Настоящая статья была написана вскоре после того, как загнанная МВФ за красные флажки семипроцентного бюджетного дефицита, подстегиваемая долларовым кнутом международных кредитов и рублевой нагайкой российской задолженности, Украина приняла полуфантастический бюджет-95. Однако автора одолели сомнения, не поспешил ли он со своими не очень оптимистическими прогнозами.
Но вот мы услышали сенсационное выступление Президента Украины в Ужгороде с новыми «контрольными цифрами» по инфляции. А 12 июля министр финансов проинформировал парламент о состоянии выполнения госбюджета. Взглянув на свежайшую цифирь, я обнаружил, что, в отличие от божественных, пути бюджетные вполне исповедимы. Единственное существенное уточнение по сравнению с майскими данными - расходную часть бюджета предложено увеличить «всего» на 240 трлн. крб. (в итоге депутаты проголосовали за увеличение на 198 трлн.). При этом годовой дефицит, уверяет министр, останется неизменным.
Блажен, кто верует, но... верится с трудом. Почему? Об этом собственно и предлагаемая статья.
Немного статистики
По данным Минстата Украины, в сравнении с первым кварталом прошлого года ВВП снизился ныне на 10,6%, объем промышленного производства - на 12,1% (в машиностроении - в среднем на 40%), валовая продукция АПК - на 8%, объем строительно-монтажных работ - на 29%, производительность труда на - 3,8%. Сокращение выпуска ТНП вновь обогнало общее падение промышленного производства и составило 20,3%.
Таким образом, темпы спада существенно снизились по сравнению с прошлогодними. Казалось бы, замечательно, если... Если есть куда падать. О наличии определенного резерва говорит такой красноречивый факт: если в прошлом году оптовые и потребительские цены за четыре месяца выросли в 1,5 раза, то в текущем году эта цифра приблизилась к 1,7 раза. При этом наблюдался типичный постсоветский парадокс: при падении объемов производства и производительности труда среднемесячная зарплата в промышленности увеличилась в первом квартале в 4,9 раза.
В итоге официальная средняя зарплата в апреле составила по стране порядка 32 доллара при стоимости продовольственной корзины из 19 основных продуктов питания в 22,2 доллара. Что это означает? Извольте: за счет «огородов» и теневых доходов семья из трех человек при двух работающих только для своего физического выживания должна «дорабатывать» с учетом непрерывно дорожающих коммунальных и транспортных услуг примерно еще одну среднюю зарплату, т.е. дополнительно трудиться по 4 часа в сутки.
Теперь несколько бюджетных итогов. Критерием исполнения плановых предначертаний за 4 месяца должна, очевидно, служить «контрольная цифра» в 33,3% соответствующих годовых показателей.
Первый тревожный симптом - при внешне благополучной доле доходов в 27,2% львиная их часть (18,4%) получена за счет иностранных и внутренних кредитов (при рекомендованном МВФ максимуме в 10%). При этом наблюдается весьма неравномерное распределение поступлений: 51,7% - от налогов на прибыль, 22,5% - от НДС, 22% - от акцизов, 8,6% - от рентной платы за нефть и газ, 3,4% - от налогов на землю, наконец, 0,8 - от приватизации.
Аналогичная картина наблюдается при распределении доходных статей. Здесь процент их выполнения колеблется от 3% на внешнеполитическую деятельность до 118,2% на бюджетные займы. Поскольку последние в основном покрываются денежной эмиссией НБУ, весьма любопытна позиция, занятая по данному поводу МВФ.
В ответ на заявление председателя Нацбанка В.Ющенко о возможном превышении на 14 трлн. крб. запланированной на второй квартал эмиссии старший постоянный представитель МВФ в Украине Г.Джастис согласился с этим ввиду... «недопоставки» внешних кредитов. Другими словами, главный страж рыночных порядков в Украине одной рукой «отсекает» внутренние дотации, другой же щедро разбрасывает внешние. И хотя это - вроде бы «неинфляционный источник» покрытия дефицита бюджета (точнее, переадресованный будущим поколениям реципиентов иностранной помощи), но иждивенческая психология, как известно, индифферентна к природе «источника».
Поговорим о причинах
Для начала обратим внимание на не менее любопытное соотношение между приведенными в апрельском послании Президента парламенту прогнозной цифрой внешнеторгового дефицита в текущем году (2840 млн. долл.) и ожидаемой годовой суммой международного вспомоществования (около 3 млрд. долл.). Теперь к данному соотношению приплюсуем такой нюанс: в принятом бюджете запланированная поначалу инвестиционная статья в размере 95 трлн. крб. в окончательном варианте исчезла. Что прикажете в этой связи предположить? Скорее всего, авторы бюджета и не помышляли о начале масштабного приступа к институциональной и структурной перестройке отечественной экономики.
Если все изложенные выше цифры и факты перевести в «теоретическую» плоскость, то можно, как нам кажется, утверждать: «генеральная линия партии и правительства» (ныне роль «партии» вполне успешно исполняют МВФ и другие международные финансовые институты) пока остается неизменной - все тот же «твердочикагский» (монетаристский) курс лечения от инфляции путем сжатия денежного спроса. Хотя из президентского окружения раздаются голоса о необходимости немедленной смены монетаристской модели развития на так называемую умеренно-инфляционную.
Между тем, подлинным локомотивом инфляции служит не избыточный денежный спрос, а экономическое поведение технологически отсталых и монополизированных производителей, которые в борьбе за выживание не могут не повышать цены. Противостоять этой тенденции путем ограничения совокупного спроса, как говорится, себе дороже. Ибо производители предпочитают сокращать производство, но не отказываться от повышения цен.
Главные причины такого поведения коренятся в особенностях воспроизводственной структуры постсоветской экономики. Межотраслевые взаимодействия сложились в ней под влиянием весьма специфического механизма финансирования производства, когда часть издержек возмещалась в ценах, а часть - в дотациях и субсидиях. Адаптировавшись к этому механизму крупномасштабного перераспределения бюджетных ресурсов, межотраслевые связи попросту не «знают» иных возможностей балансирования финансовых потоков. И когда в расчете на достижение рыночного равновесия цены отпустили «на все четыре стороны», итог был предрешен: начался кумулятивный рост издержек и цен как макроэкономическое выражение отсутствия равновесного решения, заблокированного прежней структурой экономики. Рост этот воплотился в волны пресловутых неплатежей, за каждый процент искусственной расшивки которых приходится платить несколькими процентами инфляции.
Поговорим о последствиях
Исходя из приведенных выше соображений, группа российских специалистов, возглавляемая академиком Д.Львовым, просчитала варианты поведения более чем «родственной» нам экономики России в 1995-97 гг. для различных сценариев социально-экономического развития. В таблице представлены те из них, которые, на наш взгляд, наиболее актуальны для нашей страны, а также для сравнения - экономические показатели Украины в 1994-м.
Так, летом 1994 г. и в РФ и в Украине одновременно был по сути запущен механизм сценария N1. Благодаря задержке бюджетных выплат по госзаказам, субвенциям, зарплатам и другим статьям госрасходов был достигнут «выдающийся рекорд» - инфляцию удалось сбить до 2-4% в месяц. На эту акцию, правда, экономики обеих стран отреагировали резким возрастанием неплатежей и спада производства, «черными вторниками» и крахом финструктур. В итоге сценарий N5 удивительно «элегантно» вписался в бюджетное игровое пространство между сценарием N1 и гипотетическим N4, реально навязанным Украине ее «ближневосточным соседом».
Не исключено, стало быть, что и другие возможные украинские сценарии будут родственны соответствующим российским. В частности, существует большая вероятность того, что при утвержденной ныне бюджетной идеологии развитие событий в Украине пойдет по сценарию N2 «под аккомпанемент» сценариев N3 и N4. Это будет означать ежемесячную инфляцию в 10 и более процентов, но главное, падение производства до 30-40% от уровня 1990 г., т.е. по сути масштабный экономический коллапс.