Вам, наверное, не однажды приходилось быть свидетелем дискуссии или спора, участники которого в силу различных причин говорят на разных языках. И не в филологии дело. Вот и история, которую описывает «ЗН» о совместном украинско-британском предприятии «Полтавская газонефтяная компания» (см. «ЗН» №№ 9,11, 13 за 2000 год — «Как ликвидировать инвестора») и весьма непростых взаимоотношениях ее соучредителей, на мой взгляд, — еще одна иллюстрация такой ситуации. У каждой из сторон — своя правда, свои интересы, и с этой точки зрения такой оборот дел, увы, логичен, хотя и весьма нежелателен.
В предыдущих публикациях на эту тему достаточно подробно были изложены мнения и аргументы британских соучредителей «Полтавской газонефтяной компании» (ПГНК) — JKX Oil&Gas (контролирующей 49% в уставном фонде этого СП) и менеджеров самой ПГНК. Сегодня познакомимся с мнением украинской стороны.
Можно, наверное, еще надеяться на «хепи энд» этой истории, но опять же, если стороны захотят найти общий язык... А пока что отношения выясняются в судебном порядке. Само по себе это неплохо, во всяком случае цивилизованно. Нюанс, правда, в том, что силы пока что были не равны: представители британских соучредителей, по мнению украинской стороны, используя несовершенство и разночтения украинского законодательства, находили поводы доказывать и отстаивать свои позиции; украинские же соучредители в лице ликвидированного «Полтавагазпрома» (которому принадлежало 26% акций СП) и Фонда госимущества (держателя 25% ПГНК) не имели возможности пользоваться услугами адвокатов, которые, что называется, землю роют, чтобы защитить интересы своего клиента.
Проблема усугубляется тем, что речь идет в контексте и без того одиозной для Украины нефтегазовой отрасли, а также о компании, со страной регистрации которой — Британией — Украина подписала соглашение о взаимной защите инвестиций.
> Впрочем, относительно последнего украинские соучредители имеют весьма отличную от британских точку зрения, которую в частности высказывали в своих комментариях представители и Фонда госимущества Украины, и в Минэкономики, и в Государственном комитете по геологии и использованию недр. В частности глава департамента инвестиционной деятельности Геолкома Владимир Бельский усомнился в том, что британская JKX Oil&Gas является таким уж крупным инвестором, на чем настаивают представители этой компании. И представил следующие аргументы.
«Информационное сообщение об иностранной инвестиции в Украине», поданное британской компанией (которой, собственно, принадлежит сама JKX) согласно действующему законодательству и зарегистрированное в установленном порядке под № 977 еще 28 января 1994 года, свидетельствует о том, что собственно инвестиция британских соучредителей ПГНК — это «денежный взнос в сумме 1,519 млн. долларов США».
— Однако, представители британской стороны и ПГНК уверяли в интервью «ЗН», что на сегодня ими в это СП уже вложено около 100 млн. долларов. Если не ошибаюсь, такой же суммой оперируют и представители правительства Великобритании...
— В том-то и проблема. Хочу обратить внимание на то, что когда речь идет об инвестиции, как таковой, то по меньшей мере это означает, что эти средства должны работать в Украине. Ситуация же с ПГНК такова, что привлеченные для ее развития иностранные кредиты в большинстве своем за рубеж и возвращаются — в виде оплаты услуг иностранных консультантов и подрядчиков, а также поставщикам импортного оборудования. При этом украинские соучредители ПГНК не имели возможности убедиться в объективности выбора иностранных партнеров и поставщиков. Между тем, как официально сообщил при рассмотрении в частности этой проблемы 20 марта 1999 года генеральный директор «Полтавской газонефтяной компании» Тимофей Каунов (цитирую в переводе): «Успешная деятельность ПГНК стала реальностью благодаря использованию на кредитной основе инвестиционных средств британского учредителя и кредита ЕБРР... В течение 1994—1998 годов от британского учредителя ПГНК получила товаров и услуг на 88 млн. долл».
— Так что, по вашему мнению, выглядит сомнительно: «успешная деятельность» или?..
— Об «успехах деятельности» есть достаточно свидетельств и вы можете с ними ознакомиться. А вот что касается «инвестиций на кредитной основе», то, простите, это странная формулировка: так что же это было — инвестиции или все же кредит? Ведь это совершенно разные определения. И, простите, о какой сотне миллионов долларов, якобы инвестированных британским соучредителем в ПГНК, идет речь, если тот же Т.Каунов сообщает, что «на 1 января 1999 года из этих средств (88 млн. долл.) ПГНК компенсировала JKX 22,7 млн. долларов»? А всего, по данным гендиректора ПГНК, в 1994—1998 годах на услуги иностранных фирм было истрачено 50,1 млн. долларов! Это при том, что изначально сторонами было оговорено, что приоритет в выборе партнеров и поставщиков оборудования будет отдаваться украинским компаниям.
Если учесть, что украинские специалисты работали и работают во многих странах мира, то по меньшей мере странно, что в ПГНК предпочитают использовать те средства, которые они называют «инвестициями на кредитной основе», для обеспечения работой иностранных специалистов и поставщиков импортного оборудования. Украинские соучредители имеют основания сомневаться в необходимости такого использования привлекаемых ПГНК средств.
В судьбе СП «Полтавская газонефтяная компания» в той или иной мере участвовали (если успевали) в разное время практически все вице-премьеры украинского правительства, курирующие топливно-энергетический комплекс. Не исключение и нынешний «топливный блок» Кабмина, поручивший специально созданной межведомственной комиссии из представителей Минэкономики, Госналоговой администрации, СБУ, Геолкома и Госнадзорохрантруда изучить деятельность ПГНК. Менеджеры ПГНК уже рассказывали, что проверок было более чем достаточно. Впрочем, 10 января Министерство экономики резюмировало в частности следующее:
«За пять лет деятельности в развитие компании (имеется в виду ПГНК. — Авт.) было вложено свыше 110 млн. долл. США, что позволило выполнить определенный объем работ… создать 350 рабочих мест, добыть более 0,7 млн. тонн нефти и 1,3 млрд. кубометров газа, уплачено в бюджеты около 67 млн. грн.
Вместе с тем стоит отметить, что компания по результатам хозяйственной деятельности имеет убытки... Убыточность деятельности компании связана главным образом со значительной ее кредиторской задолженностью в иностранной валюте за услуги и товары, предоставленные и закупленные по импорту... Эта задолженность по состоянию на 1 октября 1999 года составила 62,3 млн. долл. США...
На финансирование деятельности компании за пять лет JKX вложено свыше 90 млн. долл. США. Компания вернула JKX из указанной суммы 28,2 млн. долл. США. Однако ни компания, ни ее украинские учредители по имеющейся информации не обеспечивали контроль за уровнем цен и тарифов за услуги и товары, которые предоставлялись и поставлялись JKX. Фактически решение по этому вопросу принималось непосредственно JKX.»
Далее Минэкономики констатирует: «Предусмотренные лицензионным соглашением, лицензиями, сопровождающими это соглашение, и проектами на опытно-промышленную эксплуатацию месторождений программы буровых работ компанией практически не выполняются.
Из полученной для ведения поисковых и разведывательных работ лицензионной Ново- Николаевской площади в 2,5 тыс. кв. км указанные работы проводились лишь в пределах 80—100 кв. км.
Невыполнение предусмотренных проектами... объемов разведывательного и эксплуатационного бурения привело к резкому падению добычи углеводородов на Гнатовском месторождении и заводнению действующих продуктивных скважин до 70%, что может негативно отразиться на дальнейшей разработке этого месторождения.
Компанией не выполняются требования ее устава. Собрания участников компании проводились с нарушением сроков...
Ухудшение финансового состояния компании, которое усложняется значительной внешней задолженностью и уменьшением объемов добычи нефти и газа, может привести к потере государственного имущества...»
Нелицеприятный вывод. Тем более что прецедент уже создан: на днях адвокаты ПГНК оспорили в арбитражном порядке правомерность решения Госкомгеологии об аннулировании лицензии, выданной ПГНК. Теперь Геолком (находящийся в стадии реформирования, а точнее — ликвидации) пытается оспорить это решение суда первой инстанции.
А несколько ранее Геолком отказал ПГНК в выдаче новой лицензии. Что по поводу всех этих претензий думают в ПГНК и чем они аргументируют свою позицию, читателям «ЗН» уже известно из трех предыдущих публикаций. А чем руководствовались в Геолкоме? И вообще, кто-то из числа украинских соучредителей интересовался делами ПГНК и почему «лицензионная проблема» возникла только сейчас? В ответ на последний вопрос мне продемонстрировали мал малу кучу официальных запросов, требований и уведомлений относительно лицензионной деятельности ПГНК. Впрочем, помнится, еще во времена «Укргазпрома» (правопреемником которого является нынешний НАК «Нефтегаз Украины») его представители и госчиновники тогда еще Госкомгеологии имели немало претензий и вопросов к ПГНК и ее британским соучредителям. Между тем, последние два-три года ожидать решительных действий украинских соучредителей не приходилось хотя бы, как говорится, по формальным признакам. В этот период «Полтавагазпром» перестал существовать, а НАК «Нефтегаз Украины» с момента своего появления как юрлицо столь раздираем страстями и проблемами различного рода, что вряд ли у кого-то в этой госкомпании дошли руки до урегулирования нюансов взаимоотношений с ПГНК.
Впрочем, в конце прошлого и начале этого года, видимо, дошли: когда ПГНК выставила счет НАКу почти на 30 млн. долл. (Об этом несколько позже.)
Дошли руки у того же НАКа в лице его дочернего предприятия «Укргаздобыча», а также у другого соучредителя ПГНК — Фонда госимущества (которому принадлежит 25% в уставном капитале ПГНК), когда на собрании соучредителей СП «ПГНК» 15 марта представитель британской компании отказался подтвердить правопреемственность «Укргаздобычей» 26-процентной части акций в СП, принадлежавших ликвидированной «Полтавагазгеологии». Этот сюжет уже упоминался в «ЗН» (см. № 11 от 18 марта с.г.). И читатели знакомы с мнением Пола Дэвиса, представлявшего на собрании британскую сторону. Так или иначе, а 26% акций ПГНК до сих пор «висят» во времени и пространстве. Британская сторона мотивирует свое нежелание признавать третьим соучредителем дочернее предприятие НАКа («Укргаздобычу») тем, что, по их мнению, предприятия НАКа должны ПГНК кругленькую сумму. И в качестве части долга они в принципе не прочь бы получить для начала те самые 26% «зависших» акций.
Однако с таким вариантом не согласился ФГИ. Не согласились и в НАКе и «Укргаздобыче», но так как их права правопреемственности на тот момент не были признаны, это несогласие мало что решало во время собрания соучредителей. Так себе, совещательный голос. На сегодня, как выяснило «ЗН», ФГИ склоняется к тому, что «разрешение этой ситуации возможно только путем обращения НАК «Нефтегаз Украины» в арбитражный суд с иском о признании правопреемственности ДК «Укргаздобыча» НАК «Нефтегаз Украины» на часть в размере 26% уставного фонда ООО «ПГНК», которая принадлежала госпредприятию «Полтавагазпром».
Относительно же аргументов о задолженности НАКа перед «Полтавской газонефтяной компанией» в «Нефтегазе Украины» мне предоставили нижеследующую информацию.
Но сначала напомню, что речь идет о долгах, сформировавшихся в 1997 году, когда в газовой отрасли Украины о НАКе еще не упоминалось, а в сфере добычи и транспортировки газа оперировали «Укргазпром» и региональные подразделения «Укргаза» — облгазы (которые, стоит сказать, давненько не ладили с «Укргазпромом»). Так вот, в те времена, как известно, правительство уполномочивало облгазы поставлять газ такой категории потребителей, в частности, как бюджетные предприятия и организации (так называемые фонды обладминистраций), для финансирования закупки газа у которых традиционно не хватало бюджетных средств. А значит, они традиционно ходили в должниках облгазов.
Между тем 12 облгазов на договорной основе взяли у ПГНК в 1997 году 376 375 тыс. кубометров газа на сумму 23 162,89 тыс. долл. Кому его поставили на самом деле, похоже, только им и известно, но списали на бюджетников. К 1 февраля 2000 года стоимость оплаченного газа составила около 7,34 млн.долл. (31% стоимости использованного объема газа). В процессе сверки задолженности на 1 февраля с.г. облгазы подтвердили свои долги перед ПГНК на сумму 13,39 млн. долл. и 8,2 млн. грн., а ПГНК выставило «дебиторку» на 15,85 млн. долл.
Спросите, причем здесь тогда НАК? Попробуем разобраться?
НАК «Нефтегаз Украины» на отечественном рынке газа появился в 1998 году и стал правопреемником «Укргазпрома» и «Укргаза». Но нюанс в том, что «Укргаз» к тому времени представлял собой несколько десятков акционерных предприятий. Причем оставшаяся госдоля во многих из них была столь мала, что просто волевым решением государства «загнать» эти АО в НАК, все 100% акций которого принадлежат государству, было невозможно.
Так что в контексте того, кто конкретно остается должником ПГНК с 1997 года, есть интересный нюанс. Да, НАКу переданы госпакеты акций акционированных облгазом. Но они же остаются самостоятельными юрлицами, а НАК — лишь одним из их акционеров. И, согласно действующему законодательству, эта компания не несет имущественной ответственности за результаты деятельности хозобществ, в которых она имеет часть акций.
По версии НАКа, и это отражено в представленной им справке, эта компания не состоит должником ПГНК за газ, использованный в 1997 году. Должниками значатся облгазы и они решают эту проблему с ПГНК. Поэтому законный представитель одного из украинских соучредителей СП «ПГНК» — Фонда госимущества и счел позицию британской стороны неконструктивной, потому что, по мнению ФГИ, задолженность НАКа перед ПГНК — не аргумент при отказе признать право ДК «Укргаздобыча», как правопреемника 26% акций, принадлежавших «Полтаванефтегазу».
Что же касается аннулирования четырех лицензий ПГНК на эксплуатацию в конце 1999 года, то в Геолкоме считают, что имели для этого основания, так как компания не выполняла оговоренного объема работ и за пять лет так и не приступила к эксплуатации; да и на утверждение в ГКЗ представила с просрочкой данные только по одному месторождению. Впрочем, и в ПГНК соглашаются с тем, что работы они проводили не на всей лицензионной территории, а на той ее части, которую считают перспективной. В Геолкоме же, напротив утверждают, что в ПГНК, мягко выражаясь, не договаривают всей правды. Что ПГНК работала на той части лицензионной площади, которая уже до этого была достаточно разведана украинскими госгеологическими предприятиями. Там уже было пробурено 73 поисково-разведывательные скважины, а разведанные запасы промышленных категорий составляли по газу 39,4 млрд. кубометров, по нефти — 3,2 млн. тонн, по конденсату — 2,2 млн. тонн. Украинские геологи уверяют, что стоимость этих работ обошлась приблизительно в 200 млн. долл. госсредств.
Так или иначе, но в ПГНК утверждают, что добычей они не занимаются, а посему и не должны платить обязательный для добывающих компаний в Украине налог на геологоразведку. Однако украинские геологи утверждают, что данные самой ПГНК о добыче нефти и газа на двух месторождениях говорят о том, что ПГНК уже добыто около 20% из извлекаемых запасов углеводородов. Так добыча это или нет?
В аргументах представителей украинской стороны в СП «Полтавская газонефтяная компания» есть еще много чего, о чем, вероятно, стоит поговорить отдельно. И, возможно, к этой теме мы еще вернемся.