За последние четыре года «ЗН» уделила столько внимания ходу реализации государственной программы «Титан Украины» и положению дел на Запорожском титано-магниевом комбинате, что очередное обращение к теме чревато повторением сказанного. И чтобы этого избежать, лучше положиться на выводы самого беспристрастного судьи — времени. Тем более что их пора уже наступила со всей очевидностью. Впрочем, красноречивые доказательства осуществления худших прогнозов давали о себе знать и раньше — катастрофическим ухудшением экономического положения комбината, несколькими техническими авариями, грозящими нанести ощутимый вред экологии. Однако даже это не вызвало особого беспокойства у должностных лиц, непосредственно ответственных как за реализацию госпрограммы, так и за судьбу предприятия. И, в конце концов, случилось то, что неизбежно должно было произойти, — на казенном предприятии «Запорожский титано-магниевый комбинат» сложилась чрезвычайная ситуация. Точнее, она присутствует уже несколько лет, просто об этом впервые было заявлено официально.
Итак, отдел государственной исполнительной службы Заводского районного управления юстиции г. Запорожье на основании решения суда наложил арест на все счета комбината. А поводом для столь крутой меры стали долги ЗТМК за электроэнергию, потребленную в 2000—2001 годах. Как выяснилось, речь идет о внушительной сумме — 39,5 млн. грн., которых у комбината, разумеется, нет. А раз так, то ближайшая перспектива ему светит весьма незавидная. ЗТМК попросту лишен возможности использовать хоть и скудную, но все же выручку на выплату зарплаты, налогов и прочих платежей, покупку сырья, материалов, энергоресурсов. Дальнейшая работа предприятия стала невозможной. И в этом бы не было слишком большой по нынешним меркам беды (мало ли у нас заводов простаивает?), если бы речь шла не о производстве, чрезвычайно опасном в экологическом отношении. Ведь прекращение выпуска губчатого титана неизбежно повлечет за собой нарушение технологического цикла, в котором задействованы сотни тонн хлора и его расплавов. Проще говоря, над одним из крупнейших индустриальных центров Украины нависла зловещая тень экологической катастрофы, угрожающей жизни даже не десятков, а сотен тысяч людей.
Таковой, в сущности, оказывается истинная цена обнадеживающих перспектив, продекларированных в принятой в 1994 году государственной программе «Титан Украины», и бодрых речей, прозвучавших 1 октября 1998 года, когда в торжественной обстановке состоялся пуск возобновленного производства губчатого титана на ЗТМК. Напомню, это обошлось государству в несколько десятков миллионов долларов. Поэтому вновь приходится обращаться к уже неоднократно звучавшему, но, к сожалению, остающемуся риторическим вопросу: неужели нельзя было найти лучшего применения деньгам, чем создание объекта повышенной экологической опасности, который способен продуцировать только убытки?
Попытки ответа сводятся к весьма ограниченному количеству вариантов. По сути, приходится выбирать одно из двух: либо инициаторы возобновления производства титановой губки в силу некомпетентности были неспособны адекватно оценить ситуацию, либо в угоду карьеристских или каких-либо иных соображений сознательно лоббировали заведомо убыточный проект. Доподлинно известно лишь, что еще до начала работ на ЗТМК группа специалистов во главе с уже, к сожалению, покойным профессором доктором технических наук Эдуардом Фалькевичем неоднократно пыталась доказать бесперспективность избранного пути. И что самое ценное — предлагала реалистичный, эффективный и значительно менее затратный вариант возобновления работы предприятия. Однако в течение трех лет, с 1994 по 1997 год, настоятельные обращения специалистов в областную госадминистрацию, министерство, правительство, к Президенту оставались без ответа. Само собой разумеется, на комбинате альтернативный проект напрочь отвергали. Предложение провести реструктуризацию ЗТМК, предоставив самостоятельность технологически не связанным между собой производствам титановой губки, полупроводникового кремния и германия, воспринималось как крамола и попытка окончательно разрушить предприятие. А в качестве основного контраргумента выставлялись рассуждения о том, что комбинат, дескать, должен существовать как единое целое, поскольку все его производства связаны общей инфраструктурой. Что ж, исходя из подобной «логики», весь индустриальный комплекс Запорожья должен стать одним большим заводом, поскольку газ он получает с одной трубы, а электричество — с одной линии.
Вооружившись лозунгом «Украине нужен свой титан», апологеты программы попросту игнорировали очевидные факты. То, что с отказом от гонки вооружений мировой рынок титана резко пошел на убыль. Что в народном хозяйстве применение этого металла крайне ограничено в связи с его дороговизной. Наконец, то, что объемы имеющихся в мире мощностей по производству титана в несколько раз превышают спрос на него.
Но, как ни парадоксально, авторы альтернативного проекта возрождения ЗТМК вовсе не настаивали на закрытии производства титановой губки. Их идея заключалась в организации работы предприятия по усеченной технологической схеме. Проще говоря, предлагалось провести реконструкцию не полного цикла производства титановой губки, а лишь его части, ограничившись выпуском диоксида титана (сырья для производства белил, которое имеет устойчиво-неограниченный рыночный спрос). Эти работы потребовали бы значительно меньше средств, обеспечив действительно современный и прибыльный уровень производства (а не убыточный образца 60-х годов прошлого столетия, как было сделано). К тому же схема позволяла в будущем нарастить мощности по выпуску действительно высококачественного губчатого титана. Разумеется, при условии реального рыночного спроса на него.
Решение было вполне приемлемым и для остальных производств комбината. Однако под напором амбициозной мощи ему не суждено было реализоваться.
С пуском производства титановой губки в ноябре 1998 года проблем у комбината меньше не стало. Мертвым грузом повисло остановленное кремниевое производство, а высокая себестоимость губки, как и следовало ожидать, сделала ее выпуск нерентабельным. Фактически существование агонизирующего монстра с горем пополам обеспечивалось лишь за счет производства германия, которое приносило прибыль. Однако ее было мало, чтобы содержать двух иждивенцев. И все же, вопреки очевидному, областные власти продолжали рисовать оптимистические перспективы.
В 1999 году они привлекли к сотрудничеству некие три коммерческие структуры, занимающиеся реализацией титановой губки и германия. Коммерсанты уверяли, что буквально через пару месяцев спрос на титановую губку резко увеличится. Эти обещания, естественно, оказались блефом, но свое дело коммерсанты все же сделали — освободили комбинатские склады от затоваривания. Без особых церемоний всю скопом губку стали сбывать по цене несортовой продукции — как добавку, используемую при выплавке нержавеющей стали. Но эти меры не могли вывести предприятие из кризиса. Поэтому апологеты титановой программы все же вынуждены были обратиться к идее реструктуризации. Правда, их действия выглядели, мягко говоря, весьма своеобразно.
Еще в середине 1996 года распоряжением Кабмина ЗТМК был включен в состав госпредприятий, подлежащих реструктуризации. Но даже год спустя руководство комбината только «планировало провести реструктуризацию производства». И к концу 1999-го на ЗТМК только «работали над идеей реструктуризации». О том, как продвигалась работа, поведал в середине прошлого года заместитель генерального директора запорожского Института титана Георгий Шеховцов. По его словам, из-за постоянных изменений исходных данных со стороны руководства ЗТМК институт длительное время не мог представить окончательный вариант бизнес-плана. Изменения эти, по свидетельству заместителя председателя Запорожской облгосадминистрации Владимира Пикинера, комбинат не согласовывал ни с областными властями, ни с Госпромполитики. Не правда ли, весьма своеобразное поведения руководства предприятия, всецело являющегося государственным? И даже после того как институт проработал около десятка различных вариантов реструктуризации, отметил заместитель гендиректора, руководство комбината выдвинуло новые условия расчета. Очевидно, это переполнило чашу терпения ученых, и они решили в конце концов поставить точку, оформив бизнес-план.
Непостоянство в оценках, как выяснилось, заключалось в непрерывном пересмотре руководством комбината границ старого и нового предприятий, раздела производственных мощностей и, что самое важное, — в определении преемника по долгам прошлых лет. Судя по всему, было жгучее желание провести реструктуризацию таким образом, чтобы долги предприятия списали или, в худшем случае, «навесили» на одну из новообразованных структур с последующим признанием безнадежными.
Не исключая высокую вероятность подобного исхода, непримиримым противником предлагаемого варианта реформирования ЗТМК выступал прежний председатель Государственного агентства по управлению материальным резервом Евгений Червоненко. По его мнению, реструктуризация комбината возможна лишь после погашения им задолженности перед Госрезервом, составлявшей порядка 300 млн. грн. Иная точка зрения у Госпромполитики. В частности, начальник управления цветных и драгоценных металлов Валерий Катунин убежден, что реструктуризация казенного предприятия «ЗТМК» позволит ускорить погашение задолженности.
В феврале прошлого года комиссия Госпромполитики признала целесообразным выделить из состава комбината производство полупроводникового кремния и создать на его базе госпредприятие, которое в дальнейшем будет преобразовано в акционерное общество. Соответствующий бизнес-план предписывалось разработать сначала к 1 апреля, затем к 1 мая. И только к концу ноября Кабмин принял постановление о реструктуризации ЗТМК путем выделения в самостоятельное госпредприятие производства полупроводникового кремния. Таким образом, вместо одного убыточного предприятия будет два. Только и всего.
Но административные меры, как и следовало ожидать, не предотвратили развитие кризиса. Не прошло и трех месяцев, как ситуация на ЗТМК была официально признана чрезвычайной. «Я, как представитель властей, не могу позволить парализовать работу такого крупного предприятия», — высказался на специально созванном совещании председатель Запорожской облгосадминистрации Евгений Карташов. В качестве выхода он предложил руководству казенного предприятия «ЗТМК» обратиться в суд с просьбой об отсрочке выполнения судебного решения на три месяца, а руководству ОАО «Запорожьеоблэнерго» — такую отсрочку предоставить. К тому же двум предприятиям дан совет подписать мировое соглашение с утверждением графика реструктуризации и погашения задолженности за потребленную электроэнергию на протяжении пяти лет. Но, разумеется, эти послабления ситуацию существенно не изменят. Наверное, поэтому областные власти предлагают правительству установить для ЗТМК дифференцированный тариф на электроэнергию. Конечно, дармовой энергоресурс способен продлить агонию, но от закономерного исхода, увы, не спасет.
Вместо послесловия. По оценкам специалистов, среднесуточные запасы хлора на ЗТМК, одном из трех химически опасных объектов области, составляют от 150 до 520 тонн, хлорпроизводных веществ — от 50 до 500 тонн. В случае возникновения аварий на химически опасных объектах площадь участков, пораженных концентрациями сильнодействующих отравляющих веществ, может составить свыше 3 тыс. кв. км с населением 1,4 млн. человек. Потери могут составить 600 тыс. человек, в том числе со смертельным исходом — 125 тыс...