В прошлом году предположения, высказываемые отдельными аналитиками по поводу того, что цена на нефть может взлететь до 60 долларов за баррель, даже не становились предметом обсуждения — настолько невероятным это тогда представлялось. Ведь в то время велись ожесточенные дискуссии на тему, сможет ли ОРЕС удержать цены на нефть в пределах заданного коридора (если кто помнит, между 22 и 28 долларами за баррель). Зато теперь, когда взята 45-долларовая планка, цена в 100 долларов за баррель уже рассматривается с гораздо большей долей серьезности. Тем более что такой перспективой поспешил «обрадовать» не только президент Венесуэлы Уго Чавес, но и эксперты Deutsche Bank.
Как подчеркивают аналитики, уж слишком много негативных факторов наложились один на другой. Это и резко возросший спрос на нефть, особенно в странах Юго-Восточной Азии, и нестабильность политической ситуации в Венесуэле, и взрывоопасное положение в Грузии, и межнациональные конфликты в Нигерии, и пожар на третьем по величине нефтеперерабатывающем заводе в США. Но прежде всего — это срыв поставок иракской нефти и аналогичная угроза в Саудовской Аравии, обусловленные действиями террористов, а также большой переполох, вызванный непоследовательными решениями российских чиновников, ответственных за судьбу «ЮКОСа».
С другой стороны, реально поставки нефти пока еще не сократились ни по одной из вышеперечисленных причин. Даже из иракской Басры, куда нефть какое-то время не поступала, сырье продолжало отгружаться за счет резерва. Тем не менее на ведущих биржах стараниями спекулянтов на каждое «целевое» сообщение СМИ реагировали незамедлительно и очень бурно. «Отметили» (путем снижения цены) даже сообщение о замедлении темпов роста американской экономики, усмотрев в этом признаки надвигающегося сокращения спроса на нефть. Однако более свежие сообщения с «нефтяного фронта» качнули ценовую стрелку в другую сторону.
И все же предметом детального анализа большинство экспертов избирают три фактора — угрозу терактов, неопределенность судьбы российского нефтяного гиганта и способность ОРЕС хоть в какой-то мере контролировать сложившуюся ситуацию. «Премия», определяемая угрозой теракта, за последнее время возросла крайне незначительно и составляет от 10 до 12 долларов на баррель. Реальных механизмов по ее сокращению у мирового сообщества нет, и остается только надеяться, что одновременно вывести из строя нефтяную инфраструктуру сразу в нескольких ключевых регионах террористам не удастся. Даже практически полное прекращение поставок иракской нефти, которые сейчас достигают 2 млн. баррелей в день, пока еще может быть перекрыто за счет той же Саудовской Аравии. Другое дело, если серьезный теракт произойдет в самой Аравии. Именно на этот случай многие страны и запасают резервную нефть, способную смягчить очередной нефтяной шок. Причем именно сейчас накопление этих резервов осуществляется рекордными темпами.
А вот ситуация вокруг «ЮКОСа» не выглядит ни столь однозначной, ни столь логичной. Мировые СМИ достаточно протокольно отреагировали на заключение под стражу накануне президентских выборов в России Михаила Ходорковского, крупнейшего российского олигарха, усмотрев в этом акте исключительно политические мотивы и поверив заверениям Владимира Путина о нежелании доводить до банкротства компанию, добывающую 20% российской нефти и 2% — мировой. Теперь они пребывают в полной растерянности. Причем, собственно, судьба компании по-настоящему волнует разве что анонимный консорциум британских инвесторов, за вывеской которого некоторые умудрились рассмотреть хорошо узнаваемые лики толстосумов российского происхождения. Большинство же озабочено как поисками взаимосвязи между словами и делами Путина, так и перспективой ренационализации в рамках возрождающейся российской империи.
Тот факт, насколько обоснованны обвинения «ЮКОСа» в неуплате налогов на сумму в 7 млрд. долл., юристов интересует значительно больше, чем журналистов и биржевых спекулянтов. Зато всех без исключения интересует: сможет ли «ЮКОС» в условиях, когда на его имущество, а также на имущество его «дочек» то налагается, то снимается, то снова налагается арест, осуществлять контрактные поставки нефти? Как утверждают знающие лица, транспортные расходы компании составляют 250 млн. долл., причем проплачены они лишь до середины августа. С другой стороны, стоимость нефтяных запасов только лишь «Юганскнефтегаза», самой аппетитной «дочки» «ЮКОСа», оценивается в 30 с лишним миллиардов долларов. Но при этом «официальная» стоимость самой компании составляет лишь … 1,75 млрд. долл. Именно за такую сумму она может достаться одному из тех, кого британский журнал The Economist обозначил термином «путингархи». И это при том, что целью предстоящей ренационализации провозглашают исправление ошибок 1990-х годов, когда огромные капиталы попадали в отдельные частные руки за гроши.
Казалось бы, массовое бегство из России иностранного капитала вследствие угрозы ренационализации, нагнетание напряженности в отношениях со странами-импортерами нефти, прежде всего с США, из-за крайней несвоевременности нефтяных разборок внутри России, должны были бы в первую очередь волновать российское руководство. Но, судя по всему, не волнуют. А тем временем Организация экономического сотрудничества и развития представила данные, согласно которым три крупнейшие частные нефтяные компании («ЮКОС», «Сибнефть» и ТНК) за последние пять лет увеличили совокупную добычу нефти на 90%, а объем экспорта — на 130%. Тогда как государственные нефтяные компании за тот же период добычу увеличили на 15%, а экспорт на 27. Так что заверениям российского руководства, что даже в случае «некоторой» ренационализации компании снижения поставок российской нефти не произойдет, импортеры нефти верят с трудом. Тем более что касается это страны, занимающей вторую строчку в рейтинге экспортеров нефти и первую — по ее добыче.
При этом Саудовская Аравия, традиционно занимающая первую позицию среди экспортеров нефти, остается едва ли не единственным игроком, вселяющим оптимизм. Практически только она в состоянии увеличить добычу нефти сверх достигнутых на сегодняшний день показателей. 30 миллионов баррелей в сутки, которые сейчас добывают страны — члены ОРЕС, являются рекордом последних 25 лет. При этом официальная квота составляет всего лишь 26 миллионов баррелей. 2 миллиона приходится на Ирак, у которого пока еще нет официальной разнарядки, а еще 2 миллиона добываются сверх квоты. Как оценивают специалисты, ОРЕС работает на пределе своих возможностей и добывает 95% своего потенциального максимума. Тем не менее Пурномо Юсгианторо, президент ОРЕС и министр нефтяной промышленности Индонезии скрепя сердце пообещал еще пару миллионов баррелей дополнительно. По крайней мере, до 15 сентября, когда определением количества суточных объемов добычи и экспорта займется в Вене очередная конференция ОРЕС.
И все же тот факт, что при подобном безудержном росте цен на нефть (на 40% только с начала нынешнего года) сокращения спроса не происходит, способен вызвать некоторый оптимизм и в очередной раз подтвердить их спекулятивный характер. Правда, гораздо более удручающее впечатление на этом фоне производит сообщение об аварии на японской АЭС. Судя по всему, надежды, которые в последнее время вновь стали возлагать на атомную энергетику, тоже могут оказаться не слишком оправданными.