Член совета НБУ, почетный президент Укргазбанка Василий ГОРБАЛЬ поделился с «ЗН» своим мнением о причинах инфляции и методах борьбы с ней, а также о перспективах правящей коалиции и курса гривни. Некоторые суждения оказались традиционными для политика, но некоторые — весьма неожиданными и откровенными.
— Василий Михайлович, что вы скажете насчет октябрьских инфляционных показателей? Не кажется ли вам, что украинские власти окончательно потеряли контроль над ценами?
— Хотелось бы сразу акцентировать внимание на том, что я не считаю нынешнюю инфляцию чем-то ужасающим. Во многом она провоцируется не только объективными факторами, но и слишком эмоциональными высказываниями по этой теме, а также чрезмерно раздутым вокруг нее ажиотажем. Мне кажется, что чем скорее политики откажутся от желания заработать дополнительные баллы, эксплуатируя и нагнетая тему роста цен, тем скорее улягутся зачастую искусственно раздуваемые инфляционные страхи, а сама динамика цен начнет замедляться.
Несмотря на повышенные значения, инфляция, тем не менее, остается достаточно хорошо прогнозируемой и контролируемой, поскольку ее годовые темпы, на мой взгляд, уже достигли своего пика. И, что самое главное, она сопровождается достаточно уверенной динамикой развития экономики. Этим нынешняя ситуация принципиально отличается от значительно более неприятного аналога 2005 года, когда ускорение инфляции сопровождалось резким замедлением роста ВВП.
— Но вы же не будете отрицать, что ситуацию, когда четвертый год подряд рост цен измеряется двузначными параметрами, нельзя считать нормальной?
— Конечно, я не назову эту ситуацию нормальной, но хочу сказать, что это все — достаточно объяснимые цифры для динамично развивающейся экономики, структура которой все еще содержит множество дисбалансов. И я не вижу в данном случае каких-то чрезвычайных проблем.
Конечно, выводы из нынешней ситуации необходимо сделать, предварительно тщательно проанализировав глубинные инфляционные факторы. Но излишне драматизировать происходящее все-таки неправильно.
— В последнее время озвучивалось немало причин роста цен, но многие из них только отдаляли дискуссию от сути происходящего. А в чем вы видите главные факторы?
— Мне не хотелось бы в очередной раз подробно останавливаться на уже неоднократно анализировавшихся политических факторах роста цен. Хотя очевидно, что и политический кризис, и очередная предвыборная гонка социальных обещаний, в которую поневоле была втянута и наша политическая сила, внесли в нынешние ценовые процессы свою лепту.
Хочу также обратить ваше внимание на тот факт, что еще со времени отмены большинства таможенных барьеров и снижения пошлин в 2005 году мы фактически работаем в условиях ВТО с точки зрения открытости внутреннего рынка. Т.е. мы практически полностью раскрыли экономику для влияния извне, но при этом не подготовили ее к подобным условиям. Украинский потребительский рынок также серьезно зависит от насыщающего его импорта, как и динамика цен производителей — от мировой конъюнктуры. Поэтому глупо отрицать тот факт, что на нашу внутреннюю ценовую ситуацию ощутимо влияют не зависящие от нас внешние мировые процессы.
К сожалению, свою лепту в раскручивание потребительской инфляции внесла и банковская система, в несколько раз за последние годы увеличившая объемы предоставляемых кредитов на приобретение потребительских товаров. Таким образом, платежеспособность населения выросла не только за счет увеличения доходов, но и значительного притока кредитных денег, ставшего уже сопоставимым с доходами.
Рост потребительского кредитования, над которым мы потеряли контроль, вне всякого сомнения, был одним из ключевых инфляционных факторов. Ведь дополнительные кредитные ресурсы вместо производственного сектора, то есть стимулирования предложения, идут на увеличение конечного потребительского спроса.
— То есть вы согласны с точкой зрения, что в стране сейчас наблюдается кредитный потребительский бум?
— А как это назвать иначе? Третий год подряд банковская система, значительно облегчив выдачу займов физлицам, наращивает их объемы более чем двукратными темпами.
Можно ли сказать, что наши производители страдают сейчас от избытка достаточно дешевых ресурсов? Наоборот, в банковском кредитовании произошел значительный перекос в сторону стимулирования спроса, и эту ситуацию необходимо как-то исправлять.
Я не хочу сказать, что банки не должны кредитовать население, наоборот, это одна из главных их функций. И просто механически ограничить кредитование населения, на мой взгляд, неприемлемо. Как и нельзя в нынешних условиях пытаться нейтрализовать ценовое давление монетарными методами, ограничивая доступность ресурсов для предпринимательского сектора. Наоборот, чрезвычайно важно обеспечить условия, чтобы возросший платежеспособный потребительский спрос компенсировался адекватным увеличением предложения.
Это потребует от правительства, НБУ, Госфинуслуг совместной разработки и реализации комплексных мер, направленных на стимулирование инвестиций в производство.
— Национальный банк периодически пытается внедрить те или иные ограничительные регуляторные меры, но у банкиров уже достаточно хорошо отработан лоббистский инструментарий противодействия не устраивающим их инициативам регулятора. Диалог между субъектами рынка и НБУ — штука очень полезная. Нацбанк, пусть и со многими оговорками, но все же слышит банковскую систему. Но не злоупотребляет ли она его чуткостью и податливостью, ведь взамен действительно не всегда удачных мер НБУ редко предлагаются другие рецепты?
— Мне кажется, что банки не должны слишком противиться подобным инициативам. Поскольку в нынешней ситуации явного перегрева какие-то ограничения хоть и несколько замедлят рост банковского бизнеса, но в конечном итоге это пойдет только на пользу всей банковской системе.
Ведь стараясь заманить клиентов доступностью кредитов, целый ряд финучреждений вообще отказались от надлежащей оценки их платежеспособности. Риски попросту перекладываются на добросовестных заемщиков и компенсируются баснословными ставками по займам — до ста, а то и больше процентов годовых.
Хочу обратить ваше внимание, что даже в Советском Союзе процент невозврата по кредитам в рассрочку доходил до 20%. Что уж говорить теперь, если некоторые банки попросту брезгуют надлежащими кредитными процедурами? Даже многие именитые иностранные собственники, ставя приоритетом для развития своих «дочек» розничный банкинг, вовсе не торопятся внедрять европейские стандарты оценки качества заемщиков.
Доходит до абсурда: точки выдачи кредитов уже начали появляться на рынках и в продовольственных супермаркетах. Причем участвуют в этом процессе не только банки, за которыми ведется достаточно качественный, при всех оговорках, надзор регулятора, но и фактически бесхозные кредитные союзы, которых, если я не ошибаюсь, насчитывается около 700. Этот достаточно архаичный вид кредитования населения в последнее время как-то очень уж бодро развился.
Мне кажется, что рост потребительского кредитования ни в коем случае нельзя пускать на самотек. Необходимо более тщательно подходить к оценке платежеспособности заемщиков, унифицировать нормативы ликвидности коммерческих банков и кредитных союзов, чтобы исключить необоснованные перекосы и преференции.
— Если продолжить обсуждение деятельности Нацбанка, не кажется ли вам, что и он сам слишком легко отказывается от намерений по реализации непопулярных мер? Отсутствие достаточной политической воли — не следствие ли это подвешенного состояния главы этого института? Владимир Стельмах, которого политики уже однажды вынудили уйти в отставку, сейчас, похоже, боится повторно потерять свое кресло раньше срока. Почему наши политики снова и снова попирают неоспоримые принципы мировой практики?
— Мотивация всегда проста: наличие программы партии и сделанных ею перед выборами обещаний, которые необходимо выполнить. Но якобы это возможно только в том случае, если максимально консолидировать и сконцентрировать в руках этой политической силы все возможные властные рычаги.
Раньше политикам хватало благоразумия, и должность главы НБУ не входила в перечень подлежащих дележу. Но поскольку обещания кардинально выросли, и выполнить их стало нереально, то и возникает необходимость подключить к их реализации «бездонный» источник ресурсов — Национальный банк.
Сложно принять тезис, что пост председателя Нацбанка — это прерогатива именно президента. Законом не случайно специально оговорен срок полномочий главы НБУ, известен порядок его назначения, а кандидатура должна утверждаться парламентом. Крайне важно, чтобы должность руководителя ведомства, регулирующего такую тонкую и чувствительную сферу, как денежное обращение, была вне политических торгов.
Любого банкира достаточно сложно обвинить в чрезмерной политической заангажированности, поскольку специфика нашего бизнеса такова, что даже в маленьких коммерческих банках, как правило, сбалансированы интересы представителей различных политических сил, если, конечно, руководитель этого банка не идиот. Что уж говорить о центральном банке… Его глава должен быть абсолютно равноудален от всех политических сил.
Конечно, последние перипетии вокруг должности главы НБУ были спровоцированы еще и тем, что г-н Стельмах согласился быть включенным в предвыборный список «НУ—НС». Учитывая достаточно непростой процесс «запуска» нового парламента, лично я с большим воодушевлением воспринял решение Владимира Семеновича остаться на своем посту до окончания каденции, то есть до 2009 года. Как минимум до этого времени, ввиду приближающихся президентских выборов, политическая кухня в Украине вряд ли успокоится.
С учетом высокого уровня политической неопределенности хорошо, что руководство Нацбанка на этот нестабильный период останется прогнозируемым и понятным с точки зрения той политики, которая будет проводиться.
— Т.е. в жизнеспособность и возможность полноценной работы коалиции демократических сил вы не верите?
— Я не верю, что в украинских реалиях возможна коалиция с запасом прочности всего в два голоса. В такой ситуации решение любого принципиального вопроса потребует учета и удовлетворения интересов практически каждого из всех 228 ее участников. Найти компромисс между всеми депутатами столь разношерстной коалиции будет невероятно сложно, поскольку даже экономические взгляды этих людей зачастую очень разные.
Я практически уверен, что если коалиция будет создана вообще, то работать она сможет только в каком-то другом формате. Боюсь, что в такой сумятице стране придется пребывать вплоть до президентской кампании.
— Наша экономика уже достаточно долго живет в условиях так называемой политической смуты и выработала к ней неплохой иммунитет. Но как долго можно этим злоупотреблять?
— Конечно, вновь и вновь испытывать запас прочности экономики, провоцируя дальнейшие политические кризисы, и смотреть, сколько еще экономика выдержит, на мой взгляд, непозволительно. Общеизвестно, что политическая стабильность является одним из ключевых факторов устойчивого экономического роста. Пока ее отсутствие компенсируется достаточно высокими темпами и хорошими перспективами развития экономики, поэтому страна остается привлекательным объектом для внешних инвестиций.
— Вы, наверное, ссылаетесь на недавний рейтинг Конференции ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД), в котором Украина вошла в двадцатку стран, наиболее привлекательных для инвесторов. Но ведь большинство других рейтингов указывают на подчас катастрофическое отставание нашей экономики по множеству показателей. Как долго еще можно откладывать давно перезревшие реформы, и почему нынешняя исполнительная власть так и не приступила к их реализации?
— Любые структурные реформы требуют некоторой преемственности взглядов в экономическом блоке. Он никогда не должен быть заложником одних лишь социальных обещаний политиков.
А последние три-четыре года экономические блоки правительств только тем и занимались, что пытались выполнить те или иные социальные обязательства, которые брали на себя политические партии и блоки во время избирательных кампаний. Излишняя социализация бюджета, как и многие другие вещи, — яркое тому свидетельство.
При этом после каждой очередной ротации членов Кабмина акценты государственной макроэкономической политики меняются кардинально. Начатые кем-то реформы объявляются ненужными; начинают разрабатываться и реализовываться новые. А поскольку смена правительств происходит слишком часто, большинство из них так и остаются незаконченными и половинчатыми. Можно ли в таких условиях говорить о достаточном понимании макроэкономической политики государства и доверии к ней?
Надеюсь, что мы когда-нибудь доживем до того времени, когда преемственность экономической политики достигнет того уровня, что не только должности глав НБУ и других регуляторных органов, но и экономического блока правительства не будут зависеть от сиюминутной политической конъюнктуры.
— Василий Михайлович, вы сейчас высказываете хорошие пожелания, но действительность намного прозаичнее. Не успел стихнуть шум после пресс-конференции Стельмаха, заявившего, что уходить он никуда не собирается, как появилась то ли «утка», то ли достоверная информация, что в соответствии с новой редакцией коалиционного соглашения выдвигать кандидатуру главы НБУ уже вроде бы будет даже не президент, а премьер…
— Из этого можно сделать вывод, что инициаторы этого шага либо ничего не слышали о заявлении Стельмаха, либо уже готовятся к президентским выборам, и должностные обещания раздаются уже с этих позиций.
Мне кажется, что этому вопросу не стоит уделять слишком много внимания хотя бы потому, что дискуссия по поводу главы Нацбанка прекращена, а смена его руководства выглядит в нынешних условиях крайне маловероятной.
— А прекращена ли дискуссия вокруг необходимости большей гибкости курсообразования гривни? Какая из угроз — девальвации или ревальвации национальной денежной единицы — на ваш взгляд, более актуальна сегодня?
— Я считаю, что практика сдерживания курса в достаточно узком диапазоне еще не исчерпала себя и является оправданной. Хотя бы потому, что в динамично развивающейся экономике, параметры роста цен в которой пока не поддаются эффективному регулированию монетарными методами, а множество факторов являются переменными, необходим хотя бы один достаточно четкий, понятный, прогнозируемый и стабильный показатель, на основании которого можно более-менее определенно оценивать перспективы на будущее.
У тех событий, которые произошли в апреле 2005 года, были совершенно однозначные негативные последствия, которые нельзя не учитывать сегодня. Поэтому в 2008 году совет НБУ будет рекомендовать сдерживать курс гривни в рамках существующего валютного коридора.
— Не следует ли поддержать инициативу правительства перейти от привязки к одной валюте к так называемой корзине из нескольких валют? Предлагалось сделать это уже в начале следующего года…
— Дискуссии по этому поводу уже неоднократно проходили в совете Национального банка. Подобная идея возникла и начала реализовываться еще года три-четыре назад в России и уже как отголосок пришла и к нам. Связано это в основном с изменениями в структуре платежного баланса страны, так как расчеты в последнее время смещались от доллара в пользу евро и других валют.
Плюс серьезное ослабление доллара, которое эти дискуссии усилило.
Поэтому такие идеи достаточно объяснимы и резонны. Их обсуждение можно будет продолжить по итогам 2007 года с учетом сложившейся структуры платежного баланса, поскольку ослабление доллара на мировых рынках, на мой взгляд, продолжится и в следующем году.
Но для начала необходимо очень четко определиться с методологией определения корзины валют и привязки курса, чтобы эта процедура была понятной и прозрачной, а курс оставался прогнозируемым.
— Относится ли к приоритетным, на ваш взгляд, необходимость либерализации валютного рынка? Когда гривня сможет стать свободно конвертируемой?
— Соответствующий законопроект, как известно, уже есть в ВР. Причем обсуждался он не только в финансовом парламентском комитете и в СМИ, но и на заседании совета Национального банка. Уверен, что либерализация валютного рынка будет происходить поэтапно и поначалу коснется упрощения процедур в отношении физлиц и капитальных вложений в Украину.
Часто муссируемый в последнее время вопрос перехода к свободно конвертируемой гривне станет актуальным тогда, когда качественно расширится количество участников валютного рынка. Произойти это должно за счет развития и становления полноценных финансовых рынков: фондового, страхового, негосударственных пенсионных фондов и т.д. Как мне кажется, меры по стимулированию развития этих финансовых инструментов должны стать одним из главных государственных приоритетов. Поскольку их развитие как раз и позволило бы эффективнее перераспределять ресурсы для нужд экономики и направлять в сбережения доходы населения, рост которых сейчас не идет на благо экономики, а лишь провоцирует дополнительное ценовое давление.