Прошу прощения за избитую фразу, но лучшего определения квинтэссенции заключительной пресс-конференции директора Всемирного банка по Украине и Беларуси Луки Барбоне я придумать не смог. И во вступительном слове, и почти в каждом ответе на вопросы журналистов г-н Барбоне подчеркивал, что уровень помощи Банка будет соответствовать реальным результатам реформ или, более конкретно, действиям правительства и парламента по улучшению уровня жизни населения, условий для предпринимательства и деловой активности.
Разумеется, г-н Барбоне не обошел вниманием и борьбу с коррупцией и возможностью чрезмерного обогащения определенных лиц. Реформаторские усилия в этом направлении Банк, по его словам, будет всячески поддерживать. Вошли ли эти вопросы отдельным разделом в «Стратегию помощи стране» (СПС) на ближайшие три года (предыдущая была утверждена советом директоров ВБ 3 июня 1996 года), ради составления которой, собственно, и прибыла в Украину миссия ВБ, осталось неясным.
По отзывам участников переговоров, созидание искомого документа проходило в традиционно теплой, дружеской обстановке. В своем кратком сопроводительном слове первый замминистра экономики Виктор Кальник обмолвился лишь об одном конкретном разночтении: ВБ желает, чтобы законопроекты в финансовой сфере проходили экспертизу на предмет соответствия европейским нормам. Между тем украинское правительство и без этого условия никак не может получить третий транш по проекту реструктуризации финансового сектора. До сих пор не выполнен ряд условий его предоставления, в связи с чем срок закрытия данного проекта уже переносился с 31 декабря 1999 года на 30 июня с.г.
Правда, на вопрос о наличии серьезных противоречий между сторонами региональный директор ответил, что отсутствие абсолютно идентичных взглядов нормально среди «хороших друзей». Одна такая «неидентичность» четко проявила себя во время пресс-конференции. Хотя Л.Барбоне особо выделил два главных принципа сотрудничества — повышенное внимание к реформированию социальной сферы, которая пострадала более всего, и укрепление институтов гражданского общества — даже по тематике журналистских вопросов было видно, насколько технократический дух советской эпохи крепко засел в наших мозгах и душах. Ведь не было задано ни одного (!) вопроса по названным приоритетам: всех интересовали исключительно проблемы энергетики, финансового сектора, долгов, траншей и т.д. и т.п. Сразу же вспомнилось, что и дискуссия в парламенте относительно содержания правительственной программы «Реформы ради благосостояния» развивалась, главным образом, вокруг той же энергетики, сельского хозяйства и прочей «техпомощи» возлюбленным отраслям. Словно термин «благосостояние» относится не к людям как таковым, а к работникам тех или иных производств.
Уж если речь у нас зашла о принятой в четверг программе реформ, хочу обратить внимание на ее третий раздел — «Приоритетные задачи правительства». В нем сначала следует подраздел «Политическая стабильность и усиление дееспособности правительства» и лишь затем — «Качество жизни человека, социальная справедливость и гуманитарное развитие». Казалось бы, мелочь, но на самом деле такой порядок означает, что в обществе на уровне подсознания действует убеждение, что главный тормоз реформ — неэффективное, «слабое» госуправление. И никто при этом не обращает внимание на один парадокс: украинское государство несостоятельно и беспомощно, когда речь идет об интересах гражданского общества, но оно эффективно и могущественно, когда обеспечивает возможность баснословного обогащения «определенных лиц». Другими словами, суть проблемы «дееспособности» в том, чьи интересы реально обслуживают органы госуправления — общества или узкого круга власть имущих.
В реальной жизни оба варианта сосуществуют одновременно. Вопрос в пропорциях. Так, функции распоряжения ресурсами и контроля за их использованием одновременно реализуют и бюрократия в лице центральных и региональных органов, и общество в лице органов местного самоуправления. Но, во-первых, нынешнее «правительство реформаторов» замкнуло основную массу бюджетных средств на себя, а во-вторых, главы облгосадминистраций всяческими методами лишают органы самоуправления полноценного права распоряжаться средствами местных бюджетов, из-за чего и возникают постоянные конфликты с мэрами городов (там, где их нет, лишь означает, что спорная проблема решена «правильно» с точки зрения высшего бюрократа).
Из данных, представленных органами МВД к последнему Дню правительства, в 1998—99 годах число выявленных экономических преступлений не опускалось ниже 65 тыс., причем случаи расхищения государственного и коллективного имущества путем присвоения, растраты или злоупотребления служебным положением исчислялись почти 14 тыс. Весьма любопытны и такие цифры: если число крупных присвоений и хищений в указанные годы сократилось примерно на 22%, то число преступлений в финансово-кредитной и внешнеэкономической сферах возросло на 15—16%.
Это означает, что у нас недееспособно не правительство, а общество. Слабое «государство общества» не способно обеспечить его интересы, и потому общество деградирует. Сильное «государство бюрократии» сверх меры удовлетворяет ее алчные интересы и правящая элита процветает. Поэтому проблема не только и не столько в усилении государственных начал, сколько в формировании структур гражданского общества, которое только и может в конечном счете принудить власть работать в его интересах. Взглянем в этом контексте на тот раздел «Мероприятий по обеспечению исполнения программы деятельности Кабинета министров Украины», где изложены инструменты реализации «качества жизни человека, социальной справедливости и гуманитарного развития».
Приведу лишь один характерный пример. Проблема: формирование мотивации к производительному труду в официальном секторе экономики. Мероприятие, направленное на решение проблемы: расширение нормирования труда. Инструмент реализации: разработать проект постановления Кабмина «Об утверждении методики расчета нормативной численности отдельных работников на основе норм времени и загрузки». И в том же духе построен весь «обеспечивающий» документ. В музыкальном лексиконе его можно было бы назвать «Фантазия на проблемные темы».
В отличие от правительства Украины, которое лишь убеждало общественность в своем высоком профессионализме по части создания программных документов, миссия Банка встречалась с целым рядом негосударственных организаций в процессе собственно разработки СПС. А это, как говорят в столице отечественного юмора, «две большие разницы». Однако на эту новую черту стратегии ВБ во взаимоотношениях со странами-реципиентами его помощи, связанную с новыми веяниями в его руководстве, мало кто обратил внимание не только во властных, но и в общественных структурах. Включая, к великому сожалению, и СМИ.