Если к началу 2009 года проблемными считались 7—10% банковских кредитов, то к началу 2010-го финансисты ожидают, что доля непродуктивных активов на балансах кредитных учреждений превысит 20%.
Выросшие в несколько раз затраты банковских учреждений на формирование резервов под кредитные операции, съедая банковский капитал, становятся основной преградой для возобновления кредитования экономики. Так, по свежим данным НБУ, за 11 месяцев с начала года банковские отчисления в резервы достигли 64,3 млрд. грн., или 40,4% банковских затрат.
Увы, регуляторные органы пока так и не нашли комплексного решения этой проблемы. Не разработана полноценная нормативно-правовая база, не адаптирована зарубежная практика создания специализированных финансовых учреждений, призванных заниматься санацией проблемных банков или выкупать плохие активы у здоровых кредитных организаций.
Почему так происходит, пытались разобраться участники очередного заседания «Финансового пресс-клуба», состоявшегося при поддержке «Зеркала недели» 14 декабря. В мероприятии приняли участие представители международных финансовых организаций, банковского сектора и его регулятора: Елена ВОЛОШИНА, руководитель деятельности Международной финансовой корпорации в Украине; Мариус ВИСМАНТАС, координатор деятельности Всемирного банка в финансовом и частном секторах Украины, Беларуси и Молдовы; Грегори КРАСНОВ, генеральный директор Platinum Bank; Сергей ПАНОВ, заместитель председателя правления Укрсиббанка; Руслан ГРИЦЕНКО, замдиректора департамента банковского регулирования и надзора НБУ и Вера КРЫЛОВА, начальник отдела исследований финансово-банковской системы Центра научных исследований НБУ.
Дефекты терминологии
«В нашей стране до сих пор существует терминологическая путаница в том, что такое санационный банк, занимается ли он только хорошими активами или плохими, — подчеркнул в ходе дискуссии генеральный директор Platinum Bank Грегори Краснов. — На самом же деле, существует две принципиально разных схемы. Первая предусматривает передачу в специальное учреждение проблемных активов и пассивов (наиболее известный — шведский опыт образца первой половины 1990-х). Вторая, противоположная по сути, — это схема передачи из проблемного учреждения в нормальный, живой банк здоровых активов и пассивов, позволяющая таким образом сохранить эту часть бизнеса (bridge-bank). Причем вторая схема не требует вливания бюджетных средств, которые государство тратит, покупая проблемные активы для решения проблем вкладчиков проблемного банка».
«Для меня это хороший пример ошибки перевода», — подтвердил координатор деятельности Всемирного банка в финансовом и корпоративном секторах Украины, Беларуси и Молдовы Мариус Висмантас.
Санационные банки создавались и в Швеции, и на Филиппинах, и в Мексике, и в США, и во многих странах для решения проблемы плохих активов в здоровых банках. В Украине эта проблема стоит достаточно остро: 30—40% активов если не плохих, то сомнительных (например, все те кредиты и другие активы, которые банками реструктуризируются). Проблема накопления банками «токсичных» активов дошла до критической точки, считает представитель Всемирного банка: «Надо освободить банковскую систему от этого груза и дать ей возможность заниматься тем, для чего она предназначена, — кредитовать экономику. С этой большой целью, я думаю, согласятся все. И осуществить ее нужно с наименьшими затратами для налогоплательщика. Если с этим все согласны, нужно решить, кто будет за это платить».
По мнению г-на Висмантаса, делать это за счет казны очень дорого, вырастет долг Украины. Поэтому нужно помочь частному сектору решить эти проблемы.
«Если решать вопрос с наименьшими затратами для налогоплательщика, тогда нужны специфические конкретные решения: нужно внести изменения в закон о налогообложении, в закон о банковской тайне, в нормативы начисления резервов и т.д. При наличии нормальных условий для продажи активов, уплаты налогов и резервирования банкам было бы не так трудно их продавать», — утверждает представитель Всемирного банка.
«Ничего нового, — поддерживает своего коллегу руководитель деятельности Международной финансовой корпорации в Украине Елена Волошина. — Все это можно было бы сделать быстро и эффективно, и государство выполнило бы свою функцию, попытавшись решить достаточно сложную, насущную проблему с помощью создания необходимых правил игры».
Главное — найти финансирование под покупку проблемных активов. «Для того чтобы оно появилось, нужно сделать несколько достаточно малозатратных шагов, — рассказывает г-жа Волошина. — Из работы с проблемными активами в разных странах мы извлекли для себя пять уроков. Эффективно решать проблемы можно при наличии: а) политической воли; б) финансирования;
в) реального ожидания цены, по которой эти активы будут продаваться; г) нормативной базы, которая регулирует деятельность компаний по управлению активами и все остальные процессы; д) прозрачности и подотчетности компаний, работающих на этом рынке.
Впрочем, даже при наличии всех этих составляющих, привлечь в Украину финансирование на покупку проблемных активов будет непросто. Это связано с размером сделок — достаточно маленьких для того, чтобы заинтересовать крупных иностранных инвесторов. Поэтому на первом этапе МФК готова взять на себя роль инвестора. «Мы уже провели первоначальный анализ игроков в частном секторе на украинском рынке. И, думаю, в ближайшее время найдем себе одного или двух партнеров, с которыми и будем реально работать», — делится планами Е.Волошина.
Дефекты процедур
Заместитель председателя правления Укрсиббанка Сергей Панов соглашается, что «на сегодняшнем этапе государство взять полностью на себя весь балласт проблемных активов не может». Но оно должно предложить наиболее эффективный вариант решения проблемы с привлечением частного сектора.
Наибольшая проблема на сегодняшний день — это определение реальной рыночной стоимости проблемных активов, что мешает как их правильному учету, так и активному осуществлению сделок. «Мы находимся в состоянии неопределенности в отношении реальной стоимости актива, — поясняет г-н Панов. — Каждый риск — он разный, универсального механизма его оценки у нас нет. Можно использовать различное количество методик, для этого есть достаточно много сертифицированных оценщиков. Но везде результатом являются только полученные или вырученные от продажи активов деньги».
«Чтобы частный бизнес торговал кредитами, нужно, чтобы они стали реальным товаром. Кредит как актив настолько зарегулирован, в частности, гражданским законодательством, правилами Национального банка и системой регистрации, что отдать любой кредит достаточно проблематично, — утверждает С.Панов. — Особенности украинского законодательства не предполагают быстрого, свободного, легкого обращения актива, а также легкой и свободной системы регистрации прав собственности нового кредитора. Это реально существующая проблема», — разводит руками
г-н Панов.
В свою очередь, заместитель директора департамента банковского регулирования и надзора НБУ Руслан Гриценко подчеркнул, что к проблеме оценки активов нужно подходить очень взвешенно. «Любой актив, который мы определим как проблемный, теряет привлекательность на рынке. Если мы определяем актив как «токсичный», то для банков это становится сигналом. Такие активы будут меньше кредитовать, а это будет сдерживать экономический рост», — предостерегает представитель банковского регулятора.
По словам Грегори Краснова, кроме регуляторного аспекта, перед банкирами стоит и вопрос создания рынка проблемных кредитов. «Я бы разделил проблемные активы на три категории. Есть беззалоговые активы — кредиты физических лиц, есть залоговые — валютные кредиты физических лиц, и есть корпоративный кредитный портфель, тоже проблемный. С точки зрения формирования спроса и предложения эти три категории совершенно различны», — утверждает Г.Краснов.
Беззалоговые кредиты физических лиц, которые дисконтируются где-то на 90—95%, сегодня продаются без проблем. Коллекторские компании готовы их покупать — инвестировав 30 млн. долл., можно купить весь этот рынок.
В отношении залоговых кредитов существует проблема спроса. Банки и хотели бы их продать, и для этого у банков сформированы достаточные резервы, но нужен довольно крупный инвестор. «В Украине на начало кризиса было больше 10 млрд. долл. одних только ипотечных кредитов. Около 30% этих кредитов проблемные, а это — 3 млрд. долл. Даже при дисконте 50% на выкуп потребуется около 1,5 млрд. долл. Пока не прошли выборы, пока не решился вопрос, как вообще привлекать какие-то западные деньги, спроса на такие портфели не будет», — уверен банкир.
В третьем сегменте — корпоративных проблемных кредитов — проблема в предложении. Потому что у нас в стране очень большая часть корпоративных кредитов выдавалась банками, владельцы которых, по сути, и являлись их основными получателями. Есть целая категория мелких и средних банков, где продажа таких кредитов равнозначна потере практически всех активов. «В таком случае важно в правильный момент ввести временную администрацию, чтобы разрубить связь между кредитом и владельцем банка. Я думаю, у нас в стране есть деньги и заинтересованность в покупке таких кредитов», — говорит г-н Краснов.
Дефекты управления
Однако государственные органы до сих пор не могут определиться с тем, кто же из них отвечает за создание комплексного подхода к очистке банковских балансов от плохих активов. «Над этими проблемами работают абсолютно все: и Национальный банк, и Кабинет министров, и международные финансовые организации, и вся банковская система. У этой проблемы нет центра принятия решений. И это связано с наличием множества экономических, юридических и регуляторных аспектов», — считает Р.Гриценко.
При этом нужно вносить изменения в действующие законодательные акты, многие из которых еще отрабатываются. «Я не могу комментировать, на каких стадиях они находятся, потому что процесс идет и в правительстве, и в Национальном банке, и во многих других сферах», — резюмирует представитель НБУ.
Вопросы без ответов — в такой формат в итоге перешла дискуссия из-за отсутствия на ней представителей Кабмина, хотя «ЗН» их и зазывало очень настойчиво. Более того, мы даже предложили Минфину ответить на ряд возникающих вопросов.
В частности, нас интересовало, реализация каких мероприятий и в какие сроки предусматривается правительством для решения проблемы «токсичных» активов. А также намерено ли правительство создавать санационный банк, как это было предусмотрено нормами закона (№1617 от 24.07.2009 г.), и если да, то в какие сроки.
Наш запрос в Минфин остался пока без ответа, а тем временем мы публикуем еще два экспертных мнения.
Дмитрий ЗИНКОВ, председатель правления «ОТП Банка»:
— Объем проблемных кредитов в банковской системе Украины в нынешнем году достиг беспрецедентного уровня. И это связано, прежде всего, с экономическим кризисом. Кроме того, с той структурой кредитной задолженности, которую взяли на себя украинские заемщики, — с займами в иностранной валюте. В результате произошедшей девальвации гривни переоценка валютных обязательств легла на затраты заемщика. И чаще всего — это реальный бизнес-убыток.
Предупреждения многих экспертов, что кредитование в иностранной валюте очень опасно и несет серьезнейшие системные риски, звучавшие и два, и три, и четыре года назад, мы не услышали. Мы — это все: банкиры, наши клиенты, государство. По сути, наступили на грабли и получили очень сильный удар.
Поэтому и решать проблему «токсичных» кредитов нужно сообща: государству, банковской системе и ее клиентам.
Если говорить о государстве, то правительство сделало несколько шагов в поддержку ряда отраслей экономики, что должно было помочь и помогло металлургам, транспортникам, химикам. В то же время ни банковский сектор, ни заемщики не получили со стороны государства должной поддержки для решения проблем по ипотечным кредитам.
Могу привести пример Венгрии. После девальвации форинта семьи, получившие ипотечные банковские кредиты в иностранной валюте, в случае потери работы получали право на государственную дотацию по возврату кредита. И как наши сотрудники в «OТП Банке» (Украина) были заняты реструктуризацией кредитов по программам, разработанным непосредственно банком, так сотрудники OTP Bank (Венгрия) были заняты реструктуризацией ипотечных займов, но по государственной программе. После оформления необходимых документов государство каждый месяц компенсировало ту или иную часть выплат по ипотечным кредитам. Это то, что должно было бы произойти и в Украине, но, к сожалению, не получилось.
Если говорить о банковском секторе, то, мне кажется, он сделал большой шаг навстречу заемщикам. Еще в конце прошлого года группа крупнейших иностранных банков, работающих в Украине, договорилась о единых принципах реструктуризации ипотечных кредитов частных заемщиков. Например, о приравнивании выплат по валютным займам к их докризисному гривневому эквиваленту и др. Многие заемщики предложенные программы поняли, приняли, оформили реструктуризацию и теперь платят столько, столько могут, учитывая свой сегодняшний уровень доходов.
Однако часть заемщиков воспользовалась не только возникшей юридической неразберихой и «особенностями» работы нашей судебно-юридической системы, но и отсутствием опыта работы как судебных органов, так и банков в условиях кризиса. Именно эти недобросовестные заемщики и сформировали основную часть проблемных активов.
Ситуация, сложившаяся в Украине, кардинальным образом отличается от понимания проблемных кредитов в развитых странах, с устоявшимися юридическими процедурами и платежной дисциплиной. У нас проблемный заемщик становится в своеобразную позу — чтобы я заплатил, ты меня попробуй сначала достань. И это — особенность украинских «токсичных» активов.
Виктор КАПУСТИН, председатель правления Укрэксимбанка:
— Когда обсуждается тема проблемных активов, мне вспоминается поговорка: «Чисто не там, где убирают, а там, где не сорят». Мы можем сколько угодно без толку сжигать как частные, так и государственные деньги на расчистку банковских балансов от проблемных активов, пока не устраним первопричину их возникновения.
Конечно, часть кредитной «проблемки» возникла по объективным причинам. Главным образом в результате значительного ухудшения макроэкономической конъюнктуры. Очевидно, что очень болезненный спад в экономике, начавшийся вследствие мирового кризиса, больно ударил как по корпоративным, так и по частным доходам.
Однако экономика понемногу восстанавливается, а с ней улучшается и ситуация с доходами корпоративного сектора. Так, по опубликованным буквально на днях (16 декабря) данным Госкомстата, украинские предприятия за десять месяцев текущего года задекларировали убытки на 12,5 млрд. грн. С другой стороны, показатель за девять месяцев был значительно хуже — «минус» 15,3 млрд. И вряд ли это было связано только с особенностями нашего налогообложения и бухгалтерской отчетности.
Но в наибольшей степени вселяет оптимизм промышленность, сумевшая всего за месяц улучшить свой агрегированный показатель с начала года почти на 2 млрд. грн. (-480 млн. за десять месяцев по сравнению с -2,38 млрд. за девять месяцев).
Несколько выросли, причем незначительно, убытки только в финансовой, строительной отраслях, а также в коммунальной сфере. Причем у банков ухудшение показателей связано именно с многократным ростом резервирования под кредитные операции, превышающим сейчас 40% банковских затрат.
Вывод: ситуация с доходами предприятий начинает исправляться, поэтому рост проблемной задолженности по кредитам — это, скорее, результат ухудшения не финансового состояния заемщиков, а их платежной дисциплины. Приходится отмечать, что в последнее время значительно участились случаи фиктивных банкротств, попыток вывода залогов, укрытия доходов и т.п.
Пока банки достаточно эффективно справляются с этими проблемами, но хотелось бы обратить внимание на необходимость значительного улучшения не только нормативно-правовой базы, но и судебной практики, ведь здесь интересы государства и банков полностью совпадают. Во-первых, потому, что тот, кто сегодня прячется от кредитора, обычно прячется в тени и от налоговика, лишая бюджет положенных ему отчислений. Во-вторых, нам будет чрезвычайно сложно возобновить кредитование, а значит, обеспечить устойчивый рост экономики, если мы не сможем обеспечить надежные гарантии защиты прав инвестора и кредитора.