В августе наша компания оказалась под прицелом (в буквальном смысле этого слова) сразу нескольких силовых ведомств. После года работы по поставкам нефтепродуктов принадлежащим нам танкером "Мрия" в порты Украины нас внезапно обвинили в пособничестве оккупантам. Под этим предлогом против корабля были поданы иски в суды, а ночью 20 августа наш танкер вместе с перевозимым грузом иностранной компании был захвачен пограничниками в нейтральных водах и с тех пор буксируется то в "Южный", то в Очаков, то в Херсон. В медиа тиражируется неизвестно откуда взявшаяся информация о "Мрии" и нашей компании, которая занимается ничем иным, кроме как контрабандой низкокачественного топлива. Я постараюсь простым языком объяснить специфику морских поставок нефтепродуктов и нелепость обвинений, выдвинутых против нас.
Первое, в чем нас обвиняют, это в заходе "Мрии" в Севастополь в 2015 году. Видимо, чтобы было убедительнее, обвинители из прокуратуры Крыма говорят, что танкер участвовал в поставках топлива для российской армии.
Отмечу, что мы приобрели "Мрию" в 2018 году и не сильно интересовались его историей. Нас больше интересовало, чтобы сделка отвечала украинскому законодательству. Во исполнение процедуры запросили у всех заинтересованных ведомств, нет ли претензий к данному судну. Получив "добро", мы назвали бывший танкер Vilga "Мрией", оформили на украинскую компанию и водрузили на корму украинский флаг (это достаточно редкая практика, большинство судов выбирают оффшорные юрисдикции). Теперь, оказывается, вопросы появились.
В это сложно поверить, но все обвинения против "Мрии" основаны на… скриншотах с некоего новостного сайта. Во время обысков СБУ изучила все судовые документы и навигационные данные и не нашла никакой информации о заходе судна в Крым. Скажу больше: никаких подтверждений захода в оккупированные порты на сегодня не существует.
Даже если предположить, что судно Vilga в 2015 году заходило в порт Севастополя, то согласно закону это не может служить основанием для его конфискации.
Во-первых, такое судно не может быть признано вещественным доказательством. Оно не содержит и не может содержать никаких следов входа в Крым в 2015 году. Соответствующая статья Уголовного кодекса Украины (статья 332-1) предусматривает ответственность именно за нарушение порядка въезда на временно оккупированную территорию Украины. Объектом этой статьи есть установленные порядок въезда на оккупированную территорию, а не сама государственная граница. Поэтому судно, с правовой точки зрения, не является орудием совершения такого преступления и не подлежит изъятию либо конфискации.
Во-вторых, новый собственник и новая команда судна не может нести имущественную ответственность за нарушение порядка въезда в оккупированный Крым. Поэтому, согласно положениям Уголовно-процессуального кодекса Украины, судно у нового собственника невозможно изъять.
Это отлично знают и понимают работники крымской прокуратуры и в аналогичных ситуациях отпускают судна. Сайт прокуратуры АР Крым 06.08.2019 сообщил, что было отпущено судно RANI, которое заходило в Крым. Причиной для таких действий прокурора стало именно изменение судовладельца.
Странно, не правда ли, что иностранные суда прокуратура АР Крым отпускает, а под украинским готова заблокировать.
Ну и в завершение: уголовное производство, в рамках которого арестована "Мрия", зарегистрировано еще в 2014 году или за год до предполагаемого захода в Крым.
Считаю, что опять-таки для усиления крайне слабой позиции, прокуроры распространили информацию об участии "Мрии" в контрабанде нефтепродуктов. Мол, судно курсирует не полностью заполненным, что якобы свидетельствует о сливе топлива "по дороге".
Рассмотрим конкретный случай, когда спецподразделения впервые штурмовали танкер в Херсоне субботним вечером 10 августа. Тогда "Мрия" приняла в свободной экономической зоне (за 12 миль от берега), за таможенными пределами Украины 4300 тонн туркменского дизтоплива из танкера "Габдулла тукай", которое прибыло из порта "Туркменбаши".
Этот объем был перегружен на два танкера меньшего дедвейта: судно "Десна" приняло 2500 тонн, "Мрия" – 1700 тонн и 100 тонн ушло на бункировку (все документы может предоставить по требованию). Оба судна были разгружены в Херсоне. Дробление на небольшие партии обусловлено разными запросами заказчиков. Мы работаем не только в Украине, большая часть нашего бизнеса – бункеровка за пределами экономической зоны Украины в Черном море и на Дунае. Судовая партия формируется по заявке клиента, и она может варьироваться в зависимости от возможности терминала принять конкретную партию, проходимости глубин портов и каналов.
В целом ни одно судно, даже новое, не может быть заполнено до полной вместимости. Новые танкера берут до 90 % от номинальной вместимости, а 20-летнее судно "Мрия" для соблюдения мер безопасности может быть загружено максимум на 80%. Иными словами, неполная загруженность судна не свидетельствует о возможной контрабанде топлива.
В реестре судебных решений нет ни одного судебного решения, которое бы подтверждало, что ООО "Тефин" и его должностные лица подозревались в контрабанде. Также нет ни одного уголовного производства в отношении ООО "Тефин" или его должностных лиц в связи с контрабандой топлива.
Еще одно интересное наблюдение, распространяя против нас слухи о контрабанде, обвинения по данной статье нет в документах прокуратуры АР Крым. Мы считаем это признаком слабости позиции силовиков, предъявить нам, по сути, просто нечего. И это мы легко докажем в суде, но все это время наше судно будет арестовано и принесет нам огромные убытки.
Еще одно обвинение, которое курсирует в медиа-пространстве – обвинения в поставке некачественного топлива. Рассмотрим вероятность такого сценария на практике. Любое судно по приходу в порт подвергается проверке межведомственной комиссии в составе пограничника, представителей двух таможен (региональной и энергетической), судновых агентов, независимых международных сюрвейеров (они контролируют качество и количество топлива). Проводится отбор проб как таможней, так и независимыми сюрвейерами. После выгрузки аналогичные процедуры повторяются в емкостях нефтеперевалочного комплекса, что полностью исключает возможность контрабанды или поставки некачественного топлива. Ответственно заявляем, что растаможить топливо, не отвечающее классу Евро-5, невозможно.
Что происходит? Мы не знаем точный ответ. В отличие от наших оппонентов, мы не будем делиться непроверенной информацией и лживыми обвинениями. Ясно лишь одно: происходящее мало имеет общего с законом. Ночной захват танкера в нейтральных водах, обрезанный якорь, запрещенная всеми правилами буксировка груженого танкера, запертая в каютах под дулами автоматов команда наших украинских моряков. Таких перемен мы все ждали?