В обновленном проекте Налогового кодекса есть немало аграрных «перлов», от которых так и распирает от смеха. А есть такие, за которые обидно. А именно: нечеткость в определениях «сельскохозяйственный товаропроизводитель» и «сельскохозяйственное предприятие». Какое различие между ними видят чиновники? Кто установил границу между «сельскохозяйственной продукцией» и «сельскохозяйственными товарами»? Не одно ли это и то же?
В документе есть также новшества, которые могут существенным образом повлиять на функционирование важнейших рынков сельхозпродукции — зерновых и технических культур (пшеницы, ячменя, кукурузы, подсолнечника и рапса). Речь идет, в частности, о возможной отмене возмещения НДС тем, кто экспортирует эти культуры.
Некоторые общественные организации, состоящие из представителей аграрного бизнеса, поначалу с радостью встретили эту новость. Кто-то попытался даже приписать авторство этого новшества себе. Дескать, правильно! А то необоснованно ругают зернотрейдеров за то, что они «мутят» зерновой рынок, паразитируют на НДС.
Но со временем приверженцы кабминовской идеи пошли на попятный: отмена НДС — дело, конечно, революционное, но ведь убытки понесут именно сельхозпроизводители. А мы — за них горой! Так что не будем трогать НДС! Оказывается, с ним не все так просто...
Сначала порадую вас. В разделе «Общие положения» проекта Налогового кодекса пункт 14.1.237 так трактует термин «сельскохозяйственная продукция»: продукция животного и растительного происхождения, подпадающая под определение групп 1—24 УКТ ВЭД, полученная в результате отделения от биологического актива (животного или растения), предназначенная для продажи, переработки или внутрихозяйственного потребления.
Если так, то целостная туша заколотого кабанчика не может быть сельхозпродукцией, только разделанная. Ошеек — влево, окорок — вправо, внутренности — в корыто...
Как не может быть сельхозпродукцией и лук в шелухе. А вот без нее — совсем другое дело. По моему мнению, это определение неполное. Не хватило «ученым» из аграрного ведомства ударной концовки: отделенные от биологического актива части могут свободно перемещаться в закрытом и открытом пространстве. То есть в коровнике (свинарнике, овощехранилище и т.п.) и вне него.
А, собственно, ради чего огород городить? Ведь в свое время, готовя законопроект о государственной поддержке сельского хозяйства Украины, его разработчики впервые конкретизировали размытое понятие «сельскохозяйственная продукция». Они очертили ее группой 1—24 из классификатора УКТ ВЭД. А значит, сельскохозяйственной продукцией (сельскохозяйственными товарами) начали называть ту, которую выращивают, откармливают, вылавливают, собирают, изготавливают, производят, перерабатывают, а также продукты обработки и переработки этих товаров (продукции).
К сельскохозяйственной продукции (товарам) законодатели отнесли и отходы: органические удобрения (навоз, перегной, птичий помет, мякину, ботву), смесь органических и минеральных удобрений, а также все биологическое топливо и энергию, полученные при переработке и утилизации сельскохозяйственной продукции (товаров) и ее отходов (биогаз, биодизель, этанол, твердое биотопливо).
Нынешние же «корректировщики» этот немалый перечень просто проигнорировали как ненужный, и сельхозпредприятия, занимающиеся обработкой (переработкой) указанной продукции (товаров), не будут подпадать под действие специального режима обложения налогом на добавленную стоимость. Собственно, если применять чиновничье новшество о сельскохозяйственной продукции, которая может быть только «отделенной от биологического актива», то продукты обработки (переработки) вообще, по логике клерков, не считаются сельскохозяйственными товарами.
Столь же произвольная трактовка и в дефиниции «сельскохозяйственный субъект». В разделе Налогового кодекса о фиксированном сельхозналоге указано, что это — «сельскохозяйственные товаропроизводители, у которых доля сельскохозяйственного товаропроизводства за предыдущий налоговый (отчетный) год равна или превышает 75 процентов». А в разделе о специальном режиме налогообложения НДС уже фигурирует сельскохозяйственное предприятие.
Можно ли назвать проект кодекса в этой части гармонизированным, если при дальнейшем применении налоговых норм будут возникать разночтения? Тем более при двух режимах налогообложения: фиксированного налога и специальном режиме налогообложения налога на добавленную стоимость. Да тут сам черт ногу сломает! Получается, не министрам с заместителями надо заканчивать гарварды и оксфорды, а сельским бухгалтерам, чтобы разбираться во всем этом.
Несколько более простым, на первый взгляд, представляется освобождение от НДС экспортных операций с зерном, подсолнечником и рапсом. Мне понятна позиция государства, желающего выскользнуть из долговой петли, которую затягивают зернотрейдеры, требуя ежегодно возместить 7,5—8 млрд. грн. НДС за вывезенное за пределы Украины зерно. Следовательно, отменив НДС для зернотрейдеров, государство сэкономит значительный финансовый ресурс. Тем более сейчас зерновой рынок настолько «разогрет», что поддержка в виде экспортного НДС абсолютно лишняя. То есть экономию бюджетных средств на этих операциях можно считать позитивом.
Однако правительство аннулирует НДС не по всей зерноэкспортной цепочке. «Наказав» трейдеров, оно все же «согрело» сельхозпроизводителей преференцией — правом «первой продажи», с которой им насчитывается НДС. Эти средства (по итогам 2009 года они составили 3,3 млрд. грн.) аграрии могут аккумулировать на специальных счетах и в дальнейшем использовать на производственные потребности. Это также запишем в плюсы. Но...
С крестьянами, которые в выигрыше, понятно. Зернотрейдеры же будут пытаться каким-либо образом компенсировать отобранные у них государством 20% НДС. А средства, напомню, немалые — 7,5—8 млрд. грн. Частично, наполовину или на все 20% переложат их на плечи сельхозпроизводителей, предсказать трудно. Но кто потеряет — и так понятно.
Если сегодня у трейдеров есть стимул покупать зерно у юридических лиц — плательщиков НДС, поскольку при экспорте этот НДС им возмещают, то после вступления в силу правительственного решения об отмене этой нормы трейдеры переориентируются на... физических лиц. Во-первых, последние не отягощены уплатой НДС. Во-вторых, у них можно купить дешевле и за наличные.
Другой вариант: трейдеры будут привлекать к операциям «чепэшки» — частных предпринимателей. Для сельхозпредприятия не имеет значения, кому продать зерно: все равно оно продает его с НДС, которое продавцу засчитывают в налоговый кредит. А уже ЧП, на которое списали убытки или через которое конвертировали наличные, перепродает зерно компании-экспортеру. Последняя, в конечном итоге, выходит «чистой», без каких-либо отягощений-обязательств по НДС.
Возможна и другая схема. Не секрет, что немалую часть сельхозпродукции руководители агроформирований не оприходуют. Засеял озимой пшеницей тысячу гектаров, отчитался о 600. А с четырехсот урожай утаил и продал той же экспортоориентированной фирме.
Перечисленные варианты спровоцируют теневое развитие рынков сельскохозяйственной продукции, будут подталкивать к наличным расчетам. Поэтому действительно ли аграрии выиграют от тех 3,3 млрд. грн., или же убытки их превысят?
Интересно, как налоговики будут трактовать норму «первой реализации» при условии, что сельхозтоваропроизводители сами будут экспортировать выращенное зерно? Правда, сегодня с транснациональными компаниями конкурирует разве что «Нибулон» — известный национальный производитель и зернотрейдер. Выращивая собственное зерно, он экспортирует его по многим адресам без посредников. Но будут ли ему возмещать НДС при «первой продаже», пусть даже за границу?
Если да, то это будет стимулировать собственно трейдеров инвестировать в производство зерновых. То есть выращивать самим, чтобы потом экспортировать урожай с гарантированным возвратом НДС из бюджета (по праву «первой реализации»). Или же выступать своеобразными агентами по предоставлению экспортных услуг, заключая контракты с сельхозпредприятиями.
До сих пор мы вели речь об экспорте зерна. А что же изменится на внутреннем рынке при действии той же льготы «первой реализации», если государство будет возмещать НДС только сельхозтоваропроизводителю? Покупателем у него уже будет выступать отечественное перерабатывающее предприятие, пекарня, комбикормовый завод, которым НДС компенсировать не будут, потому что все дальнейшие операции с зерном освобождаются от налогообложения.
Понятно, что владельцы этих предприятий часть (какую именно — трудно спрогнозировать) неполученного НДС переложат на себестоимость комбикормов, а следовательно, молока и мяса, круп, муки, хлебобулочных изделий. И будем покупать мы их уже дороже. Потому что даже сегодня часть пекарен при выпечке массовых сортов хлеба работает с рентабельностью в 3%. У них уже не осталось «ниш», по которым можно распихивать убытки.
Правительственные чиновники, носясь с отменой входного НДС на зерновые и технические культуры, совершенно забыли еще об одном государственном субъекте — агенте, который по закону должен осуществлять финансово-товарные интервенции на рынке зерна. Речь идет об Аграрном фонде, которому крестьяне будут продавать зерно с НДС, а последний в виде убытков ляжет на «погоны» этого учреждения. Ну а дальше на кого АФ переложит этот налог? На бюджет?
И как будет гармонировать «крестьянская» цена с НДС с ценой, по которой фонд будет осуществлять товарные интервенции? Как в этом случае будет формироваться минимальная и максимальная закупочная цена? С налоговым «довеском» или без него?
Правительство рассматривает несколько решений с экспортным НДС на зерновые и технические культуры. Нулевая ставка, заниженная ставка НДС в размере 12%, полная отмена... Каждый вариант имеет свои плюсы и минусы. Какой из них лучше? Вынести такой вердикт не отважился ни один из моих собеседников. Действующая схема возмещения НДС способствует экспорту и поддерживает на внутреннем рынке цены отечественного сельхозпроизводителя, что тоже можно записать в актив.
Классическая же модель НДС работает только при условии, когда налог задействован по всей маркетинговой цепи. Если же его уменьшать наполовину, четвертовать, тогда и возникают проблемы. И, естественно, каждая из сторон ищет возможность решить их с наименьшими для себя потерями. Поэтому самое главное — чтобы «облегченное» для правительства зерно не стало отягощающим для аграриев и потребителей.