«Все было ясно. Дом был обречен. Он не мог не сгореть. И действительно, в двенадцать часов ночи он запылал, подожженный сразу с шести концов»
(И.Ильф, Е.Петров, «Золотой теленок»)
«Мы этого ждали, мы это прогнозировали», - таков был общий глас. «Это» - конечно же, блиц-обвал курса наличного карбованца и его колебания в безналичном варианте. Поскольку «этого» ожидали и к «этому» готовились, как выяснилось постфактум, решительно все (кроме большей части плохо информированного населения), то первое предположение, которое можно сделать для объяснения происшедшего, - мы имеем дело со страшной силой - силой материализовавшейся мысли... Правда, есть и другие варианты, также достойные внимания.
Аварийный спрос
И в самом деле, события 11-14 августа, как-то падение обменного курса наличного карбованца процентов на 15 и последовавшее за ним падение биржевого курса до 167700 крб. за доллар, эти события не просто напоминали панику - они паникой и были. Причем паника происходила по принципу хорошо подготовленного экспромта. Учитывая отечественную любовь к выявлению всякого рода заговорщиков, а также зарубежный опыт российского «черного вторника», сразу объявим, что поиски «конкретных виновников дестабилизации» и прочих мифических персонажей в планы автора категорически не входят. Хотя бы потому, что подобную панику может изготовить каждый, у кого в распоряжении имеются исполнительная и законодательная власть, проводящая весьма разнообразную налоговую и ценовую политику, а также дружественная соседняя страна, держащая «свой» доллар в жестком ошейнике «курсового коридора».
Среди причин, приведших финансовый рынок к дестабилизации, официальные источники называют: заявление Президента о скором введении гривны, эмиссионный «выброс» в начале третьего квартала, повышение цен на светлые нефтепродукты, инфляционные ожидания. Поскольку влияние первого и последнего из перечисленных факторов трудно поддается качественной оценке (как, впрочем, и заявлений типа: «мы обесценим ваши доллары»), позволим себе обозначить момент, когда резкого падения карбованца можно было ожидать всерьез. Для этого, при существующей системе валютного регулирования, есть один безотказный индикатор, и он «сработал» недели две тому назад. Если на валютной бирже курс доллара падает ниже, чем наличный, так и знайте: в ближайшее время наличный доллар «рванет» вверх, поскольку существует законодательная «стенка» между наличным и безналичным долларом, делающая нормальный арбитраж невозможным.
Что значит «нормальный арбитраж»? Приблизительно следующее: при создавшейся разнице курсов банки скупили бы наличный по 150, вывезли за границу, положили бы на свои коррсчета и продали бы по 152-153. Если это трудно или невозможно, то вас, как банкира, спасет одно - рост наличного доллара. Что и произошло.
По оценкам специалистов, спекулятивная составляющая «аварийного» спроса на доллар по своему удельному весу является наибольшей. Это, кстати, не означает, что все банкиры - «бяки». И хотя в принципе известно, какие именно банки были форвардами в устроенном «забеге на понижение», обличать и уличать кого-либо нет смысла. Представляется, что они просто воспользовались возникшей возможностью. А что еще можно было сделать? Строго говоря, финансистов, банкиров, бизнесменов, не пользующихся ситуацией для получения прибыли, следует госпитализировать с диагнозом «профнепригодность».
О том, как власти подвели стабилизировавшийся было карбованец к нынешней ситуации - несколько позже, а сейчас, чтобы покончить со спекулятивной темой, один вопрос и один ответ. Вопрос: откуда у украинских банков, традиционно переживающих сложные времена, такое количество свободных карбованцевых средств для поддержания аварийного спроса на доллар, столь основательного давления на биржу? Ответ: трудно сказать. А поскольку трудно, то у некоторых экспертов родилась интересная мысль: поискать «русский след». Речь идет не только о российских банках, но и о них в том числе. У россиян - свои проблемы, связанные с тем, что установление ЦБ России жестких ограничений колебаний курса доллара резко снизило привлекательность арбитражных спекулятивных игр на тамошнем валютном рынке.
Итак, непонятно, откуда приходят карбованцы для закупки такого (обвального) объема долларов на УМВБ. Впрочем, не совсем непонятно: прослеживаются оживленные обороты по ЛОРО-счетам некоторых банков (ЛОРО - это счета «ихних» банков в «наших»). Речь идет о том, что нерезиденты для каких-то целей, под какие-то контракты просто скупают валюту. Почему наши резиденты работают через российские (в основном) банки, «с ходу» непонятно, а разбираться, в общем-то, некогда. Можно ожидать, что в качестве первого упражнения, пока эксперты разберутся в ближайшее время будут приняты меры по ограничению операций через карбованцевые ЛОРО-счета.
Ремонт провала
Что касается «послеобвальных» мер, то НБУ пообещал «применить весь спектр мероприятий, включая и те, которыми мы давно не пользовались». Так что тот, кто ожидает «всего», - не ошибется наверняка. А все-таки жалко стабильного карбованца... Знаменательно, что недавняя пресс-конференция председателя правления НБУ Виктора Ющенко, на которой была констатирована стабилизация финансового рынка, состоялась в последний момент, «впритык» к обвалу. Так что, не было стабилизации? В том то и дело, что была.
Национальный банк честно стабилизировал ПРЕДЛОЖЕНИЕ денег, и если бы к этому добавить еще стабилизацию СПРОСА - все было бы о’кей. Но тут пришли за зарплатой учителя и шахтеры, подтянулись аграрии, надавили экспортеры - и вся эмиссия карбованца, запланированная на квартал, была выброшена в течение нескольких дней; в очередной раз выступил Президент и после заявлений о коррекции курса сделал заявление о денежной реформе; стали взимать НДС на импорт при пересечении границы - поползли вверх цены на бензин. Появился реальный повод понервничать, а заодно проверить в ожидании гривны, рискнет ли НБУ своим валютным резервом, поддержит ли карбованец? «Произошла разрядка долго накапливавшейся напряженности, - считает вице-президент УФГ Александр Шаров. - Ведь все так долго и упорно говорили о том, что финансовая стабилизация искусственна, не подкреплена другими экономическими мерами, что должна была наступить и дестабилизация. Создалось впечатление, что ее очень многие ждали с нетерпением, поскольку - в силу ряда процессов, происходящих в экономике, - стабилизация не была для всех желательна».
Небольшой пример объективной «нежелательности» стабилизации - чтобы еще раз подчеркнуть: «злодеев» искать бессмысленно. Подоспел неурожай в России, и украинские аграрии рассчитывают на возможность экспорта своей продукции в закрома северного соседа, по хорошим ценам. И это нормально, но в ожидании валютного дождя аграрии не забывают и о родине - упорно требуют от нее дотаций и дармовых кредитов, поддерживая на финансовом рынке постоянное ожидание очередной порции сельскохозяйственной эмиссии. Таким образом, аграрный сектор-экспортер объективно заинтересован в удешевлении карбованца, а аграрный сектор-лоббист обеспечивает это удешевление, требуя все новых и новых карбованцевых вливаний. Причем разделение на экспортеров и лоббистов абсолютно условно - просто для удобства наблюдения. Вот и все о спросе на доллары и о возможности его стабилизации.
Вернемся на финансовый рынок. «Есть мнение», что курс карбованца надо было умереть, но держать. Иначе зачем мы так настаивали на стабилизационном кредите? По мнению директора УМВБ Олега Андронова, курсовую панику «вовремя не остановили. Доллар начинает расти у нас, карбованец падает, а потом он начинает падать в Москве. Если бы две недели назад, при заявлениях о денежной реформе, была сделана одновременная интервенция в Киеве и в Москве, падение удалось бы остановить, паники не было бы, ничего этого не произошло бы».
От себя добавим, что способы обращения с валютным резервом - вопрос спорный и болезненный. Как, впрочем, и непрямое регулирование курса с помощью процентной ставки НБУ. Тактика «сглаживания тенденции падения курса» с помощью осторожных интервенций на бирже имеет свои плюсы. Ну, а в случае «обвала»? Поберечь валютный резерв для гривны? Рассказать, что произошел запланированный аварийный сброс инфляционного потенциала карбованца - для признания большой устойчивости новой национальной валюты? А что, если гривна тоже будет медленно обесцениваться, то валютный резерв можно использовать, а если произойдет катастрофа - то нельзя?..
И все-таки - почему?
После воскресной (13 августа) встряски наличный курс карбованца резко «затормозился» и пошел вверх. Это удивления не вызывает, потому что для получения прибыли такой «перепад» как раз и необходим. Эхо наличного курса на торгах УМВБ было слегка погашено крупной (по сравнению с общим объемом продажи) долларовой интервенцией НБУ. После скачка началось медленное торможение и, скорее всего, нас ждет период плавного роста курса - до сентября, во всяком случае, когда, как пообещал зампред правления НБУ Виктор Стельмах, «курс будет обеспечивать экономические потребности наших экспортеров».
Кстати, падение курса всерьез обеспокоило импортеров и они, несмотря на бытующее в НБУ мнение, что курс можно еще немножко «опустить», сейчас используют все возможности, чтобы спад остановить. То есть на достигнутом благодаря обвалу новом рубеже продолжается все та же борьба интересов...
Так стоило ли выходить на этот новый рубеж? Да, валютный резерв НБУ (не во гнев будь сказано) удачно размещен и «тратить» его не хочется. Но ведь не ради этого так долго и трудно велись переговоры с МВФ для получения кредита на поддержание стабильности. Впрочем, эта проблема важна скорее для гривны. А пока что остается только прислушаться к мнению начальника управления администрации Президента Владимира Кузнецова: «Мы столкнулись с первой волной дестабилизации, но она может быть не последней».