Слухи о том, что Яков Смолий и его команда «жмут и натирают» Офису президента, ходили с начала года. Не то чтобы в ОП сидят великие монетаристы, в корне не согласные с текущими подходами к инфляционному таргетированию, но некоторые представления о том, какие выгоды можно получить, прибрав к рукам регулятора кровеносной системы экономики, они имеют. Несмотря на всеобщую панику, моментальной катастрофы, скорее всего, не будет, гривня не рухнет, а банки не начнут реструктуризировать кредиты по звонку президента. Не случится это во многом благодаря тому, что в последние годы в банковском секторе действительно выстроилась нормальная работа, этот поезд еще долго может ехать по рельсам без машиниста. И, поверьте, следующий председатель правления, которым, вероятнее всего, станет Кирилл Шевченко из Укргазбанка, не начнет эмиссию гривни на следующее утро после назначения, не ослабит банковский надзор к обеду и не вернет фиксированный курс гривни к ужину. И если мы боимся, что независимость Национального банка исчезнет сию секунду после увольнения Смолия, значит, у НБУ нет никакой независимости. Возможно, именно поэтому, по данным ZN.UA, миссия МВФ в Украине одобрила смену руководителя НБУ еще весной, — они тоже это понимают. Но есть принципиальная разница между миссией МВФ в Украине и украинцами: нам здесь жить, и отсутствие мгновенной катастрофы не говорит о том, что ее не будет вообще.
В данный момент правление НБУ лишилось не только председателя Смолия, но и куратора рыночных операций Олега Чурия. У него закончился срок полномочий, и его наотрез отказывается переназначать Совет НБУ. Остальные члены правления пока никуда не собираются. То есть в обновленном составе правления на самом деле будет лишь двое новеньких и четверо «стареньких» во главе с Екатериной Рожковой. В таких условиях мгновенно и глобально изменить политику НБУ не получится, но политика меняться будет точно и не в лучшую сторону.
На сегодняшней встрече с банкирами Яков Смолий пояснил, что ощущал постоянное давление со стороны ОП в отношении возврата средств Игорю Коломойскому и братьям Суркисам. И хотя значительной части судебных споров с бывшим акционером Приватбанка и связанными с ним лицами можно было бы избежать, если бы НБУ был щепетильнее, внимательнее и подошел к процессу национализации с умом, мы согласимся, что такое давление наверняка было. Хотя бы потому, что на следующее утро после новости об уходе Смолия в приемной министра финансов Сергея Марченко были замечены Григорий и Игорь Суркисы, по роду деятельности предельно далекие от Минфина.
Вторым признаком давления Яков Смолий считает расследование, инициированное группой депутатов в отношении политики НБУ. Суть претензий «слуг народа» сводится к тому, что излишне жесткая монетарная политика и концентрация регулятора исключительно на инфляционной цели привели к сдерживанию темпов экономического роста. А предположительный сговор НБУ с правительством привел к махинациям с ОВГЗ, позволяющим как покупать, так и «обналичивать» гособлигации при максимально выгодном курсе гривни. Но первая часть претензий адресована не НБУ, а скорее, закону об НБУ, так как именно он определяет основную функцию регулятора — стабильность гривни, отодвигая экономический рост на задворки и с оговоркой: «если это не противоречит основной цели». И при всем множестве претензий к регулятору тут он ничего не нарушил, а если законодатели хотят изменить приоритеты НБУ, они знают, как вносить в законы поправки. Конечно, на монетарную политику могут быть разные взгляды, и подходы и реализация могут разниться. И на ZN.UA регулярно выходят тексты на эти темы, но это дискуссии уровня докторов наук Виктора Козюка и Татьяны Богдан, не парламентского комитета.
Так называемая пирамида ОВГЗ — тоже, пожалуй, не уровень парламентского комитета. Во-первых, любой сговор надо доказывать не теоретически, а практически; во-вторых, в Украине использование инсайдерской информации, к сожалению, не преступление; в-третьих, чтобы эти обвинения восприняли серьезно, надо хотя бы перестать называть пирамидой то, что пирамидой не является. И понятно, что выданный на-гора парламентским комитетом «обвинительный акт» напугал Смолия едва ли. И главный вопрос: что его напугало и напугало ли вообще?
Согласитесь, если бы у ОП был хоть какой-то достойный компромат на Смолия, его не держали бы аж до июля. Зачем? Чтобы дали транш? Да бросьте, эти ребята не играют ни в шахматы, ни даже в шашки, — они рубятся в «чапаева». Конечно, политическое давление на все правление НБУ было постоянно. Чего только стоят хронические слухи о том, что в ОП собеседовали на пост главы правления то одного, то другого; различные инсайды о том, что у президента определились с основными кандидатами на пост главы и команды; заявления от министров о том, что пора бы уже банкам разрешить кредитовать всех подряд, и вообще наша банковская система смертельно больна; публичное ручное управление государственным Укрэксимбанком в исполнении президента и проч. Конечно, это напрягает, но правление довольно долго умудрялось игнорировать все эти сплетни.
В своем заявлении об отставке Яков Смолий говорит: «Протягом тривалого часу на Національний банк України здійснюється систематичний політичний тиск. Це унеможливлює ефективне виконання мною як головою покладених на мене обов’язків керівництва діяльністю Національного банку та взаємодію з іншими державними органами. Своєю відставкою я прагну застерегти від подальших спроб підірвати інституційні основи центрального банку в Україні». То есть давят, работать невозможно — я уйду, чтобы всех защитить. Нелогично, чтобы всех защитить, надо оставаться. И вполне возможно, что Смолий останется.
Сегодня его отставку принимает профильный комитет парламента, завтра рассмотрит сам парламент. И это голосование не будет простым. Новость об отставке Якова Смолия была встречена прогрессивным человечеством в штыки. Оправдать давление на главу Нацбанка сложно, требовать его отставки, если каденция Смолия заканчивается только в 2025 году, еще сложнее. И об этом более чем доходчиво рассказали и послы G7, и представитель Украины в МВФ Владислав Рашкован, и многочисленные банковские эксперты, и сами банкиры, и Dragon Capital пообещал остановить инвестиции, и даже члены парламентской фракции «Слуги народа» признают, что решение не лучшее, и если информация о давлении достоверна, то его не следует принимать.
Если депутаты не проголосуют за отставку Смолия, об эпопее со сменой руководства НБУ забудут надолго. И с этой точки зрения ход Якова Васильевича с подачей заявления президенту более чем логичен. Конечно, он идет ва-банк и вполне может проиграть, — ОП уже с невиданной оперативностью зарегистрировал в парламенте постановление об увольнении главы Нацбанка. Но рискнуть стоит. Да, мы не во всем поддерживаем политику НБУ, не со всем согласны, и у нас тоже немало претензий к тому, что происходит в Нацбанке. Но мы отдаем должное проделанной работе, банковскому сектору, который не пошатнулся ни на миллиметр с началом кризиса и карантина, достаточным резервам, беспрецедентно низкой инфляции, принципиальной позиции регулятора в отношении одиозных бывших собственников банков и действительной независимости от нынешней власти. Это дорогого стоит.
Если Смолий проиграет, мы не сразу ощутим негативные последствия, но их масштаб устрашает. Парламентский комитет по вопросам экономического развития уже подготовил план поддержки экономического роста, предполагающий эмиссию 300 млрд грн — это четверть всей расходной части госбюджета этого года, пугающе большая сумма, которая безусловно негативно скажется на экономике и может запустить девальвацию, которую сложно будет контролировать даже при нынешних валютных резервах страны.
На что пойдут эти деньги? Треть суммы хотят направить на поддержку граждан, введя временный универсальный базовый доход на период выхода из карантина и экономического кризиса. Итоговая сумма на руки каждому будет не очень большой — порядка 3 тысяч гривен. Спрос на продовольственные товары, как запланировано, это не сильно увеличит, зато поможет укрепить позиции правящей партии в ходе местных выборов. Вторая треть от 300 млрд грн — это деньги на бесплатное и безусловное кредитование малого и среднего бизнеса. Само по себе словосочетание «бесплатное кредитование» — абсурдно. С большой вероятностью эти займы очень быстро пополнят и без того «токсичные» портфели безнадежных кредитов в госбанках, которым все сложнее отказывать Банковой. Третья часть предполагаемой эмиссии — поддержка электроэнергетики и строительства, далеко не самых нуждающихся отраслей, которые и без поддержки государства могут справиться со всеми вызовами. Создателям инициативы кажется, что все это приведет к росту ВВП (неизвестно какому), но они умалчивают о том, что эмиссия 300 миллиардов еще и девальвацию запустит полным ходом, и инфляцию.
Не менее пугающей выглядит и инициатива ОП, подхваченная правительством, о повышении минимальной заработной платы почти на 40% в течение следующего года. Но в отличие от 2017-го, когда МЗП повысили сразу вдвое, просто откорректировав с учетом предыдущей девальвации гривни, сейчас предпосылок для такого роста нет — девальвации не было, производительность не выросла, инфляция минимальна. Просто хочется раздать денег, потому что рейтинги падают, однопартийцы факапят изо дня в день, местные выборы на носу, а выход из кризиса так и не найден. И НБУ на сегодняшний день единственный орган, который будет сопротивляться раздаче денег до последнего, более того, может посчитать, какими последствиями эта раздача чревата. И пока с ним мало кто мог поспорить.
Остается надеяться, что даже в случае отставки Смолия новому главе НБУ, да и всему правлению, хватит компетенций и силы воли хотя бы для того, чтобы пресекать безумные эмиссионные идеи власти и не менять политику регулятора в отношении бывших собственников Приватбанка и к ним примкнувших.