Мед вполне может претендовать на звание «национального продукта» Украины наравне с салом. Мы входим в пятерку ведущих «медовых держав» как по валовому объему производства, так и по потреблению этого продукта на душу населения. Нашу страну возглавляет заядлый пасечник, ставший родоночальником моды на пчеловодство среди высшего государственного чиновничества. Всего людей, занимающихся разведением пчел и производством меда, около 700 тыс. — полтора процента от населения страны! К тому же изобретатель рамочного улья и всей современной системы пчеловодства Петр Прокопович жил и творил в XIX веке на территории нынешней Черниговской области.
И Прокопович, и многие пасечники до и после него отмечали, что устройство пчелиной семьи аналогично идеальному устройству государства: каждый с полной самоотдачей занимается своим делом, в улье царит порядок и приумножается богатство — мед. Пчел называют мудрыми от природы, и считается, что пасечники набираются мудрости от своих подопечных. Казалось бы, в таких условиях нашей стране уготована медово-сладкая судьба…
На самом деле индустрия пчеловодства и рынок меда пущены в нашей стране на полный самотек, и, по-видимому, только мудрость пчел спасает их от полного развала.
Краткая история пчеловодства
Сначала люди охотились за медом, как медведи. Находили дупло с дикими пчелами, выкуривали их, разоряли гнездо, набирали меду и шли искать следующее.
Затем начали примечать «медовые деревья» — борти, в которые пчелы возвращались после разорения. Метить их личными знаками и даже специально делать поблизости от них дупла, где могли бы обосновываться новые рои. Так возникла бортевая система пчеловодства. Борти переходили в наследство от отца к сыну, в средневековых государствах бортные угодья ценились наравне с золотым запасом: мед был универсальным обменным товаром.
С развитием промышленности и сельского хозяйства лес стал использоваться в строительстве, как топливо, да и под новые пашни требовалось место. В результате вырубки лесов медовые угодья стали сокращаться…
По мере роста населения появилась и проблема охраны бортей: «пришлые люди» могли тихо (или не очень) унести большую часть меда, оставив пчеловодов без средств к существованию. Сначала бортники пытались осваивать лесную глушь, однако затем стали просто вырубать куски деревьев с дуплами внутри и устанавливать вблизи жилья. Так появились неразборные ульи. Само слово «пасека», по некоторым данным, происходит от «посека», вырубка.
Однако чтобы извлечь мед из такого улья, пчелиный рой нужно было все равно изгнать. И уничтожить его жилище — систему сот. Пчелам приходилось восстанавливать ее заново, и не всегда удачно. Решение проблемы пришло лишь спустя сотни лет.
Первые линеечные ульи, с дощечками, дающими пчелам направление при постройке сот, были известны еще в древности. В XVII веке появился «книжный» улей Гюбера, в котором соты строились в ящичках на петлях — наподобие книги. В 1815 году Петр Прокопович изобрел втулочный рамочный улей, конструкция которого стала сегодня общепринятой. Кстати, Прокоповича, отставного поручика Российской армии и участника походов Суворова, в России небезосновательно считают «своим ученым»: Украинского государства в те времена еще не было…
Прокопович отработал технологию работы с ульем, организации размножения и зимовки пчел в нем. В 1851 году американец Лангсторт запатентовал улей с рамками, вынимающимися сверху, а также нашел оптимальные расстояния между рамками и корпусом; во многих странах изобретателем улья считают именно его. В 1857-м была изобретена искусственная вощина для рамочных ульев. А в 1865 году майор австрийской армии Грушка изобрел ротационную медогонку. Так завершилось формирование современного технологического процесса производства меда.
Стоит отметить, что неразборные ульи и роебойная (с уничтожением сот) система пчеловодства превалировали на пасеках Российской империи вплоть до 20-х годов ХХ века. Несмотря на то, что школа Прокоповича в селе Митченки Черниговской губернии работала с 1828 года в течение более полувека, и в ней учились сотни пчеловодов.
Имеем то, что имеем
Во времена СССР на территории Украины проживало около 5 млн. пчелиных семей, которые производили около 60 тыс. тонн валового меда в год. Получается, одна пчелиная семья производила около 12 килограммов меда в год при потенциале до 100 кг (хорошая иллюстрация малоэффективности государственного сельского хозяйства!).
После обретения Украиной независимости численность пчелиных семей сокращалась и колебалась. Так, в результате массовой гибели пчел зимой-весной 2002—2003 годов пчелосемей осталось чуть более двух миллионов. Ныне их около трех миллионов. Валовое производство меда оценивается в 50 тыс. тонн. (оценки колеблются от 40 до 60 тыс. тонн). Т.е. эффективность средней пчелиной семьи выросла более чем в полтора раза — до 20 кг в год.
На прокорм самих пчел принято расходовать 20—25% произведенного меда (обычно это последний, августовский мед, «четвертая качка»). Остальной мед продается. Правда, многие пасечники продают весь мед, подкармливая пчел сахарным сиропом. У пчел от этого падает иммунитет.
Кроме меда, продается множество других продуктов пчеловодства. Например, воска в Украине производится 1,2—1,4 тыс. тонн в год. Объемы производства прополиса, цветочной пыльцы, маточного молока, трутневого гомогената, пчелиного яда неизвестны. Известно только, что эти продукты производятся в основном кустарными методами, в небольших количествах. И проигрывают по цене, например, китайскому импорту.
Некоторое количество украинского меда — по разным оценкам, от 1 до 5 тыс. тонн — идет на экспорт.
В целом объем производства в пчеловодческой отрасли оценивается в полмиллиарда гривен. Что соответствует средней цене меда 8,3 грн. за килограмм.
Большинство из 700-тысячной армии пасечников — это любители, содержащие несколько ульев и качающие мед для себя и своих близких. Считается, что они производят около 40% меда в стране. Их продукт, как правило, не попадает на рынок или попадает туда в мизерных количествах. Треть от общего производства меда приходится на небольшие частные коммерческие пасеки. Крупные сельхозпредприятия производят около 5% меда; столько же приходится и на лесхозы, большинство из которых имеют свои пасеки.
Украина в медовом мире
Крупнейшим мировым производителем является Китай: там производится около 255 тыс. тонн меда в год. Правда, потребление этого продукта на душу населения в стране невелико — всего сто граммов в год. Зато Китай — ведущий экспортер — свыше 100 тыс. тонн в год. Китайский мед, равно, как и вся сопутствующая продукция пчеловодства (пыльца, маточное молочко и т.д.), — самые дешевые в мире: даже в Украине он продается по доллару за килограмм. Качество его украинские пасечники оценивают как низкое, но на то она и конкуренция. Китайский мед импортируется в основном как технический — для нужд кондитерской, парфюмерной и фармацевтической промышленности.
Вторым по величине производителем меда в мире является США: 84 тыс. тонн. Страна к тому же импортирует около 66 тыс. тонн, поэтому потребление на душу населения составляет полкилограмма в год. Как и в Великобритании с Францией.
А больше всего меда на душу населения потребляют в Австралии — 1,6 кг в год, Греции — 1,4 и Германии — 1,1 кг. При этом Германия, как и остальные европейские страны, мед в основном импортирует — до 83% от объема потребления. Собственное производство там маломощное: сказывается недостаток медоносной базы вследствие высокой индустриализации. Япония же импортирует 93% меда…
Что касается Украины, то с учетом валового меда мы потребляем по 1,2 кг на человека в год, занимая по этому показателю одно из первых мест.
Наши пчелы —
самые полосатые в мире
Как-то во время визита в Японию Виктор Ющенко отметил, что крупная украинская пчела приносит меда в пять раз больше, чем маленькая японская. Не знаем, как в Японии, а в Украине обитает три породы пчел: карпатская, полесская и степная. Была еще крымская горная, но вымерла. Да и степную, говорят, может постичь та же участь, если селекционеры срочно не займутся улучшением породы. Полесская — разновидность среднерусской пчелы, она морозостойка и агрессивна. А вот карпатская и медоносна, и хорошо переносит зиму, и мало ест — в общем, надежда отечественного пчеловодства.
Считается, что пчелиная семья может выработать 20—80 (а по некоторым данным, до 100) килограммов меда в год. Как видим, реальные цифры лежат у нижней границы этого диапазона.
Все мы любим липовый или акациевый мед. Однако большую часть нектара пчелы собирают на сельскохозяйственных культурах: подсолнечнике, гречихе, люцерне и т.д. И лишь в Карпатах и Полесье пчелы «пасутся» в основном на диких травах.
Общеизвестно, что пчелы не только собирают нектар, но и опыляют растения. Для сельскохозяйственных культур это чрезвычайно важно. По данным Национальной программы развития пчеловодства до 2011 года, за счет правильного опыления пчелами урожайность подсолнечника или гречихи можно повысить на 40%, бахчевых культур — на 60, плодовых деревьев — на 65%.
Таким образом, кроме прямого дохода от продажи продуктов пчеловодства, пасеки могут претендовать на часть дохода от производства вышеперечисленных сельскохозяйственных культур. В США, например, законодательно предусмотрена арендная плата фермеров пчеловодам «за опыление». И доходы пасечников по этой статье составляют до 90% общих доходов, измеряясь сотнями миллионов долларов! Продажа меда для американских пчеловодов — как приятное дополнение.
В Украине считается, что растениеводы или животноводы (выращивающие кормовые травы, также нуждающиеся в пчелоопылении) с пчеловодами делиться не обязаны. Мол, те возьмут свое медом. А опыление происходит «само собой». В результате пчеловоды недополучают значительный объем средств, необходимый им для развития.
А агрономы никак не учитывают потребности пчеловодов при планировании чередования посевов: пчелы все «схавают». Иногда прибыльный подсолнечник сеют на одном поле несколько лет подряд, не соблюдая севооборота. Это, естественно, «убивает» землю, следующий урожай становится меньше. А пчелы «снимают» с него меньше меда...
Пчеловоды считают, что необходимость пчелоопыления, а также механизмы рефинансирования пасек за счет части прибыли от увеличения урожая в результате опыления нужно закрепить законодательно. А также обязать агноромов планировать посевы с учетом их медоносности. Только тогда в «полосатой отрасли» появится возможность действительно увеличивать количество пчелосемей.
Свои проблемы и в регионах, производящих наиболее качественный мед, — Карпатах и Полесье. Там происходит вырубка лесов, а значит, нектароносные угодья сокращаются. Уже сегодня наблюдается полная «выкачка» нектара и снижение сбора меда на многих пасеках, а лесным хозяйствам приходится досевать медоносы.
Программа-максимум
Национальная программа развития пчеловодства до 2011 года, опубликованная в конце минувшего года, предполагала увеличение за это время численности пчелиных семей в Украине до 6 млн., производства меда — до 120 тыс. тонн, а его экспорта — до 20 тыс. тонн. Большинство мелких и средних пасечников относятся к таким рубежам более чем скептически. Причина проста: они работают в основном на внутренний рынок, а на нем наблюдаются признаки насыщения. Снижаются закупочные цены на мед, растут цены на бензин (нужен для перевозки ульев между зонами цветения медоносов и перевозки самого меда), на сахар (нужен для подкормки пчел), на древесину (а значит, на ульи и пчеловодческий инвентарь)… Падает рентабельность пасек, некоторые из них вынуждены сворачивать производство. Где уж тут до двукратного роста!
Однако, как считают многие пасечники, например, председатель «Братства пчеловодов Украины» Сергей Уласик, внутреннему рынку меда есть куда расти. Не говоря уж о значительном экспортном потенциале украинского пчеловодства: мировой спрос на мед тоже растет, а вместе с ним — импорт меда развитыми странами… Казалось бы, производи сладкий продукт на благо собственной страны и всей Европы!
Однако это все теория.
Проблема в том, что внутренний рынок меда в Украине неорганизован. Пчеловоды либо продают свою продукцию сами, с помощью друзей и знакомых. Либо у них ее скупают оптовики.
Закупочная цена на мед составляет сегодня 5—10 грн. за килограмм. Ее нижний предел почти сравнялся с розничной ценой сахара. Кроме этого, оптовики часто балуются с пчеловодами отсрочкой платежа. Бывают и откровенные «кидки». Навар оптовиков можно оценить исходя из того, что закупочная и розничная цены меда отличаются втрое. Таким образом, у пасечника есть выбор: или продать мед быстро, без хлопот и получить хоть какие-то деньги, так необходимые летом, или придержать мед до зимы и заняться его продажей самостоятельно, уже по розничным ценам, через друзей и знакомых.
Однако много меда так не продашь. На некоторых пасеках есть нереализованные запасы с прошлых лет, которые оптовики иногда скупают еще дешевле. Старый мед перемешивается с новым для удешевления конечного продукта. В ущерб качеству.
Вывод: внутренний рынок меда насыщен именно в том состоянии, в котором он находится. Изменить в нем что-либо мелкие производители не в состоянии. Дать толчок для изменений может только государство.
Остается надеяться на увеличение экспорта. Для сравнения: розничная цена на мед в странах Европы находится на уровне нескольких евро за килограмм, то есть в 2,5—3 раза выше, чем у нас. Золотое дно, да не про нас.
В большинстве развитых стран действуют чрезвычайно жесткие нормы и стандарты качества в отношении меда. Для осуществления поставки в эти страны необходимо предоставить пакет документов, подтверждающих качество. И здесь возникает сразу несколько проблем.
Во-первых, небольшие производители не будут тратиться на экспертизы и получение различных сертификатов на партии меда в несколько сот килограммов и даже в несколько тонн. Во-вторых, лабораторий, которые могут выдать такой сертификат, в Украине пока аж две — в Киеве и Львове. К тому же, положительные результаты экспертизы, проведенной в них, совершенно не обязательно будут подтверждены в европейских лабораториях. Конкуренция.
В-третьих, в Украине длительное время отсутствовали сами стандарты качества на продукцию пчеловодства — действовал ГОСТ 1987 года. Новые стандарты разработаны только в текущем году, однако еще не до конца прошли процесс утверждения в бюрократических инстанциях.
В-четвертых, несмотря на то что украинский мед достаточно высокого качества, он «хромает» высоким содержанием антибиотиков и других лекарственных веществ, которые пчеловодам рекомендуется применять для «оздоровления» и лечения пчел. Это, конечно, общемировая проблема: эпидемии в последние годы поражали пчел в Испании, Германии и других странах, и мир с ними борется (например, выводятся породы пчел с развитым гигиеническим поведением, испытывающие меньшую потребность в лекарственной профилактике заболеваний). Но чем не повод забраковать какую-нибудь партию украинского меда уже после пересечения им границы?
В Европе продукт в таких случаях положено утилизировать. Рассказывают, были случаи, когда такая утилизация оказывалась фиктивной, а украинский мед преспокойно продавался под видом чешского или швейцарского — благо, вкусовые и ароматические качества продукта вполне на уровне.
Таким образом, даже крупному оптовику выгодно продать украинский мед за границей достаточно трудно. Можно продать дешево. Например, в Польшу. Где украинский продукт смешивают с дорогим ЕС-овским чешским медом (считающимся одним из лучших в Европе). Полученный мед с высокими характеристиками, но более низкой ценой продают в Германию, Британию и Францию под видом чешского и польского…
Итак, для того чтобы можно было говорить о существенном росте экспорта украинского меда, его продвижение на мировом рынке должно также поддержать государство. В первую очередь, созданием эффективной сертификационной базы. Иначе со вступлением Украины в ВТО наша медовая промышленность будет обречена на вечный кустарный уровень.
Государство — это мед
Казалось бы, пчеловоду Ющенко в этом вопросе и карты в руки. Что ему стоит взять и создать, например, Министерство медовой промышленности? Хотя, как мы уже отмечали, главное, чего требуют пчеловоды от государства, — доступные и дешевые региональные лаборатории сертификации. Не говоря уж о районных и областных ветеринарных клиниках (или просто о врачах), специализирующихся на болезнях пчел.
Государственная поддержка пчеловодам начала оказываться после мора 2002 года. В 2003-м из госбюджета подсобили 3 млн. грн., в 2004-м — 7 млн., в 2005-м — 8 млн. грн. На 2006 год запланировано выделение 16 млн. грн. Однако эти средства идут в основном в хозяйства госсектора, в частности на племенную и селекционную работу, научную деятельность. Тогда как 90% пчелиных семей содержатся в частном секторе.
Сами пчеловоды считают, что объем поддержки должен составлять не менее 20 млн. грн. ежегодно в течение пяти лет. И средства должны распределяться адресно, исходя из количества пчелосемей. Не помешало бы пасечникам и льготное кредитование.
В Украине в феврале 2000 года был принят Закон «О пчеловодстве». В нем законодательно закреплено, что трутень — самец пчелиной матки, а рабочая пчела — самка с неразвитыми половыми органами. Большинство положений этого закона носит настолько общий и декларативный характер, а также отсылки к другим нормативным актам, что непонятна сама цель появления на свет этого документа.
Вышеупомянутой национальной программой предлагается узаконить арендную плату за пчелоопыление. Сумма ее должна определяться по договоренности сторон или за каждый гектар опыляемой культуры в размере 1% от реализационной цены полученных семян. Однако механизм подобного перераспределения прибыли нужно прописывать в законодательстве подробно и отдельно. Мотивировать к сотрудничеству с пасечниками нужно и агрономов.
Еще один потенциальный способ государственной поддержки — укрупнение производства, создание мощных пчеловодческих предприятий, в которых будут базироваться тысячи пчелиных семей. Таким компаниям, конечно, будет неизмеримо легче продавать свою продукцию как на внутреннем, так и на внешнем рынке, они бы могли иметь собственные торговые марки, фасовочные линии, магазины. И… выбили бы с рынка небольших пчеловодов.
Предприятия, осуществляющие глубокую переработку продуктов пчеловодства, производящие дорогие маточное молочко, пыльцу, пчелиный яд и т.д., могли бы предложить пчеловодам более высокие закупочные цены, оставаясь рентабельными.
Пасечники предлагали установить государственное регулирование оптовых и розничных цен на мед, ввести государственные закупки меда (например, для нужд учреждений здравоохранения и образования). Это, правда, попахивает возвратом к социализму и плановой экономике.
А пока на одном из последних съездов пасечников Виктор Ющенко, избранный почетным президентом «Братства пчеловодов Украины», говорил о необходимости создания «Дома меда» и регистрации торговой марки «Мед Украины». А также о книгах и телепередачах о меде, призванных популяризировать этот продукт на внутреннем рынке. Что еще нашепчут ему мудрые пчелы?