Кто сегодня является лидером по темпам развития нефтепереработки на постсоветском пространстве и в значительной части Европы? Наверняка вариант ответа «Беларусь» многим и в голову не придет. Где нефть, а где эта страна?! Тем не менее это правильный ответ. За последние десять лет республика инвестировала в два своих НПЗ около 2 млрд. долл. и готовится освоить еще столько же в ближайшие четыре-пять лет. Частный транспорт и тепловозы ездят на бензине и дизтопливе стандарта Евро-5, на который Беларусь может полностью перейти уже в следующем году, тогда как Украина никак не может попрощаться с топливом Евро-2. Откуда у Минска такая прыть? Как маленькая страна, не имеющая своей нефти, превратилась в выставку достижений нефтехимической науки и прогресса, куда на экскурсии ездят нефтепереработчики из богатых углеводородами Азербайджана, Казахстана и России? Изучение истории успеха белорусской нефтепереработки очень полезно и для Украины, так как по сути речь идет об энергетической безопасности. Хотя, безусловно, это и весьма неплохие деньги.
С текущего года белорусская «чугунка» (железная дорога) ездит исключительно на дизельном топливе стандарта Евро-5. В госрезерв и для Минобороны местные заводы производят топливо по качеству не ниже Евро-4. И это при том, что действующий технический регламент позволяет использовать Евро-3 до конца 2014 года. В свою очередь, в Украине все идет к тому, что хождение бензина стандарта Евро-3 будет пролонгировано до 2017 года. Такая норма записана в проекте Технического регламента по качеству нефтепродуктов, который сегодня проходит завершающую стадию согласования в госведомствах. Чиновники объясняют это тем, что, дескать, потребителям очень нужен старый бензин, а на дизтопливе Евро-4 и Евро-5 танк или тепловоз не поедет.
Приводятся и просто удивительные доводы: пускай будет Евро-3, так как производства Евро-4 обходится очень дорого. И хотя на украинских колонках цены на эти марки неразличимы, зададимся вопросом: а сколько стоит наше здоровье, уважаемые?
«Если наши заводы (белорусские. - С.К.) отправляют европейцам и в Украину топливо Евро-5, почему мы должны давать нашим гражданам качество хуже?» - задается резонным вопросом Сергей Каморников из «Белоруснефти», владеющей крупнейшей сетью АЗС в Беларуси. Недавно его компания вместе с Мозырским НПЗ выступила с инициативой перед отраслевым регулятором - концерном «Белнефтехим» о переходе с 2013 года на поставку для внутренней розничной сети нефтепродуктов исключительно стандарта Евро-5. Это при том, что согласно техрегламенту Таможенного союза такой переход должен состояться с 2016 года.
Как рассказал Анатолий Куприянов, гендиректор Мозырского НПЗ, после запуска в прошлом году установки гидроочистки дизтоплива завод полностью перешел на выпуск продукта с ультранизким содержанием серы (0,0001%, Евро-5). По факту и весь А-95 на белорусских заправках уже также соответствует стандарту Евро-5. Тот же Мозырь освоил производство данной марки после сдачи в 2010 году установки гидроочистки бензинов каталитического крекинга. «В конце текущего года мы запускаем установку изомеризации, и весь выпускаемый нами бензин А-92 будет отвечать экологическому классу 5», - сообщил А.Куприянов о фактическом завершении процесса выхода на принципиально новый уровень качества по светлой группе нефтепродуктов.
Кто на что учился
В чем секрет белорусского рынка на ниве модернизации нефтепереработки? Почему там переходят на Евро-5, а мы никак не можем проститься с Евро-2? Факторов несколько.
Для начала посмотрим, как прошли последние 11 лет для основных НПЗ, игравших в это время важнейшую роль в обеспечении Украины топливом (см. табл.). Как следует из таблицы, в одном только Мозыре на строительство установок, направленных на улучшение качества и глубины переработки нефти, было израсходовано в 160 (!) раз больше, чем на крупнейшем украинском НПЗ в Кременчуге. Там первая (и последняя) за 11 лет новая установка такого рода была сдана в эксплуатацию в 2001 году. Сегодня завод работает на 30% мощности.
В Лисичанске пульс развития прощупывался до 2005 года. Из трех новых установок две были построены в рамках приватизационных обязательств. В дальнейшем ТНК-ВР сосредоточилась в основном на энергосберегающих и экологических проектах, которые, при всей их необходимости, не особо добавляют экономики. Всего владелец оценивает вложения в Лисичанский НПЗ с момента приватизации в 2000 году в 650 млн. долл. В 2012 году завод остановился.
Литовский НПЗ «Орлен Летува» в г. Мажейкяе имеет много общего с украинскими коллегами. Лисичанск и Кременчуг были самыми новыми и развитыми в СССР, а литовский завод и вовсе был самым молодым - начал работу в 1980 году. Обладая единственным в СССР комплексом КТ-1 по глубокой переработке нефти, в «нулевых» литовцам пришлось сосредоточиться на повышении качества. Для завода в Евросоюзе это вопрос жизни и смерти - или производишь по стандартам, или уходишь с рынка. На качество ушло чуть более 200 млн. долл., сегодня завод загружен практически на 100%.
Мозырский НПЗ хоть и не старый, начал работу в 1975 году, но, в отличие от соседей, ему так не повезло с вторичными процессами. Поэтому пришлось сначала догонять их по базовой комплектации (висбрекинг и каткрекинг), а потом переходить к принципиально новым для «советской» отрасли облагораживающим процессам. Строительство новых установок, включая «периферийные» проекты типа расширения резервуарного парка и герметичного налива нефтепродуктов, потребовало за 11 лет около 900 млн. долл. И это не считая затрат на текущие ремонты, которые наши НПЗ часто относят к инвестиционным проектам. Стоит ли после этого удивляться, что белорусы наращивают присутствие в Украине, тогда как стареющие украинские НПЗ отдают рынок без боя.
Выхода нет
Откуда такие деньги у Беларуси? Долго гадать не приходится: наличием финансов Минск во многом обязан России. Правда, времена шальных нефтедолларов уже позади. С 2009 года Москва планомерно наращивает свою долю в прибыли белорусских НПЗ. Сначала были «льготные» экспортные пошлины на нефть, потом - полная ставка на объем для дальнейшего экспорта топлива из республики, затем - премия к цене на нефть. Казалось, идиллия ожидает Минск и с подписанием документов о Таможенном союзе. Сегодня поставки сырья из России не облагаются российской экспортной пошлиной, но ею облагаются экспортируемые белорусские нефтепродукты.
Все бы ничего, если бы не одно «но». Чтобы запереть бензин внутри страны во время грянувшего топливного кризиса, в апреле 2011 года Россия ввела временные заградительные пошлины на вывоз бензина по ставке 90% от пошлин на нефть. «Временная» ставка действует до сих пор, признаков возврата к прежней ставке в 66% пока нет. Более того, в Москве обсуждается вариант ввода 90-процентной ставки пошлины на экспорт мазута - полностью экспортной позиции белорусских НПЗ.
«Мы еще точно не знаем, чем для нас обернется такая пошлина на бензин, но такая же пошлина на мазут нас точно положит», - поделился весной этого года белорусский отраслевой функционер, попросивший не называть его имени.
Заместитель главы «Белнефтехима» Владимир Волков на прямой вопрос о позиции белорусской стороны в отношении столь высоких пошлин старается подбирать слова, давая понять, что Минск не в восторге, но что поделать. «Точно известно, что с 2015 года пошлина на мазут сравняется с нефтяной, а это значит, что мы должны поскорее избавляться от выпуска мазута», - заявил он на недавней пресс-конференции в Мозыре.
По словам А.Куприянова, ключевым проектом тут станет строительство гидрокрекинга H-oil проектной стоимостью 1,2 млрд. долл. (фантастическая сумма даже для нефтяной отрасли). «Аккредитив на оплату реакторов японской фирме нам предоставлен, есть предложения по кредитованию на 700 млн. долл., остальное будем финансировать из собственных средств», - сообщил гендиректор МНПЗ. Ко всему завод в сентябре объявил конкурс по выбору подрядчика на строительство комплекса по производству высокооктановых компонентов бензина проектной стоимостью 215 млн. долл…
Когда окупятся такие вложения? Тем более что нефтепереработка на планете переживает не лучшие времена, а новости о банкротстве НПЗ - уже не редкость. Говорят, например, что недавно начался демонтаж находящегося недалеко от Лондона завода Coryton, который входил в обанкротившийся швейцарский концерн Petroplus. Прямого ответа у белорусов на вопрос об окупаемости нет, Анатолий Куприянов лишь говорит, что компания рассчитывает на десятилетний период возврата инвестиций. Но в целом, похоже, такими мыслями здесь особо не заморачиваются, задавая встречный вопрос: «А какой выход? Бросить все на полпути?» Тем более что сегодня белорусы начинают пожинать плоды своей бесконечной инвестиционной программы.
Достигнутое качество полностью снимает вопрос сбыта продукции - все рынки открыты. Мало того, в ближайшее время сябры обещают двинуть на Россию, так как высокие экспортные пошлины делают рынок Таможенного союза очень привлекательным. «Мы будем готовы уйти на рынки Европы и России, если по каким-то причинам для нас закроется Украина», - утверждает Александр Демидов, заместитель руководителя Белорусской нефтяной компании, комментируя тему возможных торговых санкций против белорусских нефтепродуктов, которая то и дело всплывает в Киеве. (Хотя здесь уже больше вопрос в том, чем Украине заменить такой объем и такое качество?)
Вторым ощутимым результатом модернизации НПЗ станет повышение их прибыльности по мере увеличения глубины переработки. Но Минск, судя по всему, это интересует во вторую очередь. С глубиной переработки 92-93%, которой в Мозыре планируют достичь к 2015 году, завод может перерабатывать самую дорогую нефть, оставаясь с прибылью. Иными словами, если совсем прижмет, можно обойтись и без российской нефти. А это значит, что в переговорах с российскими братьями белорусы получат новый козырь. Может, с этим связано исчезновение из эфира сообщений о готовящейся продаже россиянам белорусских НПЗ? Во всяком случае, сегодня этот вопрос на повестке дня уже не стоит, резюмирует Владимир Волков из «Белнефтехима».