Случилось это событие в неформальных условиях культурно-оздоровительного комплекса «Источник», разместившегося в знаменитой курортной зоне под Киевом. Два дня представители столичных и региональных СМИ усиленно привлекались Агентством гуманитарных технологий и секретариатом бюджетного комитета ВР к обсуждению стратегий бюджетной политики. Разумеется, коллизия, возникшая при рассмотрении проекта бюджета-99 в парламенте, была препарирована достаточно детально. Однако читатель, вероятно, уже сыт информацией рro et contra. Поэтому сосредоточимся на иных любопытных деталях, которые высветились по ходу выступлений приглашенных представителей власти.
Еще не вечер...
Из речей министра финансов Игоря Митюкова и начальника главного бюджетного управления Минфина Анатолия Максюты стало ясно: отвергая основную часть предложений бюджетного комитета по наполнению доходной части бюджета 1999 года, оба считают заложенную в них идеологию достойной воплощения в бюджете-2000. Это означает, что откровенно популистские и лоббистские действия авторов бюджетных поправок имели в то же время четко выраженный положительный эффект: они сдвинули с мертвой точки процесс коренного пересмотра сохранившейся почти в неприкосновенности советской бюджетной системы. В данном случае успешно сработал давний принцип: ввяжемся в драку, а там будет видно.
Итак, что же сегодня видно? По словам секретаря бюджетного комитета ВР Валерия Хорошковского, возникла пикантная ситуация: проголосовав в первом чтении проект бюджета вместе с поправками профильного комитета, депутаты «приняли за основу» прежде всего его расширенную расходную часть, в которой каждый так или иначе удовлетворил свою лоббирующую нужду. Что оная из себя примерно представляет, продемонстрировала в своем выступлении замначальника отдела бюджетной политики и макроэкономического анализа Минфина Оксана Сердюк. При том, что поступления в денежной форме едва достигают половины плановой величины, при том, что, несмотря на президентский запрет взаимозачетов, последние ежемесячно достигают 200-300 млн. грн., при том, что за 10 месяцев текущего года даже с учетом зачетов поступило около 70% запланированных доходов, ежемесячные угольные субсидии составляют 120-140 млн. грн. Эффект же практически отсутствует: рентабельность по-прежнему стремится к нулю, цена на уголь по-прежнему неконкурентна, деньги по-прежнему зарываются в землю, а шахты наши по-прежнему весьма в этом плане вместительны.
Стало быть, при последующих чтениях в ВР все маневры будут происходить вокруг «обналичивания» доходных статей, что, в конечном счете, сделает бюджет будущего года столь же «реальным», как и «социализм». Так, по задумке правительства, новые «основные параметры экономического и социального развития Украины на 1999 год»: рост ВВП - минус 1% (прежде +1%), инфляция - 24% (7,8%), дефицит бюджета - 1% ВВП (0,6%) позволят погасить задолженность по зарплате и пенсиям уже в первой половине нового года. В первую очередь, видимо, с помощью уточненной инфляции. Впрочем, как говорится, еще не бюджетный вечер.
О дайте,
дайте мне свободу!
Эта знаменитая ария в исполнении a caррella перманентно звучала из уст представителей региональных масс-медиа. Большинство наших читателей уже, вероятно, догадались, о чем речь. Совершенно верно: о специальных экономических зонах, в просторечьи именуемых свободными. Свободными от чего? Вот это-то самое интересное.
Те, кто внимательно читают прессу всех «бюджетных уровней» и при этом столь же скрупулезно изучают карту Украину, непременно должны были обнаружить, что от действующих и проектируемых СЭЗ карта сия покрылась сплошной сыпью. На мой вопрос, не беспокоит ли ее обилие зон на маленьком крымском пятачке (к сивашской СЭЗ должны добавиться ялтинская и феодосийская), министр финансов Крыма Людмила Денисова ответила отрицательно. Если при 700 млн. грн. собираемых налогов и сборов реально из госбюджета этого года в Крым вернулось 50 млн. вместо 300, то пусть уж эти виртуальные поступления трансформируются в налоговые поблажки для реанимации экономики депрессивных районов.
Вся штука, однако, в том, что во многих случаях (в частности, в Донбассе и Закарпатье) подобного рода акции, по мнению г-на Хорошковского, носят сугубо политический характер: денег на помощь нет, а потому вот вам «свобода» и... просьба не беспокоить. Есть, правда, и другая версия: если поначалу государственные средства расхищались с помощью низкопроцентных госкредитов в период гиперинфляции, потом то же самое делалось путем «вольного прочтения» бюджета, то теперь, когда последний превратился в дистрофика, подошла очередь «зональных» откачек налогов в «отдельно взятые» карманы.
В России эти технологии достаточно хорошо отработаны - например, в илюмжиновской Калмыкии. Между тем, опыт Китая подсказывает, как предотвратить подобное развитие событий. В то время как в Украине уже не один год пытаются принять закон о спецзонах, заполняя юридические дыры противоречивыми «именными» актами для отдельных регионов, Всекитайское собрание народных представителей приняло в свое время для одной-единственной зоны в Шэньчжене более 30 законов. После того, как в 1992 году руководство СЭЗ получило право собственного законотворчества, было принято еще 86 правовых актов, но и это, считают там, лишь половина от необходимого числа. При подобном правовом вакууме разговор о каких-то серьезных инвестициях в украинские СЭЗ - не более чем «крыша» для новых криминальных комбинаций, на которые наши чиновники и бизнесмены великие мастера. Тут мы, собственно, и подошли к ключевой проблеме бюджетной дистрофии.
Берегите инвестора - наше богатство
К сожалению, никто из официальных докладчиков на семинаре так и не задал витавший в воздухе вопрос: а не пора ли перестать толкаться вокруг постоянно съеживающегося бюджетного пирога в попытке «справедливо» его разделить? Может, имеет все-таки смысл поднять голову от справок и замечаний да и на самом деле заняться стратегией бюджетной политики?
Прежде всего ключ к ее разработке никак не связан с новой редакцией закона «О бюджетном устройстве и бюджетном процессе», о которой с гордостью сообщил присутствующим г-н Митюков. На бирке этого ключа значится слово «конкурентоспособность». Да, только при конкурентоспособных отечественных товарах заработает главный источник бюджетных доходов - спрос. Но для этого нужно избавиться от огромного груза «развитого социализма» в виде устаревших и изношенных фондов, извращенной структуры производства, потребления и рабочей силы. А это, в свою очередь, упирается в проблему инвестиций.
Сегодня большинство Верховной Рады убеждены: их главным финансовым источником должны служить бюджетные ресурсы. То бишь речь идет об изъятии их у одних лиц и передаче другим. Но может ли в условиях глубокого долгового кризиса с внешней и внутренней составляющими такой подход быть реализован? Ответ очевиден. Стало быть, у государства здесь имеется лишь один резерв - обеспечить правовые гарантии сохранности частных инвестиций.
Когда ежемесячно за кордон легально и нелегально уплывают капиталы, многократно превышающие бюджетные поступления, основой правовой политики должно стать формирование такой инвестиционной среды, которая оказалась бы привлекательнее, чем в тех странах, куда происходит главный отток капиталов из Украины. Отсутствие на восьмом году независимости полноценных налогового, земельного, банковского, бюджетного, административного и других системообразующих кодексов, декларативность значительной части нашего законодательства служат неоспоримым доказательством доминирования политических рисков, обусловленных как некомпетентностью, так и сознательным саботажем части исполнительной и законодательной власти. Стоит, например, взглянуть на бюджетное и банковское законодательство США, чтобы понять, почему там невозможны финансовые дефолты. Взгляните на земельное законодательство стран, где процветает сельское хозяйство, и вы поймете, почему страна с лучшими в мире черноземами вынуждена побираться. Наконец, если старые и новые, левые и правые украинцы предпочитают держать свои сбережения в долларах, при первой возможности переводя их за рубеж, то не потому, что американские банкиры честнее наших. На самом деле, мы подспудно уверены в том, что государственно-правовая система США предоставляет намного более серьезные гарантии защиты частной собственности, чем украинская.
Почему не преуспели налоговые «вышибалы»?
Надеюсь, у читателя еще не стерлись в памяти августовские бдения в дворцовых покоях и палаточных городках в ожидании уплаты недоимок. Тщетность акции была ясна априори, поскольку ее изобретатели даже не пытались анализировать положение основных плательщиков налогов на рынке. А ведь перед отечественными предприятиями стоят огромного масштаба задачи по замене устаревшего оборудования, переобучению персонала, разработке принципиально новых продуктов, завоеванию доверия к своей торговой марке и т.д. Стало быть, их потребности в финансировании по сравнению с развитыми странами намного выше и потому необходим значительно более щадящий налоговый режим. Когда же таковой отсутствует, то в повестке дня остается только выживание и максимизация личных доходов.
Схожая ситуация - в сфере домашних хозяйств. Получив после 70 лет заточения внутри советских границ возможность сравнивать уровень жизни в Жмеринке и Баден-Бадене, гражданин новой Украины более не желает ждать светлого будущего, а хочет пожить по-человечески при этой жизни. Это означает, что домашние хозяйства нуждаются не только в текущих расходах, но и капитальных (дома, квартиры, мебель, бытовая техника, автомобили, высококачественные образование и отдых). Ожидать в этих условиях высокой налоговой отдачи наивно, что и подтверждает ежедневная практика: 80-90% зарплаты выплачивается черным налом, а в целом официальная отчетность предприятий отражает по разным оценкам 20-50% реального оборота.
Отсюда и вытекает точка зрения директора агентства гуманитарных технологий Владимира Грановского: даже полная отмена налогов не приведет к легализации теневого оборота. Ведь предприниматели скрываются не только от рэкета государственного, но и частного. А где гарантия, что из какого-то госоргана не утекает информация? К тому же, многим давно ясно, что Украина не готова к применению такого сложного и тонкого инструмента, как НДС. Даже Валерий Пустовойтенко на недавнем заседании Кабмина заговорил о его замене налогом на продажи.
Выбор последнего не случаен: именно такого рода фискальные изъятия наглядно демонстрируют, что налоги платят все и что они распределены по-справедливости, т.е. в согласии с реальным потреблением. Начать, видимо, следует с низкой фиксированной ставки в 15%, что будет стимулировать накопления и инвестиции, поскольку налогом облагается не доход, а потребление. Потом эту ставку можно постепенно увеличить до 20%, т.е. до европейского уровня. Так в свое время поступила Италия, где функционировал обширный теневой сектор. Все операции продажи сопровождались выдачей спецчеков, которые выборочно проверяла налоговая полиция и при их отсутствии на покупателя и продавца накладывался штраф, составлявший солидный процент от суммы сделки.
Одновременно, полагает А.Максюта, чрезвычайно важна прозрачность процесса распределения бюджетных ресурсов. Отсутствие возможности эффективного контроля за госрасходами со стороны налогоплательщиков рано или поздно порождает у населения и руководства регионов желание вообще приостановить перечисления в госбюджет и заняться своими проблемами самостоятельно. В выступлении Л.Денисовой этот мотив звучал явственно. Не будем забывать, что СССР распался, когда союзные республики лишили центр его финансовой базы.
Поскольку нынешнее законодательное собрание популистов и лоббистов, судя по всему, не способно осилить этот сложнейший комплекс задач, до новых выборов позитивных сдвигов ожидать не приходится. Если предположить невероятное, а именно - вопреки непониманию глубинных причин собственного обнищания, разъяренное неутихающим кризисом население выберет в 2002 году не красно-розовых популистов, и не полукриминальных денежных мешков, а компетентных и добросовестных депутатов, на совершенствование хотя бы главных составляющих нормативной базы реформ понадобится минимум год. Добавим сюда временной лаг осознания инвесторами новой ситуации в стране плюс срок реализации первых крупных инвестиционных проектов. В итоге ранее 2010 года никакого намека на устойчивый экономический рост в Украине ожидать не следует. Если, понятное дело, не произойдут некие экстраординарные события.