Первый заместитель председателя правления Укрсоцбанка Валентина Жуковская рассказала «ЗН» о нынешних особенностях работы банков в корпоративном сегменте.
— Валентина Борисовна, самый популярный вопрос, который сейчас задают банкирам, — какова ситуация в банковской системе после начала политического кризиса в стране?
— Наверное, если сравнивать с 2004 годом, произошла в какой-то степени адаптация бизнеса к некомфортной и не очень прозрачной политической ситуации. Тогда реакция бизнеса на столь резкие изменения в политической жизни Украины была достаточно встревоженной. Мы теряли кредитный портфель, реально были остановлены все запланированные клиентами инвестпроекты.
Но за последние два года многое изменилось. Произошло также своеобразное разделение между бизнесом, который делается с помощью админресурса, и бизнесом, который строится на рыночной, коммерческой основе. Клиенты, которые делают бизнес без административной помощи, продолжают свои программы и проекты независимо от сложившейся сейчас ситуации. Т.е. политическая жизнь идет где-то отдельно, на майданах, а проекты, связанные с рынком страны, живут своей жизнью.
Компании работают достаточно стабильно, поэтому и в банковской сфере не наблюдается никаких тревожных явлений. Не происходит значительного изменения стоимости кредитных ресурсов. Мы предлагаем их по той же цене, по которой предлагали с начала года.
Конечно, никто не может на 100% гарантировать, что если произойдут какие-то неординарные события, то это не окажет серьезного негативного влияния на бизнес. Но сегодня этого нет.
Многие крупные компании рассматривают и начинают реализовывать достаточно серьезные и долгосрочные инвестпроекты. Количество выдаваемых инвестиционных кредитов у нас даже увеличивается. И большинство из них мы сегодня финансируем на срок от трех до семи лет. В основном они, конечно, связаны сейчас с недвижимостью. Но многие компании занимаются и модернизацией своего бизнеса.
— Если судить по динамике активов вашего банка, да и банковской системы в целом, продолжается тенденция, когда кредитование физлиц растет в три раза быстрее, чем корпоративное. Вас не смущает, что банкиры сегодня больше финансируют потребление, что ведет к увеличению импорта, росту цен на недвижимость?
— Что касается динамичного роста потребительского кредитования, то мы должны учитывать, что лишь года два назад открылось это окно возможностей для физических лиц — решить свою проблему или осуществить мечту уже сегодня. И сейчас речь идет лишь о восполнении ранее существовавшего дефицита.
В какой-то момент банки, столкнувшись с низкой инвестиционной активностью корпоративного бизнеса, начали значительно активнее работать с физлицами. Сделали хорошие продукты, начали предлагать их на рынке, обеспечили льготный доступ к кредитному ресурсу для разных слоев населения. Это действительно подстегнуло тот же импорт, потому что люди приобретали холодильники, машины, телевизоры. С другой стороны, это подстегнуло также потребление в стране, и в конечном итоге — деловую активность.
Пугает это нас или настораживает? Если обратимся к истории развития банковской системы в Центральной и Восточной Европе, то сегодня там фактически во всех банках только 30—40% кредитного портфеля принадлежит корпоративным клиентам. Остальное — населению. У нас эти соотношения еще далеко не достигнуты, так что двигаться есть куда.
— А можно ли считать достаточным нынешний рост кредитования юридических лиц? Не пострадал ли бизнес от переориентации банков на розницу?
— Корпоративный бизнес страны нуждается в таком количестве денег, что темпы роста могут быть просто огромными. Проблема — в стоимости сегодняшнего ресурса, которая не устраивает производственный бизнес.
Украина нуждается в колоссальном объеме средств, начиная с того, что необходимы инвестиции в простую инфраструктуру: в дороги, сети, коммунальное хозяйство. Я не говорю уж о модернизации электроэнергетики, потому что это неподъемные деньги для украинских банков.
— Какого размера и по какой стоимости кредит Укрсоцбанк может сегодня выдать под инвестиционный проект?
— Сегодня мы можем выдать одному заемщику около 100 млн. долл. Но это — нормативный показатель, и фактически мы не даем таких сумм «в одни руки».
На сегодняшний день проекты можно условно разделить на три уровня. Первый — это малый и средний бизнес, который создает такие активы, как кафе, заправки, рестораны, небольшие магазины. Максимальный объем инвестиций — до 3—5 млн. долл.
— То есть даже при открытии кафе или магазина счет уже идет на миллионы?
— Именно так, ведь лишь себестоимость строительства таких объектов составляет 700—800 долл. на 1 кв. м. Плюс покупка оборудования, затраты на приобретение земли и так далее.
Второй уровень — это инвестиционные кредиты, связанные уже с созданием активов более значимого инвестиционного класса: производство, недвижимость, улучшение технологических показателей, для выпуска новой продукции. Эти проекты оцениваются на уровне от 5 до 15 млн. долл.
И третий класс — или создание новых видов производства едва ли не с нуля, или развитие инфраструктуры. Сейчас наш банк, к примеру, финансирует строительство порта; речь идет о создании новых возможностей для приема груза на территории Украины. Такие проекты стоят от 15 до 35 млн. долл.
Есть, конечно, проекты, которые связаны с еще более значимыми объемами инвестиционных ресурсов. Мы очень осторожно их кредитуем, но они у нас в портфеле тоже уже имеются. Это проекты на 50—60 млн. долл. Больше сейчас мы не предлагаем.
— Насколько серьезно варьируется стоимость кредита для заемщиков?
— Из-за значительно возросшей конкуренции между банками сегодня уже нет былого разбега в 3—4%. Разница между первым уровнем и самым высоким — приблизительно 0,75—1,25%. Если prime-rate (ставка для крупнейших и наиболее надежных заемщиков. — Ю.С.) составляет 11,5%, то небольшой клиент получит кредит под 12,5%.
Сейчас в Украине появляется все больше и больше крепких и быстрорастущих компаний, с достаточно хорошим уровнем менеджмента. Конечно, многим еще далеко до западных стандартов, но люди в целом неплохо подготовлены. Полностью налажены все виды отчетности. Многие собственники уже на протяжении нескольких лет целенаправленно занимаются аудированием своего бизнеса, причем аудит проводится компаниями «большой четверки».
Мы сегодня все больше отходим от методов оценки компаний на основе примитивной оценки принадлежащих ей физических активов, таких, как недвижимость, основные средства, машины. Оцениваем скорее стоимость бизнеса. В расчет идет совокупность таких факторов, как человеческий капитал (качество менеджмента, его опытность, успешность), виды продуктов, доля рынка каждого продукта, насколько он востребован в стране. Одновременно оценивается техническая подготовленность предприятия, достаточность производственных мощностей, перспектива на ближайшие три-пять лет. То есть при принятии решения о выдаче кредита на инвестиционные нужды надежность заемщика оценивается значительно более комплексно.
— Что является главным препятствием украинских предприятий в таком тонком деле, как расширение возможностей привлечения денег?
— Как вы знаете, сегодня недооцененность украинских предприятий составляет 30—40% по отношению даже к восточноевропейскому и российскому рынкам. Это не позволяет нам продавать бизнес по адекватной стоимости. Соответственно, уменьшается и финансовое состояние тех людей, которые этот бизнес делают.
Капитализация компаний включает в себя много составляющих. Но главное, чего сегодня недостает, — это прозрачность ведения бизнеса, осознанный отказ работать на частично теневой схеме. Рынок должен знать, кто ты такой. Есть общепринятые международные стандарты корпоративного управления, которые уже сейчас необходимо внедрять, чтобы в будущем, когда полноценно заработает инфраструктура финансовых рынков и спрос на предприятия будет достаточно значимым, конкурентоспособные и перспективные компании могли правильно себя предложить, правильно привлечь средства для развития бизнеса. Нужно дать рынку правильную информацию о себе, в том формате, в котором рынок уже привык такую информацию потреблять.
— Насколько быстро сейчас идет процесс внедрения стандартов корпоративного управления отечественными компаниями? Можно ли считать его достаточно интенсивным?
— Мне кажется, что верхний эшелон, элита корпоративного бизнеса страны занимается этим достаточно интенсивно. Соответственно, менеджмент таких предприятий тратит время и силы, чтобы выполнить поставленную задачу. Результаты или планы компаний по привлечению внешних займов и проведению IPO свидетельствуют, что в Украине этот процесс уже идет.
Но из 900 тыс. зарегистрированных в стране предприятий только 15% можно классифицировать как компании значимого уровня. Все остальное — мелкий и средний бизнес, даже по восточноевропейским меркам. И в компаниях такого уровня роль стандартов корпоративного управления еще явно недооценивается.
Корпоративное управление — это определенное знание, которое должны воспринять собственники бизнеса. И не только его принять, но и внедрить, потратить на это силы. Когда собственники осознают, что бизнес должен быть привлекателен не только для них, но и для рынка, тогда эти стандарты будут внедряться. Это длительный процесс, который занимает от трех до четырех лет. А пока есть какие-то ниши получения достаточной рентабельности за счет других источников, внедрением корпоративных стандартов не слишком интересуются.
— Но банки, несмотря на эти недостатки, все активнее осваивают сегмент малого и среднего бизнеса…
— Активность банков обоснованна: сегодня сегмент малых и средних предприятий — это основной резерв для страны с точки зрения роста ВВП. Мы работаем в этом сегменте уже давно, и я не могу сказать, что активность в нем настолько высока, как хотелось бы. Не только потому, что мы не готовы кредитовать, но и потому, что не готовы сами эти предприятия…
Хотя есть такая мировая статистика: в мире около 80% новых рабочих мест создается малыми фирмами. Многие из тех компаний, которые сегодня рассматриваются как горячие для инвесторов, в свое время тоже были малыми и средними бизнесами. За последние десять лет возникли совершенно новые отрасли, такие, как, например, телекоммуникации, а ведь раньше практически никто толком не представлял, что это такое. Возник новый формат розничной торговли — супермаркеты. Это все сделали малые и средние фирмы. Примерно 3% малых и средних фирм становятся крупными компаниями, обладающими серьезным влиянием в стране.
— Уже существующий успешный бизнес имеет значительно больше возможностей получить необходимые ресурсы, чем тот, кто стартует с нуля, даже если проект выглядит очень перспективным. А вот как насчет шансов привлечь финансирование под новый бизнес у начинающих бизнесменов?
— Шансы есть. Хотя когда к нам приходит потенциальный клиент «с улицы», пусть даже с хорошим предложением, но при этом он не может подтвердить свою платежеспособность каким-то надежным залогом, решение такого вопроса, конечно, будет более осторожным. А шансы на успех — достаточно низкими.
Как я уже говорила, при оценке перспективности любого проекта одним из ключевых является человеческий фактор. Мы спрашиваем, кто будет управлять этим проектом, каков управленческий опыт менеджмента. Потому что любой проект, даже при условии грамотного маркетинга и востребованности рынком, — это в основном люди. Нет людей — нет и проекта.
Предпочтение, естественно, отдается тем клиентам, которые оказались успешными в предыдущем бизнесе. Или если, например, какой-то вертикально интегрированной компании нужно создать еще одно направление либо целое производство, которое закрывает те или иные риски в целой цепочке.
Часто я слышу, что завтра придут иностранцы и ситуация с нашими компаниями может измениться не в лучшую сторону. Но нужно учитывать, что западные компании привыкли к полностью отлаженной инфраструктуре деятельности. Наши же бизнесмены за полтора десятка лет становления корпоративного бизнеса прошли разные этапы. И научились работать в нашей, мягко говоря, непростой регуляторной среде, хорошо знают те подводные камни, которые возникают при создании бизнеса.
— То есть единственный шанс для «новичка» получить деньги для начала собственного бизнеса — это прийти в банк и заложить свою недвижимость?
— Можно и так, но больших денег получить не удастся. Если обычно при предоставлении залога недвижимость оценивается с дисконтом 10—15%, то в таком случае будет до 30%.
— В последние годы отечественные банки активно расширяют свой продуктовый ряд, особенно в рознице. А какие новые продукты предложит Укрсоцбанк корпоративным клиентам в нынешнем году?
— Конечно, банк всегда ищет возможность как можно эффективнее продавать своим клиентам свой основной продукт — деньги. С другой стороны, мы не можем ежегодно выводить на рынок новый продукт, который поразит воображение клиентов. Банк, тем более системный, — технологически достаточно сложная структура. Новый продукт требует создания соответствующего программного обеспечения и IT-поддержки, налаживания учета этих операций, обучения персонала. Все это стоит денег, и это — очень серьезный фактор. В среднем вывод продукта на рынок у нас занимает около двух лет.
— А затраты при этом велики?
— Разные. Например, факторинг мы продвигаем уже два года. Вначале эта услуга не имела большого отклика на рынке, поскольку наши клиенты не обладали необходимыми знаниями. Пришлось тратить время и деньги на информационную кампанию: проводить открытые семинары, консультации и т.д. Сейчас мы — лидеры на рынке в этом продукте, наращиваем объем операций на 40—50% в год. На сегодняшний день мы — единственный банк, который выполняет международный факторинг, работая более чем с 20 странами. Это — реальная замена аккредитивной формы расчетов, и для малых предприятий — очень удобная форма. Кроме того, принимая клиента на международный факторинг, мы покрываем его кредитный риск перед его контрагентом.
Второй вид продукта, который мы сейчас расширяем, — это документарные операции. Мы стараемся объяснить клиенту, что использование таких инструментов гораздо выгоднее и дешевле, чем работа с живыми деньгами. Такие услуги позволяют ускорить движение оборотного капитала, что снижает потребность нашего клиента в деньгах, а значит, и финансовые издержки.
Кроме того, банк стал позиционировать себя как консультант и кредитор на рынке слияний и поглощений. Пока это больше экзотика, но мы считаем данный сегмент очень перспективным. Объем таких сделок уже сегодня составляет 30—50 млн. долл.
И, наконец, еще один из наиболее перспективных продуктов — проектное финансирование. Конечно, с ним связано много рисков; сейчас мы много денег и сил тратим на обучение нашего персонала, чтобы он мог этот продукт продавать, а также умел его правильно оценивать и понимал все связанные с этим риски. Но в целом для развития страны и реализации серьезных инфраструктурных проектов проектное финансирование более чем актуально.
Также мы все чаще стараемся предложить клиенту комплексное финансирование, включающее все виды продуктов: от проектного финансирования до кредитования текущей деятельности.
— И в завершение — традиционный вопрос: каковы ваши прогнозы относительно стоимости кредитных ресурсов до конца нынешнего года?
— Если в стране не произойдет каких-то экстраординарных событий и мы вскоре дождемся логичного завершения нынешнего политического противостояния, то, я думаю, в отношении Украины не ухудшатся ни международные кредитные рейтинги, ни стоимость привлечения ресурсов на внешних рынках. И цена останется такой же, как сейчас.
В целом страна может заимствовать гораздо дешевле, чем она это делает сейчас. Потому что на международных рынках сохраняется пока очень положительная оценка потенциала роста экономики Украины. И если бы за прошедший после президентских выборов период не возникало так много факторов политической нестабильности, которые вынуждали инвестора соблюдать осторожность, то, на мой взгляд, стоимость ресурсов уже могла бы быть на один-два процентных пункта ниже, нежели сейчас. А это, в свою очередь, дало бы банкам возможность предложить и рынку гораздо лучшие цены заимствований.
Пока же стоимость инвестиционного ресурса со всеми регуляторными издержками остается чрезвычайно высокой. Если политическая ситуация кардинально не ухудшится, то до конца нынешнего года мы будем предлагать кредиты по нынешним ставкам. Их уровень, вероятно, останется неизменным и в 2008 году.