Вероятно, так можно сформулировать лейтмотив обращения главного арбитра Украины к парламенту после того, как он, очевидно, осознал, что «отдуваться» за «энергоразборки» Генеральной прокуратуры предстоит ВАСУ…
Читатели «ЗН» уже осведомлены из предыдущих публикаций на энерготему о том, что «энергоразборки» поручено недавно было учинить Генпрокуратуре. Замгенпрокурора Ольга Колинько в последнее время весьма эмоционально описывала ход следствия спецэнергопрокурорской комиссии, которую она и возглавила (вспомнить хотя бы материал в выпуске «ЗН» №17 от 30 апреля 1999 года «Досталось на орехи…»). На сегодня известно, что Генпрокуратурой возбуждено 502 уголовных дела, к ответственности привлечены 928 лиц, в суды направлены иски на общую сумму 300 млн. грн.
Пока еще спецкомиссия Генпрокуратуры о результатах своего следствия официально не докладывала. Однако общая картина для энергопрокурорской группы, вероятно, была ясна уже в конце апреля. А то с чего бы О.Колинько в последние дни апреля направила Высшему арбитражному суду Украины (ВАСУ) исковые заявления Генпрокуратуры? Выражаясь, как говорится, человеческим языком, сие означает, что прокуратура «накопала компру» в результате следствия, в том числе и на приватизированные облэнерго. И, видимо, узрела нарушения (либо признаки таковых) в самом процессе акционирования региональных энергораспределяющих компаний. «ЗН» известно, что О.Колинько направила исковые заявления Генпрокуратуры в ВАСУ, по крайней мере, в отношении семи акционированных облэнерго.
В отношении, например, ОАО «Луганскоблэнерго», 1821 076 акций которого было продано ФГИ победителю коммерческого конкурса за 25 263 000 грн. (по договору от 31 июля 1998 года) Генпрокуратура, как следует из искового заявления, узрела несколько нарушений. Среди них выделяются претензии Генпрокуратуры, в частности, к покупателю указанных акций - ООО «Веррона плюс». Прокуратура считает, что эта компания не имеет достаточного опыта работы в энергоотрасли, а посему, выходит, нарушила это дополнительное требование к участникам конкурса. Далее О.Колинько констатировала: «Результатом продажи пакета акций ГАЭК «Луганскоблэнерго» коммерческой структуре, которая не заинтересована в экономическом развитии предприятия, стало невыполнение ООО «Веррона плюс» условий договора купли-продажи…» И резюмировала: «Это обстоятельство, согласно п.26 договора, является основанием для его разрыва в судебном порядке и возврата пакета акций Фонду госимущества Украины».
Словом, Генпрокуратура требует расторгнуть договор купли-продажи акций «Луганскоблэнерго» от 31 июля 1998 года, а перед этим признать недействительным приказ ФГИ от 30 июля 1998 года об утверждении результатов коммерческого конкурса по продаже 35% акций ГАЭК «Луганскоблэнерго».
Сколь обоснованны претензии Генпрокуратуры - не мне судить. Но, очевидно, теперь, как говорится, голова болит у арбитража.
Дабы быть правильно понятыми уважаемыми читателями «ЗН», среди которых, как мы уже знаем, немало судей, в том числе арбитражных судов, считаем уместным для начала доподлинно изложить текст послания главного арбитра Украины - председателя Высшего арбитражного суда Дмитрия Притыки, адресованного 25 марта сего года Верховной Раде Украины (цитируем текст на языке оригинала):
«У процесі розгляду арбітражними судами України справ за позовними заявами покупців об'єктів приватизації державного майна до Фонду державного майна України про визнання недійсними договорів купівлі-продажу державних підприємств, що приватизуються за приватизаційні майнові сертифікати, постає питання, пов'язане із застосуванням пункту 5 статті 29 Закону України «Про приватизацію державного майна». Цією нормою передбачено, що порушення встановленого законодавством порядку приватизації або прав покупців є підставою для визнання недійсним договору купівлі-продажу об'єкта приватизації, тобто встановлено лише підставу для визнання недійсними згаданих договорів.
Оскільки правових наслідків порушення порядку приватизації або прав покупців цією нормою не визначено, то з цього питання слід керуватися частиною другою статті 48 Цивільного кодексу України, згідно з якою кожна з сторін зобов'язана повернути другій стороні все одержане за угодою, а за неможливості повернути одержане в натурі - відшкодувати його вартість в грошах, якщо інші наслідки недійсності угоди не передбачені законом.
Однак відповідно до статті 4 Закону України «Про приватизаційні папери» приватизаційні майнові сертифікати вважаються використаними у разі їх обміну на паї, акції, інші документи, які встановлюють та засвідчують право власності на частку державного майна, що супроводжується погашенням зазначених приватизаційних паперів. За правилами Положення про умови зберігання, обліку та погашення приватизаційних майнових сертифікатів у паперовій формі в установах банківської системи, затвердженого постановою Національного банку України від 14 березня 1995 року №53, бланки сертифікатів погашаються шляхом проставлення штампу «Погашено», вказується дата погашення із словами «приватизаційний», вирізаються кілька літер. Такі дії виключають можливість реалізації приписів частини другої статті 48 Цивільного кодексу України.
Водночас у разі визнанная арбітражними судами недійсними угод купівлі-продажу об'єктів приватизації після погашення у встановленому порядку приватизаційних майнових сертифікатів покупці звертаються з вимогами щодо повернення їм у власність приватизаційних паперів для подальшого їх використання у процесі приватизації державного майна. Проте акти законодавства, які регулюють правовідносини у сфері приватизації державного майна, не містять будь-яких приписів щодо порядку повернення власникам використаних і погашених приватизаційних паперів за угодами, які визнаються недійсними.
З огляду на викладене вважали б за необхідне обговорити питання про законодавче визначення правового механізму повернення приватизаційних майнових сертифікатів їх власникам або відшкодування вартості цих сертифікатів у грошах за умови визнання недійсними угод купівлі-продажу об'єктів приватизації з урахуванням вимог згаданої норми Цивільного кодексу України».
Если изложить вышесказанное (проецируя на ситуацию в частично приватизированной энергетике Украины, «раскуркуливания» которой нынче активно добиваются противники этой идеи и Генпрокуратура) небюрократической лексикой, то послание Д.Притыки парламентариям, вероятно, может означать следующее.
Если на самом деле дойдет до реприватизации облэнерго (из 27 облэнерго частично проданы пакеты акций семи), то кто и каким способом возьмется компенсировать стоимость ПИСов (приватизационных имущественных сертификатов), за которые также и были выкуплены акции тех же приватизированных энергораспределяющих компаний (облэнерго)?
Вопрос тем более уместен, если вспомнить, что изначально «нарисованная» цена на каждом таком сертификате - формальность. Ведь при выкупе акций тех же облэнерго при помощи ПИСов госбюджет страны реально ничего не получил. А вот если и в самом деле дойдет до национализации (реприватизации), то возвращать (наличными!) стоимость тех бумаг вынуждено будет государство…
Господин Притыка в этой ситуации очевидно оказался прозорливым материалистом (предвидя, вероятно, перспективу оказаться заложником ситуации). И сие, вероятно, дает ему право образно спросить парламентариев: ребята, кто оплатит вашу неспособность решить проблему (в том числе энергоприватизационную), так сказать, мирным путем?
Насколько известно «ЗН», большинство сопричастных к энергоприватизационным распрям лиц прониклись безысходностью момента. И, как истинно деловые люди, похоже, предприняли запоздавшие превентивные меры. Остается надеяться, что уже максимально сконцентрированный ком противоречий вышеупомянутой проблемы не обернется лавиной, которая может смести все на своем пути.