«Нет ничего более опасного, чем привычка брать деньги в долг», — говаривал Джордж Вашингтон. Великий человек не мог говорить неправду, однако если бы это высказывание применили к современному капитализму буквально, то данная экономическая система просто перестала бы существовать. Для правительства Японии, к примеру, возможность брать в долг без счета является непременным условием экономического возрождения страны после кризиса. Более того, отказ от этого был бы даже опасным в нынешней ситуации. То же касается и Америки. Стремительное развитие самой мощной в мире экономики и использование преимуществ Интернета для торговых операций резко сократило время оборота вложенных средств — инвесторы стали получать прибыль за небывало короткое время. Потребность в свободных деньгах резко возросла, и бизнесмены бросились брать их в долг, причем в колоссальных количествах — только последний дурак отказался бы воспользоваться представившейся возможностью.
Однако всему есть предел. То же касается и долгов, даже если временами они выглядят просто неизбежными. Цена акций не может расти бесконечно, и наступает время, когда она круто идет вниз. Музыка перестает играть — и вы остаетесь один на один со своими долгами. Все экономические кризисы последнего времени происходили в странах, имевших значительную внутреннюю задолженность, которая при резком ухудшении ситуации в экономике становилась источником самых больших неприятностей. Эти кризисы были связаны с развивающимися рынками. Теперь же наиболее уязвимыми выглядят две развитые страны — Япония и США.
Японское правительство к концу этого года будет обладателем самого крупного долга (по отношению к ВНП страны), который когда-либо в мирное время имела хотя бы одна из развитых стран мира. Многие наблюдатели считают этот факт еще одним доказательством слабости японский экономики на современном этапе и некомпетентности тамошнего правительства. Разумеется, такая точка зрения отчасти отражает истинное состояние дел, и Токио будет непросто исправить ситуацию, продолжая одалживать все больше и больше. Совершенно по-другому все происходит в США, где правительство добилось профицита бюджета и сейчас в состоянии расплатиться по своим долгам. Однако бережливость американского государственного сектора неотделима от расточительности частных компаний США и граждан этой страны. Американские семьи и частные фирмы глубоко увязли в долгах. И если бы главной или хотя бы одной из главных причин увеличения задолженности частного сектора был бы только рост продуктивности и доходности бизнеса, связанный с информационной революцией и быстрым развитием глобальной компьютерной сети, то такая ситуация выглядела бы довольно оптимистичной. Но это, к сожалению, не так.
Значительная часть этого долга была создана за счет чрезмерной расточительности граждан США и выкупа компаниями своих акций. Обычно повышение цены акций является сигналом для выпуска большего их количества и погашения долга. Вместо этого американские компании использовали долги для стимулирования роста стоимости своих ценных бумаг и как следствие — финансирования огромных выплат руководству, владеющему солидными пакетами льготных акций. Более того, задолженность по ссудам под залог ценных бумаг (займов, полученных инвесторами для покупки акций) также увеличилась — на 25 процентов только за последние два месяца.
Профицит американского бюджета сам по себе не может быть гарантией предупреждения экономического спада, он лишь явился спасительным средством для регулирования финансовых накоплений страны в период, когда фирмы и частные лица одалживают все больше и больше. И это было справедливо также для Японии, когда в конце 80-х годов прошлого столетия эта страна имела положительный баланс своего бюджета, выражавшийся даже большей суммой, нежели нынешний американский. Жесткая фискальная политика также не может быть гарантией того, что частный сектор будет одалживать деньги более осмотрительно, и не допустит резких экономических взлетов и падений. Как показывает японский опыт, финансовые накопления государственного сектора за счет бюджетного профицита будут сведены на нет ростом частных долгов, которые неудержимо увеличиваются благодаря использованию в торговых операциях компьютерной сети. И как результат, дефицит текущего счета платёжного баланса достигает рекордных значений.
В конце концов получается, что проблема внутреннего долга сводится к проблеме завышенной стоимости акций американских компаний. Нынешняя их цена является стимулом для дальнейшего процесса одалживания, и пока она будет высокой, долги не будут проблемой — всегда найдутся средства для обеспечения всех этих неприятных обязательств. Однако если вдруг станет ясно, что стоимость американских ценных бумаг является завышенной даже для периода небывалого экономического роста страны, тогда должникам придется поволноваться, причем весьма серьезно.
Сам по себе долг американского частного сектора вряд ли может быть предметом для беспокойства. Он может означать лишь то, что в случае наступления экономического спада последний не будет мягким и безболезненным. Иными словами, даже Алан Гринспен, назначенный недавно в четвертый раз подряд председателем Федерального резерва (центрального банка) США, при всем своем авторитете не сможет смягчить падение экономики страны.
Федеральный резерв только что повысил процентную ставку и, как ожидается, повторит эту процедуру еще один-два раза в этом году, надеясь, что рост процентов по облигациям поможет замедлить возможный экономический спад. В условиях заоблачных цен на акции и колоссального внутреннего долга, в Америке находится немало оптимистов, которые верят в то, что такой подход является лучшим средством для экономики США избежать «жесткой посадки».
Не следует, однако, забывать, что процентные ставки в прошлом году поднимались трижды, но заметного влияния на рост стоимости акций эти шаги не оказали. Розничные цены американских ценных бумаг за прошлый год выросли на 10 процентов. Для экономики, развитие которой подпитывается за счет прибыльности богатого фондового рынка, небольшого поднятия процентных ставок недостаточно, чтобы ограничить спрос на акции. И пока их цена будет высокой, компании и частные лица будут продолжать жить в долг. Разумеется, чем больше долги будут превышать имеющиеся в наличии возможности их погашения, тем печальнее будет конечный расчет. Поэтому для экономики было бы полезнее, если бы Федеральный резерв прервал дальнейшее наращивание займов, пойдя на более решительное поднятие процентных ставок, чем нынешние ничтожные четверть пункта.
Вместе с тем существуют опасения того, что подобные резкие действия Федерального резерва сами по себе могут подтолкнуть экономику США к спаду. Возможен ли такой пессимистический сценарий? Возможен, но отнюдь не неизбежен. Как показывает опыт, одной из причин серьезных экономических спадов является неумелая реакция руководства страны на первые признаки кризиса. Так было в 90-х годах в Японии, и американцы имели достаточно времени, чтобы сделать из происшедшего правильные выводы. Если количество неоплаченных займов достигает критической величины, следует действовать значительно быстрее, чем это делали японцы, пытаясь привести в порядок свой банковский сектор, использовать бюджетный профицит для укрепления производства.
В то время, как Федеральный резерв США проводит политику ужесточения, японцы должны немного ослабить свою фискальную политику с тем, чтобы придать экономике страны больше гибкости на случай нового внешнего удара. По мнению экспертов, процентные ставки снижать нецелесообразно, однако центральный банк Японии может стимулировать рост денежной массы, а значит, и ВНП (и — неизбежно — инфляции), превратив государственный долг в живые деньги (т.е. выкупая гособлигации) или проводя интервенции на валютном рынке.
Существует опасение, что начало экономического спада в США будет означать конец «новой экономики». Для подобного утверждения оснований пока нет, так как технологические и корпоративные изменения, происшедшие в стране в последнее время, выглядят весьма серьезными и долгосрочными. Однако историки могут подтвердить, что любая экономическая революция неизбежно несла с собой череду взлетов и падений. Размер нынешних внутренних долгов Соединенных Штатов говорит о том, что «интернетовская революция» вряд ли станет исключением из этого правила.