Лидер парламентской фракции «12 декабря» и президент общественного движения «Вперед, Россия», бывший министр финансов Российской Федерации Борис ФЕДОРОВ о загадочных законах, по которым движутся миллионы и миллиарды в недрах Центрального банка России
РЕФОРМА
Скандальный обмен денежных знаков в июле 1993 года - одна из самых непонятных и бессмысленных акций Центробанка. Официально обмен объяснялся необходимостью уменьшить денежную массу путем отсечения денег, попавших в страны СНГ и дальнее зарубежье, которые якобы провоцировали инфляцию. На самом деле это полная чушь. В России ходит 30 - 40 миллиардов наличных долларов, и сенат США по этому поводу не беспокоится - деньги не только выпущены, они уплачены за товар, то есть имеют конкретное материальное обеспечение. Вот когда объявили об обмене, деньги действительно хлынули в Россию и вновь «подмели» прилавки, спровоцировав существенное повышение цен.
В мемуарах Ельцина говорится, что решение о замене купюр было принято на встрече президента с Черномырдиным, Геращенко и Федоровым. На самом деле встречи такой не было. Во всяком случае, я в ней не участвовал и могу лишь пытаться реконструировать происшедшее исходя из той информации, которой располагаю.
Геращенко долго убеждал Черномырдина, что спасение только в обмене купюр, что из Китая в Россию идет эшелон с рублями и всей экономике скоро настанет конец. Черномырдин внял доводам председателя Центробанка и с его одобрения на стол президента попала соответствующая записка Геращенко, на которой Борис Николаевич поставил резолюцию: «Действуйте по необходимости».
Эту резолюцию я, министр финансов, видел только издалека - как-то Виктор Степанович Черномырдин показал ее, достав из сейфа, да Геращенко на одном из заседаний правительства о ней упоминал - мол, президент лично санкционировал обмен... Но о реформе меня в известность не ставили и провели ее вообще, когда я был в отъезде за рубежом и ни на что повлиять не мог. Именно после этого я решил, что нужно контролировать эмиссию денег, а то завтра еще какая-нибудь реформа начнется.
Поскольку Госзнак формально подчиняется Министерству финансов, я издал распоряжение: все заявки на печатание наличных денег должны в обязательном порядке сообщаться Минфину. Кроме всего прочего, я непременно хотел знать: для каких целей печатаются деньги, потому что не желал допускать отправки купюр за пределы России. Реакция Центробанка была странной. Узнав о моем распоряжении, Геращенко тут же написал заявление в прокуратуру: «Федоров хочет знать то, что ему не положено». Заявление это последствий не имело, я никогда о нем ничего не слышал.
Но буквально через несколько дней после реформы я узнал нечто потрясающее: 50 миллиардов рублей новыми банкнотами были отправлены в Узбекистан. Я спрашиваю: как?! На основании чего? Только что обменяли деньги, только что отрезали их поступление из-за рубежа и немедленно наполняем вновь?
Мне пытаются втолковать, что все это в счет каких-то кредитов. Но соответствующих соглашений с Узбекистаном нет - все было сделано, ка прежде: неизвестны ни цели кредита, ни проценты, ни сроки возврата... Деньги уехали просто так!
Позднее мне рассказали, как это случилось, и поскольку никакого иного разумного объяснения я найти не могу, готов этому верить. У одного из зампредов Центробанка Войлукова был день рождения. Присутствующие находились в хорошем настроении, и как раз в этот момент к Войлукову пробился какой-то представитель из Узбекистана. «Слушай, дорогой, надо помочь...» Ну отчего же не помочь хорошему человеку, да еще в такой день! Так 50 миллиардов и подарили.
Нарушение закона было настолько очевидным, что все материалы по данному факту я направил Генеральному прокурору Казаннику. Но вскоре Казанник ушел с этой должности, потом и я оставил пост министра, и дело в очередной раз замяли.
ДЕНЬГИ ПУТЧА
До сих пор противоборствующие стороны не устают обвинять друг друга в подкупе и финансовых махинациях. Сторонники Руцкого твердят, что Гайдар взял в Центробанке деньги, чтобы поить сторонников президента и оплачивать наличными каждый выстрел, сделанный по «Белому дому». Их противники сообщают, что в «Белом доме» налево и направо боевикам раздавалась валюта и так далее.
На самом же деле произошло вот что. В самый сложный момент, в ночь с 3 на 4 октября, на экстренном совещании Черномырдин задал вопрос: а вообще есть ли какие-нибудь деньги у правительства на случай, если кризис затянется и работа банков будет парализована? Оказалось, что ни у правительства, ни у Минфина никаких наличных запасов нет. Тут же стали звонить в Центробанк, но там, конечно же, никого не было. Пришлось обращаться в коммерческие банки, которые работали гораздо более четко. Причем не для того, чтобы занять, а чтобы снять деньги с правительственных счетов, которые были открыты в свое время и существуют до сих пор для финансирования торговых и иных операций государства. Деньги сняли и привезли в Кремль, где они были переданы под расписку руководителю аппарата правительства Квасову и положены в сейф. Гайдар их не видел.
Одновременно решили переместить в Кремль деньги из хранилищ Госзнака - если Центробанк будет блокирован и не сможет выпускать деньги в обращение, - но это решение осталось в теории. Утром же, когда Центробанк все же заработал, все деньги, взятые в ту ночь, были возвращены в коммерческие банки, а с нашего счета сняли наличными 10 миллиардов рублей, которые три или четыре месяца лежали в сейфовой комнате Минфина без движения, а потом были возвращены обратно.
Кстати, даже те деньги - 600 миллионов рублей, которые использовали защитники «Белого дома», не были «левыми». Они выдавались Центробанком со счетов Верховного Совета официальным лицам. Тут не было нарушения закона, разве что в этическом отношении господин Геращенко поступил не вполне определенно, поскольку деятельность ВС была приостановлена указом президента от 21 сентября 1993 года.
КАК МИНИСТР ФИНАНСОВ ГЛАВНОМУ БАНКИРУ АЛМАЗЫ ПРОДАВАЛ
Это произошло осенью 1993 года, как раз после известных октябрьских событий. Напряженность экономики страны здорово возросла. К тому времени было ясно, что произойдут серьезные перестановки на высших должностях, и прежде всего тех лиц, которые были назначены распущенным Верховным Советом. Это касалось Генерального прокурора, председателя Пенсионного фонда и председателя Центрального банка. В отношении первых двух так и произошло. Забавно, что когда назначенный председателем Пенсионного фонда Барчук пришел на свое рабочее место, он никого там не застал - все ушли, бросив дела, и это было очень похоже на саботаж чиновников Временного правительства после захвата власти большевиками.
Странная позиция Геращенко в конфликте между президентом и Верховным Советом, казалось бы, предопределила его судьбу. Мы помнили, что еще весной перед референдумом Ельцин публично сказал в его адрес: Геращенко! Придет двадцать первое апреля! (В том смысле, что недолго сидеть осталось). Тем не менее вопрос о Центробанке затянулся. Черномырдин употребил все свое влияние, чтобы не отдать Геращенко, который нужен был, чтобы уравновешивать Федорова. Насколько я мог судить, президент склонялся к тому, чтобы заменить председателя Центробанка, но в этот момент Геращенко сделал неожиданный и сильный ход.
Он пообещал Черномырдину пополнить бюджет 500 миллионами долларов. Эти деньги были бы очень серьезной поддержкой экономике, и Геращенко оставили главным банкиром.
О 500 миллионах долларов я узнал от Черномырдина и серьезно усомнился: откуда Геращенко их возьмет-то? «Даст и все, какая разница», - успокоил меня премьер-министр.
Вернувшись к себе, я тут же поручил отправить Геращенко письмо по факсу: «В соответствии с вашей договоренностью с премьер-министром, прошу перевести на такой-то счет полмиллиарда долларов».
Ни ответа, ни привета. Через некоторое время я Черномырдину говорю: «Слушайте, Геращенко-то деньги не переводит. А вы говорите обещал!» - «Как не переводит?»
Тут же поднял трубку: «Виктор, ну чего ты там? Где деньги?» - «Да-да, - отвечает Геращенко, - все будет...»
Но денег все равно нет, а положение все сложнее. После очередного напоминания раздражение премьер-министра прорвалось («Ну как же это так! Обещал же! Мы тебя оставили, а ты доллары не даешь!»). Тогда начались длительные переговоры.
Нужно сказать, что в Центробанке не идиоты работают, а люди вполне квалифицированные. Просто так взять и перевести 500 миллионов долларов невозможно. Нужны серьезные основания. Даже ради бескорыстной дружбы председатель Центробанка не может подарить полмиллиарда премьеру. На это Геращенко справедливо указали его сотрудники.
Тогда родилась идея: давайте они там, в правительстве, нам чего-нибудь продадут. Тогда мы им дадим деньги. И, естественно, первое предложение - продайте золото. До настоящего времени золотой запас страны делится в пропорции примерно 50 на 50 между Центральным банком и Комитетом драгоценных металлов, то есть правительством. Но я тут же говорю: так не пойдет, золото я и сам могу на рынке продать без Центробанка. Может быть, даже дороже. И буквально в порядке шутки предлагаю Черномырдину: давайте, Виктор Степанович, продадим Геращенко алмазы. Пару мешков необработанных - они все равно в спецхране лежат без дела, продать их за рубеж невозможно из-за рыночных соглашений с «Де Бирсом» и другими королями мирового алмазного рынка.
В тот момент я и поверить не мог, что мое предложение примут всерьез. Не существует ни одного банка в мире, который совершал бы подобные операции. Это не банковский бизнес. Я позднее интересовался у знакомых банкиров: представляют ли они себя в подобной ситуации? Они лишь изумленно пожимали в ответ плечами. Но Геращенко неожиданно соглашается. Только, говорит, я рублями вам дам, а не долларами.
Э-э, нет, думаю я, рубли он сам нарисует сколько надо. Дайте нам лучше доллары, мы их самостоятельно продадим и достанем рубли. Обойдемся без печатного станка. В конце концов после длительных переговоров - Черномырдин торопит, Геращенко нервничает, понимая всю нелепость ситуации, - Центробанк все же деньги переводит. Доллары мы продали и использовали в бюджете. Немного позднее я вдруг узнал, что в Центробанке идут усиленные разговоры о создании дочернего предприятия для переработки алмазов и их огранки. Наверное, речь шла об алмазах из тех самых мешков...