А? Э!.. Так-то, дружок,
В этом-то все и дело.
В.Высоцкий. Песня Кэрролла
Пожалуй, это уже приобретает приметы традиции: стоит только замаячить выборам, как в Запорожье стремятся сделать область самостоятельней и независимей. Такое желание овладевает умами не только местных властей, но и политиков рангом повыше, что, в общем-то, неудивительно: партий и блоков у нас много, а идей, способных привлечь общественное внимание - негусто. Так что сильно привередничать не приходится - ради симпатий электората даже представители не озонирующих воздух производств готовы податься в экологи. А тут столь благое намерение - упрочить могущество страны за счет регионального возрождения. Да кто же против этого возразит?! Вот и рождается на свет очередной президентский указ с ласкающими местные амбиции формулировками: «С целью создания основ для более эффективного использования экономического потенциала...», «передачи объектов государственной собственности... в сферу управления Запорожской государственной администрации»…
Было бы несправедливо утверждать, что реформаторские устремления в области на этом исчерпываются. В промежутках между упомянутыми событиями случаются и другие инициативы, но чтобы так - с резонансом на всю страну, с вовлечением в процесс всех, вплоть до правительства... Это как ритуал, который не пристало затевать всуе, для него требуется строго определенный момент. Эдак месяцев 7-8 до заветного времени «Ч», когда центральные власти созревают для уступчивости. Тогда запорожцы могут потешить собственное самолюбие тем, что и их слово наверху кое-чего стоит. Появление на свет такого указа - событие, что и говорить, незаурядное - сравнимое разве что с победой «Металлурга» над «Днепром», причем, с разгромным счетом, «всухую» да еще и на поле соперника. Мол, и на нашей улице праздники случаются, не все же масленица дорогому северному соседу, которого что при большевиках, что при демократах августейшая милость стороной не обходит.
Подайте самостоятельности
Однако в постные дни, коих подавляющее большинство, регион сдержанно ропщет на то, что государство относится к нему, как недобрая мачеха к Золушке. Этот «протест в себе» невольно вызывает не столько сочувствие, сколько удивление патологической приверженностью к экономическому мазохизму. Взять, например, набившую оскомину однотипность процесса принятия областного бюджета. Даже депутатам облсовета опостылели возмущенные дискуссии из-за того, что с каждым годом доля заработанных средств, которую центр позволяет региону оставить в своем распоряжении, сжимается, будто шагреневая кожа. Однако несколько лет назад местные власти практически безучастно отнеслись к лишению статуса юридического лица одного из крупнейших в области налогоплательщиков - Запорожской АЭС. А тем временем дебиторская задолженность местного бюджета неуклонно росла; ее размер увеличился уже настолько, что о ликвидации недоимки в обозримом будущем не может быть и речи. Но вот что удивительно. Результаты недавней проверки, проведенной Счетной палатой, свидетельствуют: нет ни одного нормативно-правового документа, которым Запорожская АЭС лишалась бы прав юридического лица. Оказывается, имущество, другие активы и пассивы атомной станции не переданы НАЭК «Энергоатом» и на его, «Энергоатома», самостоятельном балансе не отображаются. Следовательно, приказ о переименовании ПО «Запорожская АЭС» в обособленное предприятие - нелегитимный.
Если предположить, что эти факты для областных управленцев являются откровением, то неизбежно придется признать, что уровень их профессиональной компетентности гроша ломаного не стоит. Разумеется, это не соответствует действительности и подлинная причина, скорее всего, кроется в нежелании местных властей обострять отношения с центром. Как говорится, «тише будешь - дольше будешь». Лучше уж понадеяться на благоприятное стечение обстоятельств, глядишь, если не лакомым куском, то хотя бы крохами удастся разжиться…
Стратеги и тактики
Официальной датой появления на свет запорожской идеи регионального возрождения можно считать 10 июня 1993 года. В тот день общественности был представлен бизнес-план «Стратегия экономического и социального развития Запорожской области». Его авторами были специалисты британской консалтинговой фирмы Coopers & Lybrand. Прямые затраты на разработку проекта, заказанного областной госадминистрацией, составили 400 тысяч фунтов стерлингов, то бишь примерно миллион долларов. Столь внушительная сумма давала повод скептикам язвить насчет того, что местные плановики-экономисты смогли бы разработать десяток таких стратегий за гораздо меньшие деньги. Оспаривать подобные замечания, действительно, было сложно. Особенно если учесть, что содержание импортных рекомендаций не выходило за рамки незатейливого постулата: «Жить хорошо, а хорошо жить - еще лучше». Помнится, относительно наиболее приемлемого способа реконструкции промышленного комплекса области один из консультантов высказался с подкупающей непосредственностью. Дескать, лучше всего ваши заводы сравнять с землей бульдозером, а на их месте построить новые предприятия…
Колкостям критиков инициаторы бизнес-плана не придавали особого значения, ограничиваясь лишь общими формулировками о том, что с помощью проекта появится возможность ознакомить Запад с потенциалом региона, привлечь к нему внимание - в виде инвестиций, разумеется. На руку запорожцам были и предстоящие президентские выборы, поэтому в конце ноября 1993 года увидел свет указ об эксперименте, предоставляющем Днепропетровской, Донецкой, Запорожской и Луганской областным государственным администрациям дополнительные полномочия по управлению имуществом общегосударственной собственности. Однако дальше деклараций процесс не пошел, оставшись в тени более актуального события - выборов. Да и к руководству областью пришла новая команда, относившаяся к региональным реформам, мягко говоря, без энтузиазма. Сперва наметились попытки уличить авторов бизнес-плана в криминале относительно бесполезно потраченных средств, а затем проект и вовсе предали забвению. Год спустя о нем, правда, вспомнили и даже провели международную конференцию, посвященную развитию бизнеса в Запорожье, но и на этот раз дальше разговоров дело не двинулось.
На иной результат не стоило и надеяться уже хотя бы потому, что местная власть предпочитала строго соблюдать два незыблемых аппаратных правила: инициатива неизбежно наказуема исполнением, а начальство шибко умных не жалует. Да и, по правде говоря, насущной потребности в коренных переменах она для себя не ощущала. Накопленный в былые годы экономический потенциал региона еще по инерции давал определенную отдачу, гарантирующую пусть небольшой, но все же прирост объемов промышленного производства. И это позволяло областному руководству рапортовать о достижениях, не забывая подчеркнуть, что область «в наше нелегкое время остается одним из наиболее стабильных регионов страны», который «сохраняет положительные тенденции экономического развития».
Но иллюзорность благополучия с каждым годом становилась все более очевидной. По итогам 1998-го прирост объемов промышленного производства уперся в отметку 2,2 процента, а балансовая прибыль предприятий металлургии и машиностроения снизилась на десятки миллионов гривен. Значительная часть произведенной продукции мертвым грузом оседает на заводских складах, вследствие чего 176 предприятий области, по данным официальной статистики, сработали с убытками на общую сумму 236,5 млн. грн. Неутешительный прогноз складывается и на нынешний год. По мнению специалистов областного союза промышленников и предпринимателей «Потенциал», объемы производства промышленной продукции в 1999-м лишь на 0,1 процента превысят показатель прошлого года.
При подобном раскладе вести речь о стратегии экономического и социального развития уже вроде как и неприлично. Волей-неволей программу реформ приходится озаглавить антикризисной, хотя, как и любое название, начинающееся с отрицающей приставки, это не ласкает слух.
Есть такая программа
Разговоры об антикризисной программе начались в Запорожье прошлым летом, а в начале декабря бывший председатель обладминистрации Владимир Куратченко впервые официально упомянул о ее создании. По рассказам, программа, надо отдать должное ее инициаторам, была не лишена реализма. Возможно, потому, что составлялась исключительно собственными силами, без привлечения иностранцев. Исходные принципы плана нацеливали на прорыв не по всему индустриально-аграрному фронту, а лишь на наиболее перспективном плацдарме. Его, по сути, формируют две отрасли - металлургия с 47 процентами удельного веса в общем объеме промышленной продукции и электроэнергетика с 30 процентами. Однако с каждым годом «надежда и опора» региональной экономики все больше ослабевает. Металлургам приходится с грустью вспоминать золотые денечки, когда разница внутренних цен позволяла получать приличную прибыль. Теперь их предприятия перешагнули черту нулевой рентабельности и постепенно становятся убыточными. Экспорт металла в Россию практически закрыт. Не лучше обстоят дела и у электроэнергетиков, которые из-за увеличения продолжительности ремонтов оборудования и дефицита топлива ожидают в нынешнем году снижения объемов производства на 7 процентов.
Промышленники убеждены: корень всех бед - в непомерно высоких ценах на энергоносители, делающих продукцию неконкурентоспособной. Отчасти такой довод не лишен резона, но нельзя не учитывать, что доля затрат на энергоносители в себестоимости большинства образцов отечественной продукции в 3-4 раза выше, чем у зарубежных аналогов. Негативное влияние технологий и оборудования далеко не первой свежести, конечно же, сказывается, но ведь многочисленные аудиты специальной миссии TACIS дали неутешительные выводы: только около половины потребляемой энергии идет на производственные нужды, остальное - попросту разбазаривается. А то, что электроэнергия дорогая… Так откуда ж ей быть дешевой, если, по данным учета приватизированных облэнерго, потери в сетях достигают 30-45 процентов? Статистика Минэнерго более оптимистична, но тоже впечатляет: около четверти производимой электроэнергии исчезает бесследно.
Как делить будем?
Пару лет назад эти проблемы пыталась разрешить еще одна региональная программа - посвященная энергосбережению. Но, вероятно, задача оказалась сильно хлопотной, поэтому предпочтение было отдано незамысловатой схеме: снизить тариф на электроэнергию для нескольких предприятий базовых отраслей, что позволит уменьшить себестоимость их продукции и увеличит прибыль. В общем, как выразился народный депутат Алексей Кучеренко, «суть антикризисной программы - в справедливом регулировании цен на энергоресурсы».
Ну, если на то пошло, так противников справедливости вообще не сыщешь. Минэнерго, например, тоже ничего против нее не имеет. Просто понимает справедливость по-своему - в виде большого энергетического колхоза с усредненным для всех тарифом. А промышленники, наоборот, жаждут получать электричество за половину нынешней цены, обязуясь исправно платить за него исключительно «живыми» деньгами. Остается только выяснить - кто же будет компенсировать оставшуюся половину стоимости для достижения, так сказать, полного торжества справедливости?
Уже сама постановка такого вопроса указывает на то, что антикризисная программа запорожцев на благожелательность со стороны может не рассчитывать. Даже несмотря на поддержку на высшем уровне. И вовсе неудивительно, что реформаторские инициативы региона воспринимаются как банальная попытка перетащить одеяло на себя. Чтобы воспрепятствовать им, открытый протест вовсе не обязателен. Вполне достаточно прилежно исполнять существующее законодательство, с которым одобривший программу президентский указ вступает в прямое противоречие. А общественное мнение можно склонить на свою сторону без особых усилий, распространяя весьма правдоподобные мифы. Например, о том, что организация в Запорожье регионального энергорынка повлечет за собой удорожание тарифа на электроэнергию для остальных потребителей.
Развенчать надуманность такого аргумента можно было бы, что называется, в два счета - достаточно лишь представить схему регионального энергорынка. Суть ее заключается в том, что производимая в области тремя основными генерирующими предприятиями (Запорожской АЭС, Запорожской ТЭС и Днепровской ГЭС) электроэнергия должна, как и прежде, отпускаться на оптовый энергорынок по установленной цене. В распоряжении области предлагается оставить лишь ту часть, которая необходима для удовлетворения ее производственно-бытовых нужд, т.е. порядка 25 процентов валовой региональной генерации. Именно этот объем и составит потенциал регионального энергорынка. Покупателем определенной доли электроэнергии выступит облэнерго с условием, что факт отпуска будет означать состоявшуюся сделку купли-продажи, зафиксированную стандартным договором. А оставшаяся часть по прямым договорам поступит в распоряжение перспективных потребителей (преимущественно предприятий базовых отраслей промышленности), которые действительно получат право оплачивать «живыми» деньгами половину, а то и третью часть стоимости электроэнергии - каждый в зависимости от своих финансовых возможностей.
Но цель эксперимента - не в учреждении собеса, ведающего льготами по своему усмотрению, а в создании инвестиционной среды, позволяющей потребителям получить энергоресурсы по мировым ценам. Поэтому оставшуюся часть стоимости электроэнергии перспективные потребители должны компенсировать либо через кредит регионального инвестиционного банка, либо по уже привычной для них бартерной схеме. Только схема эта, в отличие от нынешней, имеет существенную особенность. Ликвидную продукцию необходимо продавать исключительно на региональной бирже, которая открыто и законно установит реальную цену товаров.
Стратегия, программа - что дальше?
А вот теперь перейдем к самому интересному. То есть к воплощению идей на практике.
Схема регионального энергорынка, периодически обсуждаемая уже в течение пяти лет, в очередной раз осталась невостребованной, уступив место банальному компромиссу. Избранным платежеспособным предприятиям предоставлено право заключить прямые договора на поставку электроэнергии по цене 7,5 коп. за киловатт, но не с генерирующими предприятиями, а с посредником в лице НАЭК «Энергоатом». Чтобы, как говорится, и волки были сыты, и овцы целы. Как и следовало ожидать, у истосковавшихся по справедливости промышленников столь явный суррогат возражения не вызвал. Нетрудно догадаться почему. Личные интересы играют в этой жизни все же далеко не последнюю роль, поэтому тщетно надеяться на появление желающих добровольно отказаться от существующих схем платежей, предоставляющих широчайшие возможности эти интересы учитывать, не опасаясь за последствия. Но поскольку вслух об этом говорить не принято, проблему периодически пытаются решить как бы «иносказательно». И запорожская антикризисная программа - одно из свидетельств тому. Реализовать задуманное без применения волевых методов невозможно. В этом, по большому счету, и заключается ахиллесова пята программы.
Одной из главных причин, ставших на пути реализации запорожского бизнес-плана 1993 года, принято считать его чрезмерную политизацию. В связи с этим нелишне было бы сравнить, насколько данное свойство присуще антикризисной программе. Однако с момента ее провозглашения возможность для сопоставления отсутствовала по совершенно тривиальной причине - самой программы (как целостного документа, не говоря уже о детальных проработках) даже знакомые мне сотрудники облгосадминистрации, судя по их словам, в глаза не видели. И это порождало сомнения относительно ее существования вообще. Со временем догадка получила косвенное подтверждение в тексте президентского указа от 5 апреля с.г., первый пункт которого гласил: «Поддержать предложение Запорожской областной государственной администрации и Кабинета министров Украины относительно разработки в месячный срок антикризисной программы развития Запорожской области…» Тут уж невольно напрашивается вывод: очередная попытка региональных реформ - не более чем благоприятный фон для реализации карьерных устремлений хозяина области перед запланированным выдвижением на высокий пост в правительстве. И на мультиэффект в ограниченный промежуток времени вряд ли есть смысл надеяться.
Впрочем, выборы-то у нас не последние, глядишь, доживем еще до 2004-го и о реформах снова вспомним. Если, конечно, к тому времени кампанеллы не переведутся…