В июле Лондонская и Франкфуртская фондовые биржи объявили об альянсе для создания совместной англо-германской биржи. Идею «застолбили», но никто тогда и предположить не мог, во что она выльется всего через пару месяцев…
Нетрудно догадаться, кто инициировал объединение. В преддверии введения единой европейской валюты Британия забеспокоилась по поводу возможной утраты своей биржей лидирующих позиций на европейских рынках. Евро-скептики утверждают, что это маловероятно, поскольку не верят в особый успех евро. Но уже сегодня, оценивая ситуацию во всех ее аспектах, можно с изрядной долей достоверности предположить, что амбиции Франции по удержанию собственного политического курса и внедрению его в Европейское сообщество в противовес США плюс претензии нового немецкого министра финансов Оскара Лафонтена на экономическое лидерство в Европе достигнут своей цели, и евро не упадет. Вопрос о единой валюте туго связал экономическую и политическую сферы Европы в борьбе за выживание.
Июльское заявление о британо-германской инициативе было встречено во Франции тихой яростью. Председатель Парижской фондовой биржи Жан-Франсуа Теодор тогда сказал, что его страна «не намерена довольствоваться местом пассажира второго класса». С плохо скрываемым раздражением Франция начала собственные попытки по организации контральянса среди других, менее крупных бирж Европы. Последние не отказывались, но и не спешили соглашаться. Решили подумать.
Период размышлений закончился 18 ноября, когда Мадрид и Милан заявили о своем желании присоединиться к британо-германской бирже. Их примеру тут же последовал Амстердам. Парижу ничего не оставалось, как подать и свою заявку на вступление. Лондон и Франкфурт мгновенно приветствовали решение французов и в дипломатическом реверансе заверили всех новых соискателей в том, что они, дескать, всегда рассматривали свой альянс как первый шаг в направлении создания паневропейского рынка.
Однако, не желая остаться в роли одного из присоединенных членов, Франция быстро перехватила инициативу и протрубила общий сбор под парижской крышей высших представителей всех крупных европейских фондовых бирж. Встречу назначили на 27 ноября. Таким образом, Франция, спровоцированная своими южными соседями, пошла на вынужденную уступку, чем, собственно, лишь сократила путь к возможному образованию паневропейской фондовой биржи.
Планировалось, что на переговоры съедутся официальные представители фондовых бирж Европы - из Лондона, Франкфурта, Парижа, Мадрида, Амстердама, Милана, Брюсселя, Стокгольма и Цюриха. Тема встречи - структура паневропейской биржи, цель - образование единой европейской фондовой биржи, которая даст возможность инвесторам торговать акциями лидирующих компаний континента без оглядки на местные различия в регулировании и методах оформления сделок. Кроме того, серьезные дебаты на парижской встрече могут стать началом совместной работы по общеевропейской гармонизации правил торговли и регулирования.
Несмотря на то, что движение Парижской и других бирж в направлении британо-германского альянса приветствовали инвестиционные банки и фонды, доминирующие в торговле европейскими акциями, члены Лондонской биржи волнуются, что столь массовое присоединение может означать конец еще не родившегося совместного биржевого предприятия. Однако Гейвин Кейси, исполнительный директор Лондонской фондовой биржи, утверждает, что ничего плохого не произойдет, поскольку главная связь будет осуществляться между Лондоном и Франкфуртом. «Мы будем продолжать диалог с другими биржами и будем держать их в курсе, но организация проекта останется за нами».
В действительности же, внезапный энтузиазм таит в себе большую опасность для дела. По мнению лондонских наблюдателей, быстрые попытки расширить англо-германское биржевое предприятие могут привести в тупик (что не такая уж редкость в делах европейских стран, перманентно находящихся в состоянии перебранки). Пока что Лондон и Франкфурт сами переживают период поиска оптимальных путей объединения своих операций. Присоединение на этой стадии других бирж с их различными уставными правилами рискует сорвать выполнение поставленной задачи.
Процесс биржевого единения предвещает борьбу по двум пунктам: место прописки совместной биржи и раздел долей. Лондон - традиционный многолетний лидер фондовой торговли - не захочет, очевидно, отпускать свое детище из насиженного места в мировом финансовом центре - Сити. Франкфурт же, прописав у себя Центральный Европейский банк, видит себя новым финансовым центром Европы и вряд ли откажется от такого мощного подтверждения важности, как паневропейская биржа. Несмотря на все это, Париж вынашивает наполеоновские планы о бизнес-центре Европы. Если же учесть, что расчеты на новой бирже, скорее всего, будут осуществляться в евро, то шансы Франкфурта на юридический адрес биржи явно улучшаются.
Другая проблема, которая выглядит еще более сложной, состоит в том, что биржи, желающие примкнуть к альянсу, будут настаивать на заведомо непропорциональном «разделе пирога». Парижская биржа, всего лишь пятая по объемам фондовой торговли в Европе, по предварительным данным, потребует от 20 до 30% в создаваемом объединении, то есть гораздо больше реальной доли в европейской торговле акциями. Лондон, бесспорный и далеко ушедший вперед лидер фондового рынка, идет на сделку с Франкфуртом, предлагая при этом раздел 50 на 50. Договор этот, конечно же, не устраивает многих членов Лондонской биржи: они считают подобную цену за альянс слишком высокой. Но Лондон, который боится потерять рынок вообще, предложил такой раздел намеренно, чтобы явная выгода не оставила Франкфурту даже тени сомнения по поводу выбора между Лондоном и Парижем. Сумма продаваемых в Лондоне акций в два раза больше, чем во Франкфурте, а сумма парижских оборотов составляет одну четвертую от лондонского рынка.
В то же время другие биржи, например швейцарская, считают, что вопрос раздела долей еще рано ставить в повестку дня, поскольку путь от идеи к ее воплощению, судя по всему, будет долгим.
Лондонская и Франкфуртская биржи уже вовсю работают над планами, которые предоставят их фирмам-членам равный доступ к общему рынку начиная со следующего года. Две торговые платформы будут сближаться на протяжении года, чтобы к 2000-му образовать объединенный рынок.
4 января 1999 года, в первые дни функционирования евро, две биржи приступят к освоению первого уровня альянса, централизуя торговлю на британской и германской биржах. Торговля немецкими акциями будет полностью вестись в Германии, а торговля британскими - в Британии. Вторая фаза, к которой приступят сразу же после первой, предполагает упорядочение требований по листингу и по правилам бухгалтерского учета, что должно обеспечить справедливые условия игры на двух биржах.
Многие ведущие фирмы Европы приветствуют образование единой паневропейской фондовой биржи: как ожидается, это взбодрит торговлю акциями. Об этом свидетельствует, в частности, опыт Гонконга и Филиппин, объединивших в свое время свои биржи. Главное, как считают эксперты, - чтобы за всей учредительной и присоединительной суматохой Лондонская и Франкфуртская биржи не потеряли более-менее сформировавшийся импульс к совместной деятельности. Потому что разношерстной компании европейских бирж постоянно требуется строгий голос лидера.