсильванского университета. Суть ее - в условном делении постсоветской экономики на четыре сектора: Д - домохозяйства, поставляющие трудовые ресурсы; Б - бюджет, передающий налоговые поступления домохозяйствам; П - производство, создающее позитивную добавленную стоимость; Н - производство, создающее негативную (убыточную) добавленную стоимость. В СНГ сектор П составляют в основном нефтегазовые и другие сырьевые предприятия, тогда как Н - львиная часть обрабатывающих.
Итак, пусть Н - это завод, который, потребляя на 1000 грн. трудовых ресурсов от Д и 1000 грн. газа от П, выпускает продукт на 1000 грн., т.е. с отрицательной добавленной стоимостью. Чтобы сделать свою продукцию рентабельной, директор Н поднимает цену на свой товар до 3000 грн., но использовать он ее может исключительно в бартерных сделках, включая оплату налогов, где цены - это некие метки, не имеющие адекватного рыночного содержания. Таким образом, Н платит П за газ третью своей продукции с реальной рыночной стоимостью 333 грн. Однако это вполне устраивает П, поскольку он платит налоги Б натурой. То же самое, естественно, делает и Н. А вот у Д возникают серьезные проблемы, поскольку они не желают получать свою зарплату в 1000 грн. натурой: им нужна хотя бы небольшая сумма наличности. Но, во-первых, у Н ее, как правило, нет, а во-вторых, истинная денежная стоимость оставшегося у него продукта составляет лишь 333 грн. Так возникают и растут долги по зарплате.
С помощью описанной модели ее авторы сумели раскрыть механику функционирования почти всей виртуальной экономики, в т.ч. нереалистичный бюджет, задолженность по выплате зарплат и пенсий, завышенные объемы производства и т.д. Самое при этом любопытное, что в ее существовании заинтересованы все действующие лица, ибо когда большая часть хозяйственного комплекса уменьшает стоимость, участникам экономической деятельности ничего не остается, как делать вид, что это не так. Способами реализации этой иллюзии как раз и служат бартер, налоговая задолженность и другие немонетарные формы оплаты.
Весьма интересной оказалась и взаимосвязь между виртуальной безденежной и реальной рыночной экономикой. Хотя избегать денежных операций заставляет, с одной стороны, неэффективность производства, а с другой - боязнь рэкета и налоговых служб, которые могут отказать предприятию в безденежных расчетах, некий минимальный уровень наличности необходим для выплаты зарплаты той части персонала, без которой работа предприятия невозможна. Часть продукции иногда удается продать внутри страны, но главным образом - на внешнем рынке. При этом цель экспорта - не прибыль, а наличность. С теми же денежными ограничениями функционирует и сектор Д, распределяя свои усилия между работой в секторе Н и заработками вне системы (уличная торговля, работа на приусадебных участках и т.п.).
Разумеется, виртуальную экономику нельзя назвать исключительно негативным явлением. Это - своего рода система соцобеспечения, которая создает массу рабочих мест с минимальной зарплатой. В этой ситуации государство выполняет роль арбитра при выплате зарплат и пенсий, которых всем не хватает. Вторая функция государства в данной системе - предотвратить чрезмерный отток стоимости за ее пределы и, в первую очередь, вывоз капитала за рубеж. Ограниченный же отток допускается во имя дальнейшего функционирования системы.
Прежде всего это касается сектора П, которому есть что предложить на мировом рынке. Поэтому его руководству разрешается кое-что использовать для личных нужд в качестве платы за сохранение соответствующей роли в системе. А вот расхищение фондов оплаты труда или утаивание денег от уплаты налогов всемерно преследуется, что мы постоянно наблюдаем на практике. По сути, все последние изменения в налоговом законодательстве или постановления Кабмина типа «Об усовершенствовании порядка формирования цен» и «Об утверждении положения о комиссии по вопросам возвращения в Украину валютных ценностей» есть не что иное, как противооттоковые шаги, которые призваны повысить эффективность виртуальной экономики.
Невиртуальные рыночные предприятия работать в ней не могут по определению. Именно с этим обстоятельством во многом, видимо, связаны проблемы СП «АвтоЗАЗ-Daewoo», которое в 1998 году реализовало 44% выпущенных автомобилей и в январе временно остановило производство. По сведениям, приведенным на заседании КМ г-ном Пустовойтенко, в прошлом году в Украину под разными предлогами ввезли около 530 тыс. авто, а зарегистрировали 400 тыс. Где остальные 130 тыс.? Премьер дал указание разобраться.
И в заключение. Идеологи программы «Украина-2010» предлагают рассматривать свое сочинение «как своеобразную основу для выработки формулы национальной идеи». Думается, покамест такую формулу можно втиснуть в одну строчку: «девиртуализировать сложившийся в Украине социально-экономический механизм». Потом можно подумать и о 2010-м.