Надо отдать должное нынешнему первому вице-премьер-министру Олегу Дубине. И достиг он уже немалых высот, тем не менее, в многочисленных интервью с особым чувством вспоминает время работы на Алчевском меткомбинате в частности и всю Луганскую область в целом. Отдавая ему должное за полученные результаты, приходится констатировать, что иногда достичь результата бывает легче, чем удержать его и развить достигнутое. Человек, пришедший на смену Олегу Дубине, был обречен первое время на сравнивание себя с предшественником. Но спустя два года нынешний генеральный директор Алчевского меткомбината уже вполне в состоянии говорить, не оглядываясь на прошлое. Поскольку нынешняя история АМК связана именно с ним, Энвером ЦКИТИШВИЛИ…
— Два года назад вы приняли в управление завод из рук нынешнего первого вице-премьера Олега Дубины. Для тех, кто следит за ситуацией на АМК, не секрет, что его уход вызвал неоднозначную реакцию у руководителей Луганской области. Как удалось вам — человеку, которого Дубина рекомендовал оставить вместо себя, достичь с ними взаимопонимания?
— «Крестным» отцом нашего знакомства с Олегом Викторовичем был нынешний директор «Азовстали» Валерий Сахно, который в то время занимал аналогичный пост на Алчевском меткомбинате. Запомнился г-н Дубина тем, что, занимая тогда должность директора по экономике, мог за 15 минут разложить по полочкам все «плюсы» и «минусы» работы АМК. Он первый стал говорить о том, что нельзя работать в убыток и делать вид, что все так и должно быть. И не просто говорил, но и требовал от начальников цехов, чтобы они также перестраивали свое мышление. Да, многие, в том числе и я, не слишком верили его словам, когда, будучи уже и.о. генерального директора, он говорил, что Алчевский меткомбинат станет рентабельным. В мае 1999-го АМК действительно стал рентабельным, и все окончательно поняли, что директор слов на ветер не бросает.
В августе того же года Олег Викторович назначил меня заместителем по коммерческим вопросам, а уже в ноябре — рекомендовал на освобождавшееся (в связи со своим уходом на «Криворожсталь») директорское кресло. Это было настолько неожиданным для меня, что я долго не мог поверить в реальность происходящего. Именно в этот момент у меня произошла встреча с губернатором Луганской области Александром Ефремовым. Она состоялась в его рабочем кабинете, и кроме губернатора, на ней присутствовал председатель облсовета Виктор Тихонов. Мне сообщили, что на руках у руководителей области список из семи кандидатур на должность генерального директора АМК, и именно ваш собеседник имеет честь замыкать список. Расспросили о моих взглядах на работу комбината и на прощание сказали, что о своей дальнейшей судьбе я узнаю чуть позже.
Вечером того же дня секретарь сообщила, что меня разыскивает один из руководителей «Индустриального союза Донбасса» Олег Мкртчан, который предложил составить ему компанию в командировке в Днепропетровск, чтобы в ходе поездки можно было познакомиться друг с другом. Там же, в Днепропетровске, состоялась встреча и с руководителем «Интерпайпа» Александром Дементиенко, с которым я уже был знаком. Говорили в основном об уходе от бартера. Мне была обещана всяческая поддержка в решении этой проблемы, но поставлен срок реализации задуманного — три месяца. На том мы и расстались, а несколько дней спустя Александр Ефремов сообщил, что областные власти остановили свой выбор на моей кандидатуре.
— Несмотря на ваше старание держаться равноудаленно от обоих акционеров, считается, что вы больше человек «Интерпайпа», чем «ИСД»…
— Возможно, такое мнение сложилось из-за того, что в руководстве «Интерпайпа» у меня есть друг — Сергей Ганзелинский. Мы вместе служили в армии, я был свидетелем на его свадьбе. Может быть, наши личные отношения кто-то трактует, как коммерческие? Но это — не мои проблемы. Однозначно могу сказать, что не считаю себя принадлежащим кому-то из акционеров. Для меня они оба, как «папа» и «мама». А в нормальной «семье» с уважением относятся к обоим «родителям». И у г-на Мкртчана в частности, и у корпорации «ИСД» в целом, не может быть ко мне претензий в том плане, что я отстаиваю их интересы с меньшим энтузиазмом. Скажу больше — горжусь, что в любых ситуациях отстаиваю паритет.
— Вряд ли вы будете отрицать тот факт, что г-н Дубина оставил вам в наследство предприятие, которое миновало критическую точку своей истории. Кроме того, он начал проводить техническую реконструкцию предприятия. На первом прокатном были установлены механические ножницы, что позволило АМК максимально приблизиться к упаковке и транспортировке листа по требованиям зарубежных покупателей. Что сделано в плане технического перевооружения лично вами?
— Вы еще забыли сказать, что при Олеге Викторовиче был восстановлен прямоточный сталеплавильный агрегат, который позволил мартеновскому цеху увеличить объемы производства на 10—15%. Он восстановил традицию проведения капитальных ремонтов, и в настоящее время мы наращиваем объемы этих работ. Если два-три года назад из-за нехватки финансовых средств на АМК можно было сделать только один капитальный ремонт доменной печи третьего разряда (самый легкий), то теперь речь идет о двух аналогичных ремонтах, плюс капитальный ремонт доменной печи второго разряда. Параллельно с этим проходит капитальный ремонт двухванного сталеплавильного агрегата (впервые с 1980 года) и ремонт агломашин.
Кроме этого, всерьез задумываемся о модернизации оборудования кислородно-компрессорного цеха, поскольку два его рабочих кислородных блока, согласно итогов технической аттестации, исчерпали свой производственный ресурс. Новые есть во Франции, кстати, в прошлом году аналогичный кислородный блок КАР-30 с установкой оснащения фирмы AIR LIQUIDE был реконструирован на мариупольском комбинате «Азовсталь», но каждый из них стоит 15 млн. долларов США. Над тем, как решить этот вопрос, сейчас все ломают голову.
— А чего ее ломать? Пусть «папа» даст 15 млн. долларов и «мама» подкинет столько же. Вряд ли такие суммы являются для них запредельными…
— Для них, может быть, и нет. Но в то же время эти суммы являются очень большими для Алчевского меткомбината. Деньги, которые возьмем, нужно ведь потом отдавать.
— Вы сами сказали о том, что производственный ресурс кислородных блоков уже исчерпан. Пускай не сейчас, но через год-два вы вернетесь к этому вопросу и к тем же суммам…
— Сегодня состояние блоков позволяет заводу работать устойчиво. Мы проводим их капитальные ремонты, но для того чтобы приступать к их полномасштабной реконструкции, надо изменить источник финансирования. А для этого необходимо улучшить сортамент стали. Бесконечно катать самую простую сталь невозможно. Вопрос стоит таким образом, чтобы увеличить производство низколегированных и легированных марок стали. Доля экспорта в настоящее время составляет 95—96%, а это значит, что АМК зависит от мирового рынка металла. А на нем с одним видом продукции долго не протянешь. Поэтому и стали катать на стане-600 профиль, который он катал раньше, после чего о нем просто забыли. Начали плавить новые марки стали. Это позволяет нам не только изыскивать новые источники финансирования предполагаемой реконструкции, но и погашать задолженность по зарплате.
Еще одна актуальная проблема связана с поставками на АМК высококачественных углей. Завоз в полном объеме сырья из России невозможен по целому ряду причин, а украинские угли богаты серой, которая никогда не была «другом» металлургов. Надо как-то выходить из положения и специалистами комбината была разработана программа удаления серы, которая будет представлена на рассмотрение акционерам и, если все будет в порядке, в последующем будет реализована. Предположительно в начале следующего года.
Кроме этого, в наши планы входит реконструкция второго прокатного цеха, поскольку к качеству листа с каждым годом предъявляются все более жесткие требования, а наше оборудование уже не успевает за ними. Но, тем не менее, за прошлый год мы сделали и испытали два новых типа слитка, хотя во времена советской власти премии давали за создание одного слитка в год.
— Несколько лет назад на комбинате работали международные эксперты, которые сделали вывод, что если к сентябрю 2001 года не приступить к реконструкции предприятия, оно перейдет в стадию необратимого разрушения. Согласны ли вы с такой точкой зрения и поддерживаете ли отношения с международными организациями, которые могли бы вложить деньги в АМК?
— Лучше, чем знают комбинат наши специалисты, не знает никто. Мы сами можем дать реальную оценку существующему оборудованию и перспективам развития. Приведу пример. В мире есть структуры, занимающиеся созданием единой системы управления на металлургических комбинатах. Одна из них «помогла» за 1 млн. долларов украинскому заводу. Наши специалисты съездили туда, посмотрели, и в результате система, которая нужна АМК, была создана собственными силами за 200 тыс. грн. И она уже доказала свою работоспособность. В начале 2000 года расход кокса составлял 600 кг на тонну чугуна. После внедрения системы и выполнения необходимых технических мероприятий мы добились показателя 530 кг.
В лучшие времена АМК имел среднее потребление 480 кг кокса на тонну чугуна, так что нам есть к чему стремиться. Пока лучше нас работает только «Криворожсталь», но я думаю, что этот «недостаток» мы тоже исправим.
— В 1980 году французы, являющиеся в мире монополистами по производству данной продукции, построили на Алчевском меткомбинате цех стальной дроби — уникальный в СНГ. Основные потребители его продукции — предприятия автомобилестроения. Цех был построен с обязательным условием: комбинат не имел права десять лет продавать стальную дробь за рубеж. В конце 2000-го — начале 2001 года предприятие посетили представители фирмы, которая строила этот цех. Они нашли его в хорошем состоянии и предложили передать его им в эксплуатацию с разделом прибыли. Вы отказались. Почему?
— Потому что они предложили вывести его из фондов комбината и создать совместное акционерное предприятие, в котором «скромно» попросили 51% акций. Мы были вынуждены отклонить такое предложение. У нас с акционерами есть программа развития этого производства, которое в настоящее время работает на 70% своих возможностей, и думаю, что в ближайшие шесть месяцев ситуация изменится.
— Чуть выше вы говорили о том, что намерены менять сортамент выпускаемой продукции, чтобы заработать деньги на реконструкцию. Но ведь еще не так давно АМК производил еще один вид уникальной для СНГ и Украины продукции — двухслойную сталь, которая применялась в оборонной промышленности, химии, агрессивных средах. Сейчас производство двухслойной cтали также работает не на полную мощность. Может ли ситуация измениться к лучшему?
— В свое время все это было засекречено, поскольку двух-трехслойные стали, разработанные специалистами Алчевского меткомбината, использовались исключительно в оборонной промышленности при строительстве подводных лодок. Тогда были несколько другие критерии оценки качества, но только 30% произведенной продукции соответствовали стандарту. Сейчас мы не можем позволить себе такой расточительности. И, кроме того, должен быть покупатель на данный вид продукции. Мы прорабатываем вопрос с «Азовмашем», который в свое время выпускал 15 тыс. цистерн в год, но этот вопрос еще до конца не закрыт. Но говорить о том, что работа этого цеха может кардинально изменить ситуацию на комбинате, я бы не стал, поскольку еще во времена СССР его продукция занимала не более 5% в общем объеме продаж.
— В апреле текущего года объединение «Металлургпром» направило Президенту и премьер-министру обращение, в котором потребовало снизить действующие тарифы на железнодорожные перевозки и транспортировку газа, а также не допустить повышения тарифов на электроэнергию. Если вопрос решен не будет, руководители горно-металлургических, угледобывающих и машиностроительных предприятий были готовы остановить платежи «Укрзалізниці» за грузовые перевозки, текущие платежи за газ и электроэнергию, и оплату налогов в бюджеты всех уровней. Тот же комбинат им. Ильича весь март холоднокатаный лист, который шел на экспорт, доставлял на причалы Мариупольского торгового порта четырьмя большегрузными МАЗами. Алчевский меткомбинат был готов пойти на крайние меры?
— Как мне кажется, привлечение к перевозкам готовой продукции автотранспорта может снять напряжение, но проблему в целом не решит. Мы на АМК пошли другим путем. Когда стало ясно, что увеличение железнодорожных тарифов неизбежно, была создана система учета движения вагонов по комбинату. Этот шаг позволил нам добиться того, что если по состоянию на март прошлого года «Укрзалізниця» получала от нас плату за вагоны в размере 1,1 млн. грн. ежемесячно, то сегодня — 240—260 тыс. грн.
Думаю, что очень многие директора предприятий в душе понимают, что без дополнительных вложений «Укрзалізниця» не возродится. Хотя вместе с тем всех интересует вопрос: сколько же ей все-таки надо денег, чтобы она начала сносно работать?..
— Своим предыдущим ответом наглядно проиллюстрировали афоризм об утопающем, который, если хочет жить, должен полагаться только на свои возможности. Ввод в эксплуатацию в декабре прошлого года первой очереди нового шлакоперерабатывающего комплекса тоже из этой «оперы»?
— Когда этот проект находился в стадии разработки, то в первую очередь рассматривались следующие аспекты. Во-первых, запасов металлолома в стране не прибавляется. Во-вторых, качество его, к сожалению, только ухудшается. В-третьих, вокруг каждого металлургического комбината лежат горы шлака, загромождающие десятки гектаров земли, за которую надо еще и платить и т.д. АМК с двух сторон окружен отвалами, где находится 10 и 6,5 млн. кубометров шлака. Эти горы необходимо разрабатывать. До недавнего времени этот процесс носил полукриминальный характер, который не мог нас никак устраивать. Наши акционеры — «ИСД» и «Интерпайп» — приняли долевое участие в финансировании строительства предприятия, которое сейчас поставляет на АМК до 8 тыс. тонн лома ежемесячно, что позволяет стабилизировать ситуацию. Кроме этого, на-гора поднимаем магнезитовые огнеупоры, которые дробятся и используются при ремонтах мартеновских печей. Плюс решаем экологические проблемы.
— А проблему воровства и приписок металлолома как решаете?
— На комбинат весь металлический лом поставляют акционеры. Но, несмотря на это, мы со своей стороны постоянно контролируем этот процесс. Весы у нас повсюду. Пришел вагон с металлоломом по железной дороге — взвесили; при входе в цех опять взвесили; вес шихтовки, плавки — взвесили, и каждые десять дней снимаем остатки. Эту цепочку мы выстраивали в течение семи месяцев, и проведенная работа дает свои плоды.
— Говорят, что проблемы предыдущих директоров АМК возникали после того, как они начинали изымать без оплаты для нужд комбината кокс, следующий в адрес других покупателей с Алчевского коксохимзавода по железной дороге, которая проложена по территории АМК…
— Это — легенда, поскольку железнодорожная ветка с АКХЗ проходит в стороне от комбината...
— Являясь генеральным директором меткомбината, вы еще и руководитель процедурой санации АМК. Удержите предприятие от банкротства?
— Дело о банкротстве Алчевского комбината возникло в 1997 году. 39 кредиторов предъявили свои претензии на 119 млн. грн. Седьмого ноября прошлого года Луганским арбитражным судом был назначен арбитражный управляющий, который приступил к ликвидации накопившихся долгов. На мой взгляд, санация — это цивилизованный метод решения проблемы. Начиная с 7 ноября, введен мораторий на начисление пени и штрафов на долги, образовавшиеся в предыдущие годы. Это позволило изыскивать средства, которые можно направлять на развитие производства. В настоящее время на комбинате уже разработан план санации, который в течение трех месяцев будет представлен Луганскому арбитражному, или, как он теперь называется, хозяйственному суду. После чего я смогу более предметно сказать о том, удастся ли избежать АМК банкротства.
Но ведь есть еще одна проблема, о которой нельзя не говорить. Так уж сложилось, что комбинат обременен огромной социальной сферой. Один только цех «Здоровье», где работает 260 человек, принес нам за четыре месяца 850 тыс. грн. убытков. Завод обслуживает 500 тыс. кв. м жилья, 17 км дорог и т.д. Всего же на содержание социальной сферы, которая с 1997 года не входит в уставный фонд ОАО «АМК», комбинат ежегодно тратит 24 млн. грн. Как в таких условиях можно искать внутренние резервы, чтобы работать рентабельно или платить долги? Мое предложение — передать социальную сферу в городскую коммунальную собственность.
— И как относятся к этому предложению городские власти Алчевска?
— Отрицательно. Они говорят, что в бюджете нет денег. Но так же не может продолжаться бесконечно. Городское троллейбусное управление должно АМК 214 тыс. грн. и не собирается погашать этот долг, поскольку в городском бюджете не предусмотрено финансирование троллейбусного управления. И ездят троллейбусы в Алчевске до сих пор только потому, что с их помощью на завод добираются рабочие АМК. Это — нормально!?
— Так вот для чего вы выполнили просьбу губернатора Александра Ефремова и взяли в начальники управления по социальным вопросам АМК г-на Ефимова. Первый видит в нем следующего мэра Алчевска, а вы вводите его в курс проблем, стоящих перед комбинатом, и намекаете, как их надо решать…
— Александр Сергеевич никого не назначал, но он не был против. А станет г-н Ефимов мэром или нет, это еще очень большой вопрос. Хотя отстаивать интересы комбината необходимо на любых уровнях. Из 60 человек городского совета, представителей АМК меньше 30. В областном совете нас тоже мало. Нынешний депутат ВР Сергей Гмыря — достойный человек, но, на мой взгляд, уделяет очень мало внимания проблемам Алчевского меткомбината. Поэтому на следующих выборах мы будем решать все эти вопросы в комплексе. Этого требует от меня коллектив.
— Думаю, что он не будет испытывать угрызений совести и колебаться, голосуя за вашего предшественника, а ныне первого вице-премьер-министра Олега Дубину…
— С Олегом Викторовичем у меня не было разговоров на эту тему, но считаю, что долг всего коллектива АМК оказать ему поддержку за то, что он для всех нас сделал.