В прошлогодних отчетах Министерства топлива и энергетики появилась новая графа: приватизированные энергораспределяющие компании стали делить на две группы. И оказалось, что одни из них приобретены «украинским» инвестором, а другие — «стратегическим». Тем самым «виргинско-белизские» оффшоры группы Константина Григоришина или атлантские ЗАО «Финансы и кредит» (Олег и Валентин Живаго) признали, во-первых, украинскими, а во-вторых, не стратегическими.
Первое, несомненно, правда, а второе обидно. Тот же Константин Григоришин еще года два назад отмечал: «Стратегическим инвестором можно считать владельца контрольного пакета акций. С этой точки зрения нынешние владельцы облэнерго подходят под это определение».
Впрочем, дело не в том, кого и как запишут — наконец-то сбылась давнишняя мечта бывшего Минэнерго: несколько облэнерго купили «настоящие» западные компании. Этой многострадальной идее лет десять.
После распада империи ситуация в украинской энергетике стала быстро ухудшаться. В советские времена все ключевые решения в энергетике принимались в Москве, а в Киеве их только выполняли. В лучшем случае тогдашние украинские министры могли что-нибудь выклянчить в московских приемных. Опыта принятия самостоятельных решений, а тем более поисков источников их финансирования, у них не было. Попытки научиться этому на ходу были очень болезненными. Влияние министерства на политические события в стране было на уровне нулевого, финансами оно традиционно заниматься не умело. В итоге быстро спустило огромные советские запасы топлива и материалов.
К середине 90-х годов Минэнерго напоминало горького пьяницу, потерявшего буквально все. Такое положение очень обостряет мечты о добром дяде, который придет, утрет слезки, даст денег и все исправит. Тем более что рядом, в Венгрии, в то время уже шла приватизация и казалось, что и в Украине под это дело можно привлечь денег.
Об уровне тогдашних иллюзий (и самомнения) можно судить по тому, что вполне серьезно собирались заманивать инвесторов предложениями 20—25% пакетов акций. Правда, тогдашние конкурсы в основном провалились, а там, где что-то продали, инвесторов позже назвали «украинскими». Представители западных компаний охотно приезжали, говорили о большом интересе, на чем в общем все и заканчивалось.
Единственный пример попытки захода в 1998 году «Электрисите де Франс» (ЭДФ) на «Одессаоблэнерго» закончился громким скандалом. Заодно было продемонстрировано и неумение (да и слабая заинтересованность) «западников» работать на нашем рынке, и непрофессионализм группы обеспечения. Французов с треском вышиб из конкурса никому не известный оффшор FS Trading. Впрочем, загадкой он был только на Западе. В Украине было вполне достаточно того, что им руководил акционер украинского ЗАО «Укрэнергосбыт» («дочка» ЗАО «Финансы и кредит») господин Марченко. Минэнерго, закатив вслед ушедшему поезду истерику, ничем конкретным помочь не смогло.
По иронии в дальнейшем в той же Одессе продемонстрировали, «как надо» работать с нежелательным акционером: несчастный оффшор в несколько приемов выкинули из облэнерго, сначала чисто физически, а потом и юридически.
Тем самым было наглядно продемонстрировано различие между Одессой и Будапештом. Впрочем, так как по обе стороны баррикады находились украинские участники, никаких иллюзий ни у кого не было. Люди объяснялись на понятном друг другу языке.
Вообще же, нет худа без добра. По крайней мере выяснились потенциальные покупатели украинских облэнерго. Оказалось, что на Западе их совсем немного. Это уже упоминавшаяся ЭДФ и американская AES. Отчасти еще и испанская Union Fenosa («Юнион Феноса»), уже купившая несколько молдавских энергосетей. Остальные в основном демонстрировали «глубокую заинтересованность».
Но одними «западниками» дело не ограничилось. Как и следовало ожидать, с востока интерес проявило РАО «ЕЭС России». Собственно оно и стало ключевым участником второго раунда энергоприватизации-2001 (о ее «восточнословацком» участнике поговорим позднее). Кстати говоря, идеология прошлогодних продаж полностью отличалась от планов середины 90-х. Госпакет акций теперь продавался полностью, основным критерием была максимальная цена пакета. Об инвестиционных программах речь почти не шла, хотя обязательства сократить потери электроэнергии в распределительной сети их подразумевали.
Но даже при таких условиях итог был достаточно скромным. На участие в конкурсе подали заявки три иностранные фирмы, две из которых купили шесть облэнерго за 160 млн. Еще один участник конкурса — ЭДФ — не купил ничего. Хотя этой компании, кажется, к такому не привыкать — за время после распада СССР она не выиграла на территории СНГ ни одного приватизационного конкурса.
Если относительно происхождения «восточнословацких» денег (насколько они восточные, а насколько словацкие) ходит много интересных разговоров, то «Киевоблэнерго» и «Ривнеоблэнерго» купили самые настоящие американцы. Причем в Киевской области их соперником была ЭДФ. Конкурс по «Житомироблэнерго» они уступили восточнословацкой энергокомпании VSE.
Немного о новом собственнике. AES Corp. — довольно молодая компания, но известная. Она позиционирует себя как крупнейшего независимого оператора электроэнергетики в мире, и это правда. Начав в 1980 году с банковским кредитом в 60 тыс. долларов, через двадцать лет AES полностью или частично выкупила 182 энергобизнеса в 31 стране. Это и США, и Европа, Латинская Америка, Азия и Африка. На предприятиях AES по всему миру работают 60 тысяч человек. С 1996 года компания активно работает в СНГ, купив в Казахстане несколько электростанций и ряд распределяющих компаний. Потом были приобретены электросети Тбилиси и часть находящейся рядом Гардобанской ТЭС. Так что украинские энергораспределяющие компании — далеко не первая ее покупка на постсоветском пространстве.
Естественно, всем было интересно, чем отличается приватизация «по-американски» от ее украинского варианта. Внешних отличий оказалось немного. Разве что на этапе подготовки конкурсов американская компания слегка шокировала правительство скромной просьбой обеспечить 38,5% рентабельности (т.е. 27% после налогообложения), привязав ее к курсу доллара. Впрочем, это нормальная переговорная тактика, и в конце концов сошлись на 17%.
Кроме того, обозначилась ставка на привезенный менеджмент — компания назначила на ключевые должности своих людей, работавших с ней в США и Казахстане. Была произведена и внутренняя реорганизация, направленная на усиление контроля и упрощение структуры управления. Большим плюсом компании является очень прозрачная процедура закупок комплектующих — практически все приобретается на открытых и «не приблатненных» тендерах. И, пожалуй, все.
Выполнение обязательства 100% оплаты – дело, конечно, отрадное, но сейчас этим может похвастаться уже и пара чисто «украинских» облэнерго. Сейчас американцы будут вводить и новую сбытовую политику, результаты которой несомненно заинтересуют всех. В частности, предполагается подавать в суд на всех расхитителей электроэнергии. Дело, мягко говоря, нелегкое, но если это удастся, то у него найдется масса подражателей. В общем, как оказалось, сорить деньгами американцы тоже не любят. Тем более что с ними у них сейчас проблемы. Прошлый год был одним из самых неудачных в истории корпорации. Она понесла серьезные потери в Латинской Америке и Европе. И хотя по итогам года осталась прибыльной, ситуация с котировкой ее акций очень тяжелая. За прошлый год их стоимость упала в несколько раз. В 1999 году стоимость одной акции AES доходила до 67,5 долл., к декабрю прошлого года она упала до 12,5 долл., а в этом году было уже и 4,13 долл. Вообще, учитывая, что общий корпоративный долг оценивается «Вашингтон пост» в 22 млрд. долл., а выручка от реализации в прошлом году составила 9,3 млрд. долл., дела компании не блестящие.
Чтобы выстоять, AES приходится принимать экстренные меры. Это и внутренняя реорганизация, и сокращение инвестиционных программ. Собирались продать и часть активов. Пока что было заявлено, что и объем инвестиций по всему миру будет сокращен минимум на полмиллиарда долларов. Плюс ко всему в прошлом году этой компании просто не везло — в Грузии взорвался после едва закончившегося ремонта крупный энергоблок.
Так что в ближайшее время американской компании не до крупных инвестиций. Изначально предполагалось, что в каждую из двух своих украинских энергокомпаний ею будет вложено примерно по 30 млн. долл. Трудно сказать, насколько эти планы в силе сейчас. Вроде и деньги небольшие, но есть ли они? «Киевоблэнерго» уже заявило, что растянет срок замены электросчетчиков с 5 до 8—10 лет. Ранее для обеспечения собственной электроэнергией компания высказывала интерес и в приобретении одной или нескольких ТЭЦ или аренде энергоблоков. Останутся ли эти планы сейчас? Словом, трудности бывают у всех.
Из других участников энергоприватизации в Украине можно отметить «Юнион Феносу». В прошлогоднем конкурсе она почти участвовала. Во всяком случае именно из-за опасения ее прихода победитель конкурса по продаже акций «Севастопольэнерго» переплатил 12 млн. долл., «выложив» почти тройную стартовую цену.
В будущем году возможен приход и других участников. Сейчас идет приватизация словацких энергокомпаний, на очереди Польша. Во всех этих конкурсах активно работают немецкие компании. Так что не исключено, что к моменту проведения очередной волны приватизации украинских облэнерго в 2003 году, мы увидим на конкурсе и немецкие E.ON или RWE Plus. Впрочем, это пока предположение.
Прошлый год запомнился и приватизационным стартом РАО «ЕЭС России». Правда, рывка не получилось — пар ушел в свисток. Россиян сняли еще на стадии предквалификационного отбора.
Естественно, точки зрения на причины того, почему это произошло, у сторон резко отличаются. Заместитель председателя правления РАО Андрей Раппопорт говорит: «Я знал, что РАО выбросят из конкурса, но мне было важно подать заявку… РАО собиралось участвовать в конкурсах в двух стратегически важных для нас районах — в Киеве и Севастополе. То, что под любым предлогом конкурсы выиграть нам не дадут, я прекрасно понимал с самого начала. Так оно и случилось. Зато теперь украинцы нам должны. Все понимают, что нас обидели. И каждый раз, когда я приезжаю в Украину, перед РАО «ЕЭС России» извиняются».
Мне не известно, часто ли извиняются перед Андреем Натановичем (бывшим донетчанином), но внешне РАО сделало все от него зависящее, чтобы вылететь из конкурса. В частности, его менеджеры явно не читали условий конкурса. В итоге даже повода искать не пришлось. Вместо того чтобы пойти на конкурс своей дочерней компанией, заявку подал холдинг, который в итоге не смог доказать, что у него есть даже сотня тысяч потребителей. Их действительно нет — они есть у его дочерних компаний типа «Мосэнерго» или «Саратовэнерго». Это была ключевая ошибка, причем сделана она была в Москве. После чего все потуги приехавшей команды показать великолепный московский гонор были изначально обречены. Ей в общем нечего было даже оспаривать в суде.
Хотя относительно того, что было много желающих не пустить россиян, А.Раппопорт, несомненно, прав. Те же эксперты ЕБРР очень хотели бы, чтобы инвестор был «воистину» стратегическим. Однако надо понимать, что западные консультанты за десять лет в Украине изрядно надоели. Гигантов мысли на небольшие рынки присылают крайне редко. Отсюда многие советы демонстрируют хорошие воспоминания о том, как это делалось в середине 60-х «в Гондурасе», или знание титульной странницы учебника экономики второго курса экономфака и очень смутное представление о местных реалиях. Причем не только украинских.
К примеру, недавно одна из донорских структур сделала весьма глубокомысленное заявление. Она обнаружила, что средняя цена электроэнергии в Европе — 11 центов за киловатт-час., а в Штатах — 8. В то же время в Восточной Европе цена на уровне 4 центов. Поэтому для повышения инвестиционной привлекательности было рекомендовано в возможно короткие сроки повысить цену электроэнергии хотя бы до американского уровня.
Очевидно, последствия того, что в этом случае произойдет с местной экономикой, просчитывал другой отдел. Наши близкие соседи рекомендацию выслушали, вежливо поблагодарили за ценный совет и постарались его забыть.
В Украине экспертов слушают все реже, были уже некрасивые случаи, когда их просто выставляли за дверь. Так что упреки РАО несколько притянуты за уши — на Бога, конечно, надейся…
Впрочем, по мнению того же А.Раппопорта, сейчас «спешить с покупкой чего-либо в Украине не входит в нашу задачу. Тем более что сейчас там ничего не продается... Такой статус-кво меня полностью устраивает, и я буду делать все возможное, чтобы его сохранить».
Любопытно, что в последнее время на Востоке появились и другие возможные варианты. Например, зашевелился «Росэнергоатом». Не исключается участие в энергоприватизации и ряда других российских крупных компаний. К примеру, в прошлом году «ЮКОС» потратил 70 млн. долл. на скупку блокирующих пакетов акций «Томскэнерго» и граничащих с ним «Кубаньэнерго», «Ставропольэнерго» и «Белгородэнерго». В энергетику собираются инвестировать и «Альфа-групп» (ТНК), «Росбанк», Национальный резервный банк, «ЛУКойл», «Русский алюминий» и СУАЛ. Не исключено, что следующим шагом для них будет и Украина. Благо, кое-какие бизнесы у некоторых из этих компаний имеются и здесь. Интересно, повторят ли они ошибки РАО «ЕЭС России»?
И под конец — занимательная история. Чтобы их по возможности избегать, прошлогодние конкурсы шли с участием инвестиционного советника. Им стал Credit Suisse First Boston. Руководителю его украинской «дочки» Александру Базарову пришлось здорово побегать, чтобы они состоялись. Результат пусть и не такой, как ожидалось, но был — продали. Теперь предстояло выплатить комиссионные. Это 4,2 % от суммы продаж, т.е. немного меньше 7 млн. долл. Как оказалось, таких денег у Фонда госимущества Украины нет. Что нашли — заплатили, а примерно четверть зависла. Теперь их выплатят за счет украинского же «Энергорынка». А ему их вернут обратно за счет будущих поступлений от энергоприватизации. Интересно, долго ли придется ждать?