— От ревизии нас может спасти только кража.
— Со взломом или без?
— Ну, естественно, со взломом.
— Статья 89-я пункт 2-й — до шести лет. Не пойдет.
— Так ведь кражи не будет!
— Все уже украдено до нас…
Из кинофильма «Операция «Ы»
В 90-е годы прошлого столетия весьма популярной отечественной забавой было определение экономических приоритетов. Процесс не отличался особой затейливостью: к определению «украинский» стоило добавить какое-нибудь подлежащее, обозначающее вид продукции либо отрасль промышленности, и, как говорится, кушать подано. Вспомните, «Український автомобіль», «Український комбайн» ну и так далее.
Однако сам по себе приоритет — ноль без палочки, если не подкреплен специальной программой. То, что ее содержание сводилось к примитивному набору иллюзий и благих пожеланий, принципиального значения не имело. Главное, чтобы программа заимела государственную поддержку. Вот тогда, по меткому определению одного моего старого приятеля, получится хорошая «водокачка». Принцип ее действия прост до неприличия: чем хуже идут дела с воплощением в жизнь обещанного, тем больше появляется поводов для обращения за очередной бюджетной инъекцией.
Среди подобных сказок для взрослых одним из наиболее показательных образчиков, вне всякого сомнения, является госпрограмма «Титан України», утвержденная правительственным постановлением в ноябре 1994 года. Наши постоянные читатели, надеюсь, помнят, что за последние семь лет «Зеркало недели» посвятило этой теме добрый десяток публикаций. Вполне естественно, что основным фигурантом в них выступал Запорожский титаномагниевый комбинат (ЗТМК) — ключевое звено программы.
И еще одна принципиальная деталь. В момент составления титанового проекта официальное название предприятия отнюдь не в полной мере характеризовало профиль его деятельности. Помимо производства губчатого титана, комбинат специализировался на выпуске полупроводникового сырья — германия и кремния. Причем, именно моно- и поликристаллический кремний, составлявший 80% валового объема производимой продукции, в сущности, и позволял ЗТМК покрывать убыточность титанового производства. Поскольку даже в лучшие для комбината времена губка давала нулевую рентабельность. Стоит ли удивляться, что в 1993 году ее выпуск на ЗТМК был прекращен.
Казалось бы, при таком раскладе затевать реанимацию полноценного титанового производства — все равно, что пытаться заставить страуса летать только из тех соображений, что он — птица. Тем не менее в октябре 1998-го на ЗТМК возобновили выпуск титановой губки. А за четыре месяца до этого было остановлено кремниевое производство. Руководство комбината признало его убыточным. Подобный вывод был просто парадоксальным. Во-первых, на рынке полупроводникового кремния складывалась весьма благоприятная конъюнктура. А во-вторых, три украинских предприятия (в том числе — ЗТМК), наряду с двумя российскими и двумя киргизскими, выступали его монопольными владельцами на территории бывшего Союза. И Украина находилась в более выгодном положении, благодаря полному технологическому циклу (от кварцита до пластин), налаженному выпуску ростовых установок и прочего химико-металлургического оборудования.
Стоило лишь остановить 26-й цех ЗТМК — и годами выстраиваемая технологическая цепочка приказала долго жить. Лишившись поставок запорожского трихлорсилана, закрылся Донецкий химико-металлургический завод, а завод чистых металлов в Светловодске вынужден был перейти на переработку зарубежного сырья по давальческой схеме.
О том, что причиной случившегося были отнюдь не экономические трудности, на которые неустанно ссылалось руководство ЗТМК, наглядно свидетельствует дальнейшее развитие событий. Планом так называемой реструктуризации кремниевое производство вывели из состава комбината. И произошло «чудо». Оборудование, переданное в аренду коммерческой структуре из ближнего зарубежья, начало давать сверхприбыль.
Позволю себе привести цитату пятилетней давности: «Выпуском полупроводников на комбинате сейчас занят лишь германиевый цех, уровень рентабельности которого неуклонно снижается. С учетом того, что оборудование и технологии в цехе не модернизируются на протяжении последних нескольких лет, вполне очевидной представляется перспектива его неизбежной остановки» (Откремнились, затитанились… в общем, догерманиваемся» — ЗН, 1999, № 23). Увы, прогноз сбылся полностью. Выпуск германия на ЗТМК прекращен. Причина? Да все та же: руководство комбината утверждает, что он нерентабелен. Но поскольку читатели уже знают о судьбе кремниевого производства, думаю, они без особого труда могут представить, по какой схеме будет возобновлено в Запорожье изготовление германия…
Кстати, а как обстоят дела с губкой? Уж если предприятие смогло избавиться от груза «нерентабельных» производств, то, следует полагать, госпрограмма «Титан України» воплощается в жизнь ударными темпами. Воспользовавшись случаем, я поинтересовался на сей счет у министра промышленной политики Александра Неустроева, который не так давно посетил Запорожский титаномагниевый комбинат.
— Частично эта программа реализуется уже тем, что реанимирован комбинат. Проведены определенные работы с институтом Патона по получению слитков из губчатого титана, с использованием тех методов электронно-лучевой плавки, которые там есть. Но мы не удовлетворены темпами как бы развития этой программы, поэтому с учетом перспективы завода мы, наверное, будем ее корректировать и пересматривать. Сейчас уже увеличивается спрос: если раньше где-то 85% продукции ЗТМК шло на экспорт, сейчас — где-то 75%. Внутренний рынок потребления губчатого титана несколько активизировался. Губка сертифицирована. Слитки, в принципе… Ну, там есть проблемы, были проблемы, но они решаемы. Нужно работать и доводить технологию до нормального состояния, вот и все. Нужно нормально заниматься этой программой. Я, в принципе, не специалист-титанщик, поэтому мне достаточно сложно подробно объяснить ситуацию…
Выводы Александра Леонидовича не дают оснований сомневаться в том, что он действительно не специалист. И, судя по всему, не только в области титановой металлургии. Честно говоря, до сих пор я был искренне убежден, что способ активизации спроса на внутреннем рынке является секретом полишинеля. Но что поделаешь, если в Минпромполитики даже этого не знают, придется поделиться информацией. Тем более что способ примитивно прост.
Предприятие в качестве подельника берет какую-нибудь никчемную фирму-резидента и якобы продает ей по минимально низкой цене произведенную продукцию — на бумаге, естественно, без перемещения товара со склада. А фирма затем выступает экспортером, получающим возврат НДС на совершенно законных основаниях. Остается только в интимной обстановке урегулировать неформальные партнерские отношения, предметно разрешив три вопроса, начинающиеся со слов «кто, кому и сколько».
А что касается сертифицированной губки… Наверное, министр ошибся, выдав желаемое за действительное. По заключению специалистов, комбинат продолжает поставлять самое некачественное в мире сырье, снабжая им по демпинговым ценам ненасытную Евразию. И на перемены к лучшему надеяться не следует. В связи с резким падением спроса мощности по производству губчатого титана в мире не задействованы и наполовину.
Однако же руководителю столь солидного государственного ведомства должны быть известны хотя бы основные показатели, характеризующие работу казенного предприятия «Запорожский титаномагниевый комбинат». Это широкой общественности, включая журналистов, их представляют как тайну за семью печатями — якобы по соображениям стратегической безопасности. А может, лишь для того, чтобы не предавать огласке, насколько эффективно работает «водокачка»? Впрочем, судите сами.
По итогам 1998 года ЗТМК заявил о балансовом убытке в 17 млн. грн. Допустим, одна из основных причин кроется в том, что производство губчатого титана возобновили лишь с начала четвертого квартала. Но ведь в следующем году оно работало! А показатель балансового убытка не то что не уменьшился, а вырос — почти до 27 млн. грн. Спрашивается, кому нужна такая работа?
С ответом на этот вопрос пока повременим, обратив внимание еще на несколько цифр. Итак, с 2000-го по 2002 год просроченная кредиторская задолженность на комбинате увеличилась более чем в четыре раза, дебиторская — почти в 1,5 раза. Причем разница между ними увеличилась в 3,65 раза. Ясное дело, не в пользу дебиторки.
И хотя правительство имело неудачный опыт материальной поддержки ЗТМК (на возврат выделенных несколько лет назад без малого 23 млн. долл. госкредитов уже никто и не надеется), это вовсе не стало препятствием для очередной преференции. В 2002 году с подачи Кабмина комбинату пожаловали так называемый дифференцированный тариф на электроэнергию, ставка которого изменялась в соответствии с колебаниями цены титана на Лондонской бирже металлов. И что из этого вышло?
— Из-за дифференцированного тарифа очень остро встал вопрос получения Украиной системного займа, — говорит А.Неустроев. — Я, как министр промышленной политики, категорически, конечно, за то, чтобы оставить дифференцированный тариф, и мы такое обоснование вместе с предприятием подали и в Кабмин, и в Министерство финансов. Но объективно нужно сесть и посчитать — что для Украины сейчас важнее. Цена вопроса — лишиться системного займа или как бы льгот для одного комбината. Это очень сложный вопрос. Поэтому решение будет приниматься взвешенно. Одним из условий введения дифференцированного тарифа было внедрение ряда мероприятий, которые должны были сократить удельное потребление электроэнергии для того, чтобы компенсировать стоимость тарифа. Я детально не готов сделать анализ проведенных мероприятий, но, по крайней мере, то, что сделано, не в полной мере обеспечивает вот такое сокращение потребления электроэнергии.
— И какие средства сэкономил за счет дифтарифа титаномагниевый комбинат?
— Около 8 млн. грн. Экономия пущена на капитальные ремонты. Это было, безусловно, на пользу.
Как интересно! С одной стороны, министр еще не знает, что важнее — льгота для отдельно взятого предприятия или системный кредит от Всемирного банка для экономики страны в целом, а с другой — он «категорически за то, чтобы оставить дифференцированный тариф». Вне всяких сомнений — действительно, «нужно сесть и посчитать». Впрочем, подобную процедуру можно осуществить и стоя. Все равно ведь заявленная ЗТМК сумма убытков за прошлый год меньше 5167,6 тыс. грн. не станет. Правда, это нисколько не угнетает уровень материального благосостояния отдельных представителей руководства ЗТМК. Остается лишь предположить, что им удачи либо в наследствах улыбнулись, либо — в приличных лотерейных выигрышах. Надо же, так повезло…
А вот генеральный директор КП «ЗТМК» Владислав Тэлин убежден, что основной причиной убыточности комбината является необходимость содержать социальную сферу и жилищный фонд. Дескать, стоит только эти объекты передать в коммунальную собственность города — и ситуация на предприятии тотчас же изменится к лучшему.
Может быть. А то ведь как раньше с той же социалкой было? Имелась, например, у комбината на Азове база отдыха с поэтическим названием «Лазурные дали». Как говорится, не фонтан, но по остаточной стоимости оценивалась в 365 тыс. грн. А продали ее, говорят, за 48 тыс. Неужто спросом не пользовалась? Так вроде бы и нет, судя по тому, что новый владелец уступил ее очередному хозяину в том же виде за 350 тыс. грн. Все-таки бизнес — штука любопытная, особенно в тех случаях, когда его объектом является государственная собственность.
— По казенным предприятиям у нас сейчас накопилось достаточно много проблем, — подытожил свои впечатления министр Неустроев. — Это сегодня наболевший вопрос, и поэтому мы будем сейчас заниматься вплотную каждым из них. Надо переводить казенные предприятия в ранг государственных, затем корпоратизировать и заниматься поиском промышленного инвестора. Такая перспектива ожидает ЗТМК. Но это еще не скоро. Есть конкретная ситуация сегодняшнего дня. Никто не отрицает, что было сделано достаточно много ошибок в приватизации, но достаточно много и положительного опыта. И идти на стратегию развития предприятия нужно не в плане того, что повторять те же самые ошибки, которые были, а все-таки выстраивать политику с точки зрения интересов государства.
Золотые слова! А на деле, может, лучше дрессировкой страусов заняться? Пользы от этого, правда, никакой, зато и вреда не предвидится.