Что изменилось в налогообложении
и налогоизбегании за последние 810 лет
В интересное время мы живем. Если раньше симметричные годы (1661, 1771, 1881, 1991) разделяло 110 лет и человек, прожив даже более ста, мог не застать ни одного из них, то каждый читатель «ЗН» застал их уже два: 1991-й и 2002-й. Ибо интервал сейчас сократился в 10 раз и составляет всего 11 лет — время ускорилось.
Не так давно было 2 февраля — сокращенно 02.02.02. В последний раз подобное случалось 1 января 2001 года (01.01.01), а вот до этого — 12 декабря 1912 года (12.12.12) — почти 90 лет назад. Причина та же — все события ускорились в несколько раз.
Ожидает же нас дата совсем уникальная. 20 февраля будет палиндромный день, то есть симметричный, читаемый одинаково и слева направо, и справа налево: 20.02.2002. И хотя прошлый раз палиндромным свойством обладал день, от которого нас отделяют лишь 1 год и 10 дней (10.02.2001), до этого такое случалось аж 810 лет назад (правда, неполных) — 29 ноября 1192-го (29.11.1192). Хотя в то время такая дата очень удивила бы. Что же происходит со временем, если разница в 810 лет сменяется разницей в год?
Каждый чувствует, что за последние 15 лет изменилось больше, чем за предшествующие 60. Увидел бы кто в совсем недавнем 1987-м хотя бы эту самую газету (из недалекого для «тогда» будущего) — и что бы почувствовал, кроме того, что полностью свихнулся? Да, так все закрутилось...
Но ускорилось не все. Кое-чего ни прогресс, ни коренные изменения не коснулись. Даже в далеком 1192 году (когда случился последний палиндромный день прошлого тысячелетия и когда стукнуло всего 45 лет с первого упоминания Москвы в летописи) налогообложение, к примеру, было ничуть не менее эффективно, чем сегодня. Стало быть, повышение эффективности фискальной системы не то что не ускорилось, а вообще не произошло. Без валовых доходов-затрат, налоговых обязательств-кредитов, акцизов-пошлин и многочисленных соцстрахов («нетрудоспособного», «безработного» и «несчастного») система податей средневековья была не менее действенной, чем сегодняшняя со всеми суперсовременными наворотами, а то и поэффективней нынешней.
Ничего странного в этом нет: еще в XIV веке мудрый англичанин Уильям Оккам заклинал не умножать сущности без надобности. Принцип этот в современной науке известен как «бритва Оккама», да только наука у нас есть, а эффективности нет: не пользуются создатели налогов бритвой — да и всё тут.
Вот что пишет по поводу налогов — от имени героя своей книги «Пелагия и белый бульдог» архиерея Митрофания — популярнейший российский писатель Борис Акунин (комментируя, правда, ситуацию примерно вековой давности, но уж с тех-то пор ничего не изменилось точно — ни в России, ни у нас):
«Убивают единицы, воруют тоже немногие, но вот платить все бесчетные подати, акцизы и пошлины, многие из коих нелепы и непомерны, не хочет никто. От этого весь вред и происходит: и взяточничество, и оскудение казны ...>. А наипачий вред проистекает оттого, что ...> девять из десяти человеков чувствуют себя нарушителями закона. Сие означает, что закон им не защита, а устрашение и сами они уже не уважаемые члены общества, но воришки, коих суд и полиция в любой миг могут призвать к ответу. На том «нужные люди» и держатся: им-то доподлинно известно, кто и сколько казне недоплатил. Берут они за свое знание поменее, чем государство, да и от слуг закона нарушителей оберегают. Вот и выходит, что общество наше сплошь из воришек состоит, которыми разбойники управляют. ...>
Сделать же нужно вот что: назначить на всякого податного, кем он ни будь, единый налог, невеликий, заранее известный и взимаемый сразу, со всех выплат, выдач, сделок и доходов. И дань эта должна не превышать одной десятой, потому что святая церковь еще со стародавних времен на богатом своем опыте проверила и убедилась: десятину человек платить согласится, а больше — ни в какую, даже под страхом кары Отца Небесного. А это значит, что и искушать нечего. Вот пусть и вам платят десятину. Кто бедный и десять рублей в месяц еле добывает, с того берите рублишко, а кто миллион заколачивает — с того можно сто тысяч взять, но такого человека и особенно поблагодарить нужно, уважение ему оказать, потому что на его предприимчивости и рачительности государство стоит».
Ну и что — за сто лет, скажете, что-то поменялось? А за 810 — даже хуже стало: налоги утратили былую простоту и приемлемость. Какое там уважение к предприимчивости и рачительности...
Единый налог, правда, немножко пожил (кстати, как раз 10%!), но не для всех, к тому же — в окружении кучи других налогов, а главное — в готовящемся Налоговом кодексе от его полезности мало что остается, раз ни от НДС, ни от кучи соцстрахов он спасать уже не будет.
Любое упрощение, осложнив налогоизбегание, оставит вместе с тем без работы огромное количество проверяющих и считающих, не будет чем шантажировать (а кто тогда забоится государства?) и что постоянно перевысчитывать (и кому тогда нужна многочисленная бухгалтерско-аудиторская каста?). Сегодня же искусственная сложность «и государство укрепляет, и занятость обеспечивает». Правда, заняты только бухгалтера с инспекторами и немножко торговцы (остальных-то удушает налогообложение). Значит, занятость такая — ненадолго, как и мощь державы.
И осталась сегодня у государства лишь одна надежда — теневики. Эти — были всегда: и 810 лет назад, и 100, и 50, и сейчас есть. Последнее прозвище сего племени — цеховики, а для одиночек — шабашники. Только не нужно наших славных (а порой и героических) теневиков — реально что-то производящих, спасающих (и страну, и экономику) своим товаром от инфляции, дающих власти возможность эмиссии, поскольку выросшую денежную массу только теневая экономика своим товаром и обеспечивает, — путать с таким омерзительным порождением последних лет, как фиктивщики.
Если теневая фирма ведет бурную деятельность, но документально ее не показывает, то фирма фиктивная — наоборот: не делает ничего, кроме налоговых накладных, а показывает бурную деятельность. Так вот в этом-то уродце и заключается весь прогресс налогообложения-налогоизбегания? Пока в остальных областях жизнедеятельности человечество изобретало электричество, телевидение, ракеты, компьютеры, сексуальные революции, домашние электростанции (на случай, если вырубят свет) и еженедельные политические газеты? Не густо...
Между тем если фирма не теневая, а так называемая светлая, то без фиктивного уродца-партнера она обойтись не сможет: только с его помощью она и нарисует себе все необходимые валовые затраты и налоговые кредиты, чтобы платить налогов столько, сколько в состоянии заплатить, а не столько, сколько от нее хочет недалекий наш законодатель.
И даже теневикам — с их казалось бы «нулевым вариантом» (ни валовых доходов, ни валовых затрат, ни налоговых обязательств, ни налоговых кредитов) — фиктивные тоже нужны, чтобы параллельно реальному теневому производству через них, фиктивных, проводить безналичные проплаты — и поступающие, и уходящие к поставщикам. Что уж говорить о тех фирмах, которые вообще-то светлые, а на досуге — теневые. Эти без фиктивных при сегодняшних налогах просто загнутся. Ай да прогресс, ай да XXI век, ай да третье, блин, тысячелетие...
И ведь развелось фиктивных столько, что возмещения НДС сегодня уже и для мафии не хватает! Ну куда еще нормальные экспортеры лезут?
Что ж, экономика идет в ногу с медициной: там ближе к рубежу тысячелетий изобрели СПИД, тут — фиктивные фирмы. Ничего не поделать: у гнилой системы — гнилое порождение. Ведь если «неучтенка» всегда была, всегда есть и всегда будет, то виртуальные производители налоговых накладных порождены исключительно жлобством фискального механизма. И как бы ни металась власть между «мерами по легализации физическими лицами доходов, с которых не уплачены налоги» (указ Президента от 31.03.2000 г. № 552/2000) и «мерами по предупреждению легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем» (указ от 10.12.2001 г. № 1199/2001), то есть между поощрением легализации и — меньше чем через два года! — пресечением оной (время-то у нас, напомним, ускорено!), фиктивных ей не побороть никогда, если не сделать хирургическую операцию. Только резать надо не людей и не предприятия, а налоги.
Между прочим, стоит поспешить: время ускорения заканчивается и скоро сменится нормальным. Так что все «неуспетое» будет жить очень долго.
После 20.02.2002 следующий палиндромный день будет 1 февраля 2010 года (01.02.2010), то есть почти через восемь лет, а не через год, как в 2001—2002-м.
После 12.12.12 очередной похожий день случится аж 1 января 2101 года (01.01.01), то есть интервал снова будет не год, а 88 с лишним лет.
После 2002 года ближайший симметричный год случится опять через 110 (а не через 11) лет: это будет 2112-й.
Время замедляется, надо торопиться.