На днях Верховный суд Канады рассмотрит протест АНТК им. Антонова на действия шерифа провинции Ньюфаундленд, который 28 июня арестовал на военной базе в Лабрадоре самолет Ан-124-100 «Руслан». В зависимости от этого решения самолет либо, как планировалось ранее, будет выставлен на аукцион в погашение долга Украины перед кипрской компанией TMR Energy Ltd., либо вернется на Родину. На наших глазах рождается важный прецедент: могут ли украинские государственные компании отвечать своим имуществом за долги государства, часто являющиеся долгами других государственных организаций? Если решение канадских властей об аресте самолета останется в силе, такая же участь может постигнуть любую украинскую госсобственность, оказавшуюся за рубежом.
Считается, что государственный долг Украины составляет около 14 млрд. долл. Однако эта цифра касается лишь долга, признанного Украинским государством. Объем же непризнанного долга, подобного «выстрелившему» в Канаде, достоверно никому не известен. Потому что сегодня ни один государственный орган в Украине не владеет полной картиной, сколько и кому должны украинские предприятия. А самое главное — никто пока перед собой подобной задачи не ставит. Даже Минфин и Нацбанк, в составе которых есть соответствующие управления, занимаются лишь сопровождением «своих» долгов, полученных по линии МВФ, ЕБРР, ВБ и по двусторонним межгосударственным соглашениям. Опасность же, как видим, исходит не оттуда.
Немного новейшей истории. Самолет Ан-124-100 «Руслан», государственный регистрационный знак UR-82007, серийный номер 19530501005, принадлежащий Государственному предприятию «Авиационный научно-технический комплекс имени
О.К. Антонова», был арестован 28 июня в канадском аэропорту Гузбей. Он прилетел туда с грузом снаряжения для частей итальянских военно-воздушных сил, которые проводят здесь свои ежегодные тренировки. Арест произведен во исполнение канадскими властями решения Арбитражного института Торговой палаты Стокгольма от 30 мая 2002 года по иску компании TMR Energy Ltd. к Фонду государственного имущества Украины. По решению суда, взысканию подлежат более 42,3 млн. долл. В середине июля АНТК им. Антонова подало в Верховный суд Канады жалобу на действия шерифа Ньюфаундленда, который и арестовал самолет. Заседание суда назначено на 27 августа. Как сообщили информагентства, в связи с этим аукцион, на котором намечалось продать самолет, отложен.Жалоба в Верховный суд Канады основывается на многих аргументах. Например, что АНТК им. Антонова, которому принадлежит арестованный самолет, — государственное предприятие, которое запрещено к приватизации. И управляется оно Министерством промышленной политики Украины, а потому его собственность не может служить обеспечением иска к ФГИУ. Еще один аргумент защиты: согласно зарегистрированному в 1993 году уставу АНТК
им. Антонова, его имущество принадлежит трудовому коллективу, а само оно, как и другие государственные предприятия, не несет ответственности по обязательствам государства, а также Министерства промышленной политики, в ведении которого находится.
Подстраховались и на случай негативного решения канадского суда. Голосеевский районный суд Киева 30 июля 2003 года вынес определение, запрещающее «любым юридическим или физическим лицам осуществлять действия по отчуждению арестованного самолета Ан-124, принадлежащего компании». Кроме этого, суд запретил Государственному департаменту авиационного транспорта Украины без согласия АНТК им. Антонова «вносить изменения в Государственный реестр гражданских воздушных судов Украины, касающиеся этого самолета», в частности исключать его оттуда. По мнению адвокатов компании, согласно определению Голосеевского суда, даже если самолет АН-124-100 «Руслан» будет продан с аукциона, без согласия АНТК он не сможет использоваться по назначению — в качестве воздушного судна. Однако прислушается ли Верховный суд Канады к мнению суда украинского — большой вопрос.
Впрочем, освобождение самолета — задача тактическая. Для реального решения проблемы необходимо добиться обжалования и отмены решения Арбитражного института Торговой палаты Стокгольма от 30 мая 2002 года по иску компании TMR Energy Ltd. По информации ФГИ, апелляция на это решение подана еще в августе прошлого года и должна быть рассмотрена ближайшей осенью. TMR Energy Ltd. также внесла иски о признании решения Стокгольмского арбитража в Бельгии, Франции и США. Если это случится, украинская собственность может быть арестована и в этих странах.
История долга, за который был арестован «Руслан», за минувший месяц разобрана прессой по косточкам, однако есть в ней и свои «темные пятна». В 1992 году государственное предприятие Лисичанский НПЗ и швейцарская Маrc Rich & Refining АG (входящая в группу компаний скандально известного миллиардера Марка Рича) создали СП «Лисмарк». В 1993 году в связи с реструктуризацией компании (тогда часть активов бизнесмена была выкуплена его партнерами и переименована в Glencore Inc.) доля в уставном фонде СП перешла к кипрской структуре холдинга Рича, TMR Energy Ltd., а совместное предприятие было перерегистрировано в ООО «Лисойл». Лисичанский НПЗ и «Лисойл» заключили соглашение о модернизации и эксплуатации предприятия. Однако оно не было реализовано (почему — вопрос отдельного обсуждения). В ходе предприватизационной корпоратизации в 1994 году на базе ЛНПЗ было создано ОАО «ЛиНОС». Согласно законодательству, правопреемником долгосрочных финансовых вложений корпоратизируемого предприятия (в т.ч. долгов и долей в уставных фондах, например 50% доли ЛНПЗ в ООО «Лисойл») стал ФГИУ. В июле 2000 года, как раз перед тем, 67% ОАО «ЛиНОС» были за 53 млн. грн. куплены «ТНК-Украина», TMR Energy Ltd. обратилась в Арбитражный институт при Торговой палате Стокгольма с иском о возмещении 42,3 млн. долл.
Иск был обращен к трем сторонам, которые имели отношение к правонаследованию Лисичанского НПЗ: ОАО «ЛиНОС», государство Украина и ФГИУ. В ходе слушания дела иск к государству Украина был снят самой ТМR. Юристы «ЛиНОСа» (читай — ТНК) смогли доказать, что предприятие не имеет отношения к ООО «Лисойл» и не может отвечать за результаты его деятельности. ФГИ остался крайним: Стокгольмский суд принял решение признать в отношении него исковые требования. По словам руководителей ФГИ, во многом это случилось из-за отсутствия у него на тот момент квалифицированных адвокатов (по некоторым данным, адвокаты как раз были привлечены квалифицированные, хотя и не все необходимые — только финансирование на оплату их услуг своевременно не поступило). На решение судов — и шведского, и канадского — повлияли экспертные заключения известного украинского юриста, профессора Киевского университета им. Шевченко, директора Украинского центра правнычих студий Анатолия Довгерта, который проинформировал о том, что имущество государственных предприятий является собственностью государства Украина.
По мнению ряда аналитиков, арест «Руслана» в Канаде является проявлением конкурентной борьбы на рынке крупногабаритных авиаперевозок. И в первую очередь — за так называемый натовский контракт на стратегические переброски военных контингентов, вооружений и военной техники стран альянса. Напомним: 12 июня 2003 года между 12 государствами НАТО и Украиной был подписан протокол о намерениях использовать для этой цели парк транспортных самолетов Ан-124 «Руслан». Однако контракт еще не подписан, и арест украинского самолета может поставить под сомнение способность украинской стороны стабильно выполнять обязательства по нему (особенно учитывая, что Канада, признавшая решение Стокгольмского арбитража, является перевалочным пунктом для Ан-124 при совершении рейсов из Европы в регионы Северной и Южной Америки). В пользу этой версии говорит то, что кипрская компания более года не предпринимала никаких действий по исполнению решения Стокгольмского арбитража, однако потребовала арестовать самолет сразу после подписания вышеупомянутого протокола, и именно в момент, когда он осуществлял перевозку натовского груза. А также стоящая за TMR фигура Марка Рича, вхожего в Белый дом и являющегося «генеральным спонсором» многих американских политиков; благодаря чему в свое время он был помилован президентом США после обвинений в сокрытии от налогов 48 млн. долл. и угрозы 325-летнего тюремного срока. Кстати, в начале 2001 года Рич проводил переговоры с российской «Альфа-Груп» (контролирующей ТНК, уже владевшую на тот момент «ЛиНОСом») о продаже ее трейдерской структуре Crown Resources AG своих российских активов — компании Marc Rich & Со Investment AG за 100 млн. долл. Однако летом того же года переговоры зашли в тупик.
Конечно, легче всего обвинить в покушении на украинскую гордость — «Руслан» — американских «ястребов», желающих возить натовские грузы на своих С-17. На фоне вызванного арестом украинского самолета патриотического подъема хотелось бы напомнить о другом. Во-первых, о правовом нигилизме госучреждений, управляющих госсобственностью. Уже более года действует решение Стокгольмского арбитража. Каким бы оно ни было, но это законное судебное решение, и его исполнение — одна из основ, на которой держится цивилизованный мир. Конечно, многие уверены, что в нашей стране судебные решения к исполнению не обязательны. Видимо, этой логикой и оправдывали чиновники свое бездействие — пока не грянул гром и из-за них не пострадало совершенно не участвовавшее в этой истории предприятие. А заодно и репутация страны на одном из наиболее перспективных для нее рынков.
Сколько бы ни говорилось на страницах газет о непризнании ФГИУ стокгольмского решения, силу оно от этого не потеряет. Зато вряд ли будут иметь вес в Канаде и Швеции определения Голосеевского райсуда и даже Киевского хозяйственного — цену наших судебных решений там хорошо знают. Процедурно их рассматривать в Канаде, скорее всего, не будут.
Во-вторых, то, что произошло с «Русланом», является отголоском еще большей проблемы — проблемы долгов государственных предприятий, которые в цивилизованном мире, как видим, считают государственными. Ведь если решение Верховного суда Канады закрепит создавшийся прецедент, то размер внешнего долга Украины намного превысит признанные на сегодня таковым 8 млрд. долл. С долгами госпредприятий ситуация вообще бредовая: часть из них государство признает своими, часть — не признает.
Так, с 1992 по 1999 годы правительство Украины выдало 140 гарантий по кредитам на общую сумму 2,6 млрд. долл. Получателями их стали 77 предприятий, из которых лишь 10 обеспечили их обслуживание в полном объеме. Однако никто зарубежную собственность остальных 67 фирм не арестовывает — обслуживание их долга взяло на себя государство.
«Газовый долг» Украины официально считается не государственным, а лишь корпоративным долгом НАК «Нафтогаз України» перед РАО «Газпром». Однако, по некоторым данным, межправительственные украино-российские соглашения содержат «некие обязательства Украинского государства», вроде бы состоящие в том, что «в случае «финансовой недееспособности» «Нафтогазу України» (100% которого пока владеет государство) всю сумму и проценты придется выплачивать из госбюджета Украины» («ЗН», № 40 (364), 13 октября 2001 года). А подписанный в 1995 году межправительственный протокол с Туркменистаном фактически признал государственными долги всех компаний, купивших туркменского газа на общую сумму 700 млн. долл. Так что ФГИУ вполне могло бы и признать долг перед TMR — обслужили бы и его в следующем году из госбюджета.
А кто, например, может навскидку сказать — сколько и кому должен «Укртелеком»? Даже некоторые его вице-директора в ответ на совершенно неофициальный вопрос об этом пугливо оглядываются… В 2001 году долг составлял 921,5 млн. грн. («ЗН» № 43 (418), 9 ноября 2002 года). В основном эти кредиты шли на закупку цифрового оборудования для повышения инвестиционной привлекательности компании. А «зеленый свет» массированному одалживанию денег дали первые лица государства. Но это, разумеется, в документах не отражено. А ведь впереди — продажа 42% акций «Укртелекома». Не появится ли в этот момент на горизонте некий «стратегический инвестор», консолидировавший эти долги и готовый приобрести в обмен на них госсобственность?
К сожалению, главный инструмент работы с госдолгом в нашей стране — ручное управление. Каждый год парламентариев, утверждающих госбюджет, ставят перед фактом: сколько государство должно заплатить в погашение, а сколько — в обслуживание долга. Хотя давно могли бы принять закон о госдолге и действовать по нему. Проблемами госдолга занимаются и Минфин, где функционирует соответствующее управление, и Нацбанк, по линии которого идут многие кредиты, и непосредственно Кабмин… Не обходится и без консультаций с Банковой, которая формально не участвует в принятии этих решений… Однако в целом за стратегию управления госдолгом не отвечает никто.
Большая часть из относящихся к этому вопросу нормативных актов издаются под грифом и не доступны для контроля. Возможно, причина кроется в том, что управление долгами во всем мире считается очень выгодным бизнесом? А в наших условиях любым бизнесом выгоднее заниматься в тени? Хочется надеяться, что история с арестованным в Канаде «Русланом» все же заставит Украину навести порядок в своих пассивах.
Сергей Козьяков,
адвокатская фирма
«Сергей Козьяков и партнеры»:
— Иск компании TMR Energy Limited против Фонда государственного имущества Украины действительно вскрыл гораздо более серьезные проблемы, чем казалось поначалу. Ключевая из них — пределы иммунитета государства в частноправовых сделках, заключаемых его органами. За 12 лет независимости она по большому счету законодательно не решена. Из интервью главных украинских фигурантов по делу можно сделать вывод о существовании минимум двух правовых позиций. Первая точка зрения (представителей ФГИ и АНТК им. Антонова) состоит в том, что госпредприятия не несут ответственности за долги государства в лице его госорганов, их учредивших, и наоборот. Вторая точка зрения состоит в том, что государство все-таки отвечает за нарушения договорных отношений его органов всем своим имуществом, в том числе и тем, которое находится на балансе госпредприятий и закреплено за ним на «праве полного хозяйственного ведения».
В целом ряде интервью представители АНТК демонизируют профессора А.Довгерта, который «посмел» высказать собственную точку зрения по этому вопросу. Хотел бы защитить коллегу, на которого пытаются повесить всех собак. Он только выразил свое мнение как эксперт. Ведь никто не мешает другой стороне таким же образом довести до суда точку зрения своих экспертов. Между прочим, почему-то оппоненты не обращают внимания на очень похожие мысли других грандов отечественной юриспруденции, появившиеся еще в 2000 году.
«...На наш взгляд, вполне допустимо обратить взыскание на имущество юридического лица, имущество которого находится в государственной или коммунальной собственности, по обязательствам собственника (государства, территориальной общины). При этом имеется в виду, что должником в обязательстве является именно государство или территориальная община, а не созданные ими юридические лица» (Д.Н.Притыка, В.Я.Карабань, В.Г.Рогань. Научно-практический комментарий к гражданскому законодательству Украины. Под общей редакцией первого заместителя председателя Верховной Рады Украины В.В.Медведчука. В 4-х т.Т.1, п.12, с.294). Это комментарий к статье 32 Гражданского кодекса «Ответственность юридического лица». И здесь же рядом комментарий к статье 33 «Разграничение ответственности государства и государственных организаций»: «Возможность изъятия имущества государственного (коммунального) предприятия, учреждения, организации (см.п.12 комментария к ст.32 ГК) с целью обращения на него взыскания по обязательствам государства (территориальной общины) не следует квалифицировать как ответственность юридических лиц по долгам государства (территориальной общины), поскольку при этом лишь реализуется право собственности государства (территориальной общины) на имущество, переданное юридическим лицам на праве полного хозяйственного ведения или оперативного управления» (с.296).
Процитированная точка зрения, равно как и мнение профессора Довгерта, а также высказывания других экспертов являются лишь отражением их личного понимания этой проблемы. Любой другой юрист, в том числе иностранный, может иметь любую другую точку зрения. Решает все равно суд. В соответствии с Гражданским кодексом Квебека, «суд может знать в порядке судейской осведомленности…о праве какого-либо иностранного государства, при условии если на него была осуществлена ссылка. Суд может также потребовать, чтобы было произведено доказывание такого права; это может быть сделано, в числе прочих средств, показаниями эксперта или представлением свидетельства, составленного юрисконсультом». В связи с этим поддержка или оппонирование какой-либо точке зрения в СМИ в настоящее время имеет исключительно теоретическое значение. Канадский суд будет принимать во внимание только те доказательства, которые надлежащим образом представлены сторонами, в том числе и аналогичные решения украинских судов по аналогичным спорам.
Хотелось бы обратить внимание и на такой важный момент. В случае если канадский суд убедят доводы кипрской стороны и он примет решение о продолжении удержания самолета, а затем и о проведении аукциона по его продаже, то у заинтересованных лиц (даже не являющихся участниками этого спора), обогащенных теоретическими наработками, использованными в этом суде, появляется новая и недорогая схема приватизации госимущества. Схема состоит в следующем: частная компания (необязательно иностранная) заключает договор с ФГИ или с другим госорганом — по желанию инициаторов. Договор не выполняется со стороны госоргана. Следует обращение в суд, за ним арест госимущества — принадлежащего, например, Южному машиностроительному заводу, руководители которого вообще тот договор в глаза не видели (представляете арест ракеты накануне морского старта?). Далее все просто. Правда, для осуществления этой схемы необходимо не только желание компании, но и согласие ФГИ, а также возможности заинтересованных лиц обеспечить квалифицированное представительство в украинском суде.
Между прочим, в Украине в течение четырех лет существовал весьма добротный механизм решения споров между иностранными инвесторами и органами исполнительной власти — Палата независимых экспертов по вопросам иностранных инвестиций при Президенте Украины, состоящая из равного количества авторитетных украинских и иностранных юристов. Любой инвестор, права которого были нарушены органом исполнительной власти, мог обратиться с заявлением, которое весьма быстро рассматривалось жюри в составе трех человек. Далеко не все решения Палаты нравились иностранным инвесторам. Однако по итогам работы Палаты не было ни одного (!) обращения пострадавших в суд. Какая-то светлая голова посоветовала Президенту упразднить Палату в 2001 году…
Судя по заявлениям представителей украинской стороны, им пока не известно, каково будет решение канадского суда. Представим на мгновение, если бы дело слушалось в Украине. Не правда ли, было бы мало сомнений в отношении будущего победителя? Может быть, поэтому нет статистики относительно того, сколько решений иностранных арбитражных судов было признано в Украине?
Думается также, что поручение МИДу вручить официальную ноту руководителю дипломатической миссии Канады в Украине в связи с арестом украинского государственного транспортного самолета Ан-124-100 «Руслан» в Канаде как раз и является отражением распространенной в Украине практики влияния органов исполнительной власти на суд. Реакция посольства Канады с разъяснением азбучной истины, что суд в Канаде независим от посольства и правительства, была закономерной и, на наш взгляд, вполне прогнозируемой. Правда, очень похоже на обучение по букварю? В ситуации, когда основные события происходят в Канаде, результаты, достигнутые украинской стороной в судах Украины, можно скорее назвать попыткой схватиться за соломинку. Можно запретить вносить изменения в Госреестр воздушных судов, чтобы «Руслан» не летал под «чужим флагом». Но кто сказал, что после этого запрета из него не сделают музей украинской авиации?
И последнее. Я как налогоплательщик убежден, что независимо от того, чем закончится это дело, на столе у каждого чиновника, имеющего отношение к государственной собственности, рядом с портретом любимого руководителя пора установить табличку с текстом известного римского изречения РACTA SUNT SERVANDA — «Договоры должны соблюдаться». Возможно, тогда государству не придется тратить миллионы на возмещение убытков и судебные издержки.