Сначала цитата: «Получение от банков информации, содержащей банковскую тайну, осуществляется в порядке и объеме, установленными законом Украины «О банках и банковской деятельности».
Эта фраза — очень необычная. Законом от 10 января 2002 года она внесена в текст сразу пяти (!) законов («О службе безопасности Украины», «О прокуратуре», «О милиции», «Об организационно-правовых основах борьбы с организованной преступностью», «О государственной контрольно-ревизионной службе в Украине») и еще — чуть-чуть в ином виде — в Уголовно-процессуальный кодекс Украины.
То есть законодатель всерьез озаботился соблюдением Главного Банковского Закона всеми силовыми органами и примкнувшим к ним КРУ. Что же закон «О банках и банковской деятельности», на который дана столь мощная многократная ссылка, по этому поводу говорит?
Разумеется, говорит он очень многое (на то и закон), поэтому приведем лишь часть — из статьи 64:
«Банки обязаны идентифицировать всех лиц, осуществляющих значительные или сомнительные операции.
...>
При этом с целью предупреждения преступлений информация относительно идентификации лиц сообщается банками соответствующим органам согласно законодательству Украины, регулирующему вопросы борьбы с организованной преступностью».
То есть как раз тем органам, которым и предписали соблюдать этот закон.
Следовательно, соблюдение будет заключаться, в частности, в том, что всего «сомнительного» банковская тайна касаться не должна. Но о «сомнительных» операциях тот же закон говорит не очень внятно: дескать, сомнительная — это такая, которая «осуществляется при непривычных (? — А.К.) или неоправданно запутанных (? — А.К.) условиях», «не является экономически оправданной или противоречит законодательству Украины». Поэтому другой закон (родственный) — «О финансовых услугах и государственном регулировании рынков финансовых услуг» — в ст. 18 предписал определять критерии сомнительности Кабмину.
Сначала Кабмин выполнил это поручение вот как. В пресловутых «Сорока рекомендациях» от FATF (Группы по разработке финансовых мероприятий по борьбе с отмыванием денег), которые полностью — в качестве приложения — вошли в совместное постановление Кабмина и НБУ от 28.08.2001 г. № 1124, говорилось вообще о любых (!) сложных и необычно больших операциях, любых (!) необычных схемах проведения операций, «где нельзя проследить очевидную законную конечную цель».
Затем произошла интересная вещь. То, что Украина покорно приняла все 40 рекомендаций, более того, придала им статус правительственно-нацбанковского постановления, вовсе не спасло ее от включения в черный FATFовский список — кстати, вместе с Россией, которая подобным послушанием не отличилась и потому хоть знает, за что в него попала.
Видимо, осознав свое глупое положение (Украина сделала все, что от нее тогда хотели, а ее все равно «кинули»), Кабмин решил больше так просто FATF не слушаться и соблюсти закон. В общем, он в самом деле стал разрабатывать свои собственные критерии отнесения операций к «сомнительным».
В проекте его постановления на эту тему предусмотрено отнесение к означенным операциям по одному (то есть любому!) из 19 критериев. Среди критериев есть, в частности, и такие:
«использование во время операции средств без подтверждения источника их происхождения» (?);
несоответствие цены контракта уровню цен на мировом рынке (а в банке всё это должны знать?);
предоплата за границу в размере более чем 30% (а почему не 3%? И вообще, разве правительству не известно, что иностранцы только на условиях предоплаты и согласны с нами торговать?);
«участником операции является компания, зарегистрированная в стране (на территории), которая определена Группой ...> (FATF) как не сотрудничающая с указанной Группой по вопросам предупреждения отмывания денег» — а к таким странам, напомним, относятся, и Россия, и сама Украина, не говоря уже обо всяких прочих Египтах-Израилях. В прошлом выпуске «ЗН» даже ГНАУ сомневалась относительно целесообразности столь дивного признака;
«зачисление на счет или списание со счета лица средств в иностранной валюте по внешнеэкономическим договорам (контрактам), которые фактически этим лицом не исполняются» (в банке и это должны знать тоже? А как быть, интересно, всяческим доверителям да комитентам?);
неизменность партнера — торговца ценными бумагами (?)...
Но если все, кто, подчиняясь требованию партнеров, отправляет им предоплаты, а также все, кто вообще торгует с Россией, — тем самым осуществляют «сомнительные» операции, то кто занимается тогда операциями «несомненными»? Ведь не попасть ни под один из критериев вообще практически невозможно!
А коль «сомнительными» операциями занимаются у нас 90—99% предприятий, стоит ли их идентифицировать с целью последующего доноса? Не проще ли идентифицировать этих странных «несомненных»?
Создается впечатление, что предыдущий опыт ничему Украину не научил. Мы по привычке готовы обхаживать FATF, все еще надеясь на ее милость, на то, что теперь к нам будут справедливы и снисходительны, а не так, как в прошлый раз.
Ай, как умно, как расчетливо, как дальновидно...