Во все времена и при всех режимах за собственность или за право контроля над ней всегда дрались. Поэтому Фонд госимущества, чья основная функция - передача государственного имущества в частные руки, изначально был обречен на конфликт. Ведь любой новый владелец рассчитывал получить кусочек послаще и подешевле. К тому же украинская действительность предоставляла для этого широкий набор инструментов.
Так как проводил приватизацию ФГИ, то именно на него сыпались все шишки, - дескать, продает дешево, мало и не в те руки. Но раздать так, чтобы «всем хватило», он не мог, хотя, надо отметить, часто старался. Венцом подобных стараний стали инвестконкурсы с оплатой приватсертификатами, под инвестобязательства. Здесь надо было только поднапрячь фантазию, сколько именно миллионов долларов ты можешь пообещать. А платить следовало только годика через три-четыре.
И все-таки Фондом были недовольны и правительство, и парламент. Впрочем, двойственность положения всегда имела две стороны. Минусом было то, что «на мозги» капали в двойном размере, но зато это же оставляло возможность для маневра. И когда после прошлогоднего решения Конституционного суда лодку Фонда окончательно прибило к берегу исполнительной власти, легче приватизаторам от этого не стало: ходоки за собственностью, которые раньше были вынуждены согласовывать «и там, и здесь», теперь стали делать это в одном месте. Причем мнение самого ФГИ принималось во внимание все реже и реже. Его полномочия таяли прямо на глазах. И что еще хуже - таяла и воля к борьбе.
Фонд госимущества Украины быстро превращался в структуру наподобие российского Фонда федерального имущества, который просто переоформляет переход права собственности. В качестве министерства он откровенно проигрывал Минпромполитики или Минэнерго. Еще готовившийся 29-й аукцион за компенсационные сертификаты показал, что Фонд практически не в силах влиять на судьбу объектов приватизации. Позже эта история повторилась с проведением последнего аукциона за сертификаты приватизационные.
И все-таки главную «оплеуху» ФГИ получил с другой стороны. Изначально среди прочих обязанностей на него возлагалось и руководство долями госсобственности на приватизированных предприятиях. Сказать, что он ими управлял плохо, - значит сделать руководству Фонда большой комплимент. Он ими практически никак не управлял, просто руки не доходили. Отсюда родилась идея создания органа, который из этой многомиллиардной собственности станет получать деньги для бюджета. Так осенью прошлого года появилось Агентство по управлению государственными корпоративными правами, по фамилии своего председателя скоро получившее название «агентства Таранова».
ФГИ, первый зампред которого вначале ничтоже сумняшеся завизировал проект президентского указа о создании агентства, уже через несколько месяцев стал резко возражать, прогнозируя, что из всего этого может получиться. А получился классный механизм для «халявной» раздачи собственности. Задача облегчалась тем, что новая структура очень многим пришлась по душе. Буквально сразу «улетели» три облэнерго, потом пакет «Орианы» и - понеслось. У агентства стали появляться едва ли не очереди из желающих порулить перспективными предприятиями, собственником госпакетов акций которых вообще-то оставался Фонд.
Приватизаторы едва ли не на всех перекрестках кричали, что управление - вещь временная, а вот собственность - постоянная. Но их слушали вполуха. К лету ситуация дошла до абсурда: стороны стали назначать конкурсы на приватизацию и управление по одним и тем же предприятиям, на одни и те же пакеты акций. Причем ФГИ узнавал об этом из газет. Впрочем, к этому времени назвать приватизационное ведомство стороной конфликта было уже нельзя: оно скорее превратилось в жертву конфликта. Как огня боясь обострения отношений, Фонд только периодически отправлял длинные «челобитные» в Кабмин. Подобная политика «непротивления злу» отталкивала даже потенциальных сторонников. Один из народных депутатов так высказался по этому поводу: «А что я там буду защищать? Все слишком аморфно, у них нет даже намека на позицию».
Единственной отдушиной, благодаря которой ФГИ все-таки сохранял остатки влияния, было проведение приватизационных конкурсов за денежные средства да продажи на биржах и ПФТС. Таким образом в нынешнем году удалось привлечь около 480 млн. грн. в бюджет. Вся проблема, однако, в том, что на будущий год запланировано минимум вчетверо больше - 2,5 млрд. И даже приблизиться к этой цифре можно лишь в жесткой и упорной борьбе. А вот готовности к ней не чувствуется, что и было продемонстрировано за минувшие полмесяца.
Достаточно всего-то нескольким «физическим лицам» слегка пошуметь на бирже, где продавался 5-процентный пакет НГЗ, - и продажа тут же была перенесена на ноябрь. Председатель ФГИ объяснил это нежеланием ввязываться в драку на стороне одного из потенциальных покупателей. Но тем самым он фактически поддержал другого, изменив свою позицию под давлением. Поскольку новый метод «рыночной корректировки» недорог и, как показал первый опыт, эффективен, он наверняка будет применяться и впредь. На будущий год запланирована продажа ряда больших и весьма «конфликтных» предприятий, так что можно заранее готовиться к «шуму в зале». Что будет делать приватизационное ведомство - откажется от продаж совсем?
Совсем недавно ФГИ постигло очередное горе: победитель приватизационного конкурса добился в судебном порядке признания договора купли-продажи… недействительным.
Предыстория вкратце такова. В мае этого года украино-андоррское СП АМП выиграло конкурс по продаже 25-процентного пакета харьковского «Турбоатома». Надо было только в течение двух месяцев заплатить за него 52 млн. грн. Но как-то не сложилось. ФГИ героически терпел, сколько мог. Сроки внесения оплаты были превышены уже вдвое, когда он наконец подал в арбитраж на расторжение договора. Специфика конкурса предполагает внесение 10% залога, так что 5,2 млн. уже ушли в бюджет. Вероятно, АМП показалось крайне несправедливым терять далеко не лишние ей деньги. Тем более ФГИ намеревался с нее стребовать еще и 6,5 млн. грн. пени. Поэтому компания подала иск в Высший арбитражный суд Украины, который 15 октября признал договор купли-продажи недействительным (через пять месяцев после того, как стороны его подписали). В иске АМП к Фонду отмечалось, что конкурс по продаже пакета акций ОАО «Турбоатом» был «проведен с нарушениями действующего законодательства» и залог надо вернуть…
Забавно, но в прошлом году АМП уже попадала в схожую ситуацию - но тогда она приобрела блокирующий пакет сумского СЭЛМИ. За пакет она тогда заплатила, а вот с внесением инвестиций возникли проблемы. Но стороны разошлись без особого шума. По иронии судьбы, произошло это незадолго до конкурса по «Турбоатому». ФГИ, вероятно, теперь об этом жалеет, но поздновато. Сейчас ему остается только оспаривать решение арбитража. Отступать действительно некуда, ведь по этой схеме можно при необходимости «переиграть» в любой момент практически любой конкурс за прошедшие три года…
Сможет ли Фонд госимущества встряхнуться, перехватить инициативу, или ему и в дальнейшем суждена роль мячика, перебрасываемого опытными игроками из угла в угол? Покажет будущее, и весьма недалекое.