Почти год информация об Иране занимает первые строки в мировых СМИ. Информационные поводы касаются не нефтегазовой отрасли, в которой страна по запасам нефти и газа занимает второе место в мире, а преимущественно намерений и действий Ирана, направленных на создание замкнутого ядерного топливного цикла (ЯТЦ), а также реакции на это международного сообщества.
Главным противником этой программы являются США, которые уже 25 лет применяют против Ирана экономические санкции и не исключают возможности применения силы против этой страны. Европейская тройка в лице Германии, Великобритании и Франции, которая уже несколько лет ведет переговоры с Ираном по поводу его разработок в ядерной сфере, пока не достигла существенных результатов и может быть втянута в эту конфронтацию. Тройка ЕС предложила Ирану ряд политических и экономических компенсаций, потребовав в обмен на это отказаться от программы создания ЯТЦ для минимизации технической возможности создания ядерного оружия. Новое руководство Ирана предложенные условия сотрудничества считает не только неприемлемыми, но и оскорбительными, что делает дальнейшие переговоры мало перспективными.
Вопреки угрозам США и серьезным предостережениям европейской тройки Иран возобновил работы по конверсии урана. Озабоченность США и ЕС снятием моратория на эти работы может повлечь ужесточение существующих санкций против Ирана со стороны США и применение односторонних санкций против Ирана странами ЕС (возможно, и другими под влиянием США), что приведет к отказу от ряда крупных контрактов с Ираном, прежде всего в сфере энергетики.
Действия Ирана в ядерной сфере не нарушают Договор о нераспространении ядерного оружия и совершаются под контролем МАГАТЭ, однако существует значительное недоверие Запада к искренности провозглашенных Ираном намерений не создавать ядерное оружие. Это вызвано как минимум несвоевременностью предоставления соответствующей информации относительно исследований в ядерной сфере и закрытостью отдельных из них, что, правда, происходило в прошлом.
Никоим образом не допуская возможность развязывания США войны против Ирана, нельзя исключать в дальнейшем значительного обострения международных отношений вследствие определенной изоляции Ирана, что вызовет дальнейшее раскручивание цен на нефть в мире. Высокие цены на нефть прежде всего ухудшат развитие экономик стран—неттоимпортеров нефти, в т.ч. и Украины.
Мировое сообщество, приложив максимум дипломатических усилий для достижения взаимоприемлемых договоренностей с Ираном, должно не допустить ухудшения международной безопасности и нового скачка цен на нефть.
Украина, заинтересованная в поставках иранского газа, должна осуществлять более активную дипломатическую политику по отношению к событиям вокруг иранского «ядерного досье», предложив размещение отдельных стадий иранского ЯТЦ на собственной территории для предоставления гарантий ядерной безопасности и создания собственного ЯТЦ.
Тегеран и уран
В мировых СМИ уже много месяцев говорится о том, что Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ — является специализированным учреждением в системе ООН) вот-вот должно передать иранское «ядерное досье» в Совет Безопасности ООН. Что же это за досье и какие последствия будет иметь его передача в СБ ООН? Такое досье должно содержать данные о нарушении Ираном Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) и связанных с ним других договоров. Ниже приведены отдельные такие нарушения, вызывающие обеспокоенность мирового сообщества.
Программа развития ядерной энергетики Ирана стала предметом жестких дискуссий в 1995 году после принятия российским Минатомом решения о строительстве в г.Бушер легководного ядерного реактора мощностью 1000 МВт. США развернули мощную кампанию против строительства, мотивируя это тем, что Иран под прикрытием программы мирного атома планирует получать оружейный плутоний из отработанного ядерного топлива для создания ядерного оружия.
В дальнейшем ситуация вокруг иранской ядерной программы значительно обострилась из-за нарушения Ираном Соглашения о гарантиях ядерной безопасности, которое он подписал с МАГАТЭ еще в 1974 году. Главные нарушения касались того, что Иран начал строительство инфраструктуры для создания полного ядерного топливного цикла и пытался тайно получить для этого элементы технологий, не сообщая об этом МАГАТЭ. Несмотря на официальные заявления иранских руководителей о мирном (энергетическом) направлении ядерной программы, прежде всего ведущие западные страны выразили обеспокоенность возможным намерением Ирана построить инфраструктуру по производству расщепляемых материалов, необходимых для создания ядерного оружия.
Именно публикации в 2002 году снимков спутника, на которых было зафиксировано строительство двух незадекларированных иранских объектов по производству ядерного топлива (заводы по обогащению урана в г.Натанз и по производству тяжелой воды возле г.Арак), стали причиной международного скандала. Резкую озабоченность мирового сообщества вызвало заявление президента Ирана М.Хатами в 2003 году. В нем шла речь о намерении создать полный (замкнутый) ядерный топливный цикл и о том, что Иран строит или уже эксплуатирует инфраструктуру для создания ЯТЦ, в частности урановые шахты, обогатительные, перерабатывающие и прочие производственные мощности для достижения самодостаточности в производстве ядерного топлива для АЭС. В том же году Иран признал, что строит вблизи от г.Арак исследовательский тяжеловодный 40-мегаваттный реактор, который может производить оружейный плутоний.
В 2002—2003 гг. в Иране проводились тайные эксперименты по обогащению урана с использованием лазерной технологии и незадекларированного природного урана. В мае 2003-го это оборудование было демонтировано и представлено инспекторам МАГАТЭ.
Весной 2003 года инспекторы МАГАТЭ взяли пробы почвы и воды в районе пилотного завода по обогащению урана (методом газового центрифугирования), которые выявили наличие частичек низкообогащенного (с содержанием урана-235 до 4,5%) и высокообогащенного урана (от 38 до 70%). Наличие высокообогащенного урана могло означать, что Иран производил оружейный уран.
Иранская сторона объяснила, что происхождение этих частичек — остатки на импортируемых центрифугах (вероятно, из Пакистана). Однако это противоречило предыдущей информации об отечественном происхождении центрифуг. Расследование Международного агентства по атомной энергии по поводу происхождения обогащенного урана на сегодняшний день еще не завершено, и это наиболее серьезное обвинение против Ирана. Пакистан передал МАГАТЭ образцы собственного высокообогащенного урана и детали центрифуг, однако он не подписал ДНЯО и не допускает экспертов МАГАТЭ на свои ядерные объекты, что усложняет расследование.
В августе 2003 года генеральный директор МАГАТЭ М.Эль-Барадей заявил, что Иран не спешил предоставить экспертам агентства полный доступ к отдельным ключевым объектам, а иногда предоставлял им неполную или противоречивую информацию.
Все эти и другие нарушения детально изложены в отчете М.Эль-Барадея от 10 ноября 2003 года. Вообще отчет стал крайне неожиданным в том смысле, что большинство экспертов не представляли, что реальная иранская ядерная программа была такой комплексной и намного более современной, чем они тогда оценивали и декларировал Иран. Вместе с тем в одном из выводов отчета речь идет об «отсутствии свидетельств» нелегального выполнения Ираном программы создания ядерного оружия.
Приведенные и отдельные другие нарушения заставили совет руководителей МАГАТЭ в сентябре 2003 года принять резолюцию, в которой выражается «серьезная обеспокоенность» отсутствием со стороны Ирана мероприятий по обеспечению возможности проверки задекларированных объемов ядерных материалов на соответствие требованиям гарантий ядерной безопасности. Также Ирану предлагалось немедленно устранить все недостатки и начать полномасштабное сотрудничество с МАГАТЭ.
Иран и ЕС
Переговоры между Ираном и тремя странами Европы (далее — европейская тройка) — Великобританией, Германией и Францией, представляющими ЕС, — относительно иранской ядерной программы проводятся с декабря 2002-го по настоящее время. Однако переговорный процесс часто прерывался, что было вызвано прежде всего разным видением сторонами, с точки зрения соблюдения ДНЯО, работ, которые выполнял Иран в ядерной сфере.
Первые реальные результаты на переговорах были достигнуты лишь в конце 2003-го. Так, 21 октября 2003 года во время визита министров иностранных дел европейской тройки была подписана Тегеранская декларация, значительно продвинувшая ход переговоров. Согласно с этой декларацией, Иран согласился присоединиться к Дополнительному протоколу к ДНЯО, что позволит инспекторам МАГАТЭ проводить внезапные инспекции ядерных объектов, а также приостанавливать работы по обогащению урана. В обмен объединенная Европа в лице европейской тройки признала право Ирана на разработку мирных ядерных технологий и пообещала обеспечить доступ Исламской Республики к современным ядерным энергетическим технологиям.
В ноябре прошлого года евротройка и Иран подписали Парижское соглашение, согласно которому Иран добровольно объявил временный мораторий на работы по программе обогащения урана. Со своей стороны, тройка ЕС признала право Ирана в рамках ДНЯО без дискриминации разрабатывать ядерные технологии для энергоиспользования.
Следует отметить, что процесс переговоров сопровождался взаимными обвинениями в несоблюдении подписанных договоренностей и воинствующей риторикой «ястребов», прежде всего из США, Израиля и Ирана, что крайне усложняло получение практических результатов. Новый импульс скандалам дали иранские исследования с плутонием.
16 июня с.г. на сессии управляющих МАГАТЭ в докладе заместителя генерального директора агентства была озвучена информация о несоответствии реальным экспериментам заявлений иранцев относительно лабораторных работ по извлечению плутония. Раньше специалисты Исфаханского ядерно-технологического центра заявляли о том, что на протяжении 1988—1993 годов были получены несколько микрограммов плутония. Позже иранская сторона признала, что такие работы проводились и после заявленного срока — в 1995-м и 1998-м. Также специалисты МАГАТЭ считают, что количество полученного плутония имело значительно больший порядок — не микрограммы, а миллиграммы. Уровень исследований не свидетельствует о намерении Ирана накопить оружейный плутоний для создания ядерной бомбы, а скорее, подтверждает намерение приобрести опыт работ по извлечению плутония. Тем не менее, репутация иранской стороны опять была испорчена.
Истину в очередной раз восстановило МАГАТЭ, и несмотря на незначительность нарушений в аспекте выполнения ДНЯО и предоставления гарантий ядерной безопасности, такие «ошибки» возвели стену подозрения к иранским работам в ядерной сфере.
В письме Ирана к МАГАТЭ от 1 августа 2005 года иранская сторона признала, что раньше действовала тайно и не предоставляла все детали ядерной программы, мотивируя это желанием избежать незаконного ограничения прав Ирана в ядерной сфере.
За последние несколько лет МАГАТЭ не обнаружило в Иране новых нарушений, но недоверие мирового сообщества к иранской ядерной программе не исчезло. Иран должен предоставить эффективные гарантии для предотвращения использования ядерных материалов в запрещенных целях.
Предложения ЕС для Ирана
5 августа 2005 года европейская тройка официально передала иранской стороне свои предложения по поводу будущего совместного соглашения. В преамбуле ЕС предложил в финальном тексте соглашения записать признание положений статьи IV ДНЯО и права Ирана на использование атомной энергии в мирных целях.
В разделе «Сотрудничество в сферах политики и безопасности» записан пункт о совместной борьбе ЕС и Ирана с терроризмом, в т.ч. предупреждать подготовку и финансирование террористической деятельности (в этой сфере к Ирану есть претензии).
ЕС признает важность сотрудничества с Ираном в энергетической сфере и утверждает, что Иран станет долгосрочным партнером ЕС как поставщик нефти и газа; ЕС будет развивать торговлю, инвестиции и передачу технологий Ирану; ЕС предложит политическую поддержку Ирану в его стремлении обрести членство в ВТО и будет развивать сотрудничество в сферах экологии, коммуникаций, информационных технологий, образования, транспорта, сейсмологии, инфраструктуры, сельского хозяйства и туризма.
Безусловно, самой интересной является статья ІІІ — о долгосрочной поддержке мирной ядерной программы Ирана, где записано, что Евросоюз признает право Ирана развивать исследования, производство и использование ядерной энергии в мирных целях, включая право Ирана на строительство АЭС. ЕС декларирует, что Иран получит доступ к международному рынку ядерных технологий (в т.ч. к зарубежному ядерному топливу), и обещает оказать поддержку иранской ядерной программе, в частности путем определения необходимости в новых исследовательских реакторах (?).
Иран должен ратифицировать до конца этого года дополнительный протокол к ДНЯО (договор подписан Ираном в декабре 2003-го, но еще не ратифицирован парламентом), а также обязательно возвращать отработанное ядерное топливо (ОЯП) его поставщику (теоретически из ОЯП можно производить оружейный плутоний, хотя это крайне сложно технологически и невыгодно экономически).
Вместе с тем Иран должен отказаться от выполнения работ по программе ядерного топливного цикла и прекратить строительство тяжеловодного реактора ІR-40 в г.Арак.
Что же не понравилось Ирану в предложениях европейской тройки? Главным недостатком предложенного документа, по мнению иранской стороны, стал фактический отказ Ирану иметь собственный ЯТЦ. Безусловно, иранцам также не понравилась предложение прекратить строительство реактора в г.Арак.
Иран отказался от предложений ЕС, хотя высказал готовность продолжить переговоры, при этом он возобновил работы в ядерном центре в г.Исфахан. Скорее всего, в дальнейшем Иран будет жестко отстаивать свое право на создание ЯТЦ. На этом этапе переговорный процесс зашел в тупик. Действия Ирана по прекращению добровольного моратория на работы по обогащению урана не нарушают ДНЯО, и для введения санкций нет юридических оснований. Более того, на текущем этапе Иран осуществляет только конверсию урановой руды (получает газ тетрафторид урана) под контролем экспертов МАГАТЭ и придерживается моратория на обогащение урана в Натанзе. Потом этот газ будет конвертирован в гексафторид урана и лишь после этого уран будет обогащаться в центрифугах. Только если на этой стадии производится уран-235 с содержанием как минимум 20%, можно говорить о его военном назначении. Вместе с тем для наработки расщепляемых материалов для одной ядерной бомбы необходимо как минимум 1000 центрифуг (и не менее одного года), однако Иран, по данным МАГАТЭ, имеет их всего 164 единицы.
Вообще-то существовала довольно низкая вероятность отказа Ирана от создания ЯТЦ, поскольку он уже построил или строит сейчас большую часть его инфраструктуры, истратив за три года 330—350 млн. долл. Дальнейшее развитие Ираном объектов ЯТЦ сведет шансы на отказ от него на нет.
Следует отметить, что ни одним международным договором не предусмотрены подобные ограничения, следовательно, любая страна имеет право на такие технологии. С другой стороны, такой полномасштабный набор ядерных технологий открывает путь к созданию ядерного оружия. Именно этого опасается тройка ЕС.
Последние иранские предложения и события
Иран на сегодняшний день не сформировал новые условия для достижения договоренности по поводу его ядерной программы, однако целесообразно рассмотреть гарантии, разработанные с помощью западных специалистов и предложенные Ираном европейской тройке 23 марта 2005 года. Прежде всего предложено частичное ограничение программы обогащения урана, а именно: создание только открытого топливного цикла (без отдельных стадий, которые не указаны); установление предела обогащения урана на уровне низкого (для топлива АЭС); ограничение сферы обогащения настолько, насколько необходимо для обеспечения топливом АЭС; срочная переработка всего обогащенного урана в топливные стержни для устранения технической возможности обогащения более высокой степени; постепенное развитие программы обогащения урана по мере повышения доверия к иранской программе. Также предложен ряд мер по усилению контроля, в т.ч. постоянное присутствие инспекторов МАГАТЭ на объектах обогащения урана. Тройка ЕС не поддержала эти предложения.
9 августа с.г. Иран под надзором экспертов МАГАТЭ снял пломбы с оборудования в Исфаханском ядерном центре и начал работы по конверсии урана. (Еще 4 августа секретарь высшего совета национальной безопасности Ирана Х.Роухани заявил, что Иран не будет нарушать временный мораторий на обогащение урана в Натанзе.) Иранцы также считают, что начало работ в Исфахане не нарушает мораторий, поскольку речь идет не об обогащении урана, а о его конверсии. Раньше от иранской стороны звучали заявления о возобновлении обогащения урана в Натанзе в случае принятия решений о санкциях против Ирана.
11 августа 2005 года совет управляющих МАГАТЭ принял резолюцию по иранскому «ядерному досье». Во-первых, высказывается обеспокоенность по поводу возобновления Ираном работ по конверсии урана и выражается надежда на дальнейшее развитие диалога. Во-вторых, от Ирана требуют прекратить любые работы, связанные с обогащением урана, включая производство сырьевых материалов в Исфаханском ядерном центре. В-третьих, гендиректор МАГАТЭ должен до 3 сентября 2005 года доложить совету управляющих МАГАТЭ о состоянии выполнения Ираном обязательств по ДНЯО. И главное, констатируется: в докладе генерального директора МАГАТЭ зафиксировано, что все задекларированные ядерные материалы в Иране учтены и что эти материалы не используются для запрещенных работ. Вместе с тем еще остаются вопросы, связанные с ядерной программой Ирана, которые должны быть решены. Также МАГАТЭ пока еще не может представить вывод об отсутствии незадекларированных ядерных материалов и работ в Иране.
Вместе с тем резолюция не содержит пункт о передаче досье в Совет Безопасности ООН. Хотя резолюция и оказалась более мягкой, чем добивались США, однако Иран отверг ее, не отказываясь от дальнейшего диалога. Более того, иранский представитель в МАГАТЭ С.Насери предупредил, что «США и прежде всего европейцы жестоко просчитаются, если пойдут по пути конфронтации». Иранские «ястребы» заявили о возможности введения нефтяного эмбарго и выхода из ДНЯО.
В целом ситуацию с иранской ядерной программой можно охарактеризовать как Summum ius — summa iniuria (высшая законность — это высшее беззаконие). Другими словами, право доведено до абсурда, если преимущество отдают букве закона, а не его сути: Иран имеет юридическое право создать полный ЯТЦ, что отвечает международному праву (ДНЯО и дополнительным соглашениям). Однако получит ли мировое сообщество гарантии ядерной безопасности от Ирана, для чего и заключаются эти международные договоры?
Тройке ЕС и Ирану для достижения договоренностей целесообразно продолжить переговорный процесс и тщательно пересмотреть свои предложения, согласившись на определенные компромиссы. Решение проблемных вопросов должно происходить только путем экспертных консультаций и дипломатических переговоров.
За кулисами «ядерного досье»
Возможные международные санкции и изоляция Ирана вызывают обеспокоенность у многих стран (и международных объединений), среди них прежде всего у ЕС, России, Китая, Японии, Индии, которые являются либо крупными мировыми политическими игроками, либо важными экономическими партнерами Ирана.
Мировое сообщество понимает, что повторение американского пути в Ираке грозит значительно большими международными осложнениями. В октябре 2003 года во время разворачивания США антииранской кампании министры иностранных дел трех стран ЕС — Германии, Франции и Великобритании приехали в Тегеран и гарантировали, что не допустят принятия в МАГАТЭ антииранской резолюции. Эти страны вместе с Россией и Китаем и сейчас являются основными барьерами на пути жестких мер со стороны США против Ирана и его ядерных амбиций.
Действительно ли все эти страны так волнует иранская ядерная программа? И да, и нет. Иранская ядерная программа вызывает беспокойство у мирового сообщества, и ряд стран пытаются убедить Тегеран отказаться от создания ЯТЦ, предлагая в обмен содействие в принятии Ирана в ВТО и поставке современного оборудования и технологий.
Очевидно, этим странам тоже не безразличны возможные негативные последствия именно для них в различных сферах нынешнего и будущего сотрудничества с Ираном в случае резкой конфронтации между Вашингтоном и Тегераном. Безусловно, за единством «проиранского» фронта стоят коммерческие интересы, прежде всего в нефтегазовом, ядерном, оборонно-промышленном, автомобильном и других секторах. То есть за политическими декларациями об осторожном подходе к иранскому ядерному вопросу скрывается приобретающая жесткие формы конкуренция за экономические преференции в сотрудничестве с Ираном.
Сегодня вопрос стоит так: пожертвуют ли европейские страны своими бизнес-интересами в Иране ради глобальной безопасности или нет? С другой стороны, встречный вопрос Ирану — стоит ли менять вхождение страны в мировое сообщества после многих лет фактической изоляции на национальные политические амбиции?
Тегеран и метан
Если иранский нефтяной сектор уже давно является одним из крупнейших в мире — второй по объемам производитель нефти в ОПЕК (11% мировых запасов нефти), то поставки природного газа из Ирана на мировые рынки формируются только сейчас. Именно перспективные иранские поставки природного газа (основная составляющая — метан) как по трубопроводам, так и в виде жидкости (сжиженный природный газ) и являются важным объектом международного интереса. Стремительное развитие иранского экспорта газа не только может перекроить региональную карту газопроводов, но и повлияет на газообеспечение всей Евразии. Общность интересов многих стран состоит в поддержке развития иранского энергетического сектора с целью получения его углеводородов. С другой стороны, именно это позволяет иранскому руководству делать довольно противоречивые шаги и заявления.
Китай, Пакистан, Индия, страны—члены ЕС и некоторые другие страны борются за привлечение на свою территорию иранского газа. Вместе с тем почти ежеквартально Иран подписывает все новые международные контракты по поставкам газа. Не все они будут реализованы в ближайшее время, поскольку США пытаются приостановить развитие каких-либо новых газовых маршрутов (иранский газ пока экспортируется только в Турцию), выходящих из Ирана.
Несмотря на сопротивление США и сильную конкуренцию со стороны российского «Газпрома», других стран-экспортеров, Иран стремится кардинально увеличить свою долю в мировой торговле природным газом: с сегодняшних 0,5% (свыше 4 млрд. кубометров в год) до 10%. Это довольно амбициозная задача, однако Иран имеет все основания ее реализовать, вопрос только во времени и инвестициях. Иран владеет более чем 15% мировых запасов природного газа (27,5 трлн. кубометров) — второе место в мире после России. На протяжении 10 лет Иран планирует привлечь в нефтегазовый комплекс до 10 млрд. долл. Однако пока Иран отстает в разработке своих газовых месторождений даже по сравнению с соседями, с которыми имеет общие месторождения. Например, Катар добывает примерно в шесть раз больше газа из общего месторождения «Южный Парс». Вместе с тем Иран быстрыми темпами строит четыре завода сжижения природного газа на этом месторождении, три из них заработают в период 2009—2012 годов. Экспорт сжиженного газа составит 50 млн. тонн (70 млрд. кубометров).
Для таких стран, как Китай и Индия, получение значительных объемов энергоносителей — это не только амбициозные вопросы становления в качестве экономических гигантов в долгосрочной перспективе, но и вопросы обеспечения развития экономики.
О том, что мир осознал важность иранского газа, свидетельствуют многомиллиардные контракты, подписанные Ираном с разными странами, и его планы газовой экспансии в страны мира (см. табл. 1).
Отдельно целесообразно выделить проект газопровода Nabucco — поставки иранского и азербайджанского газа в ЕС, который не только служит примером развития сотрудничества с Ираном, но и непосредственно касается и Украины, и России (см. табл. 2). Этот проект утвержден Европейской комиссией как приоритетный для ЕС, выделено 3,3 млн. долл. на разработку его технико-экономического обоснования.
К реализации проекта присоединились нефтегазовые компании всех стран, через территорию которых пройдет газопровод: Botas (Турция), Bulgargaz (Болгария), TRANSGAZ (Румыния), Mol (Венгрия) и OMV Erdgas Gmb — стопроцентная дочерняя компания OMV (Австрия). Новый маршрут газопровода, который соединит крупные запасы газа Ближнего Востока и Каспия для обеспечения потребностей в газе на Балканах и в Восточной и Центральной Европе. Несмотря на то, что конечной точкой газопровода должен стать газовый центр в Баумгартене (Австрия), в дальнейшем возможна транспортировка газа к границам Австрия—Германия и Австрия—Италия.
Участие Ирана в проекте Nabucco оформлено в январе 2004 года путем подписания меморандума о взаимопонимании между австрийскими компаниями и иранской национальной газо-экспортной компанией.
С реализацией этого проекта, которая должна начаться в следующем году, в Европе появятся новые конкуренты «Газпрома» и начнется новый раунд борьбы между поставщиками газа за этот высокоплатежеспособный газовый рынок. Не обойдет это перераспределение и транзитеров газа, в т.ч. и Украину, однако это уже другая тема.
Возможные сценарии развития событий
Можно ожидать, что уровень обострения отношений между США и Ираном в ближайшие годы будет определять не только уровень энергетической безопасности в мире (стабильность цен на энергоносители и обеспечение непрерывности их поставок), но и международные отношения в целом.
Не следует забывать, что исламская революция в Иране вызвала острый нефтяной кризис 1979 года. Маловероятное начало военных действий против Ирана дестабилизирует весь регион Персидского залива и мировую торговлю нефтью (Иран добывает почти в три раза больше нефти, чем Ирак), что нанесет непоправимый вред добыче, а следовательно, и экспорту углеводородов в страны мира. Война в Ираке, условно говоря, удвоила стоимость одного барреля нефти из нефтяной корзины ОПЕК с 22—24 до 50 долл. Остальное — до сегодняшних 59 долл. — прибавили другие факторы, в т.ч. и нынешний «иранский кризис» (на бирже в Нью-Йорке стоимость нефти марки Light Sweet Crude превысила 67 долл.). Начало войны в Иране, не исключено, может привести к новому скачку цен на нефть — это уже будет довольно близко к 100 долл. за баррель нефти.
Этого не хотят даже нефтедобывающие страны. С другой стороны, любое инвестиционное или технологическое стимулирование стран—членов ОПЕК не приведет к серьезным последствиям, поскольку подавляющее большинство этих стран не имеет значительных резервов для увеличения нефтедобычи. Таким образом, начало боевых действий против Ирана не только не улучшит состояние мирового нефтяного рынка, но и просто разрушит его. Это понимают и в Вашингтоне. Еще довольно мягко высказался З.Бжезинский: «...это будет контрпродуктивным и опасным актом... последствия этого приведут к массовой дестабилизации всего региона».
По нашему мнению, переговоры будут продолжены и хотя и не скоро, но все же будут достигнуты взаимовыгодные договоренности между ЕС и Ираном путем взаимных компромиссов. Однако в случае допущения взаимных ошибок во время переговоров нельзя исключать и реализацию негативного сценария развития событий (трагический вариант сценария — развязывание войны против Ирана — не рассматривается как имеющий низкую вероятность). Одним из возможных негативных сценариев развития событий относительно Ирана может стать приведенный ниже.
Первое. Одна из сторон прерывает переговоры в случае нежелания другой идти на компромиссы. ЕС (или США) созывает чрезвычайное заседание совета управляющих МАГАТЭ для осуществления давления на Тегеран. Цель такого заседания — вынесение предупреждения Ирану. Второе. МАГАТЭ с подачи евротройки или США передаст иранское «ядерное досье» на рассмотрение Совету Безопасности ООН, который должен проголосовать за введение международных санкций против Ирана. Стороны прервут переговорный процесс. Третье. Иран, скорее всего, проигнорирует очередные предупреждения. Четвертое. Россия и Китай как постоянные члены СБ ООН и давние экономические и политические партнеры Ирана наложат вето на это решение. Пятое. США применят более жесткие санкции (соответствующий законопроект уже подготовлен); отдельные страны ЕС и ближайшие союзники США применят односторонние санкции против Ирана. Шестое. Введение даже ограниченных санкций со стороны ЕС против Ирана в ответ приведет к применению нефтяного эмбарго самим Ираном (3% мирового экспорта нефти), а также, возможно, аналогичной акции со стороны ОПЕК. Результатом станет дестабилизация мирового нефтяного рынка и стремительный рост цен на нефть. Седьмое. Иран со временем опять пойдет на уступки (поскольку его больше всего беспокоят односторонние санкции ЕС — товарооборот между ЕС и Ираном составляет 20 млрд. долл.), прежде всего, прекратит работы в сфере конверсии урана, что приведет к возобновлению переговоров с тройкой ЕС.
Эти вероятные события могут разворачиваться на протяжении четырех-восьми месяцев. За это время Иран не изготовит ни одного ядерного заряда. По мнению американских и британских экспертов, это возможно не раньше чем через 10 лет. США не начнут войну против Ирана по разным причинам, прежде всего потому, что крайне сложно получить согласие американского населения на в несколько раз большие человеческие потери по сравнению с Афганистаном и Ираком, вместе взятыми.
Вместе с тем осложнение международной обстановки может повлечь за собой всемирный ценовый энергетический кризис, и именно тогда стоимость нефти из «корзины» ОПЕК достигнет почти 75 долл. за 1 баррель (или свыше 90 долл. за баррель легкой американской нефти). Лихорадка на мировых сырьевых биржах вызовет серьезное сотрясение экономик государств мира. Прежде всего пострадают страны—неттоимпортеры нефти. Пострадает и экономика экспортеров нефти вследствие потери иностранных инвестиций — наибольшие потери понесет именно иранская экономика.
Все это не приведет к полномасштабному всемирному энергетическому кризису, то есть значительному по времени прекращению поставок нефти во многие страны мира, который может произойти только в случае начала войны США против Ирана и поддержки последнего прежде всего странами—членами ОПЕК путем применения нефтяного эмбарго. Мусульманские страны также могут политически поддержать Тегеран, без реальных экономических или иных последствий. При отсутствии саддамовского Ирака так называемая арабская улица не имеет лидеров, которые смогли бы поднять мусульманский мир на решительные действия.
Приведенный вариант развития событий не является наиболее жестким из всех возможных, однако его реализация не будет выгодна никому, поскольку нанесет вред мировому сообществу. Несмотря на довольно тревожный вариант развития событий, его реализация имеет высокую вероятность, и ведущим государствам мира необходимо приложить все усилия для его недопущения.
Активизировать украинскую дипломатию в отношении Ирана
Украина, как и многие другие государства мира, заинтересована в сотрудничестве с Ираном, прежде всего в энергетической сфере. Относительно газовых отношений Украина—Иран автор уже несколько месяцев тому назад писал в «Зеркале недели», что шагов к реальному развитию сотрудничества между двумя странами в этой сфере до сих пор нет. Недавно две страны подписали протокол о покупке Украиной до 30 млрд. кубометров иранского газа ежегодно для внутреннего потребления, а также об экспорте до 20 млрд. в год в Европу. Таким образом, ожидаемые в Украине объемы иранского газа кардинально увеличились по сравнению с подписанным в 2003 году меморандумом о поставках в Украину до 15 млрд. кубометров иранского газа. Теперь необходимо будет строить двухниточный газопровод — крайне амбиционный проект стоимостью, как минимум, 10 млрд. долл. — в два раза более мощный, чем газопровод Nabucco. Однако украинская практика доказывает: чем амбициознее проект, тем ниже вероятность его реализации.
Вряд ли можно ожидать каких-то сдвигов от конференции в Тегеране в сентябре этого года по поводу транспортировки иранского газа в Украину, на которую будут приглашены также делегации России, Грузии и Армении. Уровень не тот. Необходимо провести консультации в четырехстороннем формате на уровне руководителей нефтегазовых ведомств стран, а потом перейти к уровню премьеров.
В последнее время опять обострились ирано-турецкие газовые отношения. Турция, значительно завысив потребности в газе, подписала значительное количество международных контрактов на его поставку. В условиях невозможности потребить законтрактованные объемы газа Турция ограничивает в основном иранские поставки. Поэтому для Ирана крайне необходимо создать трубопроводный маршрут, не проходящий через турецкую территорию.
Из опыта Турции, уже несколько лет получающей иранский газ, и ЕС, приступающего к реализации газопровода Nabucco, можно сделать определенные выводы. Во-первых, очевидно, что, несмотря на значительные политические сложности, можно постепенно достичь собственных интересов путем активизации дипломатических усилий. Во-вторых, сотрудничество стран с Ираном в газовой сфере не ухудшило уровень международной безопасности. В-третьих, в Украине понимают, что до закрытия иранского «ядерного досье» крайне сложно будет развивать газовое сотрудничество с Ираном.
Вместе с тем с целью предоставления гарантий ядерной безопасности иранской ядерной программе Украина могла бы предложить перенести наиболее опасные стадии ЯТЦ (прежде всего обогащение урана) с территории Ирана в Украину. Как известно, наша страна уже почти 10 лет пытается создать ЯТЦ, однако отсутствие необходимого финансирования или, скорее, отсутствие политической воли не позволили ей продвинуться в этом направлении.
Следует отметить, что такое предложение уже выдвинула Южно-Африканская Республика (ЮАР). Однако шансы ЮАР довольно низки, поскольку страна расположена на значительном расстоянии от Ирана, что делает любую транспортировку грузов крайне затратной. Также ЮАР имеет только два энергоблока АЭС, что делает создание ЯТЦ экономически нецелесообразным.
Такой компромисс стал бы для Ирана выходом из переговорного тупика с ЕС и возможностью получить определенные ядерные технологии, оборудование и сырье из Украины, других государств при условии выполнения всех требований ДНЯО. Для Украины это было бы еще выгоднее. Во-первых, в Украине сдвинулась бы с места программа создания ЯТЦ и программа развития ядерной энергетики вообще. Во-вторых, собственным топливом были бы обеспечены украинские АЭС. В-третьих, украинцы получили бы новые рабочие места.
* * *
Как стало известно из заявления официального представителя МИД Франции Ж.Матеи от 25 августа 2005 года, очередной раунд переговоров между евротройкой и Ираном, намеченный на 31 августа, не состоится. Причина — возобновление Ираном работ по конверсии урана.