Три с половиной месяца Минфин пытается продать населению свои облигации сберегательного займа. Заем претендует на самый бездарный проект 1999 года. Возможно, министру финансов Игорю Митюкову следовало бы поучиться у торговцев одеждой на Владимирском рынке?
Странно, но к выпуску и размещению облигаций сберзайма Минфин готовился очень долго. Еще в конце 1997 года были определены его приблизительные параметры. Правда, окончательно условия эмиссии утверждены только в мае прошлого года. Хотя к тому времени Минфин уже восемь месяцев испытывал трудности на рынке облигаций внутреннего госзайма (ОВГЗ), которые размещались в основном среди местных банков. Спрос на них упал, денег на рефинансирование долга не хватало, однако правительство не торопилось включить новый инструмент, который можно было бы продать физическим лицам.
Количество времени, затраченного на подготовку сберегательного займа, не переросло в качество финансового проекта. Банкиры, которым предстояло продавать бумаги населению, были неприятно удивлены постановлением Кабинета министров от 25 мая, утвердившим условия выпуска облигаций. Правительство лишь частично учло ошибки прошлого сберзайма, проданного в июне-сентябре 1997 года. Фактически исправлен только один недостаток: доходность по облигациям установили фиксированной, а не плавающей. В остальном условия выпуска бумаг откровенно оставляли желать лучшего.
Срок обращения облигаций составил два года, общий объем эмиссии - 150 млн. гривен, первый купонный доход в размере 34% годовых должен был выплачиваться только через год после выпуска - 1 июня этого года.
Банкирам такие условия показались довольно нахальными, о чем они не преминули заявить. Во-первых, в стране сложно найти инвестора, который готов доверить деньги правительству на целых два года. Во-вторых, утвержденный уровень доходности облигаций сберзайма (ОВГСЗ) на тот момент был в полтора раза ниже доходности ОВГЗ. Правда, ОВГСЗ были выпущены в бумажной, а не электронной форме, что сделало их более привлекательными для граждан. Однако соотношение доходности и срока обращения облигаций перевешивало это преимущество, поэтому банкиры сразу предупредили, что надеяться на получение 150 млн. гривен от продажи таких бумаг Минфин не должен.
Коммерческие банки поддержал Национальный, представители которого тоже осудили разработанные Минфином условия. Однако в НБУ заметили, что они все равно будут пропагандировать заем, и порекомендовали Митюкову привлечь к размещению ОВГСЗ все банки, которые привлекают депозиты частных вкладчиков.
В тот момент никто не подозревал, что трудности только начинаются. Правительство затянуло процесс отбора и утверждения банков-агентов на три месяца. Хотя в Нацбанк уже в мае поступили солидные заявки группы крупнейших банков на обслуживание выпуска. Постановление Кабмина, утверждающее перечень уполномоченных банков, было подписано только 25 августа. В перечень вошли 12 банков: Сберегательный банк, Приватбанк, банк «Надра», Проминвестбанк, Укринбанк, Югтокобанк, Украинский кредитный банк, Черниговбанк, Первый украинский международный банк, банк «Аваль», банк «Кредит-Днепр» и банк «Украина». Из них не более восьми имели большой опыт работы с населением. Однако и их могло бы хватить, если бы не было упущено время. 25 августа в стране уже вовсю бушевал валютный кризис, и население шло не в банки, а из них.
Естественно, размещение облигаций отложили. В принципе, многие наблюдатели решили, что навсегда. Однако 25 ноября в атмосфере глубокой секретности первые облигации все же поступили в несколько уполномоченных банков, где начали предлагаться к продаже. По некоторым данным, об этом факте не сразу узнал даже министр финансов, не говоря уже о журналистах, которые выяснили это лишь в январе этого года.
Действия Минфина можно было трактовать только как непрофессиональные. Даже первый сберегательный заем, который был признан неудачным, начался с рекламной акции в виде покупки нескольких бумаг в отделении Сбербанка на Крещатике членами Кабмина во главе с Павлом Лазаренко. Однако промахи эмитента на этом не завершились - несмотря на то, что первые облигации стали продаваться в конце ноября, крупнейшие банки типа Сбербанка и Приватбанка приступили к продаже ОВГСЗ только в феврале.
На этом фоне объем продажи ОВГСЗ за три месяца смехотворен. На 1 марта от продажи бумаг Минфин получил только 325 тыс. гривен. Это составляет 0,2% от общего объема эмиссии.
При этом многие банкиры считают, что в принципе бумаги сберзайма имеют шанс. Конечно, они слишком длинные по сравнению с депозитами банков, которые привлекают деньги на месяц, два и т.д. Однако Минфин дает более высокую доходность, к тому же его обязательства более надежны. В его истории не было ни одного случая невыполнения обязательств перед частными или корпоративными кредиторами. Поэтому потенциально ОВГСЗ могли бы пользоваться большим спросом, предприми Минфин хоть какие-то усилия в области маркетинга. Фактически же он переложил эту задачу на уполномоченные банки. Однако те умеют считать деньги. 1% от стоимости каждой проданной облигации, выплачиваемый Минфином банкам в качестве комиссионных, с трудом покрывает прямые расходы банков на обслуживание займа, поэтому серьезной рекламой займа никто не занимается.
Надо заметить, что сберегательный заем - только часть посредственной политики Минфина в сфере заимствований внутри страны. Тот же рынок ОВГЗ, достигший в прошлые годы миллиардных объемов, неоднократно страдал от непрофессионализма эмитента. Наше финансовое ведомство никогда не умело вовремя сбросить на рынок позитивные новости и было крайне пассивно в устранении его недостатков, например, в вопросах налогообложения.
Эти досадные просчеты влекут за собой очень серьезные последствия. Сейчас у правительства катастрофический дефицит средств; оно продолжает терроризировать Нацбанк, отбирая у него на бюджетные расходы большую часть эмиссии денег. Таким образом отвлекаются деньги из реальной экономики, и высокие процентные ставки продолжают ее угнетать. В это же время Минфин по сути самоустранился от работы по мобилизации довольно больших ресурсов населения. Хотя умело проведенное размещение сберегательного займа не только позволило бы ему частично решить проблему недостатка денег, но и изменило бы отношение владельцев частных сбережений к легальному финансовому сектору.