Фоном поездки в Украину генерального директора генерального директората Еврокомиссии по вопросам транспорта и энергетики Франсуа Ламурьо стало парафирование соглашений о сотрудничестве нашей страны с Евросоюзом в проекте GALILEO, а также о расширении сотрудничества в области гражданской авиации.
События примечательные: участие Киева в проекте GALILEO не только сделает возможным более эффективное функционирование системы проходящих через Украину международных транспортных коридоров, но и позволит украинским предприятиям получить доступ к высокоточной навигационно-часовой информации, которую можно будет использовать в народном хозяйстве, науке, в сфере национальной безопасности.
Впрочем, на переговорах с г-ном Ламурьо украинская сторона основное внимание уделяла возможности адаптирования украинской энергетической системы к европейской. О перспективах сотрудничества Украины и Европейского Союза в области энергетики Франсуа ЛАМУРЬО рассказал в интервью «ЗН» во время пребывания в Киеве.
— Во время недавнего визита в Украину комиссара ЕС по вопросам энергетики г-на Андриса Пиебалгса было принято решение о начале двустороннего энергетического диалога на высоком уровне. Обсуждали ли вы с украинской стороной определение направлений и принципы развития этого диалога?
— В соответствии с Планом действий Украина—ЕС, внутренний энергетический рынок Украины должен быть реформирован. Это означает, что если вы хотите, чтобы последний был присоединен к европейскому энергетическому рынку, то он должен быть реформирован на основе тех принципов, которые являются базовыми для функционирования энергорынка ЕС. Речь идет о прозрачности цен, их адекватности условиям и требованиям рынка, о независимом регулировании цен, гарантиях инвестициям...
Помимо этого, мы также хотели бы, чтобы Украина нам гарантировала уровень безопасности на атомных станциях, сравнимый с существующим в Европейском Союзе. Этот принцип является предпосылкой того, что Украина в будущем может получить возможность экспортировать электроэнергию в страны ЕС.
Также мы бы хотели иметь определенные гарантии технического обеспечения, удовлетворительного для газовых инфраструктур и вообще для транспортировки газа. Мы предлагаем в этом вопросе работать совместно. И последний принцип диалога: мы желали бы, чтобы Украина достигла прогресса в вопросах эффективного использования энергии.
— Европейский Союз на сегодняшний день достаточно серьезно зависит от России в поставках энергоносителей. Как Еврокомиссия планирует избежать критического увеличения зависимости от России?
— У нас нет выбора. Мы импортируем много нефти и газа из России. И надо сказать, что наша добыча нефти и газа уменьшается, особенно в Северном море. Поэтому сейчас у Евросоюза не так уж много альтернатив. Есть политические проблемы с Ираном, сложилась своеобразная ситуация в Ираке. Относительно газа и нефти из Каспийского региона, это, конечно, очень интересно. Но поставки из этого региона остаются более ограниченными по сравнению с объемами, импортируемыми из России. Для того чтобы быть менее зависимыми, мы очень много и достаточно результативно работаем по снижению энергопотребления, т.е. по эффективности использованию энергии. Именно режим экономии, применение новых технологий, все то, что может повысить эффективность энергетики, является сегодня главным приоритетом Евросоюза.
— Иными словами, в ближайшее время для Евросоюза нереально уменьшить энергозависимость от России?
— В ближайшее время нет.
— В контексте диверсификации источников и путей поставок энергоносителей, насколько интересными для Европейской комиссии остаются украинско-польский проект нефтетранспортного маршрута Одесса—Броды—Плоцк для каспийской нефти и газотранспортный консорциум — для транспортировки центральноазиатского газа на европейский рынок? Продолжает ли ЕС рассматривать проект Одесса—Броды—Плоцк как часть Евроазиатского нефтетранспортного коридора?
— Да. Мы считаем, что проект Одесса—Броды—Плоцк является важным. Мы подтверждаем его приоритетность и заинтересованы в развитии нефтепровода к северу Европы. Мы сейчас как раз финансируем технико-экономическое обоснование этого проекта в рамках программы TACIS, которое позволит определить размеры и пути дальнейшего развития этого нефтепровода.
— А что касается газотранспортного консорциума?
— Сейчас мы занимаемся анализом предложенных альтернатив этому проекту. Вы знаете, всегда существует много проектов. Но анализ как раз и позволит установить, насколько интересными являются в перспективе такие проекты. Что бы ни было, газ мы всегда будем брать оттуда, откуда мы его можем реально получить.
— Существуют ли в перспективе планы ЕС по привлечению Украины к конкретным проектам газовой диверсификации, которые в будущем уменьшат энергозависимость Евросоюза от России?
— Проблема в том, что совершенно недостаточно взять карандаш и набросать проект маршрута по карте. Необходимо также, чтобы были собраны все необходимые политические факторы для того, чтобы покупать газ у определенных стран. Иногда это не удается. Как, например, в случае с Ираном. Вы знаете, что Европейский Союз выдвинул очень четкие условия для возможности транспортировки иранского газа, потребовав соблюдения нераспространения ядерного оружия…
— Украина, будучи транзитным звеном на пути транспортировки российских энергоносителей в страны ЕС, старательно выполняет свои обязательства. Между тем ЕС достаточно часто говорит о необходимости прогнозированности и надежности Украины в вопросе транзита российских энергоносителей. Неужели Украина все еще считается ненадежным партнером в этом деле? В таком случае, в контексте усиления энергетического диалога, возможно, стоит больше сконцентрироваться на технических аспектах транзита, нежели упрекать Украину в ненадежности и непредсказуемости?
— Какой из ответственных европейских работников может такое заявлять? В этом плане я хочу сказать, что мы абсолютно не чувствуем себя той стороной, которая хотела бы давать кому-либо какие-то уроки. И среди стран ЕС существуют такие, которые не очень стабильны. Я вам могу посоветовать, например, посмотреть результаты референдума во Франции…
— Но ваш пример из совершенно другой плоскости…
— Знаете, у меня совсем нет такого чувства! И если я здесь, если сюда скоро приедет глава Еврокомиссии Баррозо, то это означает, что Украина —стабильное государство.
— На протяжении последних лет в странах ЕС и Украине применялись разные стандарты учета природного газа на приграничных газоизмеряющих станциях. Известно, что страны ЕС переходят на учет газа по новым стандартам. Каким образом этот вопрос согласовывается с Украиной и имеет ли ЕС намерение содействовать унификации методологии и приборов учета газа при транзите в ЕС?
— Да, и лучшим доказательством этому будет то, что в Киеве проходит очень большая конференция как раз по этим вопросам. Мы хотим работать над созданием максимально приемлемых стандартов по учету газа в интересах обеих сторон. Совместно с Украиной мы финансируем образование важного центра метрологических стандартов и измерений регионального назначения, который как раз и касается тех вопросов, о которых мы тут говорим.
— В Украине говорят о возможностях объединения некоторой части нашей энергосети с энергосистемой стран ЕС. Насколько это интересно и возможно? Что для этого необходимо сделать обеим сторонам?
— Это интересно, наверное, для всех нас. Для ЕС — потому что мы хотим расширить наш рынок. А Украина, наверное, хочет, чтобы через некоторое время она могла продавать электроэнергию в Евросоюз. Возможно, что через некоторое время и Евросоюз будет продавать электроэнергию Украине. А может, мы вместе будем продавать ее России.