Не давайте кредит!
Впервые этот парадокс я услышал из уст директора московского Института экономического анализа Андрея Илларионова на состоявшемся в конце июня седьмом украинско-немецком экономическом симпозиуме. Обращен он был к директору Второго европейского департамента МВФ Джону Одлингу-Сми в связи с обсуждавшимся в то время многомиллиардным кредитом для России. Во второй раз я столкнулся с тем же тезисом в статье сотрудников Университета Джорджа Вашингтона Питера Реддауэя и Дмитрия Глинского «Настоящей помощью России был бы отказ в кредитах Ельцину», опубликованной в «Лос-Анджелес таймс» как раз накануне июльского заседания совета директоров МВФ, где было-таки решено выдать этот кредит. Теперь, когда в Киеве завершила работу миссия МВФ, изучавшая целесообразность аналогичной подпитки Украины более скромным кредитом EFF в $2,2 млрд., аргументы американских экспертов заслуживают, на мой взгляд, пристального внимания. Думаю, полезно будет ознакомиться и с точкой зрения руководителя группы макроэкономического анализа Украинско-европейского консультативного центра - профессора из Сорбонны Жерара Дюшена.
На повестке дня - чрезвычайное экономическое положение
Сами по себе дефициты бюджета и текущих счетов, считает французский профессор, являются нормой на ранних этапах рыночной трансформации. Для стран с переходной экономикой типична ситуация, когда необходимо сначала строить рыночную инфраструктуру, а затем на ее базе проводить глубокую структурную перестройку производства. Ввиду дефицита внутренних накоплений это требует притока зарубежного капитала в виде кредитов международных финансовых организаций, частных прямых и портфельных инвестиций. Однако если перспектива роста не просматривается - то ли из-за отсутствия реальных реформ, то ли из-за поглощения большей части иностранного финансирования бюджетным дефицитом, страну начинают воспринимать как субъекта со значительным риском невыплаты долга. Новых кредитов перестает хватать для обслуживания предыдущих.
При принятой в ЕС норме госдолга в 60% ВВП (условие вступления в Европейский валютный союз) может показаться, что Украина пока далека от края «ямы». Так, на конец 1997 года суммарный официальный долг страны составлял около 33% ВВП и к середине этого года возрос до 35-36%. До последнего времени Минфин мог найти кредиты по годовой валютной ставке 16%. Из-за недавнего понижения кредитного рейтинга сегодня это уже можно сделать минимум по ставке 18%. Поэтому, даже если весь долг страны конвертировать в «дешевые» евробонды, ежегодно придется выплачивать дивиденды порядка 6% ВВП. Страны же ЕС, чей долг составляет 60% ВВП, но под 5% годовых, выплачивают ежегодно из бюджета лишь 3% ВВП. Стало быть, при «нормальной» ставке Украина имеет долг, эквивалентный 120% ВВП.
Только за август Минфин должен израсходовать на обслуживание госдолга 2% ВВП (при 2,8%, записанных в бюджете-98 на весь год). Если правительство не выполнит своих обязательств, накапливающиеся долги могут вполне выйти из-под контроля, сотворив эффект «снежного кома». Ведь то, что Минфин вынужден размещать одно-трехмесячные ОВГЗ по ставке доходности 73-80% годовых, означает, что он не может получить коммерческие заемы в иностранной валюте на уровне 16% годовых. Но предположим, он их найдет под 18%. Это означает, что те, кто приобрел гривневые и валютные облигации, ожидают, что обменный курс упадет примерно на 50% в течение ближайших месяцев.
Таким образом, делает вывод Ж.Дюшен, цена за политику консервации нежизнеспособной экономической системы и недееспособное госуправление - введение чрезвычайного экономического положения. Суть его - не просто в сокращении дефицита бюджета, а в полном его устранении. Делать это придется в основном за счет сокращения субсидий неэффективным предприятиям (в первую очередь - традиционным отраслям тяжелой промышленности), социальных выплат (за счет сужения диапазона адресной помощи) и зарплаты бюджетникам (в рамках административной реформы). В области же повышения доходов главное внимание предлагается сосредоточить на увеличении акцизов, ликвидации налоговых льгот и ускорении денежной приватизации по упрощенной процедуре.
Сколько стоят дополнительные месяцы управляемого хаоса?
Г-н Кучма был куда откровеннее г-на Дюшена: основная цель привлечения международных кредитов - перевод дорогих краткосрочных внутренних долгов в более дешевые долгосрочные внешние. Правда, нигде не было сказано, что сроки и проценты обменены на суверенитет в сфере финансов и торговли. Так, по словам вице-премьера Тигипко, в число «критериев» предоставления кредита EFF входят коррекция закона об НДС, акцизов и бюджета, «упорядочение» тарифов на импорт и экспорт и т.д. Похожие условия сопровождали ранее и российский «стабилизационный» кредит. Поэтому весьма любопытны размышления на сей счет двух американских экспертов в «Лос-Анджелес таймс».
В шестой раз за последние шесть лет, пишут авторы статьи, Запад соглашается подставить плечо Кремлю, тогда как мудрее было отказать. Именно такое решение стало бы настоящей помощью России, поскольку ее правительству пришлось бы всерьез приняться за борьбу с коррупцией и приступить к подлинным, а не мнимым преобразованиям в экономике. По всей видимости, западные кредиторы в очередной раз поддались на прием, хорошо освоенный Ельциным, - в нужный момент педалировать угрозу захвата власти «экстремистскими силами» (см. схожие пассажи Л.Кучмы об оппозиции в ВР). Однако ни он сам, ни кто-либо другой не привели доказательств готовящегося переворота.
Большая часть денег, полагают эксперты, будет истрачена на борьбу за власть (читай: очередные президентские выборы) или разворована. Поскольку новая программа реформ, объявленная Кремлем (у нас она оформлена в виде гирлянды президентских указов), ничем не лучше предыдущих, вдвое сократившееся производство будет пребывать в лучшем случае в застое, натуральный обмен - преобладать, нелегальный отток капиталов - превышать размеры внешних займов и инвестиций, зарплаты - выплачиваться с многомесячным опозданием, безработица - расти, финансовые рынки - трясти спекулятивная лихорадка, мелкий и средний бизнес - оставаться беззащитным перед мафией, коррупция - процветать, а преступные группировки - укреплять свой контроль над политическими институтами. А поскольку политика Кремля стимулировала спекуляции таких масштабов, что они привели к полному отрыву финансового капитала от производительного, девальвация в России вскоре станет неизбежной, а жизнь рядовых граждан - еще тяжелее.
Таким образом, истоки нынешнего кризиса, по мнению «Лос-Анджелес таймс», - не в экономике, а в политике. Руководящий слой - заложник стереотипов поведения, который он не в силах изменить. Его власть, равно как и проводимые им реформы, утратили свою легитимность во всех смыслах, кроме чисто формального. Формируемые правительства не пользуются авторитетом даже у своих подчиненных, не говоря уже о рядовых гражданах. Так что нынешнее может располагать лучшей из всех возможных экономической программой, но она ему не поможет, если требуются малейшие жертвы со стороны правящей элиты. Поэтому при нынешней власти экономическое оживление невозможно и новый заем станет лишь отсрочкой еще большего кризиса…
Что же произошло бы в том случае, если бы Запад отказал Ельцину и не стал бросать деньги на ветер? То и дело бастующие, пикетирующие, перекрывающие магистрали шахтеры, преподаватели, врачи, ученые знали бы, что, возможно, кто-то на Западе прислушивается к их голосу, что Запад утратил доверие к Ельцину. Возможно, правительство трезво взглянуло бы на вещи и пошло на девальвацию рубля. Жизненный уровень при этом снизился бы, но не так ощутимо, как на более поздней стадии кризиса. Кстати, по мнению западных экспертов, вместо девальвации Минфин вполне мог бы закрыть рынок гособлигаций и прекратить расплачиваться по ним - а именно так, скорее всего, придется поступить в следующей фазе кризиса.
Думаю, вряд ли нужно кого-либо убеждать в идентичности основных общественных процессов, протекающих в России и Украине. И связано это не столько с этносоциальной близостью, сколько с идеологическим родством постсоветских элит. Судя по тому, как отреагировал российский фондовый рынок на известие о предоставлении первого транша МВФ в $4,8 млрд. (в течение первых трех дней акции подешевели более чем на 15%), есть все основания полагать, что даже при получении Украиной в этом году $850 млн. покончить с экономической депрессией не удастся. Помощь МВФ - это всего лишь таблетка, которая собьет температуру больной экономики с 40 до 38°, но излечить не способна.
Многие аналитики считают, что кредит EFF станет той «крышей», которая позволит иностранным спекулянтам продать последние акции и перевести деньги за границу. Главное здесь - успеть провернуть операцию до девальвации гривни. По своим же долговременным последствиям помощь Запада ничуть ее не лучше. Ведь выделение кредитов оговорено целым рядом условий, которые преследуют ту же цель, что и девальвация, - пополнить казну за счет конфискации средств населения (НДС, акцизы, повышение стоимости коммунальных услуг, сокращение социальных выплат). Однако в то время как девальвация - это разовая беспроцентная операция по изъятию гривневых сбережений (которые, как правило, составляют ничтожную часть долларовых), соответствующие пункты меморандума МВФ - правительство Украины растягивают это «удовольствие» на три года, после чего придется еще и «позолотить ручку».
Шестилетний российский и четырехлетний украинский опыт показывает, что пресловутая «финансовая стабилизация» не имеет ничего общего с состоянием экономики в целом. С новыми «стабилизационными» вливаниями ситуация вновь будет доведена до абсурда: твердые рубль и гривня будут гордо возвышаться над руинами реальной экономики. Но может, это и есть идеал реформ по МВФ? В таком случае хотелось бы напомнить его чиновникам одно высказывание президента Ф.Рузвельта: «Если голодная смерть и жестокая нужда части наших граждан делают необходимыми дополнительные расходы, которые разбалансируют наш бюджет, я не поколеблюсь сказать американскому народу всю правду и попросить его выделить дополнительные средства»...