3 марта Болгария отметила 121-ю годовщину заключения Сан-Стефанского мира, завершившего русско-турецкую войну 1877-78 годов и предоставившего Болгарии статус автономии в составе Турции. Через полгода этот договор был пересмотрен на Берлинском конгрессе, где Северная Болгария была признана автономным государством, а Южная (Восточная Румелия) - получила административную автономию. Сегодня страна с огромными трудностями, но, к счастью, без кровопролития освобождается от наследия победителя тех далеких времен - реального социализма.
Весной 1997 года в результате досрочных парламентских выборов правительство социалистов (бывшая компартия) уступило место правоцентристским Объединенным демократическим силам. Страна была в состоянии гиперинфляции (1996 год - 310,8%, 1997 год - 578,5%) и резкого спада ВВП (1996 год - 10,9%, 1997 год - 6,9%), который понизился до 63% от уровня 1989 года (в Украине эта цифра составляла 37%). Однако правительством Ивана Костова была поставлена амбициозная задача достичь к 2001 году такого уровня развития, который позволит стране стать реальным кандидатом на членство в ЕС.
Как сообщили нам в посольстве Болгарии, ВВП в прошлом году вырос на 4,5% (наивысший показатель в Балканском регионе), инфляция составила 8%, впервые за посткоммунистические годы начал снижаться уровень безработицы (с 15 до 11%), хотя он и остается достаточно высоким. При этом, правда, средняя зарплата выросла за два года с 20 до 120 долл., а пенсия - с 5-6 до 50 долл. Болгария стала членом ВТО и, следовательно, кардинально либерализировала внешнюю торговлю (пошлины не превышают 10%). Готовится открытие границ с Македонией и Турцией (для жителей пограничных районов), причем вытесненные еще при Живкове из Болгарии турки будут получать пенсии: ведь одно из условий вступления в ЕС - ликвидация межэтнических конфликтов.
Большинство западных экономистов полагает, что своим выздоровлением болгарская экономика в значительной мере обязана введению с 1 июля 1997 года так называемого валютного комитета (currency board), который привязал болгарский лев к немецкой марке (1000 лв. = 1DM), а с января 1999 года - к евро. Помимо фиксированного курса правила валютного комитета включают свободную конвертируемость национальной валюты, опережение роста валютных резервов над темпом эмиссии национальных денег, рыночное установление процентной ставки, жесткую фискальную дисциплину (в первую очередь - контроль за дефицитом бюджета). Такой режим чрезвычайно усложняет субсидирование правительством бюджетных организаций и убыточных госпредприятий. В частности, 20 крупнейших государственных компаний, чьи убытки заставили, по выражению зампредседателя правления центробанка Мартина Заимова, «нашу экономику стать на колени», уже не смогут избежать реформирования.
Стабилизирующее воздействие нового валютного режима позволило стране относительно спокойно пережить последствия финансовых кризисов в Восточной Азии и России. Впрочем, этому также способствовало то обстоятельство, что когда в октябре 1998 года объем торговли с Россией и другими посткоммунистическими странами - главными торговыми партнерами Болгарии - упал с 80 до 8%, их заменили Италия, Германия и Греция.
Та же тенденция характерна и для болгарско-украинской торговли. Если и в 1997 году ее объем не поражал воображение (325 млн. долл.), то в 1998-м упал до 290 млн. (для сравнения: объем болгаро-турецкой торговли - 3 млрд. долл.). Единственное счастливое обстоятельство - положительный для Украины торговый баланс (80 млн.), который болгарская сторона усиленно пытается минимизировать. Но мы с помощью акцизов и таможенных пошлин спуску им не даем: если в Болгарии существуют четыре подакцизные группы, то у нас - 42.
Читатели, видимо, уже обратили внимание на то, что почти исчезли традиционные болгарские вина. Дело здесь простое: акциз на одну бутылку составляет 1 экю плюс прочие накрутки. Кроме того, торговый порыв бывшей 16-й республики СССР гасят наши органы сертификации, услуги которых, по словам посла А.Димитрова, растягиваются на 3-4 года (украинские товары, по утверждению работников посольства Болгарии, в аналогичной очереди не стоят).
Есть и еще ряд проблем, которые роднят Болгарию и Украину. Прежде всего - это, по словам вице-премьера Александра Божкова, отношение многих зарубежных институциональных инвесторов к региону Восточной Европы: для них он как бы табуирован. Представители крупных западных компаний под нажимом своих правительств приезжают в Болгарию, дают интервью, хвалят работу правительства, но редко что приобретают. По той простой причине, что самые важные для них вещи - получение прибыли и наименьший риск - не могут быть гарантированы тогда, когда внутреннее потребление сжалось до минимума, причем три четверти его приходится на товары первой необходимости. Поэтому приватизация проходит крайне медленно, а такие «выгодные» предприятия, как нефтяные и телекоммуникационные, пришлось отдать по весьма скромным ценам. К тому же осуществляется программа приватизации не по утвержденному графику, а в виде отдельных импульсов, что обусловлено как задержками в назначении международных экспертов по продаже акций крупных госпредприятий, так и сопротивлением директората, пытающегося самостоятельно организовать выкуп «своего добра».
Картина станет еще более знакомой, если упомянуть предупреждение, сделанное правительству болгарских «младореформаторов» представителем МВФ - госпожой Ан Макгорк: болгары отдают свои налоги на коррупцию. Но она также могла бы их обвинить и в боязни социальных конфликтов: правительство, по сути, затормозило структурную реформу. В результате убыточные предприятия по-прежнему энергично накапливают долги, угрожая превратить финансовую стабилизацию в самоцель.
Подводя итог полуторогодового функционирования валютного комитета, болгарский экономический еженедельник «Капитал» отмечает, что бурный рост валютных резервов в 1997 году был обусловлен резким ростом банковских вкладов населения (35%), но уже в первой половине 1998 года они уменьшились на 4%, и к концу года их оказалось на 1 млрд. марок меньше, чем валютных резервов центробанка. Выходит, теперь инвалютные ресурсы могут пополняться только за счет международных займов, иностранных инвестиций, торгового профицита и прибыльного менеджмента зарубежных активов. Однако, как говорилось выше, иностранных инвестиций ожидать не приходится, и так будет продолжаться, пока Болгария не выплатит внешний долг, который соизмерим с нынешним украинским (правда, населения в Болгарии вшестеро меньше). Торговый баланс и баланс текущих счетов будут, по прогнозам, оставаться отрицательными, и этот дефицит будет расти до 2001 года, что обусловлено переоцененным левом, низкой конкурентоспособностью болгарской экономики и преобладающим потреблением импортных товаров и услуг.
В этой ситуации самые большие надежды правительство возлагает на договоренность с МВФ о трехлетнем займе на сумму в 860 млн. долл. для финансирования дефицита платежного баланса и последующего этапа рыночных реформ. Этот договор дал «зеленую улицу» среднесрочным займам на общую сумму в 1 млрд. долл. от Всемирного банка, ЕС и других финансовых институтов для финансирования модернизации всей инфраструктуры (из-за нестабильности мирового финансового рынка правительство пока отказалось от плана выпуска еврооблигаций).
Возможно, именно эти договоренности и отмеченные выше успехи в макроэкономической сфере подвигли Еврокомиссию объявить 1 марта о том, что во вторую группу стран-кандидатов вступления в ЕС включена и Болгария. Почему случилось именно так и почему в этот список не попала Украина, читатель может судить по фрагменту таблицы показателей прогресса в движении стран Восточной Европы, Балтии и СНГ от плановой экономики к рыночной из доклада ЕБРР за 1998 год. Шкала - четырехбалльная, в которой плюсы и минусы указывают на переходные значения между соседними категориями (1 - стандарты почти плановой экономики, 4+ - стандарты передовых промышленных стран).
Как видно из таблицы, Болгарию пригласили в ЕС в основном за большие успехи в торговой и валютной сферах. В остальном Украина и Болгария почти неотличимы в плане рыночных преобразований. Ну а поскольку наш парламент с головой погружен в «расширение и углубление» протекционистских мер, то, может, хотя бы примем предложение болгар исключить из наших торговых отношений доллар, т.е. менять гривню в лев и наоборот напрямую, без биржи?