Нас с детства приучали, что гораздо лучше быть большим и бедным, чем маленьким и богатым — поэтому о небольших странах Европы советская пресса упоминала не иначе как о «карликовых» и старалась не распространяться. Что там какой-нибудь Лихтенштейн, Сан-Марино или Монако, когда у нас один Красноярский край равняется четырем Франциям!
Прошли годы, территория нашей родины, к счастью, уменьшилась и уже не исчисляется во Франциях и Германиях, однако отголоски того, советского взгляда на мир, где маленькое может быть лишь частью чего-то очень большого, остались. Я направлялся в расположенное на швейцарско-австрийкой границе Княжество Лихтенштейн с убеждением, что попаду в очередной кантон Швейцарии, только управляемый не премьер-министром, а князем — этакий туристический заповедник для богатых... За это была, кажется, реальность: Лихтенштейн уже 72 года состоит в таможенной унии со Швейцарией, а значит — граница между двумя странами отсутствует, в магазинах расплачиваются швейцарскими франками, между городами и селениями Лихтенштейна курсируют автобусы ПТТ — швейцарской почты и они же связывают страну с внешним миром... За это была сама история: государство Лихтенштейн — тогда еще графство Вадуц — появилось в результате раздела княжества Сарганс между сыновьями князя. Сегодня Сарганс — небольшой город в швейцарском кантоне Санкт-Галлен и одновременно — «ворота в Лихтенштейн»: имено здесь вы пересаживаетесь с поезда в автобус. В старом княжеском замке — музей. Ну чем, помилуйте, может Лихтенштейн отличаться от Сарганса?!
Однако уже через несколько минут после того, как автобус пересек обозначенную государственными флагами границу между Лихтенштейном и Швейцарией, я почувствовал — именно скорее почувствовал, чем понял, что попал в другую страну. Пусть очень маленькую — 160 км территории, 30 тысяч населения, но — другую. Гораздо более спокойную и размеренную, чем спокойная и размеренная Швейцария, по-другому застроенную — небольшими, белыми аккуратными домиками. С иными понятиями о размерах городов и деревень, о расстояниях... И еще очень важно — по каким-то неуловимым деталям ощущалось, что ты — в монархии, а не в республиканской Швейцарии... Вот туристы, еще полчаса назад вместе с нами осматривавшие Сарганский замок, интересуются у милой девушки в Туристическом центре лихтенштейнской столицы Вадуца, можно ли осмотреть княжеский замок здесь. «Это частное владение его светлости князя Ганса-Адама II фон Лихтенштейна» — с достоинством отвечают им. Вот «Краткий очерк истории Лихтенштейна», выпущенный совсем недавно: сообщает, что в стране — 30 тысяч душ населения. Именно так, а не иначе: душ. А сама книга — популярное описание деятельности владетельных князей, очень милостивых, не очень и совсем не милостивых. Вот «Лихтенштейнер Фольскблатт», главная газета страны, на первой странице поздравляет с днем рождения принца Алоиса, а на пятой — публикует переписку князя Ганса-Адама. Это непридуманная, некарикатурная монархия, в истории которой все было — и самодержавное правление, и дарование конституции, и борьба партий на выборах в парламент. Конечно же, из своего особого изолированного положения — по сути, в княжество до сих пор ведут только две дороги — одна из Швейцарии и одна из Австрии — лихтенштейнцы теперь стараются извлечь максимальную выгоду. Центральная улица Вадуца превращена в машину для вытягивания денег из туристов. Сувениры, открытки, портреты княжеской семьи, футболки, драгоценности — все с гербом, все с надписью Лихтенштейн. А еще знаменитые лихтенштейнские почтовые марки, за которыми гоняются филателисты, деревянные почтовые открытки, которые без конверта можно переслать только по почте Лихтенштейна и Швейцарии, многочисленные кафе и ресторанчики... Над всем этим нависает старый княжеский замок... Горы, покой... Вы привезли сюда слишком мало франков!
Но настоящий Лихтенштейн начинается не здесь, на центральной улице столицы. Когда я писал об особом впечатлении от расстояний, я имел в виду отнюдь не кратковременность. Да, на автобусе от Вадуца до ближайшего горного городка Тризенберг — десять минут, однако когда я попытался выяснить у полицейского, как долго идти пешком до этого города, молодой человек посмотрел на меня, мягко говоря, с недоумением. И был прав! Все дороги в Лихтенштейне ведут круто вверх. Тризенберг — это уже очень высоко и очень спокойно. Несколько отелей с видом на горы, несколько домов, церковь... Наверное, в такие места и ездят подумать, что-то написать, нарисовать, послушать дряхлого органиста... Но Тризенберг — это лишь остановка по дороге на фешенебельный горный курорт Мальбун, где уже только горы и отели, и канатная дорога — еще выше... Это и есть Оберланд — Верхний Лихтенштейн. В Унтерланде — Нижнем Лихтенштейне, который немного ближе к Австрии, чем к Швейцарии (если вообще можно в Лихтенштейне оперировать такими понятиями, от границы до границы — 40 минут езды), я не побывал, а между тем даже в парламент княжества депутаты избираются от двух частей страны: 15 от Оберланда и 10 от Унтерланда. Думать, что в Лихтенштейне нет политики, также неверно, как считать, что экономика здесь — только богатые туристы и почтовые марки (хотя и это верно — марки дают 10% доходов в бюджет). Промышленность здесь есть, только высокоточная, и число занятых в ней иностранцев — швейцарцев и австрийцев — уже превысило число лихтеншейнцев. Да, есть на свете страна, где швейцарцы — «гастарбайтеры». Политикам тоже приходится решать непростые задачи. Два года назад Лихтенштейн высказался за вступление в Европейское сообщество — так решил национальный референдум. Великолепно нейтральная Швейцария никуда вступать не собирается, и хотя политическая элита этой страны с тоской смотрит в сторону Европы: ее гордое население, веками воспитывавшееся в традициях полной свободы и полного невступления куда бы то ни было (даже в ООН, хотя Европейское отделение Объединенных Наций и находится в Женеве), за ЕС высказываться не собирается, так что и референдум проводить ни к чему. Зато другая соседка Лихтенштейна — Австрия — высказалась за Европу. А значит, Лихтенштейн может расторгнуть свой многолетний союз со Швейцарией и вернуться к давнему союзу с Австрией (собственно, первый князь Лихтенштейнский и был одним из фаворитов австрийского императора, но когда это было — почти три века назад!).
Вообще Лихтенштейн вполне сосредоточен на себе. Пролистав «Лихтенштейнер Фольксблатт», я узнал о предвыборной тактике правящего Отечественного союза и об избрании нового председателя оппозиционной Прогрессивной бюргерской партии (вы будете смеяться, но вот компартии в Лихтенштейне не было никогда — чего нет, того нет). О расписании церковных служб и чемпионатов Лихтенштейна по футболу и теннису среди взрослых и юниоров... Международные новости расположились уже на заключительных, 19-й — 20-й страницах газеты: предыдущие 18 были посвящены насыщенной жизни Лихтенштейна. И это не ирония: в маленькой стране тоже можно бороться за власть и за победу в чемпионате. Пусть это меньше интересует мир, чем победы Клинтона или «Баварии», зато это интересует самих лихтенштейнцев. Ну, а если княжеская семья посетит футбольный финал — какой удачный уик-энд...
Старая Европа всегда умела жить гармонично. Лихтенштейн — лишь небольшой горный утес на карте этого умения, зато сделанный с любовью и лелеемый своими жителями. Все-таки это прекрасно — быть гражданином маленькой страны. Ничуть не хуже, чем какой-нибудь очень большой. Главное — чтобы страна была настоящая.