За пределами России — в Европе, США и различных налоговых гаванях — находятся активы на 2,5 трлн долл. США, которые российская клептократия разместила на Западе. Подсчет суммарных доходов РФ от экспорта энергетических ресурсов (нефти, нефтепродуктов, газа, угля, электроэнергии) за последние десять лет дают цифру в 2 трлн 588,8 млрд долл. ВВП России в прошлом году составил 1,78 трлн долл. Эти цифры дают представление не только о клептократическом размахе Кремля, но и о том, какие ресурсы могут быть мобилизованы на прорыв санкционной блокады Запада, да еще и в сочетании с одновременным газовым давлением на Европу.
Как там санкции?
В значительной мере это объясняет то, почему Кремль начинает не просто пугать привыкших к комфорту и вместе с тем боязливых (западно-)европейцев прекращением поставок газа, но и делает это, минимизировав газовый поток в ЕС под прикрытием искусственно раздутой проблемы с турбинами «Северного потока».
Если принять во внимание последние действия «Газпрома» по снижению прокачки через «Северный поток-1» (СП1) и игру давлением на маршруте Уренгой—Помары—Ужгород с целью вызвать аварию, то вероятность прекращения поставок как в Германию, так и в ЕС в целом только растет. С учетом того, что существующие мощности транспортировки газа значительно превышают потребность в нем, причины прерывания потоков не будут носить технический характер, хотя именно техническими проблемами будут прикрываться в Кремле. Цель Кремля после игры давлением 25 июля становится окончательно ясной — прекратить транзит через Украину, загнать Берлин в безвыходное положение и заставить его и Брюссель запустить «Северный поток-2» (СП2), а в дальнейшем использовать только путинские потоки.
Военная логика Кремля с 21 июля 2021 года, то есть с момента договоренности Байдена—Меркель в пользу «СП2», доминирует над коммерческими мотивами «Газпрома». Но поскольку «Газпром» является его оружием, то в условиях «специальной военной операции» его используют по специальному назначению. Причем с хорошей выгодой, ведь за счет искусственно разогнанных цен на рынке ЕС этот год обещает стать рекордным для этой компании по полученным доходам.
А как же санкции, спросите вы? Санкции живут отдельной жизнью. Во-первых, вопрос газового эмбарго не то что не вошел, его сняли с повестки дня обсуждения седьмого пакета, Газпромбанк не отключили от SWIFT, многие европейские компании согласились на рублевую оплату, тогда как на правительственном уровне газо-рублевый шантаж Кремля был отвергнут.
Во-вторых, фокус с турбиной СП1 и сепаратные немецко-канадские договоренности по решению «кризисной ситуации», да еще и при поддержке США и Еврокомиссии, не просто поставили многоточие и вопросительный знак, в каком пакете окажется газ из РФ, но и успешно помогли осуществить локальный прорыв санкционной блокады.
В-третьих, российские спецслужбы и лоббисты задействовали резервы, чтобы вообще торпедировать санкционный режим и ЕСовскую солидарность, мол, санкции — неэффективный механизм влияния на Россию. Заявление венгерского премьер-министра Виктора Орбана и визит Петера Сиярто в Москву за газом — яркое тому подтверждение.
«Газпром»: назад в СССР!
Сообщения из Москвы о начислении минфином РФ дополнительных платежей с «Газпрома» и отказе последнего выплачивать дивиденды акционерам за прошлый год свидетельствуют о том, что война требует все больше денег, и исключение для доходного кармана Кремля не сделали.
Обратной стороной осушения газового рынка ЕС, что «Газпром» успешно и безнаказанно делает с прошлого года, стало уменьшение абсолютных объемов поставок газа и его доли, соответственно. По российским же оценкам на основе данных за семь месяцев текущего года, годовой экспорт «Газпрома» за 2022 год составит от 80 до 95 млрд кубометров. Для сравнения: в 2021-м это было 155 млрд кубометров. То есть Россия будет отброшена на советский уровень экспорта газа в Европу 1987–1988 годов.
Все путинские усилия по накачиванию российским газом рынка ЕС горят голубым пламенем. Нынешние действия Кремля по ограничению и прекращению потоков газа в ЕС носят характер самоэмбарго с ярко выраженной политической окраской. К тому же высокие цены стимулируют разворот метановозов, направляющихся в Азию, в Европу, как это уже было прошлой зимой.
Евросоюз хоть и неспешно, но очень системно нарабатывает механизмы деруссификации газового импорта. В пользу этого работают и комплексы мер, лежащих в русле климатической политики ЕС. Такая тяжелобольная газозависимостью и путинферштеерством страна Европы, как Германия, форсировано разрабатывает меры по замене российского газа и использованию других энергоносителей вместо него.
Положение ЕС, несмотря на всю драматичность, на самом деле не выглядит таким уж катастрофическим, как это пытаются представить лоббисты российского газа и полезные идиоты Кремля в Европе. Следует вспомнить, что в прошлом году Путин с «амвона» Валдайского форума пугал европейцев дефицитом газа в 70 млрд кубометров на зиму 2021–2022 годов. Да, дефицит газа был, и его создали не в последнюю очередь действиями «Газпрома», и следствием этого стали высокие цены на него, но, как видим, никакой катастрофы не произошло.
Сейчас Кремль делает ставку на полное прекращение поставок газа в ЕС зимой. Дескать, одно дело, когда в ПХГ недостаточно газа, но постоянно идут его поставки по трубам, и другое дело, когда поставок нет, газа в хранилищах мало и они не станут спасением. Вот тогда Европа может согласиться не только пересмотреть газовые отношения, но и в первую очередь отменить санкции против РФ. В Москве не скрывают, что цель российско-европейской войны (пока что холодной) — причинить противнику достаточно боли, ударить по карманам евробюргеров, вызвать политический кризис в ряде стран с падением правительств, чтобы заставить ЕС изменить свою политику. В данном случае — заставить Европу отказаться от поддержки Украины и восстановить отношения с РФ.
Поэтому глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен была откровенна в своем заявлении: «Россия нас шантажирует. Россия использует энергию как оружие. Поэтому в любом случае, то ли при условии частичного или масштабного отключения российского газа, то ли полного прекращения его поставок, Европе нужно быть к этому готовой». ЕК предложила сократить на 15% потребление газа в период с августа 2022 года по март 2023-го по сравнению со среднегодовым за последние пять лет уровнем. Кстати, если ЕС, продемонстрировав внутреннюю солидарность и совместную сопротивляемость российскому газовому шантажу, пройдет зиму, то фон дер Ляйен станет новой «железной леди» Европы.
В поисках газа
Еврокомиссия активно ищет дополнительные объемы импорта трубопроводного газа из нероссийских источников, в частности, от традиционных поставщиков из Норвегии и Алжира, а также увеличения поставок из Азербайджана. Серьезная ставка делается на получение сжиженного газа с LNG-терминалов Евросоюза. Мощности ЕС по приему и регазификации СПГ позволяют получать по морю свыше 200 млрд кубометров газа в год, то есть чуть больше половины его годового объема потребления.
Но прежде всего нарабатываются меры по уменьшению потребления газа. Рассматривается максимизация использования ядерной и «зеленой» генерации. В Германии в 2022 году запланировали прекратить работу трех атомных электростанций. Еще три АЭС производят 11,9% электроэнергии в стране и должны завершить работу в 2023-м. По оценкам Международного энергетического агентства (МЭА), перенесение сроков закрытия АЭС на более поздний период позволит уменьшить импорт газа из РФ на 1 млрд кубометров ежемесячно. Германия нуждается сейчас в соответствующем правительственном решении.
В наиболее сложном положении оказалась химическая отрасль, где газ используется как сырье. Однако и здесь не все так безнадежно. У правительства Германии уже есть опыт спасения химических предприятий во время пандемии COVID-19 на протяжении почти двух лет. Такую помощь можно было бы продолжить либо же правительство Германии должно быть готово купить часть частного газоемкого бизнеса и сохранить хотя бы рабочие места и умеренное производство, несмотря на низкую или нулевую маржу.
Временный переход с природного газа на уголь и нефтепродукты при производстве электроэнергии проводится уже сейчас. Так же, как и поощрение к временному снижению регулируемой температуры в зданиях. По оценкам МЭA, уменьшение температуры на 1ºС позволяет снизить импорт газа из РФ почти на 10 млрд кубометров в масштабах ЕС, а значит, будет важным для Германии.
Ускорение перехода к чистой энергии (фотоэлектрическим панелям, тепловым насосам, новым проектам ветровой и солнечной генерации), конечно, окажет небольшое влияние на способность Европы пройти следующую зиму без российского газа, но это то, что в течение ближайших трех лет может существенно снизить потребление газа в ЕС.
Следующие две зимы будут трудными для Германии в условиях нехватки газа, но сильная поддержка в приобретении мобильных терминалов-регазификаторов для приема СПГ и отсутствие уступок российским требованиям помогут уменьшить нынешнюю уязвимость и усилить стратегическую устойчивость. Стратегическое терпение, которое Берлин любит советовать всем, он должен теперь посоветовать самому себе.
Что с солидарностью?
Руководитель МЭА Фатих Бироль откровенно указал на то, что следующая зима станет испытанием для европейской солидарности. Германия и ЕС должны иметь единый голос и солидарно отстаивать позицию. Исключения из санкций разрушают скоординированную позицию, солидарность и потакают агрессору. Именно отсутствие солидарной позиции привело к тому, что ряд компаний ЕС согласились на незаконные односторонние требования РФ перейти на оплату в рублях при импорте, позволило «Газпрому» прекратить поставки газа компаниям из 12 стран Евросоюза.
Кстати, следует вспомнить, что год назад Суд ЕС в Страсбурге расставил точки над «і» в вопросе энергетической солидарности. Решение Суда от 15 июля 2021 года относительно газопровода OPAL важно не только с учетом ограничения использования мощностей СП1, но прежде всего с позиции обязательства стран — членов ЕС по практическому использованию принципа энергетической солидарности, поскольку этот принцип является одним из краеугольных принципов функционирования Евросоюза в целом согласно [blink title="статье 194(1) Договора о функционировании ЕС." headinfo="Статья 194(1)"]
В контексте создания и функционирования внутреннего рынка, учитывая необходимость сохранения и улучшения окружающей среды, энергетическая политика Союза направлена в духе солидарности между государствами-членами для:
- обеспечения функционирования энергетического рынка;
- обеспечения безопасности энергоснабжения в Союзе;
- содействия энергоэффективности и энергосбережению и развитию новых и возобновляемых видов энергии;
- содействия соединению энергетических сетей.[/blink]
Берлин аргументировал свою позицию тем, что принцип энергетической солидарности является всего лишь политическим понятием либо же обязанностью взаимопомощи только в кризисных ситуациях, но не правовым критерием. Суд ЕС убедительно доказал, что «солидарность фигурирует в первичном праве ЕС как ценности и цели, которые во все большей степени служат ориентирами для политических и экономических решений ЕС». Неудивительно, что позиция Германии была разгромлена в Суде. Польша одержала убедительную правовую победу. Однако Варшава жалуется на игнорирование Берлином как в прошлом, так и сейчас предостережений об использовании российских морских газопроводов через Балтику. И это видят не только в Варшаве.
Германия не должна допускать односторонних действий в отношении РФ, но она, к сожалению, допускает это, как видим в случае с турбинами СП1. К моменту полной замены российского газа импорт из РФ должен был бы осуществляться по украинскому маршруту и газопроводу Ямал—Европа, как это и функционировало до появления путинских потоков. Остальные маршруты следовало бы заблокировать. Тогда это имело бы вид санкций и стало бы проявлением энергетической солидарности между ЕС и Украиной.
К слову, статья 338 Соглашения об ассоциации Украина—ЕС содержит следующее положение: «b) создание эффективных механизмов разрешения потенциальных кризисных ситуаций в энергетике в духе солидарности». Другим важным аргументом является Раздел 2 «Энергетическая безопасность, солидарность и доверие» Меморандума Украина—ЕС о стратегическом энергетическом партнерстве 2016 года. В этом разделе четко зафиксировано: «Стороны стремятся к укреплению взаимной энергетической безопасности на основе принципа солидарности и доверия».
В тексте Договора Энергетического сообщества (ДЭС) также четко фигурирует принцип солидарности: «Стороны… будучи преисполненными решительности основать между Сторонами интегрированный рынок природного газа и электроэнергии на основе общих интересов и солидарности».
Исходя из приведенного, мы вправе требовать применения принципа энергетической солидарности с нами со стороны как ЕС, так и отдельных стран, являющихся членами и ЕС, и ДЭС. Именно действия РФ создали предпосылки для кризисных ситуаций и злоупотреблений на рынке газа как для Украины, так и для ЕС, поэтому пришло время практически применить приведенные выше положения об энергетической солидарности.
Дальнейшее развитие событий с потоками газа из РФ будет зависеть от консолидированной позиции европейского газового сообщества — ряда газовых организаций ЕС, деятельность которых определена законодательством: ACER/CEER, GIE, ENTSO-G, ENTSO-E, национальных регуляторных органов, операторов газовой инфраструктуры, компаний поставщиков газа и газовых трейдеров, импортеров газа, сетевых пользователей, организаций потребителей газа, газовых бирж. Европейское газовое сообщество должно избавиться от какого-либо присутствия представителей агрессора.
Описанные выше меры — залог того, что интернационал путинферштееров, подпитываемый корупциогенными газовыми потоками Кремля, не сможет взять верх над Европой. Формула эффективного противодействия российской агрессии состоит не только из санкций, но в первую очередь из энергетической солидарности стран-членов и трансатлантической солидарности в виде поставок СПГ из США. СПГ-мост через Атлантику должен заработать подобно авиамосту во время советской наземной блокады Западного Берлина 1948–1949 годов. Выстоять сейчас, как и тогда, критически важно для Запада, Европы и Украины.
Больше статей Михаила Гончара и Игоря Стукаленко читайте по ссылкам.